Джек протиснулся мимо нее внутрь, сразу свернул влево и остановился. – Что такое? – спросил он, осматривая комнату. – Я уверена, что оставляла квартиру совсем не в таком виде. Бумаги на полу… Кажется, этот стул стоял не здесь. А ящик письменного стола не был открыт. И дверь кладовки тоже… Он вернулся к ней и изучил замок, пытаясь найти на нем царапины, – ничего. Тогда Джек пересек комнату, и, когда он вошел в спальню, она услышала звук, который мог быть только щелчком ножа. Через мгновение он вернулся и скрылся в другой комнате, а оттуда перешел в ванную. – Когда ты уходила, окно рядом с письменным столом было открыто? – спросил он, вернувшись. – Кажется, да, – ответила Клэр. – Да, было. Он вздохнул. Осмотрел подоконник, а потом сказал: – Вероятно, порыв ветра сбросил со стола твои бумаги. Ну а что касается выдвинутого ящика и двери кладовки… готов спорить, что ты сама оставила их открытыми утром. И, скорее всего, забыла, что передвинула стул. – Я привыкла держать все в порядке, – сказала Клэр, закрывая дверь на лестничную площадку; потом она повернулась и добавила: – Но, должно быть, ты прав. – А почему ты так нервничаешь? Она принялась расхаживать по квартире, поднимая разбросанные бумаги. – Где ты взял нож? – спросила она у Джека. – Какой нож? Она захлопнула дверцу кладовки и бросила на него сердитый взгляд. – Тот самый, который держал в руке минуту назад! Он вытянул руки, потом повернул их ладонями вверх. – У меня нет ножа. Если хочешь, можешь меня обыскать. Ты ничего не найдешь. Клэр подошла к комоду и закрыла выдвинутый ящик. Наклонившись, открыла нижний и достала из него сверток в газетной бумаге. – Это одна из причин, – сказала она. – Почему я так нервничаю? Вот почему! Она положила сверток на стол и развязала веревку. Он встал рядом и смотрел, как она разворачивает газету. Внутри лежали три очень старые книги. – Я думал, ты отнесла их на место! – Я собиралась… – Мы же договаривались. – Я хотела узнать, где ты их добыл – и каким образом. Он покачал головой. – Мы также договаривались, что, если я их верну, ты не станешь задавать мне вопросы. Она выложила книги одну рядом с другой, затем показала на корешок одной и обложку другой. – Я уверена, что этого на них раньше не было, – сказала Клэр. – Ведь это следы крови, не так ли? – Я не знаю, – ответил Джек. – Я попыталась стереть самые маленькие пятна влажной тряпкой, и на ней совершенно определенно остались частицы засохшей крови. Джек пожал плечами. – Когда я сказала тебе, что эти книги украли из футляров в Отделе редких книг, а ты предложил их вернуть, я ответила: «Хорошо», – продолжала она. – Я согласилась, если ты сумеешь их возвратить, позаботиться о том, чтобы никто не узнал про твое участие. Без вопросов. Но мне и в голову не приходило, что это приведет к кровопролитию. Впрочем, одни только пятна не заставили бы меня решить, что произошло именно это. Но потом я стала размышлять о тебе и поняла, как мало я знаю. И с этого момента стала замечать такие вещи, как твои глаза – и то, как бесшумно ты двигаешься. Я слышала, что ты поддерживаешь дружеские отношения с преступниками, – но ведь ты написал несколько статей по криминологии и прочел по ней курс лекций. Поэтому я посчитала, что здесь нет ничего странного. Но теперь увидела, как ты двигаешься по моим комнатам с ножом в руке, очевидно собираясь убить того, кто сюда проник. Ни одна книга не стоит человеческой жизни. Наше соглашение разорвано. Скажи мне, что ты сделал, чтобы их заполучить. – Нет, – ответил Джек. – Я должна знать. – Ты разыграла эту сцену, чтобы посмотреть на мою реакцию, верно? – спросил Джек. Она покраснела. «Должно быть, теперь она попытается меня шантажировать, чтобы я на ней женился, – подумал он, – если считает, что сумеет раздуть из этого что-нибудь серьезное». – Ладно, – сказал Джек, засовывая руки в карманы и глядя в окно. – Я нашел того, кто это сделал, и поговорил с ним. Возникло некоторое недопонимание, в результате чего у него оказался разбит нос. Ему не хватило манер, чтобы не закапать книги кровью. И я не смог ее всю оттереть. – Вот как, – сказала Клэр; Джек повернулся и посмотрел ей в лицо. – Это вся история. Он шагнул вперед и поцеловал ее. Через некоторое время она расслабилась и прижалась к нему. Он помассировал ее спину и плечи, а потом опустил руки на ягодицы. «Пожалуй, мне удалось ее отвлечь», – подумал он, и его руки двинулись обратно, подбираясь к пуговицам блузки. – Извини, – выдохнула она. – Все в порядке, – сказал он, расстегивая пуговицы. – Все в порядке. Позднее, глядя на подушку сквозь полог волос Клэр и анализируя свою реакцию на то, что произошло, он вновь ощутил чуждое присутствие, и на сей раз оно показалось ему настолько близким, словно за ним наблюдали. Джек быстро оглядел комнату, но ничего не заметил. Прислушиваясь к шуму транспорта за окном, он решил, что ему пора заняться делами, – скажем, после того, как он выкурит сигарету. В небе раздался сверхзвуковой хлопок, и окно задребезжало, словно кто-то внезапно в него постучал. Неспешно собиравшиеся тучи частично закрыли солнце. Джек знал, что приехал слишком рано, поэтому припарковал свой автомобиль на стоянке факультета и достал тяжелый портфель из багажника. Там же лежали еще три тяжелые сумки. Джек повернулся и зашагал в дальний конец кампуса. Он чувствовал, что должен продолжать двигаться, возможно, даже быть готовым бежать. В этот момент он вспомнил об Утренней Звезде, который наблюдал за скалами, тучами и птицами, чувствовал ветры, дожди и молнии, и задумался, известен ли тому каждый шаг Джека. Он подозревал, что это так, и сожалел, что не может сейчас посоветоваться со своим единственным другом. Знает ли Утренняя Звезда – быть может, уже давно, – чем закончится то, что Джек собирается предпринять? Листья и трава начали слегка светиться, как случается перед бурей. Было все еще тепло, но жару смягчил легкий ветерок с севера. Кампус практически опустел. Джек миновал группу студентов, которые сидели возле фонтана, делясь впечатлениями о только что сданном экзамене. Джеку показалось, что он узнал двоих – они слушали его курс «Введение в культурную антропологию» несколько семестров назад, – но они не посмотрели в его сторону. Джек шел мимо корпуса Дрейка, когда вдруг услышал свое имя. – Джон! Доктор Тенн! Он остановился и увидел невысокую массивную фигуру молодого преподавателя Пойндекстера, возникшую в дверном проеме. Его также звали Джоном, но из-за того, что он был новеньким в их карточной компании, его стали называть по фамилии, чтобы не возникало путаницы во время разговора. Джек заставил себя улыбнуться, когда тот подошел к нему, и кивнул в знак приветствия. – Привет, Пойндекстер. Я думал, вы уже отправились на отдых. – Мне осталось проверить еще несколько чертовых лабораторных экзаменов, – ответил тот, тяжело дыша. – Я решил выпить чашку чего-нибудь горячего и в ту минуту, когда захлопнул дверь своего кабинета, понял, какую ошибку совершил. Ключи я забыл на столе, а замок срабатывает автоматически. В здании никого больше нет, а деканат уже закрыт. Я стоял и ждал, когда мимо пройдет охранник, подумал, может, у них есть доступ к универсальному ключу. Вы видели где-нибудь охрану? Джек покачал головой. – Нет, я только что пришел. Но я знаю, что у охраны нет универсального ключа. Ваш кабинет находится в дальней стороне здания, верно? – Да. – Я не помню, как высоко он расположен, но, может быть, туда можно попасть через окно? – Слишком высоко без лестницы – к тому же оба окна заперты. – Давайте зайдем внутрь. Пойндекстер провел тыльной стороной ладони по кирпично-красному лбу и кивнул. Они прошли в дальнюю часть здания, Джек вытащил из кармана связку ключей и вставил один из них в замок двери, на которую указал Пойндекстер, затем повернул ключ; раздался щелчок, и дверь открылась. – Повезло, – сказал он. – А как вы раздобыли универсальный ключ? – Это не универсальный ключ, он от моего кабинета. Вот почему вам повезло.