— Конечно, нет! Но жизнь это отравляет знатно. Пока не приучишься просто игнорировать, эти инсинуации могут серьезно ранить. — Но можно же, наверное, подать в суд на клевету? — Бессмысленно, Сел! Все равно что сигнальную ленту на пути схода лавины повесить. Тогда Селена положила свою теплую ладошку на щеку капитана, уверенно посмотрела в такие любимые синие глаза: — Я справлюсь, Рэд! Ты будешь рядом, и я справлюсь. Ну а в случае чего у нас есть целый космос. Глава 17 Ивар Манслоу постучал в комнату дочери. Тишина. Он повторил попытку погромче. За дверью по-прежнему не было ни звука. — Вы уверенны, что она там? — рявкнул глава корпорации «МГТ» на стоящего около двери охранника. Тот затряс головой подтверждая. — Рейвен, открой дверь, я все равно знаю, что ты не спишь, — вот он, голос «любящего папочки» в действии. Послышались тихие шаги. Девушка открыла дверь и, развернувшись, пошла обратно к кровати. Легла спиной к отцу. — Дорогая, давай вот без этих сцен! Ну что на тебя нашло на самом-то деле?! Рейвен все-таки повернулась: — Пап, скажи, ты меня считаешь дурой? От такого неожиданного вопроса Ивар оторопел: — Конечно, нет, дорогая! Я тебе дал блестящее образование! Откуда такие странные мысли?! — Тогда, значит, тебе вообще все равно, под кого меня подложить, лишь бы компания при этом заработала приличные бабки?! Манслоу пошел багровыми пятнами. Его кулаки непроизвольно сжались, но пока он еще мог владеть своим голосом: — Конечно, нет! И слово-то какое мерзкое выбрала! Я забочусь о твоем будущем. И естественно для любого отца ищу тебе хорошего мужа. Мужа! А не то, что ты там себе надумала. Грег отлично выглядит, ясно мыслит, да его боготворит целая планета! Разве, взглянув на него, можно дать шестьдесят пять?! Рейвен ахнула про себя. То есть даже не пятьдесят… Хотя и пятьдесят — это дряхлый старик, если тебе двадцать. — Отец, ты себя слышишь?! — шепотом, чуть не плача простонала девушка. — Шестьдесят пять! — И что? Я тебя насильно не тащу к алтарю! Съездите вон в местную оперу, или куда там он тебе предлагал, пообщайтесь. — В опере слушают музыку, там не принято разговаривать… — Хорошо, не в оперу! В заповедник! Да и мало ли других мест! Я просто тебя прошу к нему присмотреться. Отбросить этот подростковый максимализм, и объективно оценить человека! В конце концов, просто понравься ему и дай небольшую надежду! Неужели так сложно сделать одолжение отцу! Нам позарез нужен этот контракт!!! Спать тебе с ним, упаси бог, я не предлагаю! — А если он сделает предложение? После свадьбы тоже не спать? — Вот когда сделает, тогда и будем думать! — не в силах больше сдерживаться, заорал Манслоу. Режим «непокорная дочь» включался у Рейвен крайне редко. За все эти годы Ивар его довольно-таки успешно вытравил. Но уж если включался… любого в состоянии до белого каления довести! — Представь, какие это тебе даст возможности! Считай, королева целой планеты! Драгоценности, наряды, все что хочешь! К тому же помолвку можно растянуть лет на пять… А там, глядишь, еще лет пять — и помрет, и выходи за кого хочешь! С такими-то капиталами! — Значит, все-таки подкладываешь, — обреченно прошептала Рейвен, глядя в пол. Манслоу в бешенстве сплюнул и, выскочив из комнаты, хлопнул дверью так, что на ней, кажется, даже потрескалась краска. Совершенно обессиленная несвойственным ей противостоянием, Рейвен буквально рухнула на кровать. Гнева и обиды уже не было. Какое-то бесчувственное отупение. Она знала, что так или иначе отец все равно настоит на своем. Можно было попытаться сбежать, но как и куда? Денег у нее не было, карты наверняка сразу заблокируют. Выживать в этом диком мире за пределами родного поместья она не приучена. Да и как бежать, если даже ее документы у отца! И не одной души рядом, с которой можно было бы поговорить! И тут Рейвен вспомнила про комм. Вытащила его, на цыпочках подкралась к двери — проверила. Было заперто. Может, стоит обратиться за помощью к Нику? Он хороший парень, смог бы, наверное, ее вывезти и как-то пристроить. Но отец же не успокоится, а Ника и подавно могут найти погребенным под внезапной лавиной на какой-то горнолыжке. Рейвен старалась не верить в эти слухи об отце, но если отринуть эмоции и вспомнить все таинственные переговоры с Шустером, какие-то их странные дела, то невольно начинаешь думать, что дыма без огня не бывает… В общем, Ника тоже впутывать нельзя, придется как-то самой. И она уже хотела убрать аппарат, как поняла, что руки буквально чешутся, как хочется хоть что-то парню написать. Хоть что-то, чтобы почувствовать, что рядом есть нормальный мир и нормальный парень, которому она вроде как не совсем безразлична… «Привет. Мы на Интегре. Ты тут бывал?» Ответное сообщение снова пришло очень быстро: «Привет! Нет, но знаю по рассказам брата, он там частый гость по работе». «А что знаешь?» «Периферийная планета. Стиль правления — автократия. Благодаря адамантитовым разработкам за тридцать лет сделала экономический скачок, в который трудно поверить. А что тебя конкретно интересует? Брат должен объявиться со дня на день, я могу попробовать расспросить». Конкретно Рейвен ничего не интересовало. Ей просто хотелось почувствовать себя не одной. «Да это я просто любопытствую. Тут, похоже, красивый парк, завтра постараюсь осмотреть». К чему это она написала? Глупость какая. Вот что за дело Нику до парка на другой планете?! Но ответ пришел быстрее, чем попытка Рейвен стереть только что отправленное сообщение. «Хотел бы я там с тобой погулять! Помнишь? Ты мне должна за Сохо!» Рейвен неожиданно для себя улыбнулась. Может, написать «прилетай — погуляем»? Да, это бы провалило планы отца, но и взбесило бы его по первое число. А девушка меньше всего хотела, чтобы Нику хоть что-то угрожало. «Когда-нибудь обязательно отдам…» «Давай я позвоню? Хочу тебя увидеть». Вот это поворот. Рейвен растерялась. Девушка была заплаканная, с размазанным макияжем, но что хуже — охранниками за дверью. Они непременно доложили бы отцу, что она общалась по комму. А тогда — прощай связь и хоть какая-то отдушина. «Прости, я уже в постели, в неприемлемом для видео виде». Пауза чуть дольше обычного, потом: «Совсем нагая?» Рейвен аж подавилась от такого… хамства? Или… прямоты? Или от осознания, что с ней заигрывают? «Нет, в пижаме и растрепанная». «Думаю, такой ты мне понравишься даже больше!» «Больше, чем нафуфуренная в шикарном бирюзовом платье, или больше, чем голая?» Сообщение опять было отправлено быстрее, чем мозг Рейвен ее тормознул. О боже, что она делает?! Она же поощряет Ника в его поползновениях! «На данном этапе — больше, чем оба варианта. Ну что, позвоню?» Рейвен панически искала способ для отказа. Звонок может напрочь все испортить… «У меня не работает звук. Я тут что-то сбила в настройках. Мы не сможем разговаривать». Ужас, какая нелепая отмазка. Сейчас Ник поймет, что она врет, и потеряет желание с ней общаться… «Бумага с ручкой у тебя есть? Тащи, позвоню через пять минут». Рейвен стрелой метнулась в ванную, отмыла разводы с лица, потом обратно в спальню к столу, вытащила листы и ручку и, выключив звук на комме, села ждать. Изображение на экране было вполне четким. Ник, одетый в футболку с надписью «Богатый. Щедрый. Холостой», сидел на небольшом диванчике, видимо, перед журнальным столиком, и что-то писал на листе. Потом повернул его к камере: «Рад тебя видеть!» — потом дописал и еще раз показал: «Буквально». «Я тоже», — это уже «плакат» Рейвен. И новый лист: «Реклама?» — и она указала пальцем на Ника. Он не сразу понял, огляделся, потом опустил голову и засмеялся. «Пожалуй, да, — появилось на листе. — Хотя твердо я уверен только насчет третьего пункта». «Почему?» — искренне поразилась Рейвен. Представить Ника жадиной у нее не получалось. Скорее, наоборот, такие как он, — душа нараспашку, последнюю рубашку с себя снимут. «Ты чувствуешь себя богатой?» Рейвен задумалась. Вопрос оказался на удивление сложным. Она жила в шикарном доме, одевалась в драгоценности и брендовые вещи, ела деликатесы, но была ли она богата? Ответ напрашивался сам собой — деньги есть у ее отца. Но любой шаг против его воли — и у нее не будет ничего. Какое же это богатство! «Нет», — коротко написала она. Но потом разъяснила: «Все деньги не мои, а отца». Ник засмеялся. Когда его не совсем правильные черты лица озаряла улыбка, парень был чудо как хорош! И Рейвен показалось, что он знает это и пользуется. Во всяком, случае при разговоре с ней Ник улыбался почти не переставая. «Аналогично», — ответил он. И дальше уточнил: «И можно ли назвать «щедрым» человека, который тратит не свои деньги?»