Пока Сисси помогала мне с платьем, я продевала в уши принесенные ею серьги. Без медальона я чувствовала себя обнаженной, но надеть одну только цепочку не решилась. Цепочек в высшем обществе и без моей хватало. Боком я осторожно пробиралась к двери, которую приоткрыла Сисси, и чутко прислушивалась к звукам в вестибюле, даже не будучи наверняка уверенной, что они донесутся до второго этажа. – Ах, полно вам. Пусть подождет. Это увеличивает интригу и напряжение, – хихикнула она, заметив мой взгляд, и начала приводить в порядок мою прическу, из которой на шею выбились отдельные локоны. В животе у меня потеплело, и я глубоко вдохнула[18]. Сисси, конечно, уже слышала, как для нас двоих играл оркестр, но, к сожалению, это совсем не соответствовало действительности. Я осторожно коснулась платочка, лежащего передо мной на туалетном столике. Он тоже был темно-зеленым, как и мое платье. Я уже заранее сложила его и расправила. Кончиками пальцев провела по гладкой ткани, и сердце тут же забилось чаще. – Все ведь совсем не так, – тихо сказала я, пытаясь утихомирить дико колотящееся сердце. Тщетно. Сисси пытливо посмотрела на меня и недоверчиво вскинула брови. – Ах, не рассказывайте мне ничего. Вы целый день сама не своя, суетитесь, точно стайка воробьев, – бросила она и в последний раз пригладила мою прическу. – Клэр тайком выглядывала из кухни, чтобы лучше рассмотреть этого вашего кавалера. Она сказала, он очень статный. Клиффертон тоже считает его довольно приятным молодым человеком. Из его уст это, можно сказать, комплимент. – Что-что? Клиффертон?! – резко повернулась я к горничной, не веря своим ушам. Я не удивлялась, что Сисси и Клэр нахваливали мистера Грина. Но Клиффертон? Это и впрямь что-то новенькое. – Вы ведь планируете выйти за него замуж? – взволнованно спросила Сисси, не спуская с меня взгляда. В голове зашумело, и перед глазами все поплыло. Замуж… За него замуж… – Я… я планирую… провести приятный вечер, – пробормотала я, чувствуя, что мои щеки вспыхнули при мысли о том, что мы с ним могли бы… Нет. Было слишком рано. Слишком опрометчиво. Я не имела права думать о таких вещах, если хотела спокойно пережить этот вечер. К тому же, я пыталась раскрыть преступление! – Да-да, конечно, – неожиданно очень нагло фыркнула Сисси, и я решила ничего на это не отвечать. Пусть они думают все, что хотят. – Так ты говоришь, Клиффертон? Возможно ли? – снова спросила я, пытаясь сменить тему и отвлечь ее внимание от меня, и Сисси усмехнулась. – Да уж, он полон сюрпризов, – заявила она, отступая на шаг. – Вы готовы, – сообщила она мне и широким жестом указала на дверь. – Спасибо, Сисси, – взволнованно поблагодарила я, схватила с туалетного столика платок и нарочно медленно зашагала вперед по коридору, хотя готова была нестись бегом. Однако на мне было великолепное платье, которое потрясающе мне шло, а между мной и мистером Грином ко всему прочему лежала крутая изогнутая лестница. Ух, сколько мне еще по ней спускаться, держа спину прямо, а голову высоко… Я прокралась до угла, чтобы выглянуть в вестибюль. Мистер Грин и Клиффертон стояли друг напротив друга неподвижно, как оловянные солдатики, и не обмолвились друг с другом ни единым словом. Я с трудом сдержала смешок. Неудивительно, что мой кавалер так понравился не только Сисси и Клэр, но и Клиффертону. Дворецкий дворецкого всегда признает. Мисс Брэндон-Уэлдерсон позвала Сисси с другого конца коридора, и горничная поспешила на зов, чуть подтолкнув меня к лестнице. – Иди же, – шикнула она, и я напрягла плечи. Я почувствовала приступ лихорадки, которую умело проигнорировала, решительно приподняла свою юбку и завернула за угол, как актриса в своем первом акте. Две верхние ступеньки скрипнули. То, что ночью показалось бы по-настоящему жутким, привлекло ко мне внимание, как я и рассчитывала. Мистер Грин поднял взгляд. У меня остановилось сердце. Он был одет в свой лучший костюм. Черные пиджак и брюки, белая рубашка и ничего общего с формой дворецкого, в которой я привыкла его видеть. Он выглядел так элегантно, что я растаяла, как сахар в кипятке. В руке он держал цилиндр, и его обычно строго зачесанные назад волосы сейчас завивались в короткие темные локоны. Он выглядел как джентльмен, как дерзкий прохвост, как прекрасный рыцарь. И его взгляд был прикован только ко мне одной, когда я величаво спускалась по лестнице ступенька за ступенькой. К счастью, я была достаточно уверена в себе, чтобы не споткнуться при этом и наслаждаться вниманием Бенджамина Грина, таким же драгоценным, как и все сокровища этого мира, и которое мне ни с кем не нужно было делить. Я дошла до конца лестницы, шурша юбкой, и направилась дальше, к мистеру Грину. Внутри все трепетало. Между нами оставался лишь шаг, но ближе я к нему еще никогда не подходила. Возможно, он и был немногословным человеком, его лицо, как прежде, не выражало практически никаких эмоций, но я видела, что он покорен. Потому что продолжал смотреть мне прямо в глаза, не отступая ни на шаг. – Добрый вечер, мистер Грин, – тихо сказала я, и его брови чуть дрогнули. Неужели это неуверенность в его взгляде? – Добрый вечер, мисс Хеммильтон, – ответил он привычным мягким тоном, и его голос в этот момент походил на жидкий шоколад. Бессознательно, я провела кончиком языка по нижней губе. Клиффертон многозначительно кашлянул, и все очарование вмиг рассеялось. Мистер Грин отвел взгляд, вежливо поклонился и как бы случайно шагнул чуть в сторону. – Вы выглядите просто чудесно, – привычным сдержанным тоном проговорил он, и мне захотелось придушить Клиффертона. Вот так и сделаю, при первой же возможности. – Благодарю. Как это мило с вашей стороны, – я приняла комплимент, как меня учили, и хитро улыбнулась. У меня имелся небольшой план, и я была настроена так решительно, что даже Клиффертон не смог бы мне помешать. – Вам не хватает одной мелочи, – заявила я, протягивая руку к пиджаку мистера Грина, и, прежде чем он успел что-либо сказать или сделать, вытащила из нагрудного кармана белый кавалерийский платок. Клиффертон шумно перевел дух. Мистер Грин же даже глазом не моргнул, но при этом из виду меня тоже не выпускал. Я шагнула еще ближе, чувствуя, как его взгляд обжигает мою кожу. Тем не менее, смело коснулась его груди, вставляя в кармашек темно-зеленый платок. – Вот теперь все идеально, – усмехнувшись, сказала я и тут же снова отступила, чтобы не злить лишний раз Клиффертона, который наверняка сделал бы мне замечание. В этот момент на лестнице появилась мисс Брэндон-Уэлдерсон и поспешила вниз, на ходу все еще выкрикивая какие-то указания Сисси. – Карета готова? – спросила она, обращаясь к Клиффертону, и только сейчас заметила нашего гостя. Она так и замерла на месте, глядя на мистера Грина, как на дорогой музейный экспонат. – Добрый вечер, мисс Брэндон-Уэлдерсон, – поздоровался он, не удивленный ее интересом и с должной порядочностью. – Для меня большая честь разделить карету с вами и мисс Хеммильтон. – О, Элиза. Какой вежливый молодой человек, – проговорила мисс Брэндон-Уэлдерсон таким тоном, словно он не мог ее услышать, а затем протянула ему руку для поцелуя. Он только едва коснулся губами тыльной стороны ее ладони. – Очень приятно с вами познакомиться, мистер Грин. Ведь это именно благодаря вам моя подопечная все-таки согласилась отправиться на это торжество, – проговорила она с довольной улыбкой, словно это была ее собственная заслуга, и сделала знак Клиффертону, чтобы он подал ей пальто. Мистер Грин тоже сделал шаг, намереваясь выполнить приказ, но затем, вероятно, снова вспомнил, что он здесь не как дворецкий, а как мой кавалер, и остановился. Мне бы хотелось посмеяться над этим, но я не хотела его смущать и поэтому позволила ему помочь мне надеть пальто, чтобы он не стоял без дела, пока работали другие. 19. Танец в логове хищника Поездка не заняла много времени, и, если бы на дорогах не навалило снега по колено, я бы сочла глупым, что мы не прошлись пешком. Но зима постепенно вступала в свои права в Лондоне. У семейства Винтерглоу был великолепный дом с лепным фасадом и ярко освещенными окнами, которые, казалось, смотрят на меня с осуждением и только и ждут моего следующего промаха. Хотелось бы снова начать играть какую-нибудь роль, чтобы избежать ожиданий других. Но я знала, что мне нужно пройти через это все. Найти то «я», которое могло бы балансировать между пышностью и этикетом, не переворачивая все с ног на голову. Мистер Грин галантно подал мне руку, и я вышла из кареты, не путаясь при этом в широком подоле бального платья. Убедившись, что я твердо стою на обледеневшем тротуаре, он помог и мисс Брэндон-Уэлдерсон, так что Уиллу даже не пришлось отходить от кареты. Дом встретил нас теплым светом и запахом корицы и гвоздики. Каждую поверхность щедро украшали еловая зелень и золотые яблоки, и я была уверена, что все свечи стоили целое состояние. Снова и снова я оглядывалась на мистера Грина, чтобы узнать, как он отреагирует на всю эту роскошь. Но, скорее всего, он за свою жизнь уже успел побывать даже на большем количестве балов и других светских мероприятий, чем я. Только не в качестве гостя. Хозяева вечера, супружеская чета Винтерглоу, вышли нас приветствовать, при этом мисс Брэндон-Уэлдерсон начала с ними такую увлекательную беседу, которая набирала все большие обороты, что мы с мистером Грином смогли спокойно пройти мимо, и на нас даже никто не оглянулся. А мы направились прямо на поле битвы, готовые к любым неожиданным стычкам. В салоне уже собралось множество шикарно разодетых людей, несомненно, выложивших крупную сумму за свои великолепные наряды. Одни неспешно шли в большой зал через распахнутые двустворчатые двери, другие направлялись прямо в столовую, чтобы заранее занять себе там место. Большой зал оказался далеко не таким гигантским, как тот, в котором проходил университетский бал в ноябре. Впрочем, это только усугубляло ситуацию. В толпе можно было бы легко затеряться. А здесь сразу бросится в глаза, если кто-то сделает что-то не так. Но на этот раз я, по крайней мере, готовилась к худшему. Я огляделась, но пока не заметила ни одного из мужчин, с которыми предпочла бы сегодня не встречаться. Не было ни сэра О’Нила, который, несомненно, находился где-то здесь или должен был прибыть позже. Ни того бандита с локоном на лбу, чьего имени и происхождения я так до сих пор и не знала. И последнее, но не менее важное: не было Уильяма Винтерглоу-младшего. Он-то меня и опозорил год назад. До сих пор вспоминать об этом неприятно. Впрочем, к этому я вернусь позже. Комнаты были великолепно украшены, от люстр струился мягкий свет, и все присутствующие пребывали в замечательном настроении. Праздник был уже в самом разгаре. Люди приветствовали друг друга, обменивались лицемерными комплиментами и лучезарно фальшиво улыбались. Это было логово Немейского льва, лабиринт Минотавра, а я владела лишь острым языком и заученными хорошими манерами в качестве оружия. Я повторяла себе, что самое худшее уже пережила. Я же уроженка Ист-Энда. Я переживу этот вечер целой и невредимой. Мистер Грин, который не отходил от меня ни на шаг, поймал мой взгляд и простым жестом предложил мне опереться на его руку, будто почувствовал страх, который тянул ко мне свои холодные, украшенные бриллиантами пальцы.