- Нио мог говорить что угодно, - отмахнулся Искай. – Но ему самому это не помешало применить золотую магию дважды. - Мы должны заранее продумать, какую форму примет наше золото, - Кьяри встала на ноги. Теперь она смотрела снизу вверх на людей, сидевших у костра. – Вы должны научиться считать удары вашего сердца. Потому что в бою, после того, как вы прольете кровь, ваше тело начнет пульсировать. Золото будет послушно вам в течение пятисот ударов сердца. Оставив чиа обдумывать ее слова, Кьяри направилась к своим слугам. Четверо воинов Кито следовали за ней как охрана, остальные разбили палатку под каменным навесом и развели костер. Самана нагрела воду, Явар приготовил маисовые лепешки. Если во дворце они казались вкусными, то здесь на пустоши, после тяжело перехода, они были божественной едой. Послышался протяжный вой койота вдали, Атавалп подошел к костру Кьяри и сел рядом с дочерью. Какое-то время он молча ел. Жевал и смотрел на пламя, выглядел при этом спокойным и умиротворенным. Как человек, отдыхающий после тяжелой работы. - Я знал, что ты не сможешь убить императора. Женщина редко способна убить мужчину, с которым спит. - Дело было не в этом, - покачала головой Кьяри. Она вдруг почувствовала досаду от того, что даже отец не придал значения смерти Алиямы. Расстроенная Кьяри достала изумрудную брошь, последнее, что осталось от Алиямы, и стала рассматривать ее в свете огня. Завтра ее золото примет форму этой броши. - Где Нио? – спросила Кьяри. Атавалп напрягся. Кьяри подумала, что у отца есть причины ненавидеть Нио. Эта ненависть началась много лет назад. И сначала в ней не было ничего личного, Атавалп ненавидел яги, племя, к которому Нио принадлежал. Но после того как Нио предал их в золотом городе, ненависть Атвалпа окрепла и выросла в личную ненависть. Сегодня он сдержался и не стал показывать своей неприязни. А может, наконец-то смирился с тем, что Кьяри никогда не перестанет любить Нио. Как она смирилась с тем, что они никогда не смогут быть вместе. - Я мало знаю о Нио. После того, как его выпустили из тюрьмы, прошел слух, что он рассказал о заговоре императору, - Атавалп пожал плечами. – Керук разозлился и хотел его убить. Но Синчи Инка не позволил. Через какое-то время ты оживила в храме золотые статуи, и мы поняли, что Нио купил себе свободу, рассказав о том, как убивать не прикасаясь. Некоторых из нас это разозлило даже больше, чем подозрение, что он мог рассказать о готовящемся заговоре. Но я не удивился. Если Нио кому-то и мог рассказать свою тайну, то только тебе. Это правильно, он в долгу перед тобой. Думаю, теперь его долг вырос в два раза. Если бы не ты, император убил бы Нио. Это было что-то вроде сделки? Император освобождает Нио, ты убиваешь для императора? Кьяри кивнула. Все верно. Не сходилось только одно. Она не чувствовала будто Нио ей что-то должен. Ни раньше, ни сейчас. Нио определенно не был перед ней в долгу. Нио был… Кьяри вспомнила, какое счастье ощутила в доме Синчи Инки, просто видя Нио живым. Да, Нио был для нее чем-то вроде счастья. - Что произошло потом? – спросила Кьяри. – Зина сказала, что старуха Тии умерла, и Нио вместе с бледнолицым монахом похоронил ее. - Я знаю об этом лишь понаслышке. Как я уже сказал, Нио не приходил к чиа. Он держался от нас подальше, когда мы навещали Синчи Инку, потому что ничего хорошего из этих встреч не выходило. Дважды он подрался с Беа. Я слышал, что после смерти старухи, Нио много времени проводил с монахом. Кажется, монах учил Нио своему языку. Нио всегда был сообразительным, Кьяри вспомнила Римака и его уроки кипу. - Нио и монах покинули город сразу после смерти Уаскара, до того, как начался мятеж. Куда они пошли, знал только старик Синчи Инка. Теперь, когда мы знаем, что Уаскар заключил союз с железными демонами, я спрашиваю себя, а не послал ли Синчи Инка Нио дать сигнал железным демонам? - Нет, - быстро ответила Кьяри. - Ты всегда слишком любила его, - в голосе Атавалпа не было разочарования или упрека, только сожаление и досада. Внезапно Кьяри поняла, что Атавалп, и правда, смирился с ее чувствами к Нио. Крупная летучая мышь врезалась в палатку, упала на камни. Несколько мгновений она, поднимая пыль, билась на земле, потом отползла в сторону и скрылась в темноте. Был ли это хороший знак? Может, завтра у ног Кьяри так же будут извиваться железные демоны? Или таким же беспомощным, как эта летучая мышь, окажется ее отец? Чуть поодаль в лагере чиа, люди тушили костры, лили остатки чичи на камни и просили у скал помощи в предстоящей битве. - Нужно поспать, завтра будет трудный день, - сказал Атавалп и вытянулся около костра. Подложив под голову плоский камень, он закрыл глаза. Кьяри принесла из палатки одеяло и укрыла отца. Явар кинул в костер щепотку маиса, прося чтобы в день битвы ветер дул в лицо врагу. Произнеся молитву живому золоту, он потушил костер. Стены палатки трепал ветер. Кьяри смотрела на них и думала о том, что ее отец спит снаружи. Охраняет ее сон. Она мечтала об этой защите. Но сейчас не ощущала удовлетворения. Наоборот, чувствовала, что чего-то не хватает. Преданность ее отца все еще не была абсолютной и безоговорочной. Он все еще был привязан к чиа и Керуку. Поняв это, Кяьри заснула. Ущелье Паруро выбрали местом сражения с железными демонами, потому что сто лет назад великий Инка Пачакути победил здесь своих врагов. Земля и камни должны были помнить эту победу и помочь потомкам Инки повторить его подвиг. Чтобы заманить железных демонов в ущелье, на рассвете им навстречу послали двух воинов. Воина каньяри с татуировкой орла на спине и колья с красными перьями в волосах. Из оружия разведчики взяли с собой лишь легкие щиты и короткие копья. Все остальное - лук, праща, дротики стесняли бы движения. Воины легко взбежали на каменную насыпь, коснулись плечом поднимающегося солнечного диска и скрылись из виду. Их заданием было найти железных демонов и заманить их в ущелье. Воины чиа, колья и каньяри раскрасили лица красным и рассыпались по склонам ущелья. Небольшими группами на разной высоте. В каждой группе по два чиа и пять воинов из других племен. У их ног лежали открытые мешки с золотом. Двадцать молодых каньяри исполняли роль гонцов и дозорных. Они наблюдали за подступами к ущелью, близлежащими полями, и бегали от одной группы притаившихся в засаде воинов к другой. Железные демоны появились в облаке пыли. Она взлетала из-под ног их животных. Вместе с приближением демонов нарастал гул: удары копыт по земле, бряцание железа. Впереди демонов, петляя и пригибаясь бежали разведчики. Рядом с ними мчались мелкие животные похожие на койотов. Когда колья с красными перьями в волосах споткнулся, койот схватил его за щиколотку и повалил на землю. Воин не растерялся и вонзил нож койоту в шею. Тварь заскулила и затихла. Но колья не успел подняться. Железные демоны растоптали его копытами своих животных. Армия железных демонов въехала в ущелье. На склонах затрубили раковины, объявляя о начале атаки. Краем глаза Кьяри видела, как падали на камни и катились по склонам воины, которым чиа перерезали глотки. Первым ожил мешок с золотом у ног Атавалпа. Из его мешка выползли змеи. Блестя на солнце золотыми спинами, они заскользили между камней. Ненадолго зависнув, словно брызги воды, золотые дротики над головой Иская ринулись вниз со скоростью молнии. Еще через миг со всех сторон к демонам устремились золотые муравьи, змеи, бабочки и колибри. Животные под железными демонами испугано заржали, встали на дыбы. Двое сломали ноги о камни и скинули всадников. Один из упавших замахал руками, отгоняя рой золотых пчел. Второй не обращая внимания, на заползающих в его доспехи змей положил на плечо железную палку и прицелился. Прогремел гром. На противоположном от Кьяри склоне Кэса схватилась за грудь и упала на камни. Железные демоны догадались, что главная опасность исходит от золотых людей, поняла Кьяри. Близость смерти часто делает людей сообразительными. А теперь они увидели, что золотого воина можно убить. Это открытие придало им сил. Гром выстрела прозвучал снова. Камень рядом с ногой Кьяри разлетелся на куски. Кьяри перерезала горло одному из военачальников Уаскара и начала считать удары своего сердца. Тысяча маленький стрекоз с тонкими двойными крыльями, один в один похожих на брошку Алиямы, взмыла в воздух. Сердце Кьяри отсчитало десять ударов, стрекозы набросились на железных демонов, забиваясь в прорези для глаз на шлемах и в стволы стреляющих огнем железных палок. В тяжелых доспехах железные демоны не могли карабкаться по скалам. Но их мелкие койоты легко справлялись с подъемом. У них были вытянутые морды, торчащие уши и сильные задние лапы. Отталкиваясь ими от земли, они в прыжке старались вцепиться зубами в шеи воинов императора. Чиа отбивались от них ножами, каньяри нанизывали их на копья. Умирая, похожие на койотов звери, скулили и лаяли как дикие кустарные собаки. Воздух пропитался кровью, отчего дыхание людей участилось. Солнце поднялось высоко над ущельем. От прикосновений его лучей зудела кожа, и слезились глаза. Сердце Кьяри ударило сто раз, когда издав воинственный клич, Беа и Панти понеслись вниз, размахивая каменными топорами и мачете. За ними со склона ринулись каньяри и колья. Недавно они стояли перед чиа на коленях, готовые отдать свою жизнь за победу, теперь вместе с ними налетели на железных демонов. Измученные забравшимися под доспехи насекомыми, терзающими их тело изнутри, истекающие кровью, железные демоны вяло отбивались. Через триста ударов сердца, все было кончено. Беа переступал через трупы. На голове его красовался железный шлем. На груди запеклась чужая кровь. Каньяри сдирали доспехи с убитых, их резали на части, и надевали их головы на копья. Раненные животные железных демонов выли и били копытами по камням. Воины колья добивали их ударами каменных молотков между глаз. Самых больших глаз, какие Кьяри когда-либо видела в своей жизни. Яркий свет солнца, запах крови и пота сводил Кьяри с ума. Ее золотая рука пульсировала. Четыреста двадцать, четыреста двадцать один… Золотой браслет соскользнул с ее запястья и превратился в тонкую золотую нить. Керук стоял ниже по склону. Золотая нить опутала его бедра и завязалась узлом вокруг его гениталий. Керук закричал, его туника ниже пояса пропиталась кровью. Несколько воинов колья шагнули к нему, а потом в испуге отступили, увидев золотую нить, опоясывающую его бедра, отсекающую его гениталии. - Нет!- воскликнул Атавалп и сделал шаг к Керуку. - Убейте ведьму! – просипел Керук, падая на землю. Из последних сил он протянул руку в сторону Кьяри. Колья, каньяри и чиа повернули к ней растерянные и испуганные лица. Вара и несколько воинов колья, сражавшихся бок о бок с Керуком, подняли копья и сделали выпад в сторону Кьяри. Дорогу им преградили Атог и Ханга, бывшие полководцы Уаскара. Древки копий скрестились. - Она ведьма! Шлюха императора! Она подняла руку на своего вождя! Она больше не чиа! – голос Керука звучал тонко и истерично. Кьяри дрожала, но голос ее прозвучал ровно: - Это ты больше не один из нас. С сегодняшнего дня чиа стали золотой армией императора. Ты не достоин принадлежать к ней. Ты предал императора. Ты предал чиа. Ты нарушил закон. Ты спал с императорской наложницей. Пока ты с нами мы все преступники. Император не будет нам доверять. Керук застонал, его люди усилили натиск. Один из солдат Кьяри упал. Атавалп встал на его место, готовясь защищать Кьяри до конца, чтобы не случилось. - Она права! – закричал Беа. – Преступление Керука бросает тень на всех нас! Бросает тень на нашу победу! На наш подвиг! Мы совершили то, чего не совершал никто на земле. Даже победа Великого Инки Пачакути меркнут по сравнению с нашей! Мы сами покараем Керука. Мы войдем в город победителями. Император наградит нас. Мы станем его правой рукой, и о нас будут слагать легенды по всей империи! - Да здравствует золотая армия императора! – Кьяри вскинула вверх золотую руку. Первым ее крик подхватил Панти. Его голос прозвучал одиноко в воцарившейся тишине. Но в следующий миг чиа избавились от оцепенения и издали боевой клич. Они называли себя золотой армией, били топорами по щитам и подпрыгивали на месте. Беа сам казнил Керука. Атавалп стоял рядом с Кьяри. Его голова была низко опущена, губы скорбно сжаты. Но он не посмел возражать. Еще никогда Кьяри не видела отца таким подавленным. Его вид внушал ей мрачное удовлетворение. Своих мертвых чиа, колья и каньяри омыли, причесали, заплели перья им в волосы. Вырыв ямы на каменистом склоне, посадили мертвецов в ритуальные позы лицом на восток, положили рядом с ними их оружие и сосуды с чичей. Атавалп занимался Керуком. В могилу бывшего друга он положил свой нож и свой боевой топор. Губы Атавалпа при этом шевелились. Возможно, он вспоминал совместные боевые подвиги? Возможно, благодарил за то, что Керук не раз спасал ему жизнь? Возможно, просил прощение за то, что сделал Кьяри. Перед тем как двинуться в обратный путь, Искай обошел поле боя. Его не интересовали трофеи, он не собирал железные шлемы и перчатки, как другие воины. Не срезал рыжие волосы с голов бледнолицых пришельцев, не выковыривал необычные голубые глазные яблоки. Раскрывая панцири, не обращая внимания на тошнотворный запах, он ковырялся в ранах и доставал из них золотые предметы. Некоторые из них были похожи на шары с сотней коротких иголок, у других были две длинные иглы, треть имели форму крестов с загнутыми по кругу краями. И те, и те разрывали плоть. Искай осматривал их и складывал в мешок. Мешок за ним нес воин из племени каньяри. Татуировки на его плечах и спине сливались в сложный рисунок из крыльев, когтей и клыков. Казалось, он был зачарован действием Иская. - Я сделал их трех видов, - Искай разложил свои находки на камнях. – Вот эти – круглые летели медленней, но пролили больше крови. Узкие с утяжеленной головкой, похожие на головастиков быстро рассекали воздух, касаясь мягкого тела, раскрывались длинными иглами, крови было не много, смерть наступала медленно. Последние кресты. Я сделал так, чтобы они вращались. Явар из свиты Кьяри подошел поближе и с благоговением прикоснулся к смертоносным золотым изделиям. Возможно, Явар считали эти штуки красивыми? Возможно, хотел в следующем бою отдать им свою жизненную силу? Actions Глава седьмая. Кахамарка - Я убил их вождя! – сказал Беа, входя в Куско и высоко поднимая копье с насаженной на него рыжебородой головой. В бороде запутался репейник, и запеклась кровь. – Это их вождь! Он вел за собой железных демонов. Я убил его. Беа топал ногами, скалился, принимал боевую стойку, будто готовился к нападению. Зрители кричали, хлопали в ладони и с визгом отступали, когда победитель делал шаг в их сторону. Император встретил свою золотую армию на «Говорящей площади». Беа он первому вручил наполненную чичей чашу и накинул на плечи плащ из шкуры ягуара. Обласканный императором и вдохновленный небывалым личным триумфом, Беа пересказывал и показывал события боя. Великий Инка слушал его и улыбался. Гулянья длились два дня. Кьяри замечала, как смотрят люди на Беа. Чиа остались без вождя. Беа сейчас лучше всех подходил на эту роль. В том, что он станет новым вождем сомнений не осталось, когда на второй день праздника к нему подошли Вара и Аи и попросили разрешения взять в мужья воинов племени каньяри. Их избранники были высокими и сильными, гордыми и красивыми, но самым главным было то, что во время боя в ущелье Паруро эти воины стояли перед Аи и Варой на коленях. Они были готовы отдать женщинам чиа свою жизнь. Отдать свою жизнь их золоту. А женщины из чиа готовы были взять эти жизни. И этот союз жизни и смерти был больше и крепче всего, что Аи и Вара испытали в своей жизни. Крепче семейных уз, говорили они. Мужчины каньяри чувствовали то же самое. Они решили связать свои судьбы. Свое будущее. И одновременно хотели снова оказаться вместе на поле боя, исполнить свое предназначение, потому что понимали - только так могут пережить пик своего единения. Беа дал разрешение на брак. А так как ему никто не возразил, это стало его первым решением в роли вождя чиа. Искай обращал мало внимания на происходящее. Он почти не пил на празднике. Все крутил в руках свои золотые игрушки и рисовал на земле схемы. Вокруг него собрались люди. Многие из них были с ним на поле боя, как покрытый татуировками воин-каньяри. Посреди рассуждений о принципах полета и убийства, воины мечтали о следующей битве, о том, как снова доверят свои жизни Искаю. Почти все побывавшие в ущелье Паруро колья и каньяри пожелали остаться с чиа. Император и жители города приветствовали их как часть золотой армии. Ей они себя и ощущали. Их жизненные силы могли оживить золото. Они заслужили эти почести. После смерти Керука Атавалп ни с кем не разговаривал и часто смотрел поверх голов людей, будто мыслями он находился где-то далеко, и суета вокруг его не интересовала. Но он был рядом, и Кьяри это ценила. Стоял душный вечер. Пламя костров затмевало звезды. А запахи мяса и пряностей заглушали запахи цветов и деревьев в императорском саду. Прошло десять дней с тех пор, как Кьяри покинула свою комнату. С удивлением она осознала, что скучает за ней. Она хотела увидеть мумии Навака и хромого стражника и поблагодарить их духов за то, что помогли в бою. С железными демонами. С Керуком. Бившийся в каменных светильниках огонь отбрасывал треугольные и прямоугольные блики на деревья, дорожки и гладь пруда. Зина появилась на границе света. Она двигалась быстро, и нож ее в руке в последний миг попал в пятно света. Атавалп среагировал мгновенно – оттолкнул Кьяри и перехватил Зину. Поняв, что ее удар не достиг цели, Зина забилась и заплакала в руках Атавалпа. - Ты убила его! Ты убила единственного человека, которого я когда-либо любила. Ты убила отца моего ребенка! - Я спасла тебе жизнь, - Кьяри приблизилась и вынула нож из ее безвольной руки. – О чем ты думала? Если о вашей связи стало бы известно, тебя забили бы камнями, всех чиа казнили бы. Таков закон. Вспомни, что говорили о семье, жившей в доме, который император подарил чиа. - Ты могла убить его, - прошипела Зина. – Ты грязная, двуличная, лицемерная шлюха! Зина плюнула Кьяри в лицо. От дома женщин прибежали три девушки, они извинялись, перебивая друг друга, рассказали о том, что после возвращения золотой армии, Зина все время плакала. Атавалп передал обессилившую Зину женщинам, и они увели ее.