Судя по выражению лица Гао, его до сих пор преследовало ужасное воспоминание. – Ваш начальник сглупил, – пожал плечами Хуа. – Согласившись, мог бы спокойно прожить остаток жизни. Гао посмотрел на потолок и вздохнул. – Ты прав. Дэн давал им шанс. Жаль, что мой босс отказался. Ради него я даже предложил пожертвовать собственным глазом. Хуа с уважением взглянул на Гао. – Вы были ему настолько преданны? Директор Гао усмехнулся. – Братец Хуа, я очень рад, что ты высокого мнения обо мне. Нет, я хотел выгоды и для себя. Если бы босс и Дэн не смогли зарыть топор войны, я пострадал бы в любом случае. Если б Дэн принял мой глаз, мы заключили бы перемирие, а я приобрел бы себе репутацию. Тогда сделка представлялась мне выгодной. – Я думал о вас как о человеке чести. Хотя, чтобы так откровенно говорить о своих мотивах, тоже нужна смелость. По крайней мере, вы не лицемер. Директора Гао эти слова не разгневали и не смутили. – Нисколько. Жаль, что Дэн не принял мое предложение. Он посмотрел на меня и отчеканил: «Я тебя сюда не приглашал, какое ты имеешь право кормить моих рыб?» Хуа фыркнул. – Конечно, директор Дэн видел вас насквозь. Ваша маленькая уловка его не одурачила бы. – Мало того, что Дэн меня осадил, мой начальник тоже был недоволен. В общем, я оказался не в фаворе у обеих сторон. Затем Дэн произнес только одну фразу: «Поскольку вы не поможете мне накормить рыбу, тогда притворимся, что этого банкета никогда не было». Хуа догадался, что случилось дальше, но все же спросил: – Что стало с вашим боссом? – Ну, тот, другой, кто тоже отказался, исчез через несколько дней. Тело так и не нашли. Мой начальник занервничал и скрылся в безопасном месте. Там и сидит все тринадцать лет. – Так долго скрываться… Впечатляюще. – Места лучше не придумать. Тюрьма строгого режима. Даже Дэн Хуа не смог его там достать. – Вы говорите о Шэнь Цзяньпине? Гао кивнул и хлопнул по ручке кресла. – Впрочем, достаточно воспоминаний. Тогда Дэн унизил меня, заявив, что я не имею права кормить его рыбу. С тех пор я верил, что придет день, когда его рыба станет моей. – И теперь желание сбылось, – резюмировал Хуа. Гао еще мгновение смотрел на рыбу, а затем обвел взглядом роскошный зал, в котором они находились. – Правду говорят: иногда ты на вершине, а иногда нет. Эта рыба чуть не съела мой глаз, а теперь я собираюсь съесть ее. Удивительные перемены, правда? – Директор Гао, – Хуа решил перейти к делу, – вы принесли кассету? – Конечно, – улыбнулся Гао. – Я знал, что ты захочешь послушать. По его знаку подчиненный принес магнитофон, нажал кнопку воспроизведения и поставил устройство на стол. Через секунду раздался мужской голос: «Я, капитан Хань Хао из отдела уголовных расследований полиции Чэнду, записываю это признание, чтобы раскрыть правду о преступлении, которое должно произойти в ближайшее время. Начальник службы безопасности здания „Лунъюй“ Рао Дунхуа – он же братец Хуа – планирует убить двух вице-президентов „Лунъюй“, Линь Хэнганя и Мэн Фанляна. Он сделает это завтра, второго ноября, в комнате 1801 здания „Лунъюй“, то есть в бывшем офисе покойного генерального директора Дэна Хуа. Вчера Рао Дунхуа вручил двум жертвам уведомление о смерти от имени серийного убийцы по кличке Эвмениды, а затем предложил им укрыться в комнате 1801. Рао заключил договор с Мэн Фанляном, подстрекая его убить Линь Хэнганя завтра ночью. План Рао Дунхуа таков: после того, как Мэн устранит Линя, Рао и я войдем в комнату 1801 и я убью Мэна. Мы сделаем так, чтобы обе смерти выглядели как работа Эвменид. Я тайно записал беседу Рао и Мэна, запись послужит первой уликой. Мое признание докажет, что за смерть Мэна ответственен Рао Дунхуа. После убийства Мэна я оставлю опознавательные знаки: надрежу ему правую мочку уха; вложу в его рот монету в один юань, датированную 1999 годом, вырву у него прядь волос и оставлю ее в ближайшей луже крови. Эти подробности не будут известны никому, кроме следователей и убийцы. Излагая их сейчас, я доказываю, что являюсь исполнителем этого преступления. У меня нет мотива убивать Мэн Фанляна, я действую по указанию Рао Дунхуа. Без его помощи я не смог бы получить доступ к месту убийства. Я с детства мечтал стать полицейским, однако сбился с пути. Мне уже поздно исправляться. Все, на что я надеюсь, – поймать Эвменид, иначе не обрету покой и после смерти. Это единственная причина моего участия в убийстве. Как только я исполню свое желание, сдамся полиции и прослежу, чтобы Рао Дунхуа предстал перед правосудием. Если со мной что-то случится, я оставляю две записи в качестве улик. Я по-прежнему ценю справедливость и чту закон. Записано капитаном Ханем Хао, первого ноября две тысячи второго года». Подарком, о котором говорил Гао по телефону, была неполная копия этой записи. Хуа впервые слушал запись полностью и мрачнел с каждой секундой. Он узнал голос Ханя Хао, и слов бывшего капитана было достаточно, чтобы поставить его в крайне невыгодное положение. Теперь Хуа сожалел, что недооценил капитана. Он принял меры, чтобы его разговоры с Ханем не записывались, однако всего предусмотреть не смог. Описания трех деталей убийства он уж точно никак не ожидал. – Где вы взяли запись? Гао откинулся на спинку кресла. – Хань Хао организовал отправку записи семье Мэн Фанляна в случае своей смерти. Ты послал человека, чтобы перехватить запись. Увы, каждый хищник – чья-то добыча. Некто нокаутировал твоего парня и украл кассету. Вероятно, это был Эвмениды, которого ты пытался подставить. – Похоже, вам многое известно… – Хуа покосился на Леопардовую Голову, которого он послал следить за домом Мэна. Гао рассмеялся. – О, Хуа, я знаю, о чем ты думаешь. Зря ты так. Я заполучил запись благодаря чистой интуиции. Недавно кто-то из уголовного розыска хотел обыскать квартиру моих людей. Те обратились ко мне. Я понял, что речь идет об убийстве в здании «Лунъюй». И завладел записью еще до того, как подоспела полиция. Хуа по-прежнему недоумевал. – Как кассета оказалась в квартире? – Туда недавно въехали двое вышибал из моего клуба, – объяснил Гао. – Пленку оставил предыдущий жилец. Судя по описанию домовладельца, Эвмениды. Гао, очевидно, понятия не имел о сделке, которую Эвмениды заключил с Хуа. В голове Хуа закрутились шестеренки. Эвмениды поклялся, что не делал копий. Возможно, он не соврал, но все же эту запись сохранил. Значит, запасной план он подготовил… Если б Хуа не выполнил свою часть сделки, Эвмениды обнародовал бы запись. Только никто не планировал, что кассета окажется в руках Гао… – Я спас тебе жизнь, Хуа, – заявил директор Гао. – Если б запись попала в полицию, ты не отвертелся бы. Хуа собрался с мыслями. – Вы правы. Отдайте мне кассету, и, вероятно, мы сможем заключить сделку. – Сделку? – Гао усмехнулся. – Что за сделку? – Мне нужна запись. Назовите то, что вы хотите взамен, – это будет наша сделка. Гао посмотрел на брата Хуа и рассмеялся еще громче, словно взрослый, которого позабавили слова ребенка. – Я не заключаю сделок! Хочешь запись? Возьми. Она твоя. Он вытащил кассету из магнитофона и бросил ее Хуа. Тот нахмурился и не стал ее ловить. Кассета упала по пол у его ног. – Буду откровенен. Я сделал копии. Много. Всех тебе никогда не уничтожить. – Гао по-прежнему весело улыбался, но в его голосе звучала угроза. – Тогда, думаю, сделка действительно не состоится, – ответил Хуа, пожимая плечами. – Если б вы меня о чем-нибудь попросили, я бы подождал немного, прежде чем убить вас. – Ты? Убьешь меня? – Я обещал, – небрежно бросил Хуа. – Даже в случае сделки ничего не изменилось бы. – Если ты убьешь меня, запись немедленно попадет в полицию. – Знаю. Вот почему я дал вам шанс договориться. Гао уставился на него. – Ты спятил? Хуа покачал головой. Теперь он понял, что они слишком разные и нет никакой надежды найти общий язык. – Зачем тебе меня убивать? – добавил Гао. – Мы должны работать вместе. Разве ты не понимаешь? Сотрудничество сделает обе стороны сильнее. Наши организации – одна большая дружная семья. Какой смысл в драке, если мы поубиваем друг друга? – Работать вместе? – повторил Хуа. – Думаете, мы когда-нибудь сможем работать вместе после того, что вы сделали? – Почему нет? Ты работаешь на меня, и я навсегда сохраню эту запись в секрете. Выгодно нам обоим. – Выгодно… – Хуа покатал слово на языке. Теперь ему стало ясно, в чем разница между ними. – Выгода в основе всего, что вы делаете. – Конечно. Иначе будешь вечно позади. Хуа вытащил сигареты и взял одну себе, а затем протянул пачку директору Гао. – Нет, спасибо. Хуа сунул сигарету в рот, и Леопардовая Голова щелкнул зажигалкой. Хуа глубоко затянулся и медленно выпустил кольцо дыма. – Вы знаете, как я впервые встретил директора Дэна? – спросил он. Гао был озадачен сменой темы, однако Хуа разбудил в нем любопытство. Все в преступном мире знали, что Дэн Хуа и его протеже друг другу не родня, но близки, как отец и сын. Вероятно, за их встречей стояла какая-то история.