— Полагаю, риск очень большой, — сказал он. — Осел. — Значит, у вас хватает чернокожих клиентов, чтобы зарабатывать на жизнь? — продолжал я. Обернув меня полотенцем, негр принялся намыливать мне подбородок. — Парень, нам не нужны клиенты, чтобы заработать на жизнь. — Не нужны? Почему? — Мы получаем деньги от города. — Вот как? И сколько же? — Тысячу долларов. — И кто их вам платит? — спросил я. Негр принялся скоблить бритвой мой подбородок. Руки у него тряслись, как это бывает у стариков. — Фонд Клинера, — прошептал он. — Социальная программа. Помощь малому бизнесу. Ее получают все, кто имеет свое дело. Так продолжается вот уже пять лет. — Все это хорошо, — откликнулся я. — Но на тысячу долларов в год вы не проживете. Конечно, это лучше, чем ничего, но без клиентов вам все равно не обойтись. Я просто поддерживал разговор, как это бывает в парикмахерских. Но старик завелся. Он затрясся, закашлял смехом. Ему пришлось приложить все силы, чтобы добрить меня до конца. Я с опаской смотрел в зеркало. После прошедшей ночи будет обидно, если мне случайно перережут горло. — Дружище, я не должен говорить об этом, — прошептал негр. — Но поскольку ты друг моей сестры, я открою тебе большую тайну. У него в голове все смешалось. Я не был другом его сестры. Я ее в глаза не видел. Он сам рассказал мне о ней. Негр стоял у меня за спиной, держа в руке бритву. Мы смотрели друг на друга в зеркало. Как тогда с Финли в магазинчике. — Тысяча долларов не в год, — прошептал он, нагибаясь к самому моему уху. — Тысяча долларов в неделю. После этого он запрыгал вокруг меня, хохоча будто одержимый. Наполнив водой раковину, он смыл остатки пены. Промокнул мне лицо теплым влажным полотенцем. Затем сдернул с меня простыню, словно фокусник. — Вот почему мы обходимся без клиентов, — хихикнул старик. Расплатившись, я вышел. Он явно спятил. — Передай привет моей сестре, — крикнул старик мне вдогонку. Глава 17 Ехать до Атланты почти пятьдесят миль. Дорога заняла около часа. Автострада привела меня прямо в город. Я направился к самым высоким зданиям. Как только появились отделанные мрамором вестибюли, я вышел из машины, подошел к полицейскому на ближайшем перекрестке и спросил, где находится деловой район. По его указанию я прошел полмили пешком, после чего банки стали встречаться мне один за другим. «Санрайз интер» располагался в отдельном здании. Большая башня из стекла и бетона, перед которой имелась площадка с фонтаном. Эта часть напоминала Милан, но подъезд, облицованный мрачным гранитом, вызывал в памяти Франкфурт или Лондон. Попытка изобразить солидный банк. В вестибюле обилие темных ковров и кожи. Секретарша за столом из красного дерева. Казалось, я попал в роскошный отель. Я спросил, в каком кабинете работает Пол Хаббл, и секретарша раскрыла справочник. Извинившись, она сказала, что работает здесь недавно, не знает меня, поэтому придется подождать, пока она получит разрешение меня пропустить. Сняв трубку телефона, секретарша заговорила тихим голосом. Затем она закрыла трубку рукой. — Могу я узнать цель вашего визита? — Я друг мистера Хаббла. Снова поговорив по телефону, секретарша предложила пройти к лифту. Мне предстояло подняться на семнадцатый этаж. Войдя в кабину, я нажал кнопку. Стоял и ждал, когда меня поднимут наверх. Семнадцатый этаж напоминал скорее клуб. Ковры, деревянные панели на стенах, приятный полумрак. Обилие сверкающего антиквариата и старинных полотен. Я направился вперед, но открылась дверь, и мне навстречу шагнул мужчина в костюме. Он пожал мне руку и предложил вернуться в небольшую приемную. Представился каким-то управляющим. Мы сели. — Итак, чем могу вам помочь? — спросил мужчина. — Я ищу Пола Хаббла. — Могу я поинтересоваться зачем? — Мы с ним старые друзья, — объяснил я. — Пол как-то говорил, что работает здесь, и я решил заглянуть к нему. Я здесь проездом. Мужчина в костюме опустил взгляд. — Видите ли, все дело в том, — сказал он, — что мистер Хаббл здесь больше не работает. К сожалению, мы были вынуждены уволить его полтора года назад. Я тупо кивнул. И стал ждать, сидя в этом маленьком кабинете и глядя на мужчину в костюме. Надеясь, что немного молчания сможет его разговорить. Если я начну задавать вопросы, он, скорее всего, замкнется. Станет скрытным, как это свойственно юристам и банкирам. Но я видел, что он любит поболтать, как и многие управляющие. Дай им возможность, они постараются всеми силами пустить тебе пыль в глаза. Поэтому я сидел неподвижно и ждал. Наконец мужчина в костюме начал извиняться передо мной, поскольку я был другом Хаббла. — Понимаете, он был ни в чем не виноват, — сказал он. — Мистер Хаббл великолепно справлялся со своей работой, но мы просто ушли из этой сферы деятельности. Стратегическое решение, очень неприятные последствия для тех, кого это коснулось, но таков бизнес. Я кивнул с таким видом, будто что-то понял. — Видите ли, я уже довольно давно не общался с Полом. И я не совсем в курсе, чем именно он здесь занимался. Я улыбнулся. Постарался изобразить дружелюбие и неведение. В банке для этого особых усилий не требуется. Я одарил мужчину в костюме своим самым обаятельным взглядом. Гарантированный прием разговорить болтливого человека. Я уже не раз добивался этим успеха. — Мистер Хаббл занимался розничным оборотом, — сказал управляющий. — Мы закрыли это направление. Я вопросительно посмотрел на него: — Розничным оборотом? — Прямыми расчетами. Понимаете, наличностью, чеками, векселями, частными лицами. — И вы закрыли это направление? Почему? — Слишком дорого, — объяснил он. — Большие накладные расходы, маленькая прибыль. Увы. — Пол занимался именно этим? Управляющий кивнул. — Мистер Хаббл занимался наличностью, — сказал он. — Это очень важная работа. И он с ней справлялся великолепно. — В чем именно состояла его работа? Управляющий не знал, как мне объяснить. Не знал, с чего начать. Он начинал говорить пару раз, но оба раза умолкал. — Вы понимаете, что такое наличные деньги? — наконец сказал он. — У меня есть сколько-то, — сказал я. — Но я не уверен, понимаю ли я, что это такое. Встав, управляющий махнул рукой, приглашая меня подойти к окну. С высоты семнадцатого этажа мы посмотрели на прохожих, идущих по улице. Управляющий указал на мужчину в костюме, идущего по тротуару. — Возьмем, к примеру, этого господина, — сказал он. — Попробуем сделать кое-какие предположения, хорошо? Вероятно, живет в своем доме в пригороде, имеет домик для отдыха, две закладные, две машины, полдюжины различных фондов, пенсионное обеспечение, играет на бирже, дети учатся в престижном колледже, пять-шесть кредитных карточек, дисконтные карточки, дебетовые карточки. Скажем, всего около полумиллиона, хорошо? — Хорошо, — согласился я. — Но сколько у него при себе наличности? — спросил управляющий. — Понятия не имею. — Долларов пятьдесят. Пятьдесят долларов в кожаном бумажнике стоимостью сто пятьдесят долларов. Я недоуменно посмотрел на него, не понимая, к чему он клонит. Он не терял терпения. Решил зайти с другой стороны. — Экономика Соединенных Штатов огромная. Совокупные доходы и совокупные обязательства исчисляются невероятно большими суммами. Триллионы долларов. Но бо́льшая часть не представлена в конкретных банкнотах. Этот господин имеет полмиллиона долларов, из которых лишь пятьдесят имеются в наличных купюрах. Все остальное на бумаге или в памяти компьютера. Я веду все к тому, что на самом деле наличных денег очень немного. Всего в Соединенных Штатах около ста тридцати миллиардов наличных долларов. Я снова пожал плечами: — По-моему, этого более чем достаточно. Управляющий смерил меня строгим взглядом. — Но сколько у нас в стране жителей? — спросил он. — Почти триста миллионов. То есть на каждого жителя приходится всего около четырехсот пятидесяти наличных долларов. Вот проблема, с которой изо дня в день сталкиваются банки, занимающиеся розничным оборотом. Четыреста пятьдесят долларов — очень скромная сумма, но если все жители страны захотят взять по четыреста пятьдесят долларов, наличность в банках иссякнет в мгновение ока. Остановившись, управляющий посмотрел на меня. Я кивнул: — Хорошо. Это я понял.