— Держите, — собеседник протянул ему блестящий термос. — Хм, неплохо, — открыв крышку, нос Гэлбрайта ощутил такой приятный для него запах. — С чем кофе?.. — С сахаром, просто с сахаром, — доктор, впечатлённый улыбкой инспектора, произнес это с явным удовольствием. Гэлбрайту не очень нравился сладкий кофе — лично он всегда пил его только со сливками и без подсластителей. Но в данной ситуации у него не было выбора. Он положил крышку себе на колени и поднес термос к губам. — Пейте до дна, я очень плотно позавтракал, — сказал доктор, глядя на то, с какой жадностью инспектор глотает жидкость с порыжевшими остатками сахара на дне. — Большое вам спасибо, — ответил Гэлбрайт. Он закрыл термос крышкой — инспектор решил, что будет лучше оставить немного кофе на обратную дорогу. Передав его врачу, Гэлбрайт посмотрел на мужчину, сидевшего рядом с водителем. Он не видел его лица, но, судя по широким плечам, незнакомец явно был человеком с несгибаемой волей. — Вы не знаете, кто это? — инспектор повернулся к своему соседу. — Он из Федерального бюро расследований, — сказал врач. Затем он наклонился и прошептал на ухо Гэлбрайту, — Суровый парень, но немного нервный. Сотрудник ФБР, чьи чуткие уши услышали замечание доктора, обернулся. Гэлбрайт увидел высокомерное лицо молодого человека, черты которого, казалось, были высечены из камня. Он, явно сдерживаясь, чтобы не накричать на добродушного доктора, просто свирепо посмотрел на него из-под своих густых бровей. «Да, — подумал Гэлбрайт, — этот парень не потерпит комментариев в свой адрес. Как они вообще нанимают таких людей в органы власти? У него совершенно сдали нервы»... — Мистер Мэтт Макларен, я бы посоветовал вам воздержаться от критики моей персоны! — услышал Гэлбрайт тот же голос, который отвлек его от завтрака. — Надо же было как-то познакомить вас с нашим инспектором, — весело ответил ему доктор, на которого суровый взгляд исподлобья не произвел никакого эффекта. Мужчина потянулся к Гэлбрайту, который сидел прямо за ним. Инспектору захотелось грубо сказать ему: «Что ты уставился, пацан?», но он подавил это желание. Нет, ему определенно не нравился этот парень в строгом черном костюме и с густыми бровями. — Мы добрались до места назначения, — вдруг раздался раскатистый бас молодого сержанта Соссюра, сидевшего за рулем. Они вышли из машины, и Гэлбрайт, расправив подол куртки, огляделся. После урбанистического вида центра было немного непривычно находиться в пригороде — ни высоких зданий, ни ярких вывесок, ни скопления машин, только редкие одно— и двухэтажные коттеджи, окруженные деревянными заборами, высокая трава с вытоптанными дорожками и роскошные зеленые кроны деревьев... Эту сельскую идиллию слегка подпортили машина скорой помощи и пара полицейских седанов, стоявших неподалеку. Очевидно, человек из Федерального бюро расследований, с которым они приехали сюда, был всего лишь помощником руководителя службы реагирования, который уже прибыл сюда. Гэлбрайт, стоя у машины и глядя на двухэтажный дом, на мгновение вспомнил годы своего детства, проведенные в Глостере. Деревянный дом отца, яблоневые сады, река... — Давайте, инспектор, — Мэтт легонько толкнул Гэлбрайта в плечо, — пойдемте в дом. Все четверо переступили порог калитки. Им навстречу выбежала пожилая женщина с белым платком на голове. — Ух, наконец-то профессионал! — радостно воскликнула она. Гэлбрайт, стоявшая рядом с доктором, посмотрела на то, как мужчина в черной куртке, одарив эту деревенскую простушку суровым взглядом, прошел мимо нее. Женщина, казалось, была удивлена таким поведением сотрудника Федерального бюро расследований. Она остановилась как вкопанная, глядя вслед входящему в дом мужчине. — Вы можете объяснить нам, что именно здесь произошло? — Гэлбрайт обратился к этой женщине. Она, услышав голос инспектора, перестала смотреть на дом и быстро повернулась к говорившему. В то же время ее лицо, изборожденное глубокими морщинами, выражало некоторое недоумение, смешанное с досадой. — А вы инспектор полиции, насколько я понимаю? — спросила она с некоторой неуверенностью. Очевидно, для нее было неожиданностью, что Федеральное бюро расследований также прислало обычного полицейского вместе со своим человеком. При первом взгляде на нее у Гэлбрайта возникло ощущение, что она как будто считает копов хуже парней из ФБР — по крайней мере, так можно было подумать, глядя на ее лицо, выражавшее едва скрываемое презрение к тому, кто предстал перед ней в этот самый момент. — Меня позвали сюда, как и всех остальных, — после небольшого колебания ответил Гэлбрайт. Под «всеми остальными» Гэлбрайт подразумевал как службу реагирования, так и самого себя, агента ФБР и доктора. Последний, кстати, в это время стоял, уперев руки в бедра, рядом с ним и с легкой усмешкой смотрел на женщину с платком на голове, которая, впрочем, не обратила на него особого внимания, а просто поднесла руки к вискам и глубоко вздохнула, как бы набираясь сил. После этого она посмотрела на Гэлбрайта. — Хорошо, я поняла, — сказала она таким тоном, когда на самом деле ничего не поняла. — В общем, я прохожу мимо дома семьи Йонс и слышу выстрел... — Нам следует сесть и обсудить это дело в спокойной обстановке, — перебил ее Мэтт. Женщина, странно посмотрев на доктора, прошла вперед, в дом, он тут же последовал за ней. Гэлбрайт, услышав знакомую фамилию, немного замешкался и в конце концов вошел последним. Они оказались в просторной прихожей типичного загородного коттеджа — вдоль стены стояла скамейка, над которой в несколько рядов висели вешалки с одеждой, на полу лежал ковер, а по углам прихожей были расставлены вазы со свежими цветами. — Нам снять обувь перед входом в дом? — весело спросил Мэтт. — На улице сейчас хорошая погода, в этом нет необходимости, — скучно ответила женщина. Они вошли в холл. По левую руку была лестница, ведущая на второй этаж, слева была дверь, ведущая в гостиную. Что сразу бросалось в глаза, так это большое зеркало в позолоченной раме, которое висело на стене возле порога. Общее убранство дома наводило на мысль, что хозяин был богатым человеком. «Итак, — подумал он, — вот дом, где все это происходит»... Его оторвал от размышлений старческий голос — женщина с белым платком на голове начала рассказывать о случившемся. — Итак, я услышала выстрел и, почувствовав неладное, побежала к Йонсам. Ворота и входная дверь были открыты. — Вам это не показалось странным? — спросил Гэлбрайт женщину, имея в виду её последние слова о воротах и двери. — Конечно. Я подумала, что к ним в дом вломились грабители.