Его целью была розовая, пышно цветущая гортензия, стоящая на столе у самого края балкона. Джонни одной рукой схватил горшок с цветком, а второй продолжал держаться за перилла. Толпа студентов начала весело гудеть и радостно аплодировать романтику. Эстер было неловко и приятно одновременно. Ее губы скривились в запоздалой улыбке, которая появляется раньше, чем выражение лица сменяется со скептического на благожелательное. Джонни старался ровно удерживать нелегкий горшок на ладони, чтобы случайно не опрокинуть его на чью-нибудь голову, но в этот момент из магазина неожиданно вылетел администратор. – Что здесь происходит? – требовательным писклявым голосом спросил он у студентов, не выделяя никого взглядом. Администратор успел заметить промелькнувшие за окном черные джинсы Джонни и поспешил удостовериться, что это не какой-нибудь сумасшедший, решивший покалечиться рядом с его сувенирным магазином. Не хватало еще разбирательств со скорой и полицией. Студенты оживились в предвкушении. Многим стало любопытно, как поведет себя Джонни, когда ему станут угрожать полицией. Джонни бросил быстрый взгляд на Эстер, беспокойно уставившуюся на кого-то под козырьком балкона, и потерял равновесие. Горшок, который он старательно удерживал, повел руку Джонни влево, потом вправо, а затем Джонни все же уронил цветок на асфальт. Пятикилограммовая керамическая кадка, будто снаряд, пролетела в пяти сантиметрах от носа администратора и, едва коснувшись земли, разлетелась осколками вперемешку с мокрым черноземом. Джонни растерянно посмотрел вниз. Улица на мгновение затихла. Администратор, до сих пор пребывавший в шоке, тупо смотрел на горшок, свалившийся на него с неба, и представлял, что могло бы случиться, сделай он хоть полшага вперед. Эстер, быстрее всех вышедшая из оцепенения, подняла голову к Джонни и громко крикнула: «Бежим!» Джонни ловко спрыгнул на свободное от людей место на тротуаре и, пока администратор соображал, как ему поступить с хулиганом, схватил за руку Эстер, и они вместе побежали подальше от этого магазина. Через несколько кварталов запыхавшиеся и мокрые Джонни и Эстер забежали под тенистую арку, соединяющую два жилых дома. Здесь было значительно прохладнее, чем под палящим солнцем. Пара прильнула к каменной стене, чтобы охладиться. По носу Джонни стекала тоненькая струйка пота. Он вытер ее краем черной футболки и засмеялся. – Ты отлично умеешь убегать от проблем! Теперь мне все стало ясно, – сказал Джонни сбивчивым голосом, до сих пор не восстановившимся после бега. Эстер изобразила язвительный взгляд, но потом, не в силах сопротивляться мятежно-веселому настроению Джонни, расхохоталась. Джонни обрадовался, что смог наконец-то развеселить ее. Ему нравилось наблюдать, как в глазах Эстер рождается азарт. Ради этого он был готов пойти практически на что угодно, не задумываясь о последствиях. Пожалуй, живое восприятие, способность жить крайностями – первое, что связало Джонни крепкой нитью именно с этой девушкой. Он не был уверен на сто процентов, что Эстер подыграет ему при любом раскладе, но в том, что она будет рядом с ним в эпицентре событий, – Джонни не сомневался. А второе – банальная страсть. Всеобъемлющее физическое влечение, подкрепленное темпераментом Эстер – чувственная, строптивая, быстро воспламеняющаяся натура. Джонни подозревал, на какие эксперименты Эстер будет способна, какие границы позволит себе переступить, какой сможет стать для него, если того потребует игра. Джонни будто вернулся в школьные годы, когда все еще было ново и любопытно, а близость девушки доводила здоровое мальчишеское тело до такой степени раздражения, что не холодила вода и не пьянил алкоголь. Джонни снова захотелось сделать открытие – узнать, что ждет его за поворотом, окунуться в историю, как в книгу с захватывающим сюжетом, разгадать природу Эстер, а потом… Проститься с ней навсегда. Ограниченность времени лишь распаляла чувства Джонни, ведь все, что нам не принадлежит и никогда не будет принадлежать, вызывает самую сильную привязанность. Джонни прижал Эстер к каменной стене, он чувствовал ее горячее дыхание, слышал ее желание, почти просьбу о близости, видел ее затуманившийся взгляд. Джонни не торопился поцеловать Эстер – ему приносило удовольствие видеть, как ее тело покрывается мурашками, как мягкие губы приоткрываются в ожидании его прикосновения, как она замирает, когда он находится так близко. Джонни прошептал Эстер что-то на ухо, но она не смогла различить слов. Эстер вся обратилась в чувство. Пальцы Джонни скользнули по внутренней части ее бедра и утонули под подолом. Оголенные ноги девушки стали видны проходящим мимо арки людям, но она потеряла всякий стыд. Почва ушла из-под ног – осталось разливающееся тепло возбуждения, запах Джонни и его пальцы, обжигающие кожу. Джонни смотрел Эстер в глаза – пустые, потерявшие ход всякой мысли, ее чувства взяли верх над разумом, Эстер таяла, растекалась, плыла. Джонни закусил губу и нехотя оторвал руку от ее бедра. Он отпрянул от Эстер и вызывающе посмотрел в ее пьяные глаза. – У вас нет совести, юная леди, – прошептал он, пронзая темными глазами растерянную девушку. – Наверное, – с придыханием согласилась она и приложила руку к пылающим щекам. – Кажется, я сгорела на солнце. Джонни игриво улыбнулся и чмокнул ее в щеку. – Мы все же должны поесть, – сказал он, выходя вместе с девушкой из-под тени арки. Джонни огляделся по сторонам, определяя, куда они забежали, и повернул налево. – Сегодня ты расскажешь мне как можно больше о себе, – сказал он, на ходу убирая растрепавшиеся волосы за ухо. Мимо пары проходили рабочие, студенты, офисные сотрудники, фотографы – люди всех национальностей и профессий, но никто из них не мог проигнорировать светящихся лиц Джонни и Эстер. Все, кому они попадались на пути, смотрели на влюбленных и невольно улыбались. Правда, сами Джонни и Эстер не обращали на незнакомцев ни капли внимания. – Я расскажу. Что ты хочешь узнать? – спросила Эстер, украдкой любуясь профилем Джонни. – Давай начнем с детства. Кем ты хотела стать? – заинтересованно спросил он. Эстер некоторое время подумала, прежде чем ответить. – Если честно, в детстве я хотела стать продавцом в магазине, – призналась Эстер и захихикала. – Да, это странно. Но мне казалось, что в кассах лежат кучи денег и все они принадлежат кассирам. – Это не так далеко от правды, – усмехнулся Джонни. – Если продавец владеет магазином. – А если серьезно, я хотела быть сценаристом. Меня всегда привлекала работа с текстом – есть даже несколько законченных работ, правда, все «в стол». Знаешь, сначала кажется, что сюжет захватывает. Заканчиваешь работу, читаешь спустя время сценарий, а это полное дерьмо. И герои пластмассовые, и тема наивная. В общем, я надеялась написать что-то более стоящее. Но вместо института искусств родители отправили меня изучать управление бизнесом, – насмешливо сказала Эстер. – Сказали, что творчество – это несерьезно. Нужно отучиться на востребованную профессию, чтобы жить в достатке. – В достатке? – не поверил своим ушам Джонни. Эстер кивнула. – И чем же хорош достаток ради достатка? Я всегда думал, чтобы иметь хороший заработок, нужно любить дело, которым занимаешься. – Наверное, это идеалистические представления. Подумай, сколько людей занимаются работой, которую они на самом деле не хотят выполнять? По-твоему, им всем нужно бросить офисные стулья и уйти в кинематограф? – саркастически спросила Эстер. – Нет, почему же. Я сказал, что хорошие деньги зарабатывают лишь люди, которые занимаются любимым делом. Они зарабатывают легко – без всякой натуги и с удовольствием. Взять, например, наши отношения. Чтобы получить исключительные эмоции, тебе нужно было преодолеть барьер, который ты сама для себя возвела. Взамен ты нашла то, что искала, то, чего не нашла бы рядом с другим человеком. Эстер оценивающе посмотрела на Джонни. Ей захотелось сказать какую-нибудь грубость про его самонадеянность и раздутое самомнение, но вместо этого она произнесла: – Мне не нравится, что ты говоришь. Больше никогда не заикайся о моей жизни с Джеком. – Я не хотел задеть Джека, поверь мне, – начал оправдываться Джонни. – Я хотел сказать, что жизнь ради достатка – это все равно, что жизнь в семье ради детей. Жить можно, но удовольствия в этом мало, – Джонни прервался, заметив, как напрягается лицо Эстер с каждой следующей его фразой. – Все, закрыли тему. Не будем больше говорить об этом. Небольшой уютный ресторанчик с окнами во всю стену встретил гостей суетными официантами, запахом свежих креветок и стопками аккуратно сложенных меню на входе. Местечко напоминало рыбацкий домик: грубая громоздкая деревянная мебель, рыболовные сети на стенах и муляжи рыб в рамках были единственными атрибутами настоящей хижины рыбака. Все остальное – запах тухлятины, лоснящиеся от слизи и соли поверхности и мухи – естественно, отсутствовало. – О, Джонни, друг мой, добрый день! Приветствую и вас, красавица, – радушно улыбнулся седой мужчина в черном фартуке, ожидающий клиентов у стойки. Внешностью он напоминал «Крестного отца». Не хватало только костюма и красного цветка в нагрудном кармане. – Сколько вас сегодня будет? Двое? – Да, Алекс, сегодня нас только двое, – низким, но дружелюбным голосом отозвался Джонни. – Как твое дельце, а, Джонни? Выгорело? – по пути к столику заговорщицким голосом спросил Алекс. – В процессе. Ведем переговоры, – невесело отозвался Джонни и сразу же сменил тему: – Как твоя жена? Выздоровела? Алекс хрипло закашлял, прикрывая рукой рот, а потом, отдышавшись, указал паре на столик рядом с окном. – Этот устроит? – спросил старик Эстер. – Да, отличное место, – вежливо ответила она, стараясь ничем не выдавать смятения после неприятного разговора с Джонни. – Жена пришла в норму, – вспомнив про вопрос, добавил Алекс. – Эти китайские корешки действительно помогают! Я изучил все рецепты, по которым можно их готовить. Лучше залить теплой водой и оставить на ночь. Спасибо, Джонни. Кстати, Браун тебя искал на днях. – Алекс увидел, как Джонни покачал головой, намекая, что не нужно продолжать. – Что будете пить? – Принеси два бокала белого вина, пожалуйста, и воду безо льда, – попросил Джонни и взял протянутое Алексом меню. – Хорошо. Весело вам провести время! Сейчас подойдет официант и примет ваш заказ, – добродушно сказал Алекс и, подмигнув Джонни, вернулся к стойке у входа. Эстер внимательно посмотрела на Джонни, принявшегося демонстративно изучать меню. – Что за дельце? – прямо спросила она. – Какое дельце? – делано удивился Джонни. – О котором тебя спрашивал Алекс. – А, это, – уклончиво отозвался Джонни. – Ничего важного. Собираемся разработать дизайн одного дома. Хотел запустить новый проект. Эстер удовлетворенно кивнула. Она поверила Джонни на слово. – А чем ты занимаешься сейчас? Пишешь картины? – Да, картины тоже пишу, – невозмутимо сказал Джонни и, придвинувшись к Эстер поближе, посмотрел на нее. – У меня появилась идея на сегодняшний вечер, и я собираюсь воплотить ее в жизнь. Эстер лукаво улыбнулась. – Что за идея? – спросила она, очаровательно тряхнув копной волос. – Узнаешь. Для начала поешь. Тебе понадобятся силы. Эстер заказала жаренного на гриле лосося, а Джонни, как и хотел, устриц с шампанским. Дождавшись официанта с блюдами, Джонни продолжил выяснять подробности из жизни Эстер. Так он узнал, что Эстер впервые поцеловалась с мальчиком, который ей не нравился, в двенадцать только для того, чтобы не отставать от одноклассниц, которые сделали это гораздо раньше. Первый секс у Эстер случился в девятнадцать с музыкантом на домашней вечеринке. В студенческие годы Эстер слушала тяжелый рок и хотела выйти замуж за Джонни Деппа и даже поспорила с подругой, что ей удастся завязать с ним роман до двадцати пяти. Однажды на вечеринке Эстер пообещала друзьям угнать машину копов, но вовремя вернувшиеся родители испортили планы дочери. После этого, находясь под домашним арестом, Эстер сбежала из дома на свидание, свесив из окна второго этажа сплетенные простыни. – Ты не давала покоя родителям, – одобрительно заметил Джонни. – А теперь я не буду давать покоя тебе. Джонни самодовольно усмехнулся: – Ты уверена, что остальные подробности твоей жизни мне необходимо узнать? Я буду знать наверняка, на что ты способна, и пойду дальше. – Это зависит оттого, как прошла твоя юность. Ты ничего не рассказал мне о себе, – улыбнулась Эстер. Джонни замялся. По его лицу пробежала тень неуверенности. – Я расскажу. Но немного позже. Сейчас мы поедем в студию – я покажу тебе свои работы, – безапелляционным тоном сказал Джонни и подозвал официанта. – Счет, пожалуйста. Эстер сморщила нос. – Хорошо. Но в таком случае я тебе больше ни слова о себе не расскажу! Джонни расплатился, оставив официанту хорошие чаевые, и вместе с Эстер вышел из ресторана.