И моя бывшая любовь. Глава 18 Глава 18 Руслан Сестра уезжает, а я так и продолжаю сидеть в кухне и просверливать взглядом свой телефон. Руки чешутся набрать номер Жени и претворить в жизнь совет Ульяны. Предложить бывшей стать няней моей дочери, дать Мие то, что она хочет, хотя бы в таком виде. Суррогат в виде няни вместо настоящей полноценной семьи – это всё, что я могу. И от собственной беспомощности и никчёмности я ненавижу себя безумно. В голове бурлит адский коктейль из разных мыслей. А может быть, не стоит потакать ребёнку? Нас ведь как воспитывали – никто не церемонился, не баловал. Меня, по крайней мере, и отец, и мать, в строгости держали. Ульяну всё же, избаловали порядком, и я тоже в этом участвовал. А теперь и дочку в том же духе воспитываю. – Папуля, – вздрагиваю от сонного, но такого сладкого голосочка. Поворачиваю голову и вижу в дверном проёме свою малышку. Она потирает глазки кулачками и расфокусированно смотрит на меня. Становится совестно оттого, что допустил в свою голову такие мысли. Мия ведь точно не виновата в том, что растёт в неполноценной семье. И именно ей тяжелее всего. Избалованность тут точно не причём. – Девочка моя, – протягиваю руки. Мия принимает приглашение, но как-то неохотно. Делает в мою сторону несколько неторопливых шажков, и только потом я усаживаю крошку к себе на колени. Перебираю пальцами спутанные после сна волосы, поглаживаю дочку по спинке. Шепчу на ушко о том, что она красавица, и я люблю её. И грустно вздыхаю. Раньше Мия бурно реагировала на мои признания, смеялась и радовалась, а сейчас игнорирует, словно я пустое место. – А, ма… – не договаривает, напарываясь на мой недовольный взгляд. Такая маленькая, но уже понимает, что бывают темы запретные и неприятные взрослым. Мия уходит в туалет, а я с горящим в груди негодованием переступаю через себя и беру в руки телефон. Не знаю, что буду делать, когда получу результаты теста. Если окажется, что в прошлый раз с результатами произошла путаница, и Женя всё же мать Мии, то я сойду с ума. Сам, получается, подпускаю предательницу к ребёнку. Одновременно я желаю быть настоящим отцом Мии и не желаю, чтобы Женя была её матерью. Парадокс, такое ведь ни при каких вариантах невозможно. Набираю номер телефона Кудряшовой, сгорая от ненависти к себе. Но другого выбора у меня нет. Смотреть, как жизнерадостная девчонка превращается в унылую страдалицу – настоящая пытка. И я не могу её выдержать. – Алло, – отвечает Женя, когда я уже собираюсь опускать трубку. Малодушно, не дождавшись, когда гудки прекратятся. – Добрый день, – произношу официальным тоном, но голос срывается на хрип. Делаю глубокий вдох и, взяв себя в руки, смело добавляю: – я предлагаю тебе должность няни. Размазывать сопли и ходить вокруг да около не собираюсь. Да – значит да! Нет – значит, нет! В ответ Женя молчит. Не произносит ни слова, мне даже кажется, что она просто сбросила вызов. Отключилась, чтобы не слушать мой бред. Но стоит взглянуть на экран – и я убеждаюсь, что всё себе нафантазировал. – У Мии? Няней… – уточняет растерянным поникшим голосом. Ей, похоже, как и мне, непросто. Но я гоню прочь эти гадкие мысли – нельзя жалеть Женю, не заслужила. – Да! – холодно и безжизненно чеканю. Будто на важных переговорах задвигаю эмоции куда подальше, оставляя лишь голую суть. Вообще в моих интересах надавить на жалость, рассказать девушке о том, как Мия по ней скучает, пригласить в гости, в конце концов. Но я будто бы хочу, чтобы она отказалась, чтобы поставить себе мысленно галочку: я пытался. Только к моему огромному удивлению, Женя соглашается. Почти. Таким же безэмоциональным тоном, как и я, она говорит, что подумает, и кладёт трубку. Отодвигаю от себя ненавистный гаджет, по которому вёл переговоры с предательницей. Будто бы телефон виноват в моих бедах. – Пап, а я кушать хочу, – Мия возвращается на кухню. Пытается взобраться на высокий стул напротив меня, достигает цели лишь со второго раза. Какая-то она совсем вялая, надеюсь, появление няни в доме улучшит ситуацию. На следующее утро нас с дочкой будит звонок. Кто там так настойчиво трезвонит с утра? Ещё даже Артём не приехал, судя по времени, неужели ключи потерял? Обычно охранник не опаздывает. Заглядываю в комнату дочки, убеждаясь, что малышка спит, и только потом выхожу из дома. Предварительно отключаю сигнализацию, которая охраняет мой дом ночью, и противная какофония тут же стихает. Нехотя сам плетусь к воротам, чтобы узнать, наконец, кто посмел нарушить мой покой. Отвык уже, обычно эту задачу охранник выполняет. А дом открывает няня или уборщица, впрочем, последнюю неделю, я и уборку сам делаю, чтобы не нервировать Мию присутствием посторонних людей. – Доброе утро, – приятный мелодичный голос сначала вводит в ступор, а потом мгновенно пробуждает меня. И первая мысль: «а что она здесь забыла?» мгновенно сменяется наиболее болезненной: «ты, идиот, сам её позвал!» – Доброе, – бурчу хриплым ото сна голосом. Я вообще сейчас потрясно выгляжу: волосы взъерошены, глаза заспаны, и шорты в клеточку. Тонкие настолько, что отлично демонстрирую утреннее пробуждение всего организма. И мне бы даже стало стыдно, но… На мнение данной девушки мне плевать. Более того, в присутствии Жени я начинаю жалеть о том, что не завёл себе какую-нибудь женщину. Интересно, ей было бы больно от осознания того, что я тоже с лёгкостью выкинул её из головы? Или Кудряшовой плевать на меня? Но это только в моём сумасшедшем воображении, на деле же, Мия – мой сдерживающий фактор, ради дочери я готов терпеть любые неудобства. И даже бывшую. Стараюсь не смотреть на будущую няньку – да, представляя её в этом амплуа, мне легче рядом с девушкой находиться. Так я хотя бы не каждые пять минут ловлю себя на желании придушить Женю. Мы молча проходим в дом и только тут я, бросая беглый взгляд на часы, понимаю, что уже совсем не раннее утро. А где Артём тогда? Жестом указываю Жене место на диване, словно собаке команду отдаю. Нет, не могу рядом с ней находиться, раздражает и пробуждает самые низменные эмоции. Поднимаюсь на второй этаж, чтобы найти телефон и позвонить охраннику. И уже коснувшись пальцем экрана, вспоминаю, что мужик отпрашивался вчера, жену отвезти к врачу собирался. А я настолько закрутился в своих проблемах, что совершенно забыл об этом. Спускаюсь вниз, чтобы дать ценные указания Кудряшовой. Ставлю себе мысленную установку относиться к девушке, как к подчинённой. Проявить все свои самые лучшие качества: холодность, расчётливость и безразличие, которое обычно испытываю ко всем, кто ниже по статусу. Но все мои установки рушатся, как карточный домик, когда спустившись, я вижу Мию, сидящую на коленях у предательницы. – Я скучала, – прижимается крошка к груди Жени. По выражению лица малышки видно, что ей тепло и уютно. Лёгкая улыбка украшает нежное личико, и впервые за последние дни я чувствую спокойствие. Мимолётное, как неожиданный порыв ветра, но дарящее надежду. Мия обнимает Женю и доверчиво заглядывает в глаза. Всем видом демонстрирует, что рада видеть девушку в роли своей няни. Впрочем, об этих нюансах девочке знать ни к чему. И о том, что вечером Женя уедет, тоже. По уму, ей бы предложить должность с проживанием, но это будет уже слишком. Неуверен, что смогу пойти на такой шаг, даже ради благополучия дочки. – А л-расчеши меня, как тогда, в больнице я тебя ласчёсывала, – просит Мия и протягивает Жене расчёску. Игриво взмахивает шикарной шевелюрой, хвастаясь перед Женей. Подцепляет маленькими пальчиками пряди волос няни, собранные в высокий тугой хвост, и легонько дёргает вниз. Девушка морщится, но продолжает улыбаться. Опираюсь о дверной косяк, чтобы удобнее было наблюдать за происходящим. Не сразу ловлю себя на мысли, что тоже улыбаюсь, глядя на этих двоих. Хочется по щекам себе надавать за слабость. А глаза сами изучают изящную фигурку: стройные ноги, округлые бёдра, тонкую талию и грудь, тщательно спрятанную под наглухо застёгнутой бежевой блузкой. Правда, на мою удачу, пуговицы в этой тряпочке не до самого горла доходят, поэтому всё равно есть на что посмотреть. Мысленно даю себе пинка. Стоило Жене появиться, и я, как мартовский кот, слюни распустил. Того и гляди, весь пол закапаю. Права Улька, когда говорит, что у меня перманентный сперматоксикоз, и оттого, я вечно хмурый и вечно злой. Грубо, но зато, правда. – А у тебя есть какие-нибудь заколочки? – интересуется Женя таким нежным голосом, что Мия ещё больше расцветает.