— Вы же понимаете, что бластеры ничего не смогут сделать против крейсера? Вы просто положите людей ни за понюшку табаку! — Силовой щит… — От вашей хлипкой электростанции он и десяти минут не продержится! Но охранник продолжал «тормозить», боясь ослушаться приказа. Рэд разозлился, выхватил из его рук переговорное устройство и четко, голосом, который Селена называла «капитанским», отчеканил: — Я, Джарэд Леграсс, приказываю всему гарнизону поселка подчиниться. Отложить оружие, лечь на землю. Всю ответственность за последствия беру на себя! Капитан огляделся по сторонам. К счастью, его слова возымели действие. Джарэд выдохнул, вернул комм опешившему бодигарду и уже хотел последовать собственным словам, как в поле его зрения попала женская фигурка, метнувшаяся к аэрокару Рэда. Парень бросился к «McLaren»у, но не успел. Машина взвыла и понеслась, с места набирая скорость, к выходу из поселка. Рэд огляделся: кроме аэроскутера, поблизости ничего припарковано не было. Капитан запрыгнул на сиденье и по максимуму выдавил гашетку. Мать понятия не имела, что аэрокар оборудован системой форсажа, но даже на стандартных установках Рэду едва удавалось висеть у «McLaren»а на хвосте. Миссис Леграсс устремилась напрямую к горной гряде. «Видимо, планирует затеряться среди каньонов или пещер, — мелькнуло у Рэда в голове. — Но сколько она там протянет без еды, без воды, без связи?» Капитан помнил, что она, по сути, только что бросила его умирать. Но сам он так не мог. Хорошая или плохая, но Стелла Леграсс все-таки была его матерью. — Мама, остановись! Это бессмысленно! Мы вернем прототип и, обещаю, ты не пострадаешь! — передал он через комм в динамик аэрокара. — Никто мне не будет диктовать, что делать! Тем более ты, ублюдок! — раздался истеричный ответ. Мимо скутера, едва не задев, пронеслась очередь из лазерного пулемета. Рэд, инстинктивно отшатнувшись, оглянулся. Их преследовали два интегровских военных катера. Управлять летящим вперед скутером, при этом уворачиваясь от обстрела, было немыслимо. И Рэд попробовал решить вопрос по-другому: — В «McLaren» прототип, — передал он в катера, воспользовавшись частотой аварийной связи. — Прошу прекратить обстрел, пока оборудование не пострадало. Постараюсь его получить путем переговоров. Сообщение, видимо, прошло, и руководство дало согласие, потому что оба транспорта преследование не прекратили, но палить перестали. — Мама, тебя собьют! Прототип не стоит твоей жизни. Подумай о Нике и Колине, ты нужна им! — снова послал звуковое сообщение Рэд. Стелла неожиданно заложила крутой вираж и, изменив траекторию полета, спикировала вниз. Скутер такой маневренностью не обладал и Рэд с трудом перестроился, едва не вмазавшись на всей скорости в отвесную стену. Из комма донесся полубезумный смех: — А знаешь, Джерри, я ведь только родила Джастина, когда твой отец спутался с этой горничной. Но я его любила… Какая же дура была! Согласилась тебя принять, попыталась забыть… Стоило удавить тебя еще тогда, в колыбельке. Стелла снова порывисто развернулась и, поставив катер почти вертикально, устремилась вверх. Рэд тоже стал набирать высоту, хотя скутер этого и не мог сделать столь стремительно. «О чем она говорит? Что за бред», — подумал Рэд, но где-то глубоко внутри он уже чувствовал, что слова, брошенные в припадке ярости Стеллой Леграсс, были правдой. Военные катера тоже не отставали. Им, как более крупным, перемещаться с такой скоростью в каньоне было сложнее. И Рэд отдал должное мастерству пилотов. «McLaren» выскочил из ущелья практически к вершине вулкана. Снизу кипела и колыхалась лавовая масса. Из кратера периодически вырывались огненные всполохи и столбы пепла. Едко пахло серой. Джарэд, удерживая руль одной рукой, второй попытался закрыть нос и рот воротом комбинезона. К сожалению, глаза вынужденно оставались незащищенными. Слизистую начало жечь, выступили слезы. Аэрокар резко затормозил. Стелла откинула одну из дверей и протянула руку с металлическим боксом над кратером: — Требую гарантию свободы и безопасности лично от канцлера! В противном случае ваша железка сгинет к чертям собачьим! — передала она на аварийной частоте. Катера молчаливо зависли. Видимо, руководство Интегры решало, как поступить. В эту минуту вулкан вбросил неожиданно высокий фонтан лавы и слизал «McLaren», как языком. Там, где секунду назад висел аэрокар с женщиной и прототипом, не было больше ничего. Джарэд, отпустив воротник, рванул вперед, завертелся волчком, вперед-назад, в надежде, что ему все это привиделось сквозь обильно текущие слезы. Что мать успела как-то отвернуть и выкрутиться… Но везде были только камни, дым и лава. Капитан поймал себя на мысли, что глаза уже выедает до такой степени, что он просто не в состоянии держать их открытыми. Что надо срочно отлететь, иначе он будет дезориентирован и, чего доброго, свалится в кратер сам. Но не успел он предпринять какие-либо действия, как почувствовал, что скутер перестал его слушаться. Глава 45 Рэда вместе с аппаратом поднимало куда-то вверх. "Магнитный луч", — догадался капитан, когда его втянуло внутрь подошедшего крейсера. Веки нельзя было поднять уже чисто физически. Казалось, слезы приобрели густоту и склеили ресницы. Парень почувствовал, как у него на запястьях защелкнулись наручники. Потом его схватили, проволокли несколько метров по коридору и, втолкнув в каюту, заблокировали дверь. — Тут кто-нибудь есть? — прохрипел Рэд, с трудом узнавая свой собственный голос. Тишина оставалась непоколебимой. Капитан встал, и шаря рукой по стене, стал перемещаться. Очень хотелось найти раковину, или бутылку с водой, чтобы попытаться умыться. Почему-то больше всего хотелось видеть. Рэд прекрасно понимал, как будут развиваться события. Интегровцы практически получили подтверждение его причастности к краже прототипа. Устройство сгинуло навсегда. Ярость есть, и она требует выход. Трибунал не будет даже разбираться. Скорее всего, капитана не выбросят в космос прямо здесь. Вероятнее, Рэда доставят на Интегру, где и проведут показательный процесс. Дней пять у него есть. И больше всего, как ни странно, хочется просто вернуть себе зрение, пусть и на этот небольшой период. Как там говорится? Потерявши голову, о глазах не плачут? Видно, поговорку придумал тот, кто никогда не слеп. Рэд не знал сколько прошло времени с его попадания на флагман. Воды в комнате не оказалось, как, впрочем, и ничего вообще. Помещение размером два на два метра было абсолютно пустым и довольно холодным. Капитан сидел и думал о том, как хорошо, что Селена осталась с Ником на Китане. А еще о том, что, если ему вдруг все-таки удастся выбраться из этой передряги, он даже на встречу с родственниками станет носить бластер. Думал о матери, с потерей которой несмотря на то, что они совсем не были близки, мозг не желал смириться. О том, что она, как оказалась, даже матерью не была… Кажется, в итоге капитан задремал. Зрячие никогда не задумываются, как мало информации можно получить из «темного» мира. Рэд слышал, как отъехала дверь. Кто-то вошел в его камеру. Кто, сколько их, с какой целью? Все это можно было бы понять, просто опираясь на привычные органы чувств. Вошедшие молчали, и от неизвестности становилось сильно не по себе. Сложно изображать хладнокровие, когда вообще не понимаешь, что вокруг тебя происходит. Когда не ясно, ждать ли нападения и откуда. — Можно мне воды, умыть лицо? — постаравшись, чтобы его голос звучал спокойно, спросил Рэд. — Сейчас, мистер Леграсс, с вас снимут наручники и проводят в душ, а потом в медицинский кабинет. Пожалуйста, не оказывайте сопротивления. — Это сложно сделать в моем состоянии, не находите? — хмыкнул капитан, и встав протянул руки. Щелкнули замки. Потом его взяли под локоть и повели по коридору. В комнате чувствовалась повышенная влажность и запахи шампуня. Был слышен шум льющийся воды. «Действительно, не обманули, — подумал Рэд. — Не хотят, чтобы канцлер подумал, что они плохо обращались с пленным?» Кто-то взял его ладонь и приложил к стене — на ней висела какая-то одежда из грубой ткани. — Здесь вам подобрали по размеру чистый комбинезон. Шампунь и гель прямо под душем на полке. Закончите — постучите. Джарэд дождался хлопка закрывшейся двери. Очень некомфортно раздеваться, когда ты даже не уверен, что один в помещении. Однако парень все-таки стянул пахнущую серой и пеплом одежду и шагнул на звук струй воды. Постоял пару минут неподвижно. Потом осторожно поднял руки к лицу и потрогал. Попробовал помыть кожу и глаза. Веки были отечные и не размыкались. Рэд постарался успокоить участившееся сердцебиение. «Страх убивает разум, — сказал капитан сам себе. — Мне еще разум пригодится». Надо было переключиться на что-нибудь повседневное, незначительное. Капитан нащупал дозатор с шампунем и сконцентрировался на мытье головы. Потом его долго вели по коридору. В помещении, где Рэду предложили сесть, отчетливо пахло антисептиком. И точно было очень светло. Парень почувствовал это даже сквозь закрытые веки и очень обрадовался. Если он способен различать свет и тьму, может, все не так уж безнадежно? — Мистер Леграсс, я судовой врач Пит Фальконе. Мы хотели бы провести полное обследование вашего состояния, погрузив в медицинскую капсулу. Вы не против? Рэд пожал плечами. Ему было не совсем ясно, чем вызвана такая повышенная забота. Впрочем, ради возвращения зрения он был готов рискнуть даже быть разобранным на органы. Тут капитан усмехнулся своим мыслям. Он ведь никогда не удосуживался поинтересоваться, каким образом воплощается высшая мера на Интегре. Хотя, прежде чем привести приговор в исполнение, его бы, наверное, предупредили. — Меня усыпят? — уточнил Рэд. — Да, иначе трудно будет провести диагностику вашего зрения. И, если я сочту пользу соизмеримой, даете ли вы согласие на использование регенеративной сыворотки? — Естественно, — ответил Рэд, уже забираясь в капсулу. «Что-то я сюда зачастил», — еще успел подумать он. Пробуждение было легким. Джарэд просто открыл глаза, увидел над собой белый потолок и убирающиеся ножки манипуляторов. Вспомнил кто он и где. Осознал, что видит. Почувствовал накрывшую его волну облегчения. Сел в капсуле. — Как вы себя чувствуете? — уточнил медик. — Спасибо, я вижу. — Нам удалось получить этот эффект не без помощи регенералки. Ожог сетчатки еще сохраняется, поэтому в ближайшие несколько дней закапывайте вот это средство каждые четыре часа, — и Фальконе протянул Рэду длинный пластиковый тюбик. — И постарайтесь не напрягать зрение. Дальше, на удивление Рэда, его не вернули в камеру, а проводили в кабинет Демпорта. — Садитесь, мистер Леграсс, — очень дружелюбно пригласил командующий флотом Интегры. — Сигарету? Джарэд понял, что не курил уже целую вечность, и решил не отказываться. — Итак, у меня для вас целый ряд новостей, — продолжил Демпорт, убирая зажигалку. — Во-первых, Интегра в лице канцлера выражает вам огромную признательность за помощь в поимке государственного преступника Вацлава Ковáлека. Во-вторых, с вас сняты абсолютно все подозрения в вопросе кражи прототипа и мы приносим свои глубочайшие извинения. В-третьих, Интегра выражает соболезнования по поводу неожиданной кончины вашей матери. Канцлер уже провел сеанс видеопереговоров с вашим отцом, так что он проинформирован, что Стелла Леграсс, управляя аэрокаром в отпуске не справилась с управлением и разбилась. — Люди в поселке и на шахте… Много пострадавших? — Благодаря принятым вами мерам их вообще нет. И, собственно, напоследок я хотел поинтересоваться, куда вас лучше доставить? — Раз вы спрашиваете, то на шахту. Надо отдать распоряжения об остановке запуска. Дезактивировать источник радиации. — О, простите! Это была как раз четвертая новость, о которой я забыл. Ваш отец в знак признательности передал все права на шахту своей покойной жены в собственность Интегры. Так что мы сами тут со всем разберёмся. — Тогда на «Викторию», — устало проговорил Рэд. Он мечтал как можно быстрее вылететь на Китану. Увидеть Селену вживую, своими глазами. * * * Как Ник с Селеной и предполагали, на заключение брачного договора мистер Манслоу пригласил юриста и нотариуса, а собственную дочь хотя и взял, но посадил в самом дальнем конце стола, как лицо менее всего заинтересованное. Ник был уверен, что когда Джон Леграсс обнаружит пункт про то, что «в случае расторжения брака по обоюдному согласию, стороны делят все имеющуюся собственность, нажитую в том числе и до брака, поровну», он его просто пришибет. Ну и ладно, это будет потом. Пока же он твердо велел Селене этот пункт не заметить. Тут ведь к гадалке не ходи — Манслоу за него уцепится, как бультерьер. У Ника-то уже десять процентов акций и пентхаус на Сохо, а Рейвен наследница лишь в перспективе, причем вполне вероятно, что неблизкой. «Торговаться» Ник с Селеной решили по абзацу, про то, что «если супруг будет улучен в измене, рукоприкладстве, алкоголизме, наркомании или игромании, брак может быть расторгнут по инициативе супруги». Причем в этом случае ей причиталось ВСЕ имущество супруга, в том числе и нажитое до брака. И когда после долгих препирательств сошлись на «всем совместно нажитом и пятидесяти процентах добрачного имущества», а пункты расширили, подробно уточив, что является изменой, рукоприкладством и сколько надо выпить и потратить для алкоголизма и игромании, голос неожиданно подала Рейвен. — Я не согласна, — громко и четко произнесла она в наступившей паузе. — Что?! — рявкнул раскрасневшийся от долгой дискуссии Ивар. — Несправедливо, что данный пункт касается только супруга. А если это я погрязну в изменах, алкоголизме и наркомании? — Да что ты такое говоришь, милая, — растерялся от неожиданности Манслоу, — мы же все знаем, что ты не такая! — А вдруг такая? — сверкнула глазами Рейвен. — Давайте переделаем этот пункт под обоих супругов или уберем вообще! Ник похолодел. Он не знал, что толкнуло Рейвен на подобный демарш, возможно, действительно несправедливость договора, возможно то, что ее мнением вообще никто не интересовался. Но он уже неплохо изучил Манслоу и представлял, что за этим может последовать. Ник был готов лететь и брать штурмом бенедиктинский монастырь, если потребуется. Но проще все же решить все здесь и сейчас. На какие-то доли секунды с него слетела маска «Джастина», и он взглянул на Рейвен своими глазами, с участием и тревогой, и чуть заметно мотнул головой: «Нет». К счастью, взгляды всех были прикованы к девушке, так что этого никто не заметил, кроме самой Рейвен. — Дорогая, ты переволновалась, — зловеще начал первым вышедший из ступора Ивар. — Или, может, ты передумала и ищешь повод отказаться от свадьбы? Так ты только скажи, твое мнение для меня закон. — Нет, папа, — пробормотала Рейвен, снова опустив глаза. Ник понял, что вцепился в стол, так как с трудом сдерживается, чтобы не кинуться на Манслоу с кулаками. Пусть уж лучше Рейвен до конца дней презирает его, но ей не придется больше так унижаться. Ни перед кем. — Так что, подписываем договор? — радостно уточнил нотариус, измученный многочасовым бдением. Участники переговоров с удовлетворением закивали. Нотариус быстро подготовил документы, Ник и Рейвен поставили свои подписи, а секретарь Ивара принесла всем чай. Обстановка разрядилась, и только Рейвен по-прежнему сидела безучастно-отстраненная. — Я полагаю, свадьбу сыграем на Земле, думаю месяца на подготовку будет достаточно, — разглагольствовал Манслоу. — Отлично, — вставил Ник. — Мы как раз сегодня улетаем. Рейвен хватит месяца, чтобы выбрать место, дизайн, платье, ну и все, что там полагается. Мы же, мужчины, совершенно некомпетентны в этих вопросах. — Погодите, — поперхнулся Ивар пирожным, — вы что же, хотите ее забрать сегодня?