— Жаль, конечно, что у тебя дома нет сладостей, — сказал он, поднося чашку к губам, — но поскольку мы здесь не для того, чтобы восхвалять твои кулинарные таланты, давай перейдем к делу. С этими словами он поставил чашку на стол и устремил на Делию сосредоточенный взгляд, который говорил о том, насколько важную тему он собирался с ней обсудить. Малышка не смогла подавить своего изумления — она никогда раньше не видела его таким серьезным, но в следующую секунду опомнилась и даже улыбнулась. — Послушай меня, Делия, — начал дядя Джо, внимательно глядя ей в глаза. — Когда мы с тобой вернемся домой, даже не думай говорить кому-нибудь о том, что произошло. Ты понимаешь? — К сожалению, нет, — честно призналась девочка, хлопая глазами. — О чем ты? — спросила она своего собеседника. — Я говорю о сказке, — ответил он заговорщическим тоном. — Не говори своим родителям, что ты слушала её в гостях. — Не могу понять, что в этом плохого, — Делия все еще не могла взять в ум, к чему клонит дядя Джо. — Ты не обязана этого делать, — уклончиво, но твердо сказал Джордан. — Но всё-таки я не хочу, чтобы они подумали, что ты услышала от дяди Джафа всякую чушь. — Ну, дядя Джо, — капризно сказала малышка. — Ты говорил мне то же самое, когда читал мне ту книгу на немецком... — она замолчала, вспоминая ее название. — Да-да, о Господе Боге во плоти, — кивнул Джордан, улыбаясь своей собеседнице. — Там тоже была причина, но она не имеет отношения к нашему сегодняшнему делу. Теперь ты должна запомнить — веди себя так, как будто ничего не произошло в гостях у дяди Джафа, ясно? — Хорошо, — послушно ответила Делия, с надеждой глядя на хозяина квартиры, который молча слушал их разговор. — Ты обещаешь держать рот на замке? — продолжал дядя Джо. — Я даю обещание, что никому не скажу об этом, — ответила она с подчеркнутой серьезностью и кивнула. — Ты очень, очень умная девочка, — Джордан сразу расслабился, делая глоток из своей чашки. Делия, не притронувшись к чаю, встала из-за стола и, вытянувшись во весь свой невысокий рост, направилась к входной двери. Дядя Джо, многозначительно кивнув хозяйке квартиры, последовал ее примеру. Джордан помог малышке выйти из квартиры и, задержавшись на лестничной площадке, хотел закрыть за собой дверь, но Джафет уже стоял на пороге. — Удачи вам! — крикнул он вслед своим гостям и захлопнул за ними дверь. Джо и Делия вышли на улицу, где уже сгущались сумерки, и, не медля ни минуты, быстро зашагали к своим домам — ведь дома ждали родители Делии, которых она совершенно забыла предупредить о своем незапланированном визите к близкой подруге соседки. По дороге девочка думала о том, почему дядя Джо строго-настрого запретил ей рассказывать маме и папе о сказке, которую она послушала на вечеринке. Неужели все это действительно связано с тем, подумала она, что вместо традиционных для сюжета сказки принца и принцессы в «Зеландайн в Сэвентхэйвене» появился молодой вождь, который был врагом матери своей любимой маркизы? Или это потому, что Леонард Остинер, автор рассказа, описал целых три смерти — сначала гильотинирование старого егеря, затем падение главного исполнителя королевских желаний с небесного острова и в самом конце — разрушение герцогского замка? Это маловероятно, решила маленькая девочка, быстро шагая по тротуару вслед за своим взрослым спутником, который, казалось, совершенно забыл о ее существовании. В любом случае, Джордан почти не оглядывался на Делию, лишь иногда сбавляя скорость, когда они случайно встречали матерей, несущих коляски со своими совсем крошечными детьми. Исчезновение дяди Джо Из воспоминаний маленькую девочку вывели первые капли дождя, забарабанившие по оконному стеклу. Делия поспешно спрыгнула с подоконника, стряхнула крошечные мокрые капельки со своей сорочки и, недолго полюбовавшись ночным небом, затянутым мрачными тучами, захлопнула ставни, нисколько не заботясь о том, что этот звук может легко достичь чувствительных ушей ее матери. Малышка намеренно не задергивала шторы — она хотела, чтобы утром в ее комнату проникли солнечные лучи, которые подарили бы ей немного тепла и света, которых ей так не хватало в последнее время. Она повернулась спиной к окну и подошла к своей кровати. Убедившись, что там никого нет — ох уж эти детские страхи! — Делия откинула край одеяла и опустилась на холодные простыни, но ложиться не спешила. Вместо этого она села на край кровати и начала медленно раскачиваться взад-вперед, словно в кресле-качалке. Почти мечтательная улыбка блуждала по ее сосредоточенному лицу — казалось, она представляла себя стоящей на палубе маленькой яхты, плывущей по волнам бескрайнего моря. Как бы то ни было, ритм, в котором она раскачивалась, пошел ей на пользу — к тому времени, когда на улице уже пошел дождь, Делия уже справилась со своими эмоциями и откинулась на подушку с улыбкой на губах. Однако она все еще не могла уснуть — все, чего она могла добиться, это заменить одно воспоминание другим. Натянув на себя одеяло, Делия устремила немигающий взгляд прямо в потолок и тут же погрузилась в мирное оцепенение, которое было так характерно для нее в ту ночь. Никто не вмешивался в этот процесс — мать, по-видимому, давным-давно спала как убитая, поскольку женщину не разбудил ни один звук из спальни ее дочери, который она восприняла бы как сигнал тревоги. Что касается ее отца, Делия даже не была уверена, действительно ли он сейчас дома — кто знает, может быть, он остался на ночь в квартире своего друга, как он часто делал, когда у него заканчивались сроки на работе. Девочка продолжала испытывать беспокойство за своего взрослого друга — ей казалось, что Джордан в этот момент томится где-то в плену, подобно молодому вождю из сказки, которую она услышала, находясь в гостях у дяди Джафа. Делия до сих пор помнила тот день, когда впервые за два месяца их отношений она не застала дядю Джо в его собственном доме (не считая, конечно, тех моментов, когда он ездил в центр по делам). Это было примерно через день после ее визита к его близкому другу — сначала без видимой причины родители отвели девочку к гинекологу, моложавому мистеру Мэдисону Фрейзеру, который, небрежно (можно даже сказать, «для галочки») обследовав ее женское естество, сказал мрачной матери Делии, что у ее дочери «Все именно так, как она подозревала!», отпустил свою пациентку на все четыре стороны. Делия, привыкшая к тому, что родители никогда не обсуждают с ней «проблемы низшего порядка» (как выразился ее глубоко религиозный отец), не задавала им никаких вопросов о случившемся и покорно отправилась с матерью в квартиру Хорхе Когхилла — старого друга отца, где обе женщины остались на ночь, в то время как сам глава семьи отправился домой «по неотложным делам», как он кратко объяснил жене и дочери. На следующее утро Делию разбудил хозяин квартиры, седовласый и высокий мужчина — сам мистер Когхилл. Угостив своих гостей кофе и тостами, он поделился с матерью Делии двумя ничего не значащими новостями из жизни нью-йоркской богемы, а затем пригласил их на какое-то очень значимое мероприятие, но мать вежливо отказала мистеру Когхиллу и, сославшись на нехватку времени, поспешила уйти с дочерью, оставив его наедине с женой — миссис Сьюзен Когхилл, такой же старой и высокой, как и её супруг. В течение всего следующего дня Делия была крайне необщительна со своей семьей — когда маленькая девочка вернулась домой на автобусе, она даже не поздоровалась с отцом, который приветствовал обеих своих женщин с несвойственным ему чувством такта и терпимости. Казалось, он намеренно держал себя как можно более вежливо — он даже позволил малышке начать ужин, не заставляя ее произносить молитву перед едой, что в обычное время, вероятно, было бы невообразимым нарушением установленных обычаев их семьи. Делия подозревала, что ее отец намеренно разыгрывал роль доброго семьянина, чтобы загладить перед ней какой-то проступок, о котором девочка не имела ни малейшего представления. Однако через день она начала кое-что понимать. Когда за завтраком, по своему обыкновению, она объявила своей семье, что собирается навестить Иорданию, мать посмотрела на нее так, словно та говорила о чем-то совершенно немыслимом, а отец, мрачно уставившись в свою тарелку, взял бутерброд в руки и вздохнул. — Тебе не следует этого делать, — твердо сказал он, жуя бутерброд с ветчиной, щедро намазанный горчицей. Маленькая девочка вопросительно посмотрела на отца, но он продолжал размеренно двигать своими огромными челюстями, не обращая внимания на дочь. Затем Делия перевела взгляд на мать. — Мам, почему я не могу пойти к дяде Джо? — спросила она, чувствуя, как в груди нарастает чувство опасности. — Дело в том, дорогая, — ответил за неё отец, который уже закончил есть, — что соседская собака взбесилась от жары и убежала за ворота его дома, и теперь она бродит поблизости и может наткнуться на тебя. — Ты что, совсем не собираешься меня отпускать? — Делия изобразила обиду. — Мы можем отпустить тебя на улицу, но не ходи к соседу, — продолжил отец. — Кто знает, вдруг собака уже успела укусить его самого? — Он прав, — вдруг подала голос мать девочки, которая до этого сидела молча. — Слушай папу, Делия, и не броди по окрестностям одна. — Так ты позволишь мне или нет? — громко и настойчиво повторила Делия, отчаявшись дождаться внятного ответа от родителей. — Нет! — таким же тоном ответил отец, который как раз потянулся к горячему чайнику, чтобы долить себе чаю в кружку.