– Осторожно, – сказала она. Он ступил на склон и по его мягкой поверхности соскользнул почти на дно, на плотный песок, зажатый между двумя скалами. Позади него, оползая, зашипел целый склон. Он попытался во тьме разглядеть, что творится наверху, и осыпь чуть не свалила его с ног. Шипение ползущего песка утихло. – Мать? – позвал он. Ответа не было. – Мать? Уронив ранец, он рванулся по склону вверх как очумелый, разбрасывая руками песок. – Мать! – задыхался он. – Мать, где ты? Сверху обрушился новый обвал, засыпавший его до бедер. Он освободил ноги. «Ее засыпал песок, – подумал он. – Она там, внизу. Надо успокоиться и сделать все осторожно. Она не задохнется прямо сейчас. Чтобы уменьшить потребление кислорода, она войдет в состояние бинду. Она знает – я выкопаю ее». Способом Бинэ Гессерит, которому его учила мать, Пол успокоил дикое биение сердца, очистил разум от всех воспоминаний, кроме самых последних. Теперь каждый изгиб и поворот на пути вниз высветились в его памяти как кадры фильма: последовательно и мерно, хотя все и происходило в доли секунды. Наконец Пол двинулся наискосок вверх по склону, вглядываясь в песок. Он нащупал стенку ущелья, каменный выступ на ней, начал копать, аккуратно раздвигая песок, чтобы не вызвать новой осыпи. Под рукой оказался кусок ткани, проведя вдоль него ладонью, он нащупал руку. Осторожно освободил ее, потом очистил от песка лицо. – Ты слышишь меня? – прошептал он. Ответа не было. Он стал копать быстрее, высвободил ее плечи. Тело безвольно подчинялось его рукам, но он сумел уловить медленное сердцебиение. «Состояние бинду», – подумал он. Выкопав ее по грудь, он положил бессильные руки себе на плечи и потянул вдоль склона, сперва медленно, потом все быстрее, чувствуя, как поддается песок. Он тащил ее все быстрей и быстрей, задыхаясь от напряжения и стараясь удержать равновесие. Спотыкаясь, он уже выскакивал на плотный песок на дне ущелья, подняв на плечи тело матери, когда весь склон с громким шипением, отраженным каменными стенами, поехал вниз. Остановился он уже в самом низу, когда до выстроившихся рядов дюн оставалось метров тридцать. Медленно положил Джессику на песок и произнес слово, которое должно было вывести ее из каталепсии. Она медленно пробуждалась, делая все более глубокие вдохи. – Я была уверена, что ты отыщешь меня, – сказала она. Он поглядел на расщелину: – Быть может, хороший сын и не стал бы тебя откапывать. – Пол! – Я потерял ранец, – сказал он, – теперь он покоится под сотней тонн песка… если не больше. – Все-все? – Запас воды, конденстент – все истинно необходимое. – Он тронул карман брюк. – Только паракомпас тут. – Он прикоснулся к нагрудному карману. – Еще нож и бинокль. Можем во всех подробностях разглядеть место, где нам предстоит умереть. В это мгновение слева, из-за края расщелины выглянул диск солнца. Пески открытой пустыни заиграли разноцветным блеском. В своих скальных укрытиях засвистели птицы. Но Джессика видела лишь растерянность в глазах Пола. С каплей презрения в голосе она спросила: – Этому тебя учили? – Разве ты не поняла? – спросил он. – Все необходимое, чтобы выжить в этой пустыне, оказалось там – под песками. – Но ты же нашел меня, – сказала она мягким убеждающим тоном. Пол сел на корточки. Он внимательно посмотрел вверх, на поверхность осыпавшегося песка, отмечая на ней неровности. – Если бы удалось обездвижить маленький кусочек склона и верхнюю часть прорытого хода, мы, может быть, и сумели бы дорыться до ранца. Нужна вода, но у нас ее все равно мало, не хватит… – Он замолчал и вдруг выпалил: – Пена! Джессика старалась держаться спокойнее, чтобы не взволновать его гиперфункционирующий разум. Пол поглядел на простиравшиеся перед ними дюны, пытаясь искать не только глазами, но и носом. Определив направление, он пригляделся… темное пятно внизу, на поверхности песка. – Специя, – сказал он, – в основе своей имеет сильнощелочную реакцию. У меня есть паракомпас: элемент питания в нем – кислотный. Джессика села, прислонившись к стене. Не обращая более на нее внимания, Пол вскочил на ноги и отправился вниз по утрамбованной ветром поверхности осыпи, вытекавшей из расселины на дно пустыни. Она смотрела, как он шел, меняя ритм движений: шаг… пауза, два шага… скольжение… пауза. Ритма не было, и ничто не могло известить пустынного охотника-червя о том, что здесь движется живое существо. Добравшись до пятна, Пол горстями набрал специю в подол своего одеяния и вернулся к расщелине. Вывалил принесенное на песок перед Джессикой, сел на корточки и принялся разбирать паракомпас с помощью кончика своего ножа. Крышка паракомпаса отскочила. Сняв кушак, Пол разложил на нем части компаса, вытащил батарею, за которой последовал индикатор – от прибора осталась пустая коробка. – Тебе понадобится вода, – сказала Джессика. Взяв в рот питьевую трубку костюма, Пол набрал полный рот воды и выплюнул ее в коробку. «Если у него ничего не получится, вода пропадет понапрасну, – подумала Джессика. – Впрочем, для нас это будет уже безразлично». Ножом Пол вскрыл батарею, высыпал из нее в воду кристаллы кислоты. Слабо зашипев, они растворились. Джессика заметила наверху какое-то шевеление. На краю расщелины один за другим усаживались пустынные коршуны, крутя головами в поисках открытой воды. «Великая Мать! – подумала она. – Чувствовать воду на таком расстоянии!» Пол уже вновь надел крышку на паракомпас и вытащил из него кнопку регулировки, так что в корпусе осталось небольшое отверстие. Взяв собранный инструмент в одну руку, горстку специи – в другую, Пол вернулся к расселине, вглядываясь в склон. Без стягивающего кушака его бурнус слегка раздувался. Он поднимался по склону, шаркая ногами по потокам песка и ручейкам пыли. Наконец он остановился, бросил щепотку специи в паракомпас, потряс его. Из отверстия на месте кнопки повалила зеленая пена. Широкою дугой Пол полил ею склон и принялся разбрасывать ногами песок, поливая открывающиеся сухие участки. Встав чуть поодаль, Джессика спросила: – Чем тебе помочь? – Подойди поближе и начинай рыть, – сказал он. – Нужно прокопать метра три. Не так уж глубоко. Пока он говорил, поток пены из прибора прекратился. – Быстро, – сказал Пол, – кто знает, сколько эта пена удержит песок. Джессика встала рядом с Полом, он тем временем затолкнул в паракомпас новую щепотку специи, встряхнул. Из отверстия вновь повалила пена. Пол склеивал песок пеной, Джессика копала руками, отбрасывая песок вниз по склону. – Далеко еще? – тяжело дыша, спросила она. – Глубже, – отвечал он, – и я только примерно могу определить положение. Может быть, придется расширять лаз. – Он шагнул вбок, оступившись на поехавшем вниз песке. – Делай стенки с уклоном, неотвесные. Яма медленно углублялась, показалось дно котловины. Но ранца там не оказалось. «Неужели я ошибся в расчетах? – подумал Пол. – Я запаниковал и допустил эту ошибку. Неужели она подействовала на мои способности?» Он поглядел на паракомпас. В нем оставалось унции две кислоты. Джессика внизу выпрямилась, провела испачканной в пене рукой по щеке. Глаза ее встретили взгляд Пола. – Попробуй расширить вверх по откосу, – сказал Пол. – Осторожнее теперь… Добавив в корпус прибора еще щепотку специи, он стал поливать песок возле рук Джессики. Со второго раза она наткнулась на что-то твердое и осторожно вытянула лямку с пластиковой пряжкой. – Стой, не тяни за нее больше, – произнес Пол почти шепотом. – Пена кончилась. Держа лямку в одной руке, Джессика поглядела на сына. Отшвырнув пустой паракомпас, Пол сказал: – Дай мне другую руку. Слушай теперь внимательно. Я буду тянуть тебя вбок и вниз по склону. Только не выпускай лямку. Сверху много не осыпется, откос укрепился. Я хочу все сделать так, чтобы твоя голова оставалась над песком. Когда эту яму засыплет, я отрою тебя, а потом мы вместе вытянем ранец. – Поняла, – ответила она. – Готова? – Готова! – Она стиснула пальцы на лямке. Рывком Пол наполовину выдернул ее из ямы, голова ее была над песком, когда скрепленный пеной песок пополз, заполняя яму. Джессика оказалась в песке по грудь, левая рука ее и плечо оставались в песке, подбородок закрывала складка одеяния Пола. Плечо ныло от навалившейся тяжести. – Держу! – сказала она. Пол медленно запустил пальцы в песок рядом с ее рукой, нащупал полоску ткани.