– Улик недостаточно, – сказала Трейси. Блондинка закатила глаза и отвернулась к столику для макияжа. – А вы не замечали, никто вчера не обращал на Веронику особого внимания? – спросила Кроссуайт. – Я не видела, – сказала рыжая. Трейси перевела взгляд на блондинку, которая отрицательно помотала головой, продолжая глядеть в зеркало и пудрить грудь. – Не знаю даже, что это за штука такая – особое внимание. – Кто-нибудь видел вчера здесь Дэррела Нэша? – снова спросила Трейси. – Я видела. – Брюнетка натянула чулки и теперь пристегивала их к поясу. – Ты видела, как он говорил с Вероникой? – спросила Трейси. – Нет. – Я видела, – сказала блондинка, по-прежнему глядя на них в зеркало. – Я была на сцене. А Ви только что закончила в кабинке. – Долго они говорили? – спросил Кинс. – Нет. – Вероника ничего потом об этом не говорила? – спросила Трейси. – Типа? – Ну вообще что-нибудь. Она потрясла головой. – Нэш часто сюда приходит? – спросил Кинс. – Он же хозяин, – сказала блондинка, и Трейси сразу уловила ее настрой. – У Ви был бойфренд. Вы с ним уже говорили? – Поганец. – Брюнетка набросила на себя коротенькую сорочку и стала разворачивать длинные сетчатые перчатки. – Почему поганец? – спросила Трейси. – Ви здесь танцевала, и он решил, что может нас щупать. Задница. – А как к этому относится администрация клуба? – спросила Трейси. – Каждая девушка проводит свои границы, – сказала блондинка. – Не хочешь, чтобы тебя трогали, – хорошо. Мужики все равно будут пытаться. Но тогда просто вставай и уходи. – А они не злятся? – Бывает. – Особенно когда пьяные, – сказала рыжая. – Вы когда-нибудь видели, чтобы клиент злился на Веронику или Анжелу? – Нет, такого не помню, – сказала блондинка. Две другие только пожали плечами. – Родители Вероники говорили, что этот парень ее поколачивал, – сказала Трейси. Рыжая кивнула. – Она раз пришла со здоровыми синяками, но говорить об этом не захотела. Брюнетка шагнула в сторону сидевшего у двери Кинса. – Мой номер, – сказала она. Кинс хотел было встать, но брюнетка положила руки ему на плечи, ловко перекинула одну ногу через его колени и на миг оседлала его, прежде чем переступить через него второй ногой. Улыбнулась ему и подмигнула. – Это за счет заведения. Едва она вышла, как в комнату ввалилась афроамериканка, которую они видели на сцене. Она тяжело дышала и промокала бумажным полотенцем разгоряченное лицо и грудь. Формы у нее были пышнее, чем у других. – Это детективы, насчет Ангел и Велвет, – сказала рыжая. – Я сразу поняла, что вы копы, еще когда днем вас видела. Спросила у Набиля, в чем дело. – И что он вам сказал? – поинтересовалась Трейси. – Вероника умерла. Вы считаете, что это тот же парень. Это так? – Мы над этим работаем. Кинс предложил женщине свой стул, так как больше сесть в комнате было не на что. Она заулыбалась. – Это ты серьезно? Спасибо. Спина болит, сил нет. Меня зовут Шерис. – Они хотят знать, не приставал ли кто вчера к Веронике, не оказывал ли ей особое внимание, – сказала блондинка. Шерис стянула с себя парик, открыв облегающую шапочку цвета кожи. Трейси оценила ее возраст на тридцать с лишним. – Да нет, вчера все было довольно тихо. – Никто не выделялся? – спросил Кинс. – А как насчет Мистера Адвоката? – подсказала блондинка. – Любитель больших сисек, – сказала рыжая. – Меня он никогда не вызывает. – Я его не видела, – сказала Шерис. – Как его зовут, знаете? – спросила Трейси. Та помотала головой: – Нет. – Но он действительно адвокат? – Это мы его так зовем, – сказала блондинка, – из-за того, что он всегда в костюме и в галстуке. – Что еще вы о нем знаете? – Любит поболтать, – сказала блондинка. – Но не чокнутый, вообще без странностей. – Сколько лет? – Чуть за сорок, наверно? – Блондинка глянула на Шерис. – Они еще бойфрендом Ви интересовались. – Он сюда приходил, – сказала та. – Деньгу сшибить хотел. – Откуда вы знаете, что он приходил именно за деньгами? – спросила Трейси. – Потому что этот парень вечно в поисках денег. Для него Вероника – ходячий банкомат. – А вы не знаете, у Вероники с Анжелой не могло быть общего постоянного клиента? Шерис снова помотала головой: – Нет, не знаю. – Это что еще за черт? Женщины вздрогнули. Дэррел Нэш стоял в дверях, красный, с искаженным лицом. Набиль Котар выглядывал из-за его плеча, вид у него был пришибленный. Нэш напустился на него: – Что это за чертовщина, Набиль? Это из-за них на моем танцполе всего одна танцовщица?