– Ну и как долго ты здесь пробыл? Неделю? – Пять дней. Но кто считает? Прошло пять грёбаных дней, а девушка отказывается называть меня любым именем, кроме Джеймса, которое она использует для всей своей службы безопасности. Другие телохранители просто пожимают плечами и сваливают всё на то, что это связано с заскоками королевской семьи. Это сводит меня с ума. Я не знаю, почему, чёрт возьми, имеет значение, знает ли избалованная принцесса моё настоящее имя, но тот факт, что девушка не называет меня им – забирается под кожу. – Кажется, один из её телохранителей продержался две недели, – размышляет Альби. – Восемнадцать дней, – поправляю я его. Вчера, я пошёл и проверил данные в отделе кадров. Они не должны были говорить мне эту информацию, так как она является конфиденциальной. Но, видимо, сейчас общеизвестно, что у меня что-то вроде личных связей с принцем, а текучесть охранников принцессы настолько быстрая, что люди делают ставки на то, как долго я продержусь. Они были только рады сообщить мне об этом. Я сказал ставить им на более долгий срок, потому что не собираюсь никуда уходить. Девятнадцать дней, и я продержусь дольше, чем любой из её телохранителей. Можно подумать, что у сотрудников службы безопасности будет больше возможностей справиться с данной проблемной принцессой. Я имею в виду, что она, вероятно, весит не больше ста тридцати футов (прим. ?59кг). Насколько трудно провести пару недель, охраняя принцессу? ***** Как оказалось, я недооценил её. – Избалованная соплячка, – бормочу я себе под нос, когда два здоровенных человека на переполненной улице преграждают мне путь к переулку, в который только что нырнула принцесса. Она оборачивается на мгновение и посылает мне воздушный поцелуй, прежде чем широкая улыбка распространяется по её лицу. Затем она разворачивается и направляется обратно в переулок. Я говорю в свой наушник: «Эта соплячка направляется в переулок к северо-востоку от площади. Перехватите её с другой стороны». – Соплячка? – голос одного из телохранителей потрескивает в наушнике. Дерьмо. Я сказал это вслух? Я прочищаю горло и использую её кодовое имя, повторяя приказ в наушнике – настоящее кодовое имя, а не то как я называю её у себя в голове, хотя «соплячка» намного более уместно. Королевская соплячка должна была быть на пути на одно из мероприятий, но выскочила из машины, когда мы остановились на светофоре, вылетев с такой скоростью, словно убегала с места преступления. Естественно, она оставила телефон в машине, что делало невозможным отследить её местоположение. – Куда это ты собрался? – спрашивает один из мужчин. Его толстые руки сложены на большом животе. – Убирайся с моего пути или я тебя арестую, – рычу я. – Говорит мудак, преследующий свою девушку, – подхватывает другой. – Она не хочет тебя видеть, знаешь ли. Может, тебе следует научиться принимать «нет» за ответ. – Да, болван, – говорит тупица номер один, глядя на меня. – Нет – значит, нет. Ты должен научиться обращаться с леди. Засунув руку в карман, я достал королевское удостоверение и сунул им в лицо. – Я не какой-то жестокий бойфренд, ты простофиля. Тупица номер два прищурился. – Здесь написано «Королевская особа». Ты не похож на принца. – Да, она сказала, что убегает от своего бывшего, – произносит тупица номер один, неловко шаркая, когда проводит своей мясистой рукой по коротко стриженым волосам. – Она принцесса, вы идиоты, – говорю я им, отталкивая тупицу номер один и проходя мимо них. В такой маленькой стране, как эта, я столкнулся с двумя идиотами, которые, кажется, не узнают члена королевской семьи? – В моём удостоверении указано «Королевская безопасность», потому что я защищаю её. – А? Принцесса? Защищаешь её от кого? – один из них кричит мне в след, пока я пробираюсь сквозь толпу и забегаю в переулок на полном ходу. Моё сердце колотится, но только наполовину от физической нагрузки. Оно громко грохочет у меня в груди, реагируя на адреналин, льющийся по моим венам, на раздражение на принцессу за то, что вырвалась из машины и, на гнев на себя за то, что не предвидел подобных действий со стороны девчонки. Я должен был это предвидеть. Очевидно, нам необходимо использовать блокираторы замков на транспорте принцессы. Или ты можешь просто сидеть с ней на заднем сиденье. Мысль всплывает в моей голове, и сразу же образ этого предстаёт передо мной – я на заднем сиденье рядом с принцессой, моя рука на её ноге, затем я движусь выше… Нет. Я отказываюсь думать об этом. Я больше так не поступлю – не прямо сейчас, посреди грёбаной погони, и не позже, в уединении моей спальни. В конце переулка один из других телохранителей в отчаянии поднимает руки и качает головой, прежде чем броситься в другую сторону. Ну, это охуенно круто. Я проработал семь дней, а теперь упустил принцессу. Снова. Хорошо, не совсем «снова». Вчера вечером я заступил на свою смену, чтобы узнать, что гениальные охранники из утренней смены упустили её в баре за час до этого. Потеряли. Это точное слово, которое они использовали. Как будто она – багаж в аэропорту. Мы потеряли принцессу. Где я могу найти Наследную Принцессу Протровии? Посреди игры в покер с высокими ставками с несколькими членами русской мафии. Ничего, кроме первоклассного и поведения-достойного-принцессы, это уж точно. Снаружи переулка я останавливаюсь и ищу в толпе принцессу Александру. Мимо меня проходят люди, в основном молодёжь, одетые для клуба или уже вываливающиеся в полупьяном состоянии из ближайших баров и пабов, по-видимому, не обращая внимания на то, что несколько мужчин в костюмах и наушниках толкаются по улицам в поисках кого-то важного. Конечно, по всей видимости, это не первый раз, когда принцесса проворачивает такой трюк, и скорее всего, на этой самой площади, поэтому возможно, всё Королевство Протровии привыкло видеть такое. Я сканирую ближайшие торговые точки – смесь ресторанов, баров, клубов и магазинов, продающих одежду, обувь и туристическое дерьмо – места, куда бы она могла зайти. Девушка должна была спланировать это; так куда же Принцесса Александра попытается добраться, не попадаясь нам на глаза? Куда-нибудь в тени. Место, которое не одобрил бы её отец. Место, где опасно. Все ближайшие витрины выглядели уместно и обычно, как достойные учреждения. Затем я увидел её не более чем в десяти ярдах, одетую в бейсболку и куртку – не те, в которых она была в машине. Яркие пряди волос, торчащие из-под кепки – неопровержимое доказательство. Быстро двигаясь через толпу, я хватаю её за руку и тащу в ближайший переулок. – Что за… – визжит она, затем её выражение меняется, когда Алекс узнаёт меня и стонет от разочарования. – Ты что, издеваешься надо мной? – спрашиваю я с раздражением. – Куда ты, чёрт возьми, собралась? – Тебя это не касается. Александра поднимает голову вверх, её челюсть напряжена. – Меня это не касается, да? – моя рука оказывается на её руке прежде, чем я даже понимаю, что делаю, и Алекс смотрит на меня с вызывающим выражением. Её губы раскрываются, они чертовски пухлые, и всё, о чём я могу думать – это сцеловать этот самодовольный взгляд с её лица. Это не то, о чём я должен думать. Поцелуй с этой соплячкой не должен крутиться в моей голове. – Да, Джеймс, это тебя не касается. – Я – твой телохранитель. – Больше похож на тюремного охранника, – выплёвывает она. – Ты – моя работа, – рычу я. Блядь, почему её глаза должны быть такими невинными? Бьюсь об заклад, ей сойдёт с рук убийство, если она будет смотреть на людей с широко раскрытыми глазами, как делает это сейчас. За этим невинным морганием, она планирует свою следующую игру в покер с русской мафией. Ставлю на это свою зарплату. Чёрт, эта девчонка, наверное, сейчас крадёт мой бумажник из кармана. Я делаю мысленную пометку, чтобы проверить его позже. Уголки её губ медленно растягиваются в ухмылке. – Возможно. Или может ненадолго. – Хорошая попытка, но это не так, принцесса, – говорю я ей. – Твой отец меня не уволит. Из всех людей в мире он лучше всех знает, какая ты заноза в заднице. Девушка пожимает плечами. – Знаешь, для кого-то вроде тебя есть много более лёгких мест работы. Я не смог удержаться от смеха. – Ты не очень утончённо действуешь, – замечаю я. – Попытка заставить меня уйти не сработает, душечка. Она прищуривается. – Я – принцесса. Ты не можешь называться меня «душечкой», – она делает паузу. – Джеймс. – Назовёшь меня Джеймсом ещё раз, и я буду звать тебя хуже, чем душечкой. Выражение её лица ожесточается. – Джеймс. – Прекрасно. Не говори, что я тебя не предупреждал. Хочешь, чтобы я называл тебя Сахарные Сиськи? У тебя получилось. Её челюсть падает, и она судорожно вздыхает. – Прости?