Рот молодого человека был слегка приоткрыт, и со стороны могло показаться, что он беззвучно произносит молитву. Было непонятно, почему участок земли, на котором лежал покойный, не ушел под землю вместе с остальной частью ярмарки, но одно было ясно наверняка — землетрясение было не стихийным бедствием, но возмездием за его смерть. И словно подтверждая это, над долиной разнесся громкий крик, полный неизбывной тоски и страдания. Могло показаться, что этот крик раздался со всех сторон одновременно, как будто источник звука находился где-то в небе... ...а потом произошло пробуждение ото сна. Маленькая девочка в белой ночной рубашке с криком проснулась в своей постели, по ее щекам текли слезы. Она села в постели и, протерев глаза кулаком, сделала несколько глубоких вдохов. На улице было тихо, лишь изредка нарушаемое шелестом листьев в кронах дерева, растущего под окном. В комнату не проникало ни единого лучика света — окна были занавешены тяжелыми портьерами из плотного бархата. Постепенно глаза девочки привыкли к темноте, и она смогла различить очертания шкафа, в котором хранились ее многочисленные наряды, стола, за которым она рисовала и делала домашнюю работу, а также стула, на котором она любила сидеть, скрестив ноги. Оторвав взгляд от интерьера, малышка всхлипнула и подтянула колени к груди. Обхватив их руками, она замерла, прислушиваясь к своим ощущениям. Все мысли, которые рождались в ее голове, так или иначе сводились к одной и той же теме, а именно к ночному кошмару. Все еще не до конца проснувшись, она продолжала ощущать тяжесть, которую он оставил у нее на душе. Малышка не сомневалась, что видела Его во сне, перед ее глазами продолжал стоять Его образ, оживленный этим сном. Она почти видела блеск в Его карих глазах, смотрела, как Его взъерошенные волосы развеваются на ветру... В бессилии уронив голову на колени, девчушка едва слышно прошептала Его имя. Но тут она услышала стук в дверь спальни. Сначала она не придала этому никакого значения, но когда это повторилось, девочка вскочила на ноги и направилась к двери, на ходу поправляя свои длинные волосы. Открыв дверь, она отступила в сторону, чтобы впустить свою мать, одетую в светло-голубой бархатный халат. Женщина выглядела усталой. Войдя в спальню дочери, она остановилась у кровати и повернулась к малышке, которая, глядя прямо перед собой, продолжала молча стоять в дверях. Наконец тишину спальни нарушил голос матери: — Я слышала, как ты кричала, — в ее голосе слышалось беспокойство. Девочка отвела взгляд от ковра, лежащего на полу спальни, и посмотрела на мать своими темными, сияющими глазами. Она увидела, что все тело ее дочери было напряжено — было ясно, что девочка не ожидала этого ночного визита и ей не нравилось присутствие матери в ее спальне. Мать внимательно вгляделась в лицо дочери и только сейчас заметила, что глаза малышки покраснели от слез. — Ты плакала? — обеспокоенным тоном спросила ее мать. Дочь ничего ей не ответила, продолжая смотреть на нее внимательно и выжидающе, слегка переминаясь с ноги на ногу. Затем мать снова повернулась к дочери: — Чего ты боишься? Я рядом с тобой. Скажи мне, я все пойму... Казалось, что до этого момента слова матери не доходили до сознания девочки, и только после этой фразы она начала понемногу понимать, чего именно от нее хотят. девочка немного расслабилась и закрыла глаза. Через две секунды она вздохнула и открыла их. — Я думаю, дядя Джо несчастлив, — тихо сказала она. — Я даже слышала, как он стонал... После этих слов маленькая слезинка скатилась по ее щеке. Вытерев ее ладонью, девочка откинула с лица прядь черных волос. — Дорогуша, — начала мама, — не плачь... — Я не плачу, — возразила ее дочь с решительной ноткой в голосе. Лицо девочки стало серьезным. Сердито топнув маленькой ножкой, она подошла к кровати и решительно присела на ее край. Мать машинально подвинулась, освобождая место для дочери. Свесив босые ноги на пол, девочка посмотрела на нее снизу вверх. — Мамочка, почему ты продолжаешь мне лгать? — и, не дожидаясь ответа, объяснила. — О дяде Джо? Вместо ответа мать схватила малышку за плечи и притянула к себе. Девочка послушно прижалась к ней, спрятав лицо в складках материнского халата. Некоторое время обе молчали, затем, через пару минут, мать выпустила дочь из объятий. — Когда ты поймешь наконец, — растерянно произнесла женщина, — что он умер? Вытирая руки об одежду, она направилась к выходу. Дочь продолжала сидеть на кровати, с некоторым неудовольствием глядя ей вслед. Мать, переступив порог, наконец повернула к ней голову. — Помни, дяди Джо просто не существует в этом мире и всё тут, — наставительно сказала она. — Ну мам... — ответила девочка с явной обидой. — Ложись уже спать, дорогуша, — женщина поняла, что спорить на эту тему бессмысленно. Девочка легла на спину и натянула на себя одеяло. Мать смотрела, как ее дочь устраивается в постели, и когда она наконец повернулась лицом к стене, женщина тихо вздохнула и вышла из комнаты, закрыв за собой дверь. Когда ее шаги затихли в коридоре, малышка медленно подняла голову с подушки и прислушалась. Убедившись, что в доме царит полная тишина, она сбросила одеяло и спустила ноги на пол. Встав с кровати, она опустила глаза — ее длинная сорочка спускалась почти до лодыжек, отчего ее нежно-розовые ступни так сильно выделялись на фоне белой одежды и пушистого ковра, покрывавшего пол спальни. Она присмотрелась повнимательнее и заметила маленький красный бугорок на левой ноге — видимо, ее во сне укусил комар. Но сейчас девочку беспокоили совершенно другие вещи. Медленно ступая босыми ногами по мягкому ковру, она подошла к окну и, приподняв плотные бархатные шторы, посмотрела на ставни. Они были плотно закрыты на щеколду — такова была мера предосторожности родителей, которые опасались, что в сельской местности по ночам шастают всякие нехорошие люди, которых хлебом не корми, но дай им проникнуть в чужой дом через окно. Самое смешное, что когда их семья жила в многоквартирном доме в Нью-Йорке, родители девочки спокойно оставляли окна открытыми на ночь. Такая внезапная перемена в их поведении не могла не рассмешить их дочь, и даже сейчас, в эту ночь, она не могла удержаться от смеха, стараясь, однако, не разбудить их. Справившись с минутным приступом веселья, девочка взяла себя в руки и потянулась к задвижке. Прежде чем оттолкнуть ее, она оглянулась — не наблюдает ли за ней кто-нибудь, но в спальне не было никого, кроме нее самой. Это было понятно — если бы кто-то вошел в комнату, девочка услышала бы скрип двери и шаги за своей спиной. Она повернула голову к окну и отодвинула засов. Стараясь производить как можно меньше шума, малышка схватилась за ручку окна и потянула ее на себя. Окно с легким скрипом отворилось, и девочка невольно втянула голову в плечи. Ветер сразу же ворвался в ее спальню, принеся с собой неописуемый запах ночного воздуха. девочка открыла другую половину окна и забралась на подоконник. Усевшись на него, она сложила руки на животе и вытянула ноги вперед. Холод заставил ее съежиться, что придало всей ее позе трогательное и беззащитное выражение. У окна девочка почувствовала себя в полной безопасности, и она сразу же отдалась во власть ночного ветра, который нежно шевелил ее длинные темные волосы. Яркий свет полной луны, стоявшей высоко в небе, падал на ее маленькое бледное личико. Вид этого ночного светила наполнил ее душу таким невыразимым счастьем, что в душе воцарилась легкость, и вскоре она забыла, что ее действия могут привлечь внимание матери. Несмотря на то, что яркий свет луны слепил ей глаза и лишал способности различать силуэты в темноте, девочка все равно чувствовала, что ночной мир вокруг нее полон тайны и волшебства. Пожалуйста, не думайте, что она увидела на улице каких-то нелепых «сказочных» существ и седобородых волшебников с «волшебными палочками». В понимании этой девочки магия выражалась не в этих глупостях, а в захватывающем дух ощущении полного комфорта и эйфории, когда все невзгоды исчезают и на их место приходит осознание того, как сильно ты любишь весь мир, что, впрочем, не помешало ей вспомнить о поступках некоторых людей, неприятных для нее, но в этом не было ее вины, ибо такова природа человека — любовь ко всему человечеству всегда идет рука об руку с нетерпимостью к отдельным личностям! В данном случае это были родители девочки — она никогда не смогла бы простить им их ложь, которая заключалась в том, что если верить их словам, то ее друг дядя Джо отправился в мир иной. Девочка никак не могла проверить, так ли это на самом деле, но у нее не было причин верить словам своих матери и отца, которые с того дня, как Джо исчез, начали отвечать на каждый ее вопрос, касающийся его личности, одним и тем же «Джо мертв». Иногда отец, работавший фармацевтом в центре, объяснял дочери, что смерть Джо стала результатом образования в его организме каких-то метастазов, но объяснения такого рода лишь вселяли в девочку уверенность в том, что родители просто пытались запудрить ей мозги. Теперь, сидя в одиночестве на подоконнике, девочка могла спокойно подумать об этом, не опасаясь вмешательства родителей, которые своими упреками не давали ей сосредоточиться на мыслях, которые все это время теснились в ее голове. Что на самом деле случилось с ее взрослым другом и наставником? Ночь подарила девочке покой и чувство умиротворения. Она перестала чувствовать холодный ветерок, который трепал ее волосы и холодил спину, и даже перестала слышать какие-либо звуки — из всех пяти ее чувств только зрение позволяло ей хоть как-то ориентироваться в пространстве. Но при этом малышка не испытывала никакого дискомфорта или беспокойства, потому что время для нее остановилось и перед ее мысленным взором, словно на быстрой перемотке, пробегали воспоминания о прошлых событиях, которые девочка пережила с дядей Джо — можно даже сказать, что все они были посвящены только его нежному образу.