– Хорошо, давайте поиграем в игру «кто я»? Знайте такую? Ну, это когда на голову крепят карточку с животным или с предметом, и тот, кому крепят, задаёт наводящие вопросы и отгадывает, кто он. Так и мы. – Элла утвердительно кивнула. – Тогда начнём. Только мы её немного изменим, вопросы буду задавать я. Проблема в мужчине? – Да. – Это ваш родственник? – Нет. – Это ваш партнёр? – Ну, в каком-то роде да. – У вас с ним секс? – Да. – Вам это нравится? – Нет и-и-и да. – Первое слово дороже второго. Та-а-ак, что мы имеем? А имеем мы партнёра, с которым неприятно заниматься сексом. Ага. Это ваш муж? – Нет. – Хм-м странно. А вы бы хотели выйти за него замуж? – И да, и нет. – Милочка, помни правило – первое слово дороже второго. Партнёр, с которым не нравится секс, но за которого хочется замуж. А зачем он вам нужен? – В смысле? – В смысле, как мужчина. – Э-э-э-э-м-м-м, ну понимаете, мне кажется, я его люблю. – А он вас? На этот вопрос Элла побоялась ответить. Она опустила голову, изменяя позу на более привычную, подтянула к себе колени, поставила на них локти и закрыла лицо ладонями. Посидев так несколько секунд, она убрала руки от лица, аккуратно проведя указательными пальцами по нижним краям глаз, вытирая следы убежавшей туши. – О-о-о, милочка. Сделаем так. Я вам сейчас выпишу таблеточки. Маленькие такие таблеточки. Вы их месяц попьёте и придёте ко мне опять. Мы с вами в игру поиграем, чаю попьём. Конфетку хотите? Мужчина говорил таким голосом, как будто она только что провалилась в детство. Когда приходила к деду с разбитыми коленками, а он говорил с ней вот так же бережно и нежно, смотрел в глаза, а сам в это время аккуратно прикладывал к ране перекись и дул на коленку. – Таблеточки и всё? – помотала головой, как будто разгоняя туман, Элла. – Пока да. Но если вы при этих вопросах у меня опять реветь будете, я вам новые выпишу. Размером побольше. Кругленькие, как один цент, – не глядя сказал психолог и, замешкавшись, начал искать что-то во всех карманах пиджака. Найдя заветный блокнот и ручку, он лихо накалякал какие-то каракули на листке и протянул Элле. – Я вообще-то думала, что вы меня выслушаете. – Я вас слушаю. – Мне надо вам сказать. – Говорите. – Да не перебивайте меня! – Возьмите рецептик. Ничего не ответив, девушка вспыхнула багрянцем и, подхватив одним движением свои вещи, устремилась к выходу. – Шарлатан. А ещё писали, что он чуть ли не лучший в городе. Ага! Как я вообще на всё это повелась. – Девушка, рецептик забыли, – крикнул вслед психолог, держа поднятую руку с исписанным листком. Она развернулась, выхватила рецепт и хлопнула при выходе так, что стеклянная вазочка и столик содрогнулись. – Пожалуйста. И вам до свидания. Эх, каков темперамент, а партнёра она своего не хочет… Интересно, – бубнил про себя мужик, делая пометки в блокнотике. Выйдя на улицу, Элла наконец-то нормально расплакалась, как же это было смачно и от души. Она взяла в ладонь снег, смяла его и приложила под глаза, пытаясь хоть как-то остановить нескончаемый поток слёз и привести себя в равновесие. Через дорогу переливалась вывеска красными, зелёными и белыми огоньками «Аптека». Она глянула на сжатый в другой руке листок, заполненный непонятным, еле читаемым почерком, и двинулась к огонькам. – Здравствуйте, мне нужен вот этот препарат, – протянув листок провизору, сказала Элла. – Так, что тут у вас. Ах, вот держите. – Простите за вопрос, может быть, он покажется странным, просто мне не успели разъяснить. А что это? – Антидепрессанты. Неплохие немецкие. – Анти-де-прес-санты, – чуть слышно пробормотала Элла, держа в руках продукт немецкого производства. Глава 18. Медуза Горгона По подоконнику неспешно вышагивала серая кошка. Она рассматривала торчащие из вазона салатовые стебли бамбука, которые собирались дать новые расточки, и то и дело пыталась его укусить. – Баста, кыш! – смахнув рукой кошку с подоконника, сказала Элла. – Мао p-p-p мао, – ответила ей Баста и начала точить когти о ковёр. Уши стояли торчком, и взгляд был такой красноречивый: «Вот, мол, выкуси. Я всё равно нашкодить смогу, не здесь, так там». Эллины заморочки могли решить маленькие таблеточки или много работы, ну или на худой конец бутылочка винишка. А вот про кошку как-то никто и не подумал. Судя по поведению, она просто нуждалась в ласке, внимании и долгом чесании за ушком. В квартире стало уютно и как-то необычно. Всё тот же ковёр, тумбочки в спальне, да и сама кровать… А нет! Элла как будто попала в другой мир. Её алые занавески, которые драматично вздымались от малейшего сквозняка, сменились на практичные увесистые деревянные жалюзи. Девушка и подумать не могла, что сестра так сильно изменит её… ах нет, их квартиру за какой-то там год. Додумала интерьер и даже усовершенствовала его настолько, что Элла хотела взять какие-то элементы на заметку. «Это, наверное, потому что живёт одна, – подумала про себя Элла. – Одной куда проще, тебе ни с кем не приходится договариваться. Ты всё время права и кайфуешь от каждой детали интерьера, просто потому что это ты её нашла, купила или выменяла на какую-нибудь безделушку». – Ты долго будешь у меня прятаться? – спросила юная девушка, сидя на барной табуретке. Она упиралась босыми ступнями в стенку стойки и слегка нагибала табурет назад, отрывая передние ножки от пола, в такт еле слышно играющему приёмнику. Длинные дреды ёрзали, как маятники. На голых плечах цвели вытатуированные васильки. Уши к земле тянули огромные серьги-тоннели. На барной стойке стояла чашка, до верха полная гречишного чая. Дри приблизилась к ней и попыталась отпить. – Т-ссст, ай, горячий, – зашипела она, словно змейка, и высунула раздвоенный язык. – Бррр! Всё никак не могу привыкнуть к твоему языку, – вздрогнув, сказала Элла, наконец-то вернувшись из раздумий. – Я пока не решила. Понимаешь, всё не так просто. Я, конечно, ушла, но с другой стороны мы… – С другой стороны, вы всё ещё остаетёсь партнёрами по сексу, – прервала сестру Дри. – Ну, я бы так в лоб не сказала. – Ой, короч, систер17. Что в нём такого особенного? Слащавый дрыщ с длинным писюном, или он классно делает куни? – Дри, фу-у-у, я тебя умоляю. Про это нельзя так! Элла присела за барную стойку к сестре и закрыла лицо руками. А ведь действительно, непонятно, что было такого в этом Кирилле. Она каждый раз отвечала на его сообщения и мчалась в его объятия, как глупая розовощёкая малолетняя девица при первой возможности. Совсем забыла о Дри, о родителях. О том, что и им надо уделять хоть капельку своего внимания. Опустив руки на стол, Элла собрала всю себя воедино и выпалила сестре всё как на духу. – Знаешь, я в последнее время вообще какая-то неповоротливая. Столько всего хочу сделать, а сама как будто ватная. Мысли тягучие, всё время где-то там, в облаках витают. Как будто провалилась в свои проблемы. Так в них и барахтаюсь. И про родителей совсем забыла. Долго к ним на глаза не показывалась. Они, наверное, переживали, а я даже не знала, не думала о них. Хотя нет, я, конечно же, предполагала пообщаться, только на потом всё откладывала. Кирилл так не любил, когда я куда-то без него уходила. Ну почему так получается, Дри? Почему счастье людям так глаза застит? И как мне теперь родителям показаться? Мне страшно, Дри. Страшно и стыдно. – Ладно, не паникуй раньше времени. Ты же сама прекрасно знаешь. Родители, они на то и родители. Они нас с тобой всегда примут любыми. Ты вон на меня посмотри, – сказала Дри и скорчила страшную рожу, зашипела и высунула раздвоенный язык. Дреды зашевелились от движения, и голова девушки стала чем-то походить на Медузу Горгону. От этого зрелища Элла закатила глаза: «И впрямь если родители стерпели все выходки Дри, то моё отсутствие они, наверное, тоже смогут как-то понять. Да, они видели Кирилла один раз, и то мельком. Ну что поделаешь, что это мельком затянулось на целый год», – договорилась со своим внутренним я Элла. Выдохнув и как-то даже присобравшись, она достала телефон из заднего кармана джинсов и нажала на контакт под названием «мама». Глава 19. Чай с эффектом детокса – Когда ты взрослая, поход к родителям – это всегда стресс. Ты должна выглядеть безупречно. Одеться так, чтобы твои не заподозрили тебя в том, что ты в чём-либо нуждаешься, – рассуждала, закинув ногу на ногу на барном табурете, Василиса. Ожидая, пока Элла выйдет из спальни в очередном образе для встречи с родителями.