Тепло горячих пальцев опалило кожу даже через плотную ткань платья. Марта не могла прийти в себя от такой наглости. Затылок и спину она оцарапала о колючую кору дерева. Удивительный, слегка горьковатый и едва уловимый запах цветов каштана пьянил. Днем он почти не пах, а ночью становился гораздо интенсивнее. Несколько веток зацепились за волосы, но разве это имело значения, когда фантазии становились реальностью? Лучше бы он никогда к ней не прикасался, тогда она не дышала бы так часто, буквально утопая в аромате его туалетной воды. В морском, чистом запахе, который она слышала много раз, а теперь будто ощущала по-новому. Ей хотелось раздеться, скинуть эти душные тряпки и прижаться к его телу, отдаться рукам. — Я думала, что мы в ссоре, — дрожащим голосом выдавила Марта. Это все, на что она оказалась способна. В груди бешено билось сердце, Марта смотрела на Шейна, забывая, где находится. Когда он успел поднести спичку и разжечь этот безумный пожар внутри? Изначально коллеги, а потом вдруг жаждущие друг друга идиоты? Шейн пер, как танк. Дерзкая улыбка не оставляла сомнений в том, что именно ему нужно. Она не удостоилась ответа. Он коснулся носом ее щеки, слегка дотронулся уголка рта сухими губами, на что Марта лишь приоткрыла свои, до конца не понимая, что с ней происходит. Шейн прижался низом живота, давая почувствовать свою твердость. Все вокруг закружилось в диком танце страсти. Его глаза: синие, глубокие, яркие и блестящие, как огни пролетавших мимо машин, сводили ее с ума. Шейн не стал спрашивать разрешения, наплевав на прохожих, на парня Марты, что ошивался где-то поблизости, поцеловал ее грязно и распутно, как целуют портовых девок за три копейки. Марта едва удержалась на ногах. Сегодня она ждала его, искала, неосознанно звала, подхватывая наглые, горячие взгляды. В прошлый раз она обрызгала его перцовым баллончиком, а теперь защититься было нечем. Марта поддалась навстречу мужчине, которому так хотелось сказать «да». Шейн прижался к ней сильнее, и она почувствовала каждый изгиб, всю соблазнительную твердость его великолепного тела. Он взял ее лицо в ладони, целуя глубоко и жадно. Шальное желание грубого проникновения возле дерева напугало девушку до чертиков. Никогда в жизни она не была столь безрассудна. Марта попыталась остановить его, но из горла вырвался лишь глухой стон. Шейн спустился ниже, целуя нежную кожу шеи, посасывая, оставляя фиолетовые следы. И тут перед Мартой возник образ блондинки с выставки. Бесконечно длинные ноги и торжествующее выражение лица. А ведь эта приторно-розовая бумажка до сих пор покоилась в одном из его карманов. Она не хотела становиться очередной взятой высотой, после которой Шейн отправится дальше — брать новую. *** Шейн испытал сильный стресс. Побывать за решеткой не слишком приятное занятие. Ему нужна была Марта. Лишь она могла заглушить этот страх и ужас. Только малиновый вкус ее губ способен был притупить неприятное ощущение потери свободы. Он все еще злился за перцовый баллончик, однако, как только увидел ее в зале, моментально простил, и осталось лишь неприкрытое, чистое желание. Но дело было даже не в этом. Шейн хотел обнять Марту, прижать к себе, и, вдыхая запах волос, просидеть целую вечность, успокаиваясь. Он не сводил с нее глаз, наслаждаясь тем, как она смущалась, замечая его внимание. Марта сама дала ему шанс, оставив бедняжку Хью в одиночестве. Он не планировал хватать ее так сразу, рассчитывал поговорить, разобраться. Марта умела его утешать, она подбирала правильные слова. Звук ее голоса действовал умиротворяюще. Все начинало приобретать смысл, когда она улыбалась ему. Но как только Шейн оказался слишком близко, тут же потерял над собой контроль. Хуже всего было то, что она целовала его в ответ, и это сорвало крышу окончательно. Марта отчаянно прижималось к нему, таяла, стонала. Он имел слишком много женщин, чтобы не знать, что такое настоящее желание. Страстная, горячая кошечка пыталась с собой бороться, но получалось плохо. И вот этого Шейн никак не мог понять. Если они оба хотели одного и того же, почему она сопротивлялась? Марта вырвалась из его объятий. — Да тебе же все равно с кем спать, — взвизгнула девушка, толкнув его в плечо. И это было неправдой. Он спал лишь с теми, кто вызывал его интерес. Кто же виноват, что любопытство вспыхивало и гасло так же быстро, как загоралось. Смятый фитилек дешевой свечи — вот на что были похожи все отношения Шейна Райта. Марта ему не доверяла, вот почему отталкивала, не верила, что он способен на что-то серьезное. Шейн отшатнулся, стараясь удержаться на ногах. Слишком много эмоций, радости, возбуждения и боли. Он не имел понятия, как показать этой женщине, что она значит для него в действительности. Все что он умел — это соблазнять, брать, получать удовольствие. В глазах потемнело, накатила слабость, стало подташнивать. Сахар, он такой, он словно твоя вторая сущность. Тонко чувствует перемены настроения, чрезмерные эмоции, гормоны, температуру тела, простуды, вирусные инфекции. Он моментально меняется: то взлетая до небес, то падая ниже плинтуса. В такие минуты себя особенно жалко, ведь почему-то именно ты! — Шейн, ты в порядке? — прошептала Марта, касаясь его плеча. Он сделал шаг назад, вытянув руку перед собой. Хватит! Он больше не позволит ей сюсюкаться с ним, как с больным ребенком. Это его крест, и он будет нести его один. Больше никаких низкоуглеводных пирогов, очищенных яблок и диабетических печений. Они либо вместе, либо врозь. Марта пыталась помочь, но Шейн останавливал ее, не давая шанса. Добравшись до мужского туалета, Шейн вымыл руки и сел на подоконник, достав из внутреннего карман глюкометр. Увидев цифры на приборе, он присвистнул. Вытащив шприц-ручку, оголил предплечье и сделал дополнительную инъекцию инсулина. Откинувшись на оконный откос, Шейн закрыл глаза, усмехнувшись. Забавно, всего лишь поцеловал, а цифры на приборе зашкаливают. С другими женщинами такого не было. Когда Шейну полегчало, он вернулся в зал. Сделав вид, что не замечает того, как переживает Марта за его самочувствие, он подошел к блондинке, сунувшей ему номер телефона. Для полноты идиотизма картины не хватало только, чтобы Марта отправила бедняжку Хью проведать, как там Шейн в туалете. Суженый весьма доброжелательно кивнул ему с другого конца зала. К черту все, приобняв высокую девушку за талию, Шейн широко улыбнулся. Розовый пахучий клочок бумаги он выбросил сразу, ее номер ему ни к чему, а вот избавиться от надоедливой мании «по имени Марта» ее стройное, упругое тело помочь сможет. Глава 12 Девушка с красивым именем Вероник не умела затыкаться. Оказалось, что для того чтобы залезть к ней в трусы, необходимо было узнать всю ее родословную. Домой Шейн решил не ехать, представив то, как он выпроваживает эту балаболку за дверь, он тяжело вздохнул, свернув в подворотню. Интерьер его автомобиля представлял собой воплощение роскоши и высоких технологий. Каждая деталь была продумана. Шейн обожал свою тачку. Любой, взглянув на заднюю часть салона, чувствовал невероятный комфорт. В этой зоне он установил отдельные выдвижные десятидюймовые экраны высокого разрешения. Пассажирам своего авто Шейн с охотой демонстрировал центральный подлокотник с управлением мультимедийной системой, сиденьями, выдвижными подставками под ноги и шторками боковых окон. Шикарные тисненые ягуары, нанесенные на подголовники его автомобиля, будто замерли в прыжке. Шейн включил приятную музыку. — Эй, что ты делаешь? — ойкнула Вероник, наблюдая за сильными руками, расстегнувшими ремень безопасности. Девушка довольно хихикнула, когда нажатием одной кнопки Шейн опустил ее вниз — в идеальное положение. — Не могу больше ждать, — включил все свое обаяние Шейн, сверкнув белозубой улыбкой. Панорамное стекло крыши опустилось до уровня задних сидений. Лунный свет, проникнув через стеклянную крышу, заполнил салон, визуально увеличивая пространство. Тонировка создавала ощущение уединения и романтики. Она пыталась поцеловать его, но Шейну этого совсем не хотелось. Поцелуи сегодня уже были. Надоедливый и приторный аромат духов Вероник мешал глубоко вздохнуть. Он нажал кнопку и опустил одно из стекол вниз, проветривая. Кожа его спутницы была слегка шершавой, а маленькие, едва заметные красные прыщики на предплечьях вовсе раздражали. Руки Вероник покрывала россыпь родинок, от коричневых пятнышек рябило в глазах. Кожа Марты была чистой и мраморной, ее украшали милые веснушки, а не эти коричневые точки, напоминающие стадо голодных жучков. Гребаный свет, почему он вообще думал о Марте в такой момент? Пытаясь сосредоточиться на голом инстинкте, он взял девушку за белоснежные волосы, слегка пригладил, как бы нежничая, и опустил вниз к расстёгнутой ширинке. Это не было приятным, более того — это нервировало! Девушка старательно колдовала над его мягкой плотью, но ничего не получалось. Шейн не хотел ее. Красавица Вероник не нравилась ему, потому что не была Мартой. «Докатился!» — подумал Шейн. Эта простая мысль взбесила его чуть ли не больше, чем бесполезное трение в паху. Из груди вырвался истеричный смех. — Ты не боишься меня? — поднял он расстроенную девушку за подбородок. Она недовольно надула губки, а он застегнул брюки, заканчивая ее напрасный труд. — Ты что, новости не смотришь? — Я перестала их смотреть после одиннадцатого сентября, ничего хорошего там не показывают, только все умирают, — обиженно отвернулась к окну девушка. Похоже, подобная промашка с ней случилась впервые. Он выключил музыку, вернул сидения в стандартное положение и завел мотор, продолжая смеяться. — Говорят, что я маньяк-убийца, — оскалился Шейн. * * * Марта взглянула в окно и не поверила своим глазам. Испытав целую бурю эмоций, она заметалась по кухне, не понимая, куда себя деть. Что он делал возле ее дома? Разве Шейн не должен был нежиться в объятьях своей блондинки? С какой целью он сидел на скамейке под низким раскидистым каштаном? Марта выглянула из-за шторы, с волос стекала вода. Она только что вышла из душа, где под холодными струями вспоминала события ушедшего дня. Она его ревновала. Делая это дико, неистово и остервенело, сама не понимая почему. А еще она до боли в животе хотела оказаться на месте блондинки. Стыдилась и ненавидела себя за то, что завидовала этой девушке. Марта горела в огне желания и тянулась к Шейну, мечтая почувствовать тяжесть его тела. От злости она вылила пол бутылки геля для душа в раковину. Сжимая ни в чем неповинный флакон, с шипением надавливая и наблюдая за тем как вязкая субстанция алого цвета стекала в канализацию. Собрав влажные волосы в хвост на макушке и натянув первую попавшуюся одежду, Марта подошла к входной двери. Задумавшись на мгновение, она шагнула в коридор. Сев на другой конец скамьи, подальше от него, Марта сжала руки в кулачки, вдавливая длинные ногти в кожу ладоней. Шейн не обернулся, лишь рассмеялся, запрокинув голову: