– Я запомнил тебя там, в фонтане. Я тогда еще заподозрил, что ты любишь острые ощущения, вот только не думал, что настолько. Но это, возможно, даже к лучшему. Я ведь могу тебе с ними помочь. Аристократ гадливо ухмыльнулся. Я бы тоже охотно ему помог с острыми ощущениями. С острейшими. При помощи Жнеца. Этот спектакль мне изначально противен, а сейчас, в шаге от цели, уже подташнивает. Но поддаваться нельзя. – Ладно, Гунт, уговорил. Чего не сделаешь ради таких милых глаз. Пойдем, посмотришь. Это недалеко. – Господин, – напрягся один из наемников, – я слышал, что на нижних ярусах колодца водятся очень сильные стриги. Таких только дверь с зачарованным металлом и черные стены держат. Они даже из-за барьера могут дотянуться. – Глупости. Страшилки для плебеев. Серьезные стриги никогда не поднимаются на верхние ярусы. Иди-иди, Гунт. За мной иди, ничего не бойся. Наемники всем своим видом выражали несогласие, но спорить с представителем правящей семьи не стали. А я уже из последних сил изображал робкого недотепу, готовясь ускользнуть от них самым простым способом. Умных книг за последние года полтора мною прочитано немало. И до этого тоже с ними дружил. Плюс наслушался рассказов матери, взявшей на себя обучение аристократическим премудростям. Я немало самых разных бестиариев изучил и потому прекрасно знал, что такое стриги. Рамир прав, серьезным воинам, достигшим высоких ступеней просвещения, бояться нечего. Если знаешь, как их уничтожать, и не ротозей, проблем не будет. Проблема тут в другом. Даже самые мелкие стриги обладают неприятными контролирующими умениями. И чем выше ступень твари, тем больше их набор и сильнее воздействие. Все равно недостаточно сильное, чтобы серьезно воздействовать на приличных воинов, зато на рядовых омегах работает прекрасно. Вовсе не обязательно находиться рядом, по слабакам твари способны издали отрабатывать. Я, если не устраивать глубокую проверку, как раз и выгляжу рядовым омегой жалкой ступени. Даже самая смехотворная стрига способна устроить в моих мозгах знатный кавардак. Поэтому в зоне, где, возможно, находится одна или несколько таких тварей, могу вести себя как угодно. Любую неадекватность спишут на вредоносное воздействие. Если в замок я входил, не представляя, как выкручусь, сейчас план составлен полностью и сложным не выглядит. Особо надежный склад остался позади, дальше тянулся чистый коридор. Здесь, в отличие от складской зоны, очень пыльно, и потому прекрасно просматривалась натоптанная тропинка по центру. Похоже, тот самый маршрут, по которому ходит умелец, подновляющий заряд защитного барьера. Как и мы, этот человек держался одинаково далеко от давяще черных стен. Впрочем, зона запыления вскоре осталась позади. Будто некий пылесос работал до определенной границы. Рамир резко остановился, чуть повернулся, указал вперед: – Видишь? Вот это он и есть. Я отключил ночное зрение, чтобы посмотреть на барьер без искажений. Факелы в руках наемников остались позади и почти не приглушали причудливые синеватые отблески. Будто мыльная пленка натянута поперек коридора, выдавая себя там и сям вспыхивавшими искорками. – А э-э-это… что-о-о?.. – Имитируя потерю контроля над речевым аппаратом, я трясущейся рукой указал на стену. Рамир купился, обернулся, а я сорвался с места и, тоскливо завывая, бросился дальше по коридору. Дурацкое поведение, но именно такое и требуется, чтобы сбить моих провожатых с толку. Потом, пораскинув мозгами, они спишут все на воздействие стриг, к охотничьим угодьям которых столь необдуманно подвели уязвимого омегу. Несколько секунд ничего не происходило, а затем Рамир заорал не своим голосом: – Стой! Гунт, стоять! Гу-у-унт! Надо же, как волнуется за свою несостоявшуюся добычу. Кричит так, будто родного человека теряет. Я злорадно осклабился. Приятно устроить садисту такой облом. Жаль только, что ему не придется долго выискивать новую жертву. Нижний город – сплошной загон с добычей для таких уродов. За спиной послышались встревоженные голоса и торопливый перестук тяжелых башмаков. Улыбка тут же стерлась с моего лица. Проклятье! Я-то рассчитывал, что эта троица не рискнет сунуться за барьер. Его ведь там не ради красоты поставили, нельзя туда-сюда шастать. Но Рамир чересчур пренебрежительно относится к стригам, плюс ему очень понравился мальчик с необычно синими глазами. Да уж, пора вводить в Роке моду на темные очки. С такими-то делами… Прибавил шагу, пытаясь затылком определить, как далеко от меня преследователи. Непохоже, что приближаются, держусь с ними, как минимум, наравне. Но это не радует, ведь понятия не имею, что располагается впереди. А ну как в тупик забегу? Нет, не верится в такое. Рамир говорил про Черный колодец, а я пока что вижу только горизонтальный коридор. Где-то дальше должен располагаться спуск, и надо его не пропустить. Спасибо ночному зрению. Пусть вижу все в серых тонах, но этого достаточно, чтобы не натыкаться на стены. То, что мне надо, непременно разгляжу. Шагов через сто коридор вывел к квадратному залу, посреди которого зиял такой же формы громадный провал, окруженный невысоким каменным барьером. В одном месте вдоль стены под пологим углом спускалась узкая лестница с широченными ступеньками. Похоже, вот он, Черный колодец. И если я обегу его и начну спускаться, троица успеет добраться до этого края провала и подсветит меня факелами. Этим они меня, разумеется, не остановят, но кто знает, что у них на уме? Один из наемников таскает за спиной малогабаритный арбалет, да и у второго может оказаться что-нибудь убийственно дальнобойное в навыках. Рамир может пожалеть бедного синеглазого мальчика. То есть пожалеть в своей манере. Прикажет выпустить в меня пару болтов, чтобы раз уж ему не достался, так пускай и стриги познают горечь облома. Нет, я, конечно, могу многое пережить, включая обстрел. Но, если начну демонстрировать все, на что способен, это выдаст меня с головой. Рамир поймет, что все это время его за нос водили. И если догадается отправить в погоню всех тех наемников, которые попались нам по пути, это может помешать моим планам. Да и ни к чему посторонним знать, что в подземелье спустился непонятно кто, обладающий хитрыми умениями, которых у простолюдинов быть не должно. Раз так, план придется чуточку подкорректировать. И я этому даже рад. Не потому, что кровожадный, а потому что некоторые люди лучше бы вообще не рождались. Потому подавил в себе порыв метнуться к колодцу. Вместо этого шагнул к стене, вжался в нее спиной, пошарил по запястью, сорвал маскирующий амулет. И, сражаясь с подкатившей из-за пробудившихся параметров слабостью, активировал «мимикрию». Если Рамир альфа с богатым набором навыков, обмануть его таким нехитрым способом непросто. Однако надо учитывать, что обстановка самая мрачная, плюс отблески от факелов в руках наемников добавляют сумятицу. Переменчивое пятно на таком фоне способно затеряться. Особенно если пригнуться и отставить одну руку назад, ломая очертания фигуры. За неимением длиннополого плаща это лучший способ избавиться от бросающегося в глаза сходства с человеком. Троица пронеслась мимо, предсказуемо не отреагировав. А я, пользуясь тем, что ограничивающий мои возможности амулет теперь безобидно покоится в кармане, успел бросить на Рамира особый взгляд и полез в скрытое вместилище. Слишком торопливо аристократишка промчался, но этого хватило, чтобы срисовать два важнейших параметра: двадцать девятая ступень просвещения и сто восемьдесят восемь атрибутов. Наполнение последних неизвестно, но если поделить их количество, на одну ступень выходит шесть и пять десятых. То есть меньше семерки. Даже если отбросить в сторону трудное детство с ослабленным развитием, ответ получается удивительным. Рамир, если брать в среднем, даже не альфа. Да-да, этот зажравшийся провинциальный аристократишка всего лишь бета. Причем бета ничем не выдающийся. Он даже Камаю солидно уступает. А ведь тот вовсе благородным не был. Это как так? Даже с учетом того, что Рамир младший сын главы рода, смотрится печально. Похоже, делишки у семьи Данто идут не очень хорошо. Предположим, у Рамира все атрибуты открыты исключительно в ПОРЯДКЕ. Почти на сто процентов в этом уверен, потому что получить дополнительный набор такой никчемности не светит. Следовательно, если брать мои параметры строго в ПОРЯДКЕ, я превосхожу его в три раза. Ну а если учесть, что для него мое наполнение – это нечто из области ненаучной фантастики, разрыв увеличивается еще в два-три раза. В сумме может дойти до десятикратного преимущества. То есть он против меня все равно что голодавший две недели дистрофик против полного сил мастера спорта по тяжелой атлетике на состязаниях по поднятию тяжестей. Даже если его обучали сражаться самые лучшие мастера (что вряд ли), отточенной боевой техникой столь колоссальный разрыв компенсировать проблематично. Троица между тем достигла барьера и дружно склонилась, пытаясь высмотреть меня в недрах громадного колодца. – Да где он?! Светите лучше! Вниз! Вниз светите! – нервно вопил Рамир. Наемники торопливо водили факелами из стороны в сторону, имитируя бурную деятельность по улучшению освещения. Один в какой-то момент перекинул свой факел второму и начал возиться с арбалетом, лязгая металлом. Под эту суматоху я, тихо подкравшись, без замаха вбил острие Жнеца в основание шеи ближайшего вояки. Аккурат под край шлема, не задев металл. Тот мало того что не берется волшебной сталью, так еще и нашуметь способен. А шум мне сейчас не нужен. – Гу-у-унт! – заорал Рамир, склоняясь над колодцем. Я поборол нестерпимое желание отвесить аристократу знатного пинка. Амулет, несмотря на описание, после снятия впервые вызвал серьезное ухудшение самочувствия. И голова кружилась, и подташнивало, и тело неуверенно слушалось. В таком состоянии удар может выйти смазанным, и жертва, вместо того чтобы полететь в глубины Черного колодца, сильно на меня обидится. Нет, сейчас надо твердо стоять на обеих ногах и всячески избегать размашистых движений. Чуть сместившись, повторил нехитрый прием со вторым охранником. Тот, оглушенный воплями Рамира, позволил убить себя столь же легко. По-хорошему, следовало изначально достать Крушитель и завершить дело в пару секунд. Против такого аргумента этой троице противопоставить нечего. Вряд ли кто-нибудь кроме высших аристократов способен без печальных последствий выдержать пару-другую ударов чистой силы с короткой дистанции, а в Хлонассисе такие альфы не водились. Но, если разнести эту троицу на фарш, понадобится бригада уборщиков и не один час работы, чтобы скрыть следы случившегося. Сомневаюсь, что мне предоставят столько времени. Вот и пришлось действовать аккуратно. Второй наемник завалился неудачно, раскидывая руки и преграждая путь к третьей цели. И что самое неприятное, этот сжимал оба факела, и перехватить их я никак не успевал. Проигнорировать падение пары источников освещения сложно. Рамир, надо отдать ему должное, не стал разворачиваться. Первым делом он отпрыгнул в сторону и лишь затем уставился на меня. – Гунт?! – изумился аристократ. Я, небрежно перебросив Жнец из руки в руку, кивнул, начиная обходить противника по широкой дуге. – Вообще-то меня зовут не Гунт, но для тебя пусть будет так. – Что тебе от меня надо, щенок?! – изменившимся голосом спросил Рамир. – Тебя послал Ингармет?! – Да вы уже достали! Дался всем этот Ингармет. – Я покачал головой. – Значит, это он, это точно он, – злобно оскалился Рамир. – Я так и знал, что он предаст, что все эти тупые переговоры – это обычное вранье степняков. – Предаст? – чуть удивился я. – Не хочется вникать в вашу внутреннюю политику, но Ингармет вроде как вожак тех, кто против вас взбунтовался и прямо сейчас осаждает город. Предать можно союзника, но не врага. – Можно все, – заявил Рамир, медленно вытаскивая саблю. – У нас с ним были кое-какие договоренности. Да мы вот-вот собирались начать переговоры. Он клялся, он обещал, он перестал лезть на стены, а мы прекратили вылазки. Все затихло. Но ты только что убил наших людей. Договоренностей больше нет. – Да плевал я и на вас, и на Ингармета, и на все ваши договоренности. Решив, что разговоров с меня достаточно, я наконец перешел к делу. Прыжком разорвал дистанцию, ложно замахнулся, провоцируя противника на блок саблей, под которую мой клинок и поднырнет, ударит под мышку, достанет до сердца, рассечет его, остановит. Это может снизить посмертное кровотечение, меньше работы по сокрытию улик. Хотя пока не представляю, как такое выдать за несчастный случай. Но Рамир неприятно удивил. Извернулся с дивным проворством, будто мысли мои прочитал наперед и знал, что следует делать. И, пользуясь превосходством в длине рук и оружия, даже не стал пытаться отбиваться, сам атаковал. Рассчитал точно, что я самую малость до него дотянуться не успею, свалюсь с разрубленной головой. Однако и я тоже кое-что умею. Пусть такая замысловатая техника работы с саблей мне неведома, зато реакции и скорости хватает с лихвой. Тоже отскочил, выгибаясь, пропуская вражеское оружие над собой. Но Рамир и тут отличился. Успел изогнуть кисть, опуская клинок еще чуть ниже. И тот пронесся над моим лбом, едва не задев кожу и срезав пучок волос. Я, отскочив, выпрямился, одобрительно кивнул: