– Папа! – кинулась к нему в объятия Дри, оттолкнув сестру в сторону. Элла аккуратно переступила порог родительского дома. Сняла с себя верхнюю одежду и привычно повесила в шкаф. Разулась и стояла в прихожей, переминаясь с ноги на ногу. – Доча, ты приехала, – вынырнула из кухни мама в фартуке в мелкий цветочек, вытирая руки полотенцем. Она как будто не изменилась, но при этом вокруг её добрых любящих глаз, образовалась паутинка из новых мелких морщинок, а во взгляде появилась усталость. Не та, что бывает, когда ты гуляешь всю ночь и под утро возвращаешься домой, а та, что собирается годами. – Мам, мама, мамочка… – в горле собрался комок, который не давал больше ничего сказать, а на глазах выступили слёзы. Элла сделала шаг, другой и рухнула в объятия матери, наплевав на все сценарии их встречи, которые проигрывала у себя в голове. Сейчас она была её дочкой, её маленькой Эллочкой, которую обидели, которая устала, которая очень сильно хочет на ручки. – Доченька, – тихонько прошептала мама и погладила её по светлым волосам. Пока Элла куксилась и всхлипывала на её плече. – Ну-у-у, девчонки. Отставить слёзы! Что вы тут за мокроту развели? Скоро соседей затопим, – сказал отец и тоже приобнял старшую дочь, которая висела на материнском плече. Застолья у родителей – это всегда стол, который ломился от разного рода еды. Тут тебе и разного вида картофель: папа признавал только жареный с корочкой, Дри любила картофельное пюре, а Элла с мамой предпочитали просто отварной молодой картофель из супермаркета. Рядом с папой дрыгался холодец и сияла ярко-фиолетовым цветом селёдка под шубой, в центре томилось блюдо с мясом по-французски с хрустящей сырной корочкой. Корнишончики в любимом мамином хрустальном сервизе и солёные помидоры. Огромное блюдо салата было приготовлено исключительно для Дри, так как она не ела ничего мясного и рыбного. – Совсем худая стала, кожа да кости. Ты себя изведёшь с этим веганством или как там его, – посетовал отец, когда за столом младшенькая опять начала выбирать себе еду. Изучая каждое блюдо на предмет запрещённых продуктов. – Пап, до веганства мне ещё далеко. Я вегетарианка, скорее всего, хотя не хочу примыкать ни к какой группе, мне просто нравится есть определённые продукты. – Бери пример с Эллы. Посмотри, какая она у нас, кровь с молоком. – Папа, я бы не советовала тебе жестить с такими комплиментами. Ща нарвёшься на новый поток слёз. Элка вообще-то разкаб… поправилась и похудеть хочет. – Зачем? – синхронно воскликнули родители. – Затем, что жопа в джинсы еле влезла. – Дри-и! – зашипела Элла на сестру. – А что Дри? Что я, неправду сказала? – Девочки, не ссорьтесь, – прервала назревающий скандал мама. – Элла, ты мне не поможешь на кухне? – Конечно, мам. На крохотной кухне душно и жарко. А как иначе, если весь день пыхтела духовка и работали все четыре конфорки. Взор упал на мягкий уголок, где они когда-то всей семьёй завтракали. Тёрли картофель и лепили цеппелины18. Домашние цеппелины. Как же это вкусно и как давно это было. Дри тогда ещё могла брать мясо в руки и делала комочки для начинки, а Элла облепливала их картофельным тестом. Отец брал её ладони в свои и учил, как делать правильную форму. Получались небольшие дирижабли. На плите кипела вода, и мама понемногу опускала их в большое плавание. – Доченька, у тебя всё хорошо? – прервала воспоминания дочери мать. – У меня? Да-а, а что? – немного смутившись, ответила Элла. – Да глаза у тебя какие-то грустные. С Кириллом поссорилась? Он тебя чем-то обидел? – С чего ты взяла, мам? У меня всё хорошо. – А чего ты тогда у Адрианы живёшь? – С чего ты так решила, ма? – Вы долго не можете в одном помещение прожить. Сразу начинаете друг друга доставать. Ты – нудить, а она тебя жалить своими колкими фразами. Сколько ты у неё уже прячешься? Месяц? Два? – Три, – вздохнув, произнесла Элла, усевшись на краешек мягкого уголка. – О-о-о! – мама только подняла глаза кверху и сделала смешное лицо. От чего Элле стало как-то не так. Себя жалко, и вся эта ситуация перестала выглядеть унизительной. – Мам, а куда мне податься, не к вам же? А оставаться с ним на одной территории я не смогла. А точнее, не хочу. В общем, там всё очень сложно, – замахала руками дочь, словно отгоняла от себя назойливые мысли. Мать, стараясь не смущать дочь, ещё больше отвернулась к кухне и потихоньку стала сгребать с грязных тарелок остатки еды. Затем включила кран и споласкивала их водой, прежде чем отправить в посудомойку. – А ты не думала обзавестись своим жильём? Ты же копила на первый взнос, тебе, скорее всего, хватило бы, – сказала мама, заметив, что Элла немного успокоилась. – Своим жильём? Блин, я об этом не думала, – растерянно сказала Элла и начала моргать глазами, как от долгого сна, – Мам, а это идея. И тогда, я смогу, если что, кого угодно выселить. – А уже есть кого выселять? – лукаво подмигнув, спросила мать. – Да нет, это я так, образно. Просто эта вся история с Кириллом, она такая неприятная. – Элла снова потупила взор и начала пальцами крутить край своей широкой рубашки. – Доченька, что он сделал? Ты прямо сама не своя. В голосе мамы звучала тревога. Если сейчас разговор зайдёт о Кирилле, то Элла выпалит всё. О его унижениях, насилии и изменах. Всё как на духу, только вот выдержит ли это мамино сердце – неизвестно. Какая мать примет спокойно такие страсти про своё дитя? Залюбленное, родное дитя, и не важно, что перед ней сидит уже не её маленькая девочка, а взрослая женщина. Она всё равно осталась в памяти той крохой с цеппелином в руках. Хорошо, что перед тем как идти в гости, Элла приняла последнюю таблетку. Она смогла собрать себя и не упасть в объятия матери с новой порцией слёз. Глава 21. Ущемлённый рай Квартира оказалась трёхкомнатной, но довольно маленькой. Из коридорчика можно попасть в одну комнату, а уже из неё в другую, возможно, это позднее поставили перегородку. Слишком уж крохотные были комнатушки. Не разбежишься. Да и обстановка – словно декорации к какому-то фильму в жанре фэнтези: один только стеклянный шар вместо люстры чего стоил и красное постельное бельё в третьей комнате, которая больше остальных и выходила окнами во двор. Прямо в ветви плакучей ивы. Про себя Элла подумала: «Надо же, как, оказывается, люди живут! Надо съездить посмотреть». Месяц Элла жила в обнимку с компьютером и шерстила все возможные и невозможные варианты жилья. Предложений оказалось немного по её деньгам – в метраже сильно не разгонишься, да и на что ей хоромы, она же одна. Порой ей казалось, что все эти поиски без толку и она навечно поселиться жить с Дри – это был её самый большой кошмар. Как бы сильно она ни любила сестру, но та часто становилась сущим демоном, подсвечивая все Эллины недостатки. В такие моменты в душе теплилась только вера. Вера в то, что найдётся квартира, которая примет её как родную и станет для неё пристанищем. Где всё можно будет сделать по-своему. Забрать Басту у Дри и с ней проводить вечера на подоконнике вместе с бокалом белого сухого вина. – Вы, скорее всего, Элла? – открыла дверь корпулентная женщина, в вязаном пончо со странным рисунком в виде лесных холмов. – Мне Давид сказал, что вы к двум должны подъехать. Давид – это мой племянник. Он и продаёт квартиру, только он сейчас в отъезде. Свалил всё на тётку и был таков. А мне возись, поезжай из другого конца города. Забирайся на четвёртый этаж. А лифта нет. А у меня суставы. И вес, будь он неладен. Ах, да, что это я вас ненужными разговорами отвлекаю, проходите, чувствуйте себя как дома, даст Бог, так и будет, а то я вся измаялась. Место-то неплохое, почти центр, ах да, что это я, всё, молчу-молчу. Женщина прижала обе ладони ко рту и тихонько попятилась, давая возможность Элле разглядеть всё самой. Не разуваясь, Элла медленно начала продвигаться по квартире, разглядывая, как музейный экспонат. Ремонт был старый, но это её не пугало. Обидней, если бы он был свежим, а так Элла могла иметь целый плацдарм для личного творчества. Окна выходили на солнечную сторону и во двор, который утопал в свежей, только распустившейся листве деревьев. Комнаты были небольшими, но очень уютными. Перед девушкой начали выстраиваться элементы декора и интерьера. Впервые за долгие поиски она почувствовала пространство и начала представлять в своей голове картинки. – А как соседи, тихие? – наконец начала задавать вопросы Элла. – Бесшумные. Давид на них не жаловался, впрочем, как и они на него, – подмигнула дама, стоя у окошка и кого-то выглядывая. – Милочка, а вы одна сегодня квартиру смотреть приехали? – Нет, я жду, со мной приедет агент. Он и поможет мне заключить с вами сделку юридически правильно. – Значит, сделка будет?! – тихонько для себя отметила дама и выдохнула. Когда подъехал долгожданный агент по недвижимости, то начал предвзято разглядывать квартиру и расспрашивать мадам Ирит, чем сильно её нервировал. – А почему ваш племянник решил продавать квартиру? – начал с самых простых вопросов мужчина лет пятидесяти в слегка старомодном костюме. У папы был такой же, он его надевал, когда не нужно было носить форму пилота. В такие дни он любил брать её и Дри погулять, они долго ехали на машине в центр города в детское кафе «Nykštukas»19 пить молочный коктейль и смотреть на рыбок в аквариуме. Наверное, поэтому она взялась работать именно с этим мужчиной. – Я уже рассказывала вашей клиентке, Давидик в отъезде, за границей, вернётся или не вернётся, пока непонятно. А за квартиру платить надо. Вот решил продать. – А как быстро вы сможете освободить квартиру? – Да что тут освобождать. Вызову грузовичок, и они всё перетащат в контейнер. А там как-нибудь и вещи распродам. Хотите, оставлю вам? Но тогда цена будет дороже. Агент глянул на Эллу с вопросом в глазах: «А оно нам надо?» Элла мотнула головой отрицательно. – Нет, нам не нужно. Интересует площадь без мебели. – Без мебели, так без мебели. – А сколько собственников у квартиры? Почему вы её продаёте? – Давидик на меня оформил доверенность. Он один собственник, – отвечала, слегка запыхавшись, Ирид, и с каждым новым вопросом, на её лбу проступала лёгкая испарина. Она не выдержала и, нырнув рукой в недра своего безразмерного пончо, достала белый носовой платок и начала промакивать лоб. – Вы нервничаете? – настороженно посмотрел на нее мужчина. – Я не рассчитывала на допрос, – нервно развела руками женщина. Пока шли переговоры между агентом и мадам Ирид, Элла бродила по комнатам, проводила ладонью по каждой стене. Она словно слилась с этой квартирой. Странное ощущение, будто она уже её купила, уже расставила мебель, прибрала и выкрасила в белый цвет даже маленький подвальчик. Мысли прервал телефонный звонок. На экране высветилось «мама». – Да, мам? – ответила Элла вполголоса, разглядывая ветви ивы, усыпанные ярко-зелёной листвой. – Дочь, ты сегодня квартиру смотришь? – Ага, прям сейчас. – Ой, прости, может, я не вовремя? – Да нет, мам, всё ок. Там агент с хозяйкой квартиры рубится, не хочу им мешать. – А, ну тогда, хоть парой слов скажи, это то что ты хотела? А то ты вчера так спонтанно позвонила, попросила помочь собрать тебе наличные деньги для задатка. Игра хоть стоит свеч? – Знаешь… – Элла отвела взгляд от окна и провела им по всем стенам комнаты, в которой находилась. – Знаешь, мам, мне кажется, оно. Мне всё нравится, и до центра рукой подать. Не нужно будет трястись с двумя пересадками от Дри. Надо брать. – Хорошо-хорошо, доченька, я всё поняла. Ты только дай там агенту всласть набодаться и лишь тогда давай задаток. Удачи тебе, дочь, не буду мешать, набери, когда сможешь.