Мальчик покачал головой. – Значит, она незнакомка. Мальчик лукаво усмехнулся, сверкнув дыркой на месте двух передних зубов. Трейси не сомневалась – хлопот с ним не оберешься. – Может быть, ты кого-нибудь ждешь? – продолжала мать. Он снова помотал головой. – Тогда забирайся-ка по лестнице наверх – и в постель. – До свидания, незнакомая леди. – Мальчишка шмыгнул матери под руку и затопотал вверх по крытым ковровой дорожкой ступеням. Шерис не могла скрыть улыбки. – Входите. – Длинные локоны обрамляли лицо, смягчая внешность. На тот же эффект работали прилегающая белая рубашка с длинными рукавами и черные легинсы. – Пари держу, этот парнишка заставляет вас побегать, – сказала Трейси. – Это мой билет в рай, – ответила Шерис. – Если мне удастся уберечь его от беды, то меня назначат святой, это точно. Женщина постарше, очень похожая на Шерис, появилась откуда-то из глубины дома и остановилась у лестницы, положив руку на перила. – Здравствуйте, – сказала ей Трейси. – Вы детектив, я видела вас по телевизору. – Да. – Когда вы его поймаете, этого типа? – Надеюсь, что скоро. Мы очень стараемся. Женщина поглядела на Трейси с недоверием. – Это я тоже слышала по телевизору, пару дней назад. – Ти Джей сбежал из постели, мама, – сказала Шерис. – Ты справишься? В синих джинсах и толстовке с капюшоном мать Шерис выглядела ненамного старше Трейси. – Справлюсь ли я? Да, думаю, что справлюсь. – Она начала подниматься вверх по лестнице, остановилась, повернулась и посмотрела на Кроссуайт. – Приятно было встретиться. – Мне также. Шерис дождалась, когда мать поднимется на самый верх и скроется в одной из спален. – Прошу прощения. – Ничего страшного. – Пойдемте присядем. Передняя комната была со вкусом обставлена удобной на вид мебелью, на темном полу из твердых пород дерева лежал пушистый ковер. Над отделанным плиткой камином висели семейные портреты в рамках. Трейси осторожно опустилась в обитое материей кресло. – Что с вами случилось? – спросила Шерис. – Да так, побаливает кое-что. А ваша мама с вами живет? Хозяйка опустилась на красную кожаную кушетку напротив, подогнув под себя босую ногу. – Когда умер папа, мы переделали полуподвал. Муж иногда работает ночами, так что без мамы некому было бы присматривать за детьми. – Вам повезло, что она у вас есть, – сказала Трейси, в который уже раз жалея, что ее мать умерла. – Тесновато иногда бывает, – сказала Шерис, глянув наверх. – К тому же она забывает, что я уже взрослая женщина. Иногда сама удивляюсь, как это мы с мужем ухитрились троих детей завести. Трейси улыбнулась. Затем сказала: – Вы сегодня не на работе. – Позвонила, сказала, что заболела. И вообще подумываю, не сказаться ли мне больной насовсем. Деньги там, конечно, хорошие, но не такие, чтобы за них умирать. Мы уже говорили о том, чтобы мне вернуться в школу, раз муж нашел постоянную работу, так что, может, сейчас как раз удачное время. – Шерис подалась вперед. – Но я-то вам звонила не за этим. А чтобы сказать – вчера у нас был Мистер Адвокат. Это тот парень, о ком я вам говорила, ну тот, что любит девчонок с большими сиськами. Вероника ему тоже нравилась, очень. – Я помню. – Ну так вот, вчера я видела, как он делал авансы Габи. Трейси резко выпрямилась. – Какие авансы? – Вы знаете какие. Я была на сцене и видела, как он протянул руку и тронул Габи за запястье, когда она шла мимо. Девчонка чуть не подпрыгнула. Он пошептал ей что-то на ухо, а Габи улыбнулась и закивала. Потом повела его в заднюю комнату. Я сразу подумала: зачем ему эта худышка понадобилась? – А вы видели, как они выходили? – Специально ждала. Улыбка у Габи была от уха до уха. За сценой я спросила у нее, что он от нее хотел, а она сказала, что он дал ей пятьдесят долларов за танец на коленях. Пятьдесят. Она была так довольна, что я едва не спросила у нее: «Почему он тебя-то выбрал?» Ну вы понимаете. Теперь вот жалею, надо было спросить. – Он еще долго был в клубе? Шерис, казалось, вот-вот расплачется. – Прикончил свою выпивку и уехал. Минут, наверное, через десять. – Который был час? – От одиннадцати тридцати до без пятнадцати двенадцать. – А Габи тоже сразу ушла? – Нет. Она закончила смену. – Шерис подняла руку. – Хватит задавать мне вопросы, послушайте лучше, что я вам хотела сказать. Когда я увидела, что он собирается уходить, я взяла перерыв и вышла покурить. На самом деле я наблюдала за ним, но в сторонке. У него в руке были ключи, и я уже хотела подойти, как тут машина прямо перед ним чирикнула. «БМВ». Красивая такая машина. Сердце Трейси забилось, когда она вспомнила темный седан на видео, который выехал следом за Уолтером Гипсоном и Анжелой Шрайбер со стоянки у «Пинк Паласа». – Какого цвета? – Синего. Темно-синего. – А номер вы разглядели? Ширис улыбнулась. – У него не номер. У него табличка из тех, которые покупают, чтобы демонстрировать понты. «Дифенс фо ю»[36]. Пишется так: буква D, потом слово F-E-N-C-E, цифра 4[37], буква U. Глава 41 Трейси оторвалась от айпада, когда Кинс рысью выбежал из дверей своего дома, на ходу натягивая кожаную водительскую куртку. Открыв дверцу ее грузовика, он скользнул на сиденье пассажира. – Ты заставила кого-то проверить номер? Кроссуайт протянула ему айпад и поехала по узким улицам. На экране был веб-сайт юридической фирмы. – Хочешь – верь, хочешь – не верь, но Мистер Адвокат и впрямь оказался адвокатом. – Это я уже понял, – отвечал Кинс, прокручивая сайт. – Только у адвоката хватило бы наглости на такую номерную табличку. – В его биографии сказано, что он работал государственным защитником, пока не открыл собственную практику. Что-то я не припоминаю такой фамилии, а ты? – И я тоже нет. – Кинс отложил лэптоп. – Где он живет? – Вашингтон Парк.