Хорошо, что когитор взяла на себя переговоры — потому что я ощущал обжигающую боль в каждой клеточке тела. На экране «Трансформации» носитель слабо мерцал, окруженный багровым ореолом. «Неизвестный вид азур-воздействия», я попытался освободиться — и не смог. Плотная, почти материальная субстанция держала крепко, как сжатый кулак великана. Что это? Почему я не могу двигаться?! Мико:Мы находимся внутри остаточной трансформации «живой материи». Грубо говоря, в остатках тела Прайма. Очень высокая концентрация брахма-частиц! Вообще-то, они должны были уже нас убить, но Доспех минимизирует вредное воздействие. Немедленно активируй Десницу для поглощения! Я послушался нейросети и в следующую секунду Азур и «живая материя» хлынула в печатку Прометея полноводной рекой. Мико подхватила и выделила в череде сообщений золотую искорку, обращая мое внимание, что среди прочего получен Геном Прайма. Геном Прайма Ранг — золотой, смешанный «Кровь Брахмы» — Ваши биологические ткани и жидкости изменятся под действием брахма-частиц. Они обеспечат невероятную устойчивость организма к большинству воздействий, включая кинетическое, лучевое, азурическое и прочее, а также почти мгновенное восстановление поврежденных тканей (или утраченных частей тела). В качестве побочного эффекта возможно изменение азур-нимба. Пассивная способность. Требуется: Эволюция (4), Источник (20), перестройка тканей (10) Нейроядро «Контроль Прайма» — вы получаете способность разделять свое сознание между множеством независимых объектов, одновременно контролируя их все. Количество объектов зависит от мощности Источника и уровня развития мозга. Активная способность. Требуется: Эволюция (4), перестройка мозга (10), Усиление Источника (10), неокортекс (10) Нейроядро «Метаморфоза Брахмы» — биологические ткани полностью замещаются брахма-материей. Вы можете изменять свой носитель произвольным образом с помощью парафизического интерфейса. Доступна трансформация в любую материальную или энергетическую форму при условии совпадения объема вещества, наличия брахма-слепка и необходимого запаса энергии. Имплантация этого Генома уничтожает текущий носитель и необратимо изменяет аниму. Активная способность. Требуется: Эволюция (5), Нейроматрица Внимание: Для успешной имплантации Генома необходим запас нейтральных брахма-частиц, равный или больший массе тела носителя. Мико отчаянно взъерошила свою шевелюру обеими руками, чего я не замечал за ней никогда. Она была явно озадачена и даже не знала, что посоветовать. Зато я знал. Подходила лишь «Кровь Брахмы». «Контроль» требует апгрейда мозга, доступного только Техноманту продвинутых эволюций. Возможно, что-то подобное использовал Прометей для создания эфемеров. А «Метаморфоза», при поистине дьявольском могуществе — ведь оно, по сути, дарило полную неуязвимость, бессмертие и любую трансформацию носителя, лишало биологического носителя. Стать таким, как Прайм, хоть и в меньших масштабах означало полностью утратить человеческую суть. И еще одно. Прежде чем думать об имплантации новых модификаций, в первую очередь требовалось понять, как изменил меня Геном Ахримана-Пожирателя. Мико:Грэй, я пытаюсь проверить. Физиологические изменения незначительны. В результате контакта с брахма-частицами наша «Азур-Сопротивляемость» выросла и достигла седьмого ранга. Это мелочи… А вот азурические… Нейросеть на экране «Трансформации» вновь вывела объемную проекцию носителя. Его пронизывала схема Источника — с горящим солнечным сердцем Ра и разветвлениями в руки, ноги и голову, каждое из которых заканчивалось ядром Средоточия. И эта паутина как будто усложнилась, стала размытой. Когитор приблизила изображение, и я увидел, что прежде отчетливые линии Меридианов двоились и троились, сплетаясь хитроумным образом. Более того, в правом локте появился новый сгусток, отличающийся от остальных формой и цветом, яркий и колючий, как маленькая звезда. Он подсвечивался чередой вопросительных знаков. Мико: Энио изменился, усложнено строение Меридианов, появилось новое Средоточие с неизвестным назначением. Имплантация Ахримана-Пожирателя не прошла даром. В отличии от большинства генных модификаций, которые изменяют только носитель и работают, грубо говоря, через организм, этот Геном встраивается непосредственно в аниму. Как клеймо, его нельзя сбросить! При дальнейшей анимафикации это может проявиться непредсказуемым образом. Я опасаюсь за нас, ведь все, кто пользовался подобными Геномами… Она не закончила фразу, но посыл был прекрасно понятен. Частичка хищной, опаснейшей Твари из Грани, поработившей гениального Левшу, навсегда изменила меня. И рано или поздно это должно было проявиться. Становится одним из тех, за кем всю жизнь охотился Прометей совершенно не хотелось. Но что же делать?! Мико:У меня нет ответа, Грэй. После четвертой эволюции мы можем управлять Средоточиями, необходимы осторожные исследования свойств аномального образования. Но не нужно торопиться, нам нужна консультация опытного Заклинателя-аниматурга. И еще одно — я не советую тебе афишировать эту особенность. Она намекала, что другие Инки могут воспринять изменение сущности негативно. Что ж, я понимал, сам чистил Тимус, руководствуясь подобным принципом. Там, конечно, с анимами павших Инков было совсем плохо, они порой совершенно не походили на человеческие, но первый звоночек прозвенел. Я сам попался в ловушку и теперь должен был найти из нее выход. Тем временем Десница закончила свою работу. Больше двухсот кило брахмы отправилось в хранилище Стеллара. Финальный результат выглядел так: Получено 1317000 Азур. Текущее количество 74200/167700 Азур. Свободных Нейросфер — 7 Я наконец-то вновь обрел глаза и уши. Тот же разрушенный десятый ярус, выгорающие останки жуткого муравейника, сплошной слой мертвых А-механизмов повсюду. Пожары и источающие густой дым обглоданные конструкции Прайма. В воздухе свободно парили большие и малые сгустки «живой материи». Они имели разную форму и размер — от дождевой капли до огромных, в несколько ярдов, сияющих А-энергией сфер. Клочья, останки разорванной плоти Прайма. Видимо, одну из таких я только что «разобрал», случайно (или не случайно) оказавшись внутри. Сейчас они были полностью нейтральны и излучали мощный поток А-энергии, превращающий окружающее пространство в А-зону. Цифры пассивного сбора Азур продолжали расти, меняясь с каждой секундой. Для Инков — питательная среда, а вот технике и людям такой фон был категорически противопоказан. Именно поэтому Сталкер, вероятно, привел сюда только Инков — вокруг меня уже стояла пятерка бессмертных. — Грэй? — осторожно нарушил тишину легат Седьмой. — С тобой все в порядке? Я вдруг заметил, что они крайне насторожены, не опускают оружия, а на мне скрестились алые лучи множества прицелов. Даже Алиса, чья экипировка несла следы яростного боя, остановилась на расстоянии, не решаясь подойти. Я вдруг увидел свое отражение в ее глазах: зависшего в воздухе, покрытого ртутной оболочкой «живой материи» крылатого ангела, источающего каждой щелью Доспеха пронзительный азур-нимб. Пугающая, недобрая, нечеловеческая мощь. Последствие быстрого поглощения огромного количества Азур — подобное уже происходило, когда я «выпил» «Абсолют» в битве за Город. Но сейчас, вероятно после поглощения сути Прайма и имплантации Ахримана-Пожирателя азурическая суть Заклинателя проявилась особенно ярко, и они увидели во мне не человека, а А-существо, нечто подобное Энею. — Что, не узнаете? Рога с копытами выросли? — я аккуратно приземлился и сложил Крылья. Как ни странно, но теперь чувствовал я себя отлично — ни боли, ни усталости, ни тревожности, как будто только что вышел из освежающего ручья. — Нет. Но ты светишься и фонишь, как настоящий демон Грани, — сказал Сталкер, — Это что, последствия четвертой эволюции Заклинателя? — Нечто вроде того. Я сам пока не разобрался, Сталкер. — Давай проведем тест твоего когитора, — произнес легат Седьмой Когорты, — Немедленно! Я сдержал возмущение и приказал Мико принять запрос на контрольную проверку алгоритмов. С помощью этой процедуры нейросети могли обнаружить отсутствие или искажение в работе чужого когитора. Тест, говорят, разработал сам Прометей. Так Мико вычислила Ахримана в теле Левши и объявила Синюю Тревогу. Я надеялся, что подобного сейчас не произойдет — моя виртуальная помощница была в порядке, а возникшие аномалии А-структуры нельзя определить из-за «Непроницаемости». То, что подобные изменения придется скрывать даже от своих друзей, печалило, утешала лишь мысль, что Прометей пошел тем же путем: узнай система Стеллара о сути «Сфирота» до контакта с Ядром, я сам стал бы объектом Тревоги, как неопознанное А-существо… — Все в порядке, — облегченно выдохнул легат Седьмой, — Что здесь произошло? Я так понимаю, ты покончил с Праймом? Сопротивление внезапно прекратилось, остальные А-механизмы просто разбежались. Как это тебе удалось? — Долго рассказывать. Мы многое нашли на десятом ярусе. А-механизмы без управляющей матрицы Прайма больше не представляли серьезной угрозы. Комплекс нужно было зачищать полностью, но это становилось задачей месяцев, а не лет. За ликвидацию Прайма система Стеллара выдала «Синюю Звезду», и еще две «Белых» за выполнение сопутствующих директив по уничтожению А-механизмов и сбору азур-материалов с них. Это только мне — Инки Седьмой, давно получившие множество разнообразных боевых директив, тоже не остались внакладе. Но главной наградой, конечно, стало просто колоссальное количество «живой материи». Никто из нас даже представить не мог, что ее может быть столь много, что она вообще существует на Земле в таком объеме. Почти десять тонн брахмы. И шестьдесят три миллиона Азур, полученные при ее поглощении. Для того, чтобы как-то сохранить это количество для будущих Инков Первого Легиона, пришлось задействовать супер-конденсаторы Города и прорву обычных «батареек». Геномы А-механизмов, которых тут тоже нашлось очень много, изрядно пополнили Банк. Стоит ли говорить, что все мы, участвовавшие в этой операции, полностью решили свои проблемы? Я всегда ощущал дефицит Азур, и вот наконец-то пришел момент, когда А-энергию можно не экономить. Одержимые рассказывали, что с похожей ситуацией столкнулись на Черной Луне, но там им помешал дефицит носителей, тела кончились очень быстро, а новых взять было неоткуда. Я довел количество свободных Нейросфер до тридцати штук, пока не вкладывая их в развитие. Этого должно было хватить на любой вариант. До совета с тем, кому можно довериться, не стоило дергаться — четвертая эволюция выводила меня за пределы человеческого, туда, куда соваться пока слишком рано. К сожалению, на этом успехи кончались. Мы нашли А-реактор Сумрака — изуродованный, видоизменный настолько, что он касался шипастым нарывом, а не земным устройством. Реактор продолжал фонить А-энергией, и по версии Сталкера, именно утечка Азур из него (или локальный Прорыв) привела к изменению когитора комплекса и появлению Прайма. Чудовищный искусственный интеллект каким-то образом продолжил производство «живой материи», выполняя поставленную создателями задачу. Однако мы не смогли понять необходимую конфигурацию — настолько чуждой выглядела установка. Время и странные надстройки Прайма превратили реактор в нечто невообразимое. Нам еще стоило поблагодарить фортуну, что он не стал нестабильным оком Грани, источником чудовищного Прорыва, впускающего в наш мир А-Тварей вроде Дивов, Ахриманов и Даат. «Дезинтеграция» ничего не дала бы — анализ показал, что мы не получим Схемы. И поглощенная память Прайма тоже не давала ответа. С этим реактором предстояло еще долго разбираться лучшим Техномантам Города. Я не особо надеялся на успех — по сути, все наши технологии, вся азур-инженерия базировалась на слепом копировании принципов, которые мы не понимали. Предки подготовили их для нас, как конструктор. А здесь нужны были именно знания, мозги и опыт ведущих ученых поздней Утопии. Таких, как сам Сумрак. Тоже самое касалось остальных Репликаторов и технических артефактов. Часть я разобрал ради ценных материалов, другие оставил для изучения, но все оборудование «Авроры» было настолько искажено влиянием А-энергии, что использовать его было невозможно. Как это делал Прайм и подчиненный ему симбиоз механического муравейника, оставалось загадкой. Я не рассказал Сталкеру о настоящей цели проекта «Аврора». Во-первых, тут же встал бы вопрос, как это стало мне известно, и пришлось бы говорить о поглощение памяти Прайма. А старые Инки умеют анализировать и мгновенно просчитают, с помощью какого Генома я мог бы проделать подобный трюк. А во-вторых, это было преждевременно, возможность создания онтоприонов из «живой материи» породила бы множество спекуляций и вызвала невероятное бурление среди Инкарнаторов. Пришлось бы говорить тогда и о проектах «Космо» — потому что только на ковчегах сохранилась материальная база, схема производства и подробная техническая документация «авроры». Фактически, если мы хотели довести дело Сумрака до конца, все следы вели к Миру-Кольцу, а дальше на поиски отчаливших в неизвестном направлении звездных кораблей. Гранд-координатор говорил, что один из них уцелел и может вернуться, это было лучшей зацепкой из всех имеющихся. В целом, затянувшуюся осаду комплекса и безумный рейд на Прайма можно было считать крайне удачным. Инки Города давно не брали подобных трофеев с одного объекта. Седьмая Когорта и группа Сталкера оставались здесь — дочищать подземные ярусы и изучать странные артефакты «Авроры», а мне пришло время возвращаться в Город. Интерлюдия. Тимус Солнце над Тимусом — как ослепительная клякса. Льдинка сощурилась, глядя вверх. Интересно, без искажающего ореола на него можно смотреть так же, не опуская век? А что, если мир снаружи, это вообще… Ожог незаметно толкнул ее в бок. — Опять ворон ловишь? — прошептал он в ухо почти беззвучно. — Ой! Прямо над ними, в размытой синеве появилось окно. Непроницаемый силовой купол, окружающий Тимус, дрогнул и открыл лепестки. Не сказать, чтобы это было экстраординарным событием, винтокрылы Легиона периодически привозили необходимое, но все-таки каждый гость привлекал большое внимание — потому что он приходил оттуда, куда им был закрыт доступ. — Кто-то опять прилетел, — завороженно произнесла Льдинка, внимательно наблюдая за прорехой, на мгновение приоткрывшей кусочек неба с барашками облаков. Чистого, не размытого броней силовых полей, сквозь которые внешний мир вечно казался смутным, расплывчатом миражом. О нем много рассказывали наставники, и оттого реальность, скрывающаяся за стенами академии бессмертных, манила еще сильнее. — Говорят, нас скоро начнут выпускать… туда. Ярость фыркнула. Говорить об этом не полагалось, но все они были пленниками Тимуса. Они попали сюда не по своей воле. Ходили слухи о тех, кто пытался сбежать, периодически пропадали воспитанники, и их больше никто никогда не видел. Льдинка сама была свидетельницей парочки пугающих событий, и после них зареклась говорить открыто даже со своим когитором. Против ожидания это оказался не грузовой винтокрыл и не серебристый флаинг кого-то из Инков-наставников. На взлетку Тимуса резко спикировала огромная, серо-коричневая птица. Движение было настолько стремительным, что разглядеть ее получилось уже на посадочной площадке. Клекот и хлопанье крыльев разнеслись по всей академии, порывы ветра осыпали колючим песком и взметнули выгоревшие волосы Льдинки. Птица, сверкая свирепыми желтыми глазами, возвышалась над легионными «Клюванами», на ее спине мелькнула человеческая фигурка. — Ого, — сказала Ярость удивленно. — Это рух, — заметила Льдинка, прикладывая ладонь ко лбу, — Я думала, они больше. — Птенец, наверное, — прокомментировал Ожог, — Кто-то важный прилетел к нам в гости. Что-то будет, девочки… — Думаешь? — Попомните мои слова. — Смотри, они уже закончили, выходят… — напряженно сказала Ярость, нервно теребя небрежно заплетенные рыжие косицы. Льдинка перевела взгляд туда, куда смотреть совершенно не хотелось — на новый объект, за ночь возведенный на открытом тренировочном поле. Лабиринт из гранитных скал, мини-копия Лабиринта из виртуального Полигона.