– Да. А тебе? – Не очень, но поскольку его показывали в обеденное время, а у нас дома телевизор всегда включен днем… – А мне нравится, я видела тысячу раз. – Жанин поднесла соломинку к губам и отпила из бокала с молочным коктейлем. – «Орео» уже теплый. – Конечно, ты не замолкала все это время, – ответил Марио, чуть улыбнувшись. Почти. Это был самый искренний разговор с тех пор, как они сели за столик. Они вспомнили заокеанские мультсериалы вроде «Гриффинов» и «Симпсонов» и продолжали общаться более оживленно, пока Жанин не сказала, что им лучше поторопиться, фильм вот-вот начнется. Парень поворчал, что ему будет скучно, но без особых раздумий сдался. Марио по-прежнему не нравилась эта девушка, он все еще видел в ней орка из подземного мира, но она оказалась довольно милой, хотя и с круглым лицом. Жанин напоминала ему представителя другой расы. Тем не менее признание, что она не плакала во время смерти бабушки, заставило его почувствовать себя спокойнее и увереннее. Он ощутил слабую связь с Жанин и немного изменил свое мнение. А Жанин заметила симпатию, которая хоть и была ничтожной, но все же это было что-то, и почувствовала ликование. * * * Горка (волосы у него были влажными) вышел на улицу и увидел Паулу, стоящую напротив фитнес-клуба. Молодые люди смутились. Им бы хотелось, чтобы появился сценарист, зафиксировавший их судьбы, который сломал бы невидимую стену и рассказал, что сейчас произойдет. Но это оказалось невозможно, поскольку они были не в кино, а находились в реальном мире, и им приходилось разыгрывать карты самостоятельно. Так что они направились к дому Мелены. Горка и Паула шагали рядом, время от времени их руки соприкасались, и проскакивала искра, ведь они не были инопланетянами. Они оба сразу это заметили и не пытались отстраниться друг от друга. Но по дороге разговор не клеился, и тут – совершенно неожиданно – подростки очутились перед особняком Мелены, уткнувшись в показушную дверь с позолоченной ручкой. Они постучали несколько раз, но никто не открыл. Возможно, мать Мелены лежала на полу или переползла на диван и впала в кому. В любом случае Аманда никогда не отворяла дверь, если не ждала посетителя. Если честно, на этот раз ее просто не было дома. Она действительно провела много часов на полу после злополучного инцидента с дочерью и чувствовала себя жалкой, покрытой клубами пыли, которые летали повсюду как перекати-поле. Поэтому она собралась с силами, с трудом поднялась на ноги и ушла. Она не оставила ни записки, ни денег, она просто удалилась, притворившись достойной сеньорой. Фальшивая гордость скрывала стыд и сожаление. То, что она сделала, не имело конкретного названия, и Аманда знала это, хотя не могла винить себя, поскольку в тот момент превратилась в одержимую. Она ударила дочь, но это была не она, Аманда не осознавала, что делает, не понимала последствий. Она избила Мелену, но все уже закончилось. А теперь она хотела исчезнуть. У матери и дочери было много общего, возможно, это и стало началом конфликта и взаимного отталкивания. Они обе исчезли. Но одна из них, похоже, собиралась вернуться… потому что Мелена как раз направлялась к дому. Она была грязной, растрепанной, и новые залысины оказались вполне замаскированы. От нее плохо пахло, и выглядела она так, будто выжила среди зомби. – Блин, – пробормотала она, увидев Паулу и Горку, сидящих на крыльце особняка. Мелене было очень плохо из-за того, что она поссорилась с друзьями, которые знали о ее проблеме, она чувствовала раздражение, но сейчас все вышеперечисленное показалось ей дурацкой школьной ерундой. Они того не стоят. Правда, сначала она решила куда-нибудь улизнуть, чтобы ее не заметили, но отвергла эту идею. Ей не нужно ни от кого прятаться. Она – хозяйка собственной жизни, а они, с ее точки зрения, кучка лицемеров. Мелена выбросила сигарету (обычно она не курила, но у нее всегда была пачка в сумочке, и кто знает, как она туда попала) и зашагала к дому, не глядя на Паулу и Горку. Они тут же вскочили на ноги и не смогли произнести ни слова, когда хорошенько рассмотрели Мелену. Паула прикрыла рот рукой, как будто перед ней проплыло привидение. Именно так и выглядела Мелена в ту минуту. Боже, когда я увидела Мелену, я уже чувствовала себя виноватой за то, что наговорила ей, но моя вина возросла в тысячу раз, когда я поняла, к чему привела наша ссора. Я знала, что это Мелена, ведь она шла прямо к своему дому, но ее волосы были в беспорядке, спутанные и грязные, как будто кто-то сначала начесал их, а потом она ехала на мотоцикле без шлема – и они растрепались. А одежда? Господи… Штаны выглядели как пижамные, клянусь, но только ужасно грязнущие, в разноцветных пятнах, а большинство пятен – коричневые. Футболка… Ее словно бросили посреди шоссе в час пик и позволили всем машинам проехаться по ней, а затем надели. Но хуже всего было лицо Мелены, потому что одежду можно отстирать или, в данном случае, сжечь, но лицо не подлежало восстановлению. Мелена была истощенной, невероятно худой, с темными кругами под глазами, которые делали ее похожей на самого зловещего персонажа любого фильма Тима Бёртона[47], да, вот хорошее определение для нее: Тим Бёртон. Я чуть не разревелась, но поняла, что не должна, и сдержала слезы, чтобы не усугубить ситуацию и попытаться хотя бы внешне оставаться нормальной, чтобы помочь ей вернуться к эмоциональной стабильности. Я хотела притвориться, что все в порядке, но почему-то кинулась к Горке и в панике схватила его за запястье. Но я испугалась, действительно испугалась. Это существо… оно совсем не похоже на Мелену, мою подругу, и я подумала, что если она так плоха снаружи… что же у нее происходит внутри? Бедная Паула решила, что плачевное состояние Мелены – результат их конфликта. Как она могла не чувствовать себя виноватой, когда обнаружила подругу в таком виде? – Вы встречаетесь? Поздравляю… Прочь с дороги! – рявкнула Мелена, а потом растолкала их и ринулась к двери. Горка чувствовал, что должен взять инициативу в свои руки, иначе все пойдет насмарку. Поэтому он сказал первое, что взбрело в голову: – Что с тобой случилось? Вставив ключ в замок, Мелена рассмеялась как сумасшедшая и, повернувшись к нему, бросила: – Со мной? Охренеть! Что со мной случилось? Не знали, чем сегодня заняться, и поэтому решили: лучшее, что можно сделать, это прийти и поглазеть на старую наркошу? Да уж, чертовски занимательное шоу! Вот, у меня выпадают волосы, от меня воняет – и я жутко грязная. Довольны? Поведение Мелены пугало. Девушка была под дозой и с трудом ворочала языком, но у нее оставалась способность удерживать взгляд, смотреть в глаза собеседникам, что всегда придавало ей некий вес и чувство уверенности, когда она говорила. Горка пытался объяснить, что они пришли с миром, но она даже не сделала попытки выслушать его. Тогда он схватил ее за руку и сказал, что она под действием наркотиков, о чем Мелена, конечно, и сама прекрасно знала. Горка настаивал на том, чтобы вместе с ней войти в дом, намочить девушке голову, сделать хоть что-то и как-то помочь, но она оттолкнула парня и в мгновение ока избавилась от зануды. Разговор складывался плохо, но когда Горка уже более решительно захотел войти в дом, у Мелены в голове всплыли все страхи на свете. Она понятия не имела, что обнаружит в гостиной. Может, там до сих пор лежит мать, а может, родительница покончила с собой или устроила оргию с другими затухающими испанскими звездами. Горка и Паула подождали несколько секунд на крыльце, но поняли, что битва проиграна. Парень с досады пнул дверь и пошел прочь от дома, Паула последовала за ним со странной покорностью. Она хотела подбодрить его, сказать что-то значимое или просто успокоить, но, сколько бы ни ломала голову, ей удалось вымолвить лишь робкое: – Какой ужас… Горка даже не услышал ее, а если бы и услышал, то не обратил бы ни малейшего внимания. Ему было плохо, он чувствовал, что Мелена переживает наихудший момент в жизни, а он словно в кандалах, и это вызвало настоящий приступ ярости. Он резко остановился. – Слушай, Паула, мне надо домой, – буркнул он, не глядя на нее, – я не очень хорошо себя чувствую. – Я понимаю, но… да, это было тяжело. – Да. Он поцеловал ее в щеку и быстро ушел, оставив Паулу одну посреди улицы. Она не представляла, что теперь делать. В какую сторону повернуть? Возвратиться домой? Мать будет ждать ее, чтобы узнать, нужно ли отвезти дочь в абортарий или бежать за таблетками экстренной контрацепции (Паула понимала, что Сусанна не очень благосклонно восприняла ее секс-истории, хотя и красиво притворилась). Прогуляться? Нет. В итоге девушка добрела до ближайшей скамейки и села, как одна из тех сеньор, которые бросают хлебные крошки голубям. Точь-в-точь, но только не сеньора, без хлебных крошек и без голубей. Она вспомнила о сегодняшних поцелуях. Первый в спортзале был естественным и очень приятным. Но второй – в щеку – можно интерпретировать по-разному. Наверное, он был дружеским, скорее братским, чем каким-либо иным… и, пожалуй… Нет, она не могла увидеть в последнем поцелуе ничего другого. Разлюбил ли ее Горка? Это, объективно говоря, хорошая новость. Собака мертва, и бешенство прошло. Но, к ее удивлению, вроде бы объективный факт совсем не обрадовал ее. Всем нравится нравиться, а Пауле нравилось нравиться Горке. Она глубоко задумалась и снова почувствовала себя злодейкой. Как же абсурдно, эгоистично и неправильно! В спортзале она заметила, что он смотрит на нее с любовью, несмотря на рассерженное выражение лица, и почувствовала, как между ними проскочила искра, причем настолько сильная, что вспыхнул искренний поцелуй, но, возможно, он являлся своего рода конечной точкой. Вероятно, она плохой игрок, зато Горка играл по правилам, пропуская все через себя. А она явно использовала Горку, из-за нее лучшая подруга опять подсела на наркотики и даже с ней не разговаривает… Неважно, насколько необдуманным или особенным был поцелуй в спортзале, совершенно понятно, что парень оказался в замешательстве и хотел пресечь все на корню. И вдруг в животе Паулы начала порхать крошечная бабочка, мельтешащая вместе со всеми остальными бабочками, которых заставлял ее чувствовать Самуэль. Это была микроскопическая бабочка, но полная жизненной энергии, которая не меркла на фоне других – красочных, быстрых и огромных (в три раза больше ее). Мне что, нравится Горка? Нет, не может быть… Это заблуждение, плод воображения, я просто эмоционально расстроилась и растерялась. Как он может мне нравиться? Он никогда мне не нравился, а теперь нравится? Бред… Я знаю парня тысячу лет, видела, как он пукает, грубит и делает глупости, и никогда не считала его красивым… до сегодняшнего дня. Хотя объективно он красив. Горка становится привлекательным, потому что раньше таким не был, его лицо меняется, он взрослеет. У него очень забавные уши, но у него такое тело, что… я никогда раньше не замечала этого тела. И у него настоящий талант, когда дело доходит до поцелуев. Мне, откровенно говоря, не с кем сравнивать, но когда он целует меня, кажется, что и я отлично целуюсь: мои губы сразу подстраиваются под его… такое бывает с хорошим учителем танго – он приглашает тебя, и ты просто должна отпустить себя, а потом благодаря его стараниям ты превращаешься в танцовщицу, способную выиграть любой конкурс. Обожаю «Грязные танцы»[48]. И почему я про них вспомнила? Ах да, мне нравится Горка. Нет! Нет. Он мне не может нравиться и не должен. Представьте, если бы он мне нравился, с каким смущением, с каким лицом я должна была бы появиться перед ним, чтобы сказать ему… Нет, нет и нет. НЕТ. НЕТ. Я должна это прекратить. Буду думать о Самуэле, да, о Самуэле, который мне не просто нравится, а я его люблю. Я собираюсь заставить тех бабочек, которых мне дарит Самуэль, уничтожить маленького жучка, которого Горка поселил в моих внутренностях, как если бы это был петушиный бой. Бой, который может выиграть только один парень, но не мой друг, нет. Я – дура? Да, немного. То есть я собираюсь выбросить из головы мысль о том, что у меня может быть роман с парнем, я ему нравлюсь, и он вызывает у меня симпатию, но ведь я абсурдно влюблена в мальчика, который никогда не обратит на меня внимания. Что за бессмыслица. Но мне удобно любить Самуэля, и я всегда убеждала себя, что мне ничего от него не нужно. Ощущение любви уже само по себе может быть обогащающим и прекрасным, мне больше не нужно ничего, но все звучит так, будто я – одержимый человек, который оторвался от реальности. А как бы вы поступили? Кто знает… И еще очень важно: сейчас не нужно принимать никаких решений. Более того, если бы я подумала об этом раньше, возможно, дверь Горки до сих пор была бы широко открыта, но теперь он захлопнул ее… Я это заслужила. Самым лучшим будет послушать «Обычный мир» три или четыре раза, песня делает меня сентиментальной и помогает воображать типичные любовные сцены с тем парнем, в которого я действительно влюблена: в Самуэля. * * * Когда Мелена вошла в дом, она сразу заметила нечто странное. Она не могла объяснить это, но все было сродни тому, как если бы в особняке витала чужая энергия. Мать куда-то пропала, и девушка учуяла в воздухе что-то непонятное (хотя на самом деле – пока что не совсем запах, в тот день сильно пахло только от нее), но она и впрямь что-то почувствовала. Мать и дочь были так связаны, что Мелена могла ощутить ее присутствие или скорое появление, как это бывает у близнецов. Как собака, услышав шум вдалеке, моментально настораживается, навострив уши. Вам знакома ситуация, когда вы покупаете хлопья, которые вам должны понравиться, а потом вы их напрочь отвергаете и запихиваете в самую глубь шкафа? Так вот, безвкусные хлопья оказались единственной пищей, которая осталась на перевернутой вверх дном кухне. Мелена сунула руку в пакет и начала есть горстями. Она словно глотала опилки. Хлопья были переломаны, измельчены и совершенно безвкусны, но девушка умирала от голода. Она продолжала набирать горсти из пакета, перемещаясь по дому, как безразличный наблюдатель. Гостиная пуста, телевизор выключен. Она пошла дальше. Следы крови на перилах лестницы приобрели шоколадный оттенок. Зато капли, испачкавшие ковровое покрытие, были ярко-красными. Наверху царила тишина, можно было подумать, что здесь никто не живет. Если бы у Мелены имелся ангел-хранитель, то ему следовало срочно послать к подопечной социальных работников, но вместо ангела-хранителя над ее головой заклубилась черная туча. Мелена позвонила матери. «Номер, на который вы звоните, в данный момент выключен или находится вне зоны действия сети. Пожалуйста, перезвоните позже».