– Ну почему сразу предмет, да ещё и неодушевлённый? Очень даже одушевлённый, просто у Юстинаса характер такой. Твёрдокаменный. Он никогда своих чувств не демонстрирует. А на самом деле он очень ценит тебя. Да ты и сам это знаешь, – сказала Элла и пытаясь как-то разрядить, постепенно накаляющуюся обстановку, скорчила рожу и показала кулак. – Ага ценит! Потому и гоняет в хвост и в гриву. Как девку на побегушках. Знаешь, как мне надоело?! Да он никого так не гоняет, как меня! – Он просто хочет, чтобы ты поскорее всему научился, Кирилл. Ты же читал контракт, когда устраивался к нам на работу? – Читал, а толку. У меня не было такой возможности, как у тебя, диктовать свои условия. Ты хоть сама понимаешь, что говоришь? У меня разве, был выбор, по-твоему? Я же тебе говорю, он никогда не позволит мне своей дорогой идти. Я уже пытался. Просил меня поставить на самостоятельные проекты. А он мне в ответ – нецелесообразно, мол. Ну как с ним спорить? Он же считает, что всегда и во всём прав! И опять Элла не стала отвечать. Только пожала плечами неопределённо. «Выбор всегда есть. Хочешь – иди на работу! Хочешь – не иди и ищи другие варианты. Если они у тебя есть, эти другие. Ведь нет их! Если быть полностью честным с собой, Кирилл, ты это и сам прекрасно знаешь, да и характер у тебя дрянь, чтобы пробираться самому через тернии к звёздам. Действий больших не предпринимаешь, чтобы стать самостоятельным. Юстинас правду сказал: “Будешь на подхвате у Эллы”. Вот ты и работаешь». – Он же… Он же всё время мной недоволен! Представляешь? – сердито продолжал Кирилл. – Ещё и унизить при всех норовит. «Ты опоздал на 10 минут, ты опоздал на 15 минут», – передразнил он начальника. – Как это он ещё секунды не считает? Знаешь, как мне обидно всё это терпеть? – А ты не терпи. Просто приходи вовремя или выбей себе свободный график, как я, и докажи делом, что это работает. Мне тоже было поначалу непросто, но после трёх успешных заказов Юстинас сменил гнев на милость, и я получила свои привилегии. – Да что ты в этом понимаешь?! Выбей! Я что, не выбивал? Не приходил вовремя? Заказы не делал? Делал, а ему всё мало! Всё время у меня какие-то косяки выискивает! Ещё и ТЕБЯ в пример приводит! Мол, Элла то, Элла сё. Я что, виноват, что ты первая сюда работать пришла? Или мне надо в бабу нарядиться? Тогда он будет ко мне помягче?! – А вот сейчас, ты совсем-совсем не прав, Кирилл. Хотя бы элементарное чувство такта пора бы включить. Ничего, что мы с тобой по крайней мере спим? Юстинас очень хороший человек, он видит таланты и пытается их раскрыть любыми, порой зверскими способами. Разве ты не мечтал о такой работе? Дизайнеров много, а выбиваются единицы. – Мечтал, – поникшим голосом ответил Кирилл. – То-то и оно. Я считаю, что у тебя есть все шансы на успех. Просто надо немного поднажать. Уметь прислушаться и кое-где промолчать. «Даже если этих шансов и нет, то мог бы не ныть, а что-то делать. Всё ж лучше, чем каждый раз наматывать мне нервы на кулак. Какие-то нездоровые отношения у нас получаются». Кирилл замолчал, глянул на неё чуть насмешливо, даже отодвинулся слегка от стола, будто хотел рассмотреть получше. Потом спросил тихо, почти вкрадчиво: – Вот не пойму я тебя, Элла. Вроде мы год вместе живём, а я так тебя до конца и не могу раскусить. Ты так всех любишь или просто придуриваешься? Элла подняла брови и глянула с недоумением. Потом переспросила: – В смысле, придуриваюсь? Это ты мне так комплимент хотел сделать? – Вполне, вот ты говоришь, Юстинас такой хороший, я умный. Ты это серьёзно говоришь? Да? Не придуриваешься? – Нет, не придуриваюсь. С чего бы мне это делать? – Да от того, что Юстинас тебя держит за твои длинные ноги и смазливое личико. А меня гнобит, как может, при первой возможности. А ты всё равно за него заступаешься, словно святая. Признавайся, трахалась с ним? Элла с размаха влепила Кириллу горячую пощёчину. Она покраснела. Стало обидно за себя, за Юстинаса, за то, что вообще согласилась с придурком съезжаться, за то, что влюбилась в него, как девчонка. И теперь у неё дрожат коленки от страха. Глаза Кирилла блеснули чем-то холодным и очень недобрым, он одним рывком содрал с неё халат и схватил за шею, сжимая так сильно, что ей нечем было дышать. Он противно разглядывал её беззащитность, наслаждался зрелищем и своей властью. Проводя свободной рукой по телу, он чувствовал дрожь, как по коже пробегают волнами мурашки, как его распирает желание овладеть ей прямо сейчас. Он швырнул девушку на стол. Элла успела только вскрикнуть от неожиданности. Щуплый дрыщ проявил немереную силу, которая до этого таилась где-то внутри. Ей было страшно. Непонятно, что случится в следующий момент, и эта неизвестность вводила её в ступор. В такой ступор, что она, выше парня на голову, не могла дать ему отпор, а была словно ватная. Злилась сама на себя: «Чёртов ступор. Полено!» Кирилл расстегнул джинсы и потянул её за ноги на себя. – Нет! Не смей! Нет! Я не хочу! – пыталась выдавить из себя Элла, чувствуя, как по груди вязко поехал тост с маминым персиковым вареньем. – Громче, – удерживал и рычал Кирилл. По щекам текли слёзы, а на столе судорожно дёргалась чашка с чёрным кофе. – Не-ет. Не-ет, – шёпотом повторяла Элла. Когда Кирилл наконец-то её отпустил, Элла медленно собрала себя со стола и уселась на нём свесив ноги. На душе было гадко. Он подошёл к ней и попытался провести ладонью по лицу. Девушка дёрнулась и зажмурилась в ожидании удара. А он, усмехнувшись, провёл двумя пальцами по груди собирая с неё остатки варенья и смачно облизал их. Взял со стола до половины расплёсканную чашку кофе и выпил его до дна. «Если б не мой чёртов ступор. Ты, гадёныш, и пальцем меня бы не тронул. Урод». – Спасибо за завтрак, дорогая. Кстати, вкусное варенье, – сказал он, уже двигаясь в прихожую. – Приберись здесь. Я побегу. Ты же знаешь, мне нельзя опаздывать, а то Юстинас опять будет орать. Глава 14. Двадцать один день Элла устроилась на широком подоконнике, подобрав под себя ноги. Тут же на полу материализовалась Баста. Она элегантно вскочила и уселась рядом за компанию, глядя на хозяйку жёлтым гипнотическим взглядом. Погладив кошку и услышав в ответ приятное мурлыканье и тарахтение, Элла взяла в руки планшет. С заставки экрана смотрела милая парочка. Светлые улыбающиеся лица. Только вот когда это было? В прошлой жизни? Оказалось, что примерять на себя другую жизнь с новым мужчиной ой как трудно. По началу с Кириллом у неё всё хорошо складывалось. Когда они съехались, он был по-прежнему ласков и мил. Только всё время возникало странное ощущение, будто она для него не девушка, а мамка. Мамка, которая выслушивает его ежевечерние жалобы на деспотичного шефа, которая подбирает правильные слова, чтобы его успокоить. Мамка, которая подскакивает ранним утром с постели, чтобы приготовить завтрак. Мамка, которая всегда готова ублажать, погладить по голове или шепнуть на ушко ласковое слово. Да, она это всё делает не из-под палки, а от большой любви. А потом появилось чувство вины, что она успешнее своего «чада». Что живут они в большинстве случаев на её деньги. Хотя Элла старалась не кичиться своим достатком, не хотела задевать и так уязвлённое самолюбие близкого человека. Хотя, как впоследствии оказалось, именно это его больше всего и раздражало. – Зачем ты мне это шлёшь? Ты же прекрасно знаешь, мы не можем позволить себе взять в аренду апартаменты у моря. У нас нет на это средств, – бесился Кирилл, когда Элла в очередной раз пыталась планировать совместный отпуск. – Ну мы можем взять из моих. Скинуться. Как бы пополам, – ласковым голоском лепетала Элла и длинными тонкими руками опутывала его шею. – Отстань. Думаешь, я ничего не понимаю?! Думаешь, мне нравится жить за твой счёт?! Мне просто не повезло так, как тебе, – рычал в ответ парень, освобождаясь от душных объятий. Обидно, что он не проявил должного уважения к щедрому жесту. И в очередной раз укусил за то, что ей в карьере повезло больше. Но Кирилл хитёр и быстро соображал, что перегибать палку не стоит. После таких слов всегда менял гнев на милость. – Ладно, ладно прости меня, – говорил он виновато. – Не буду я так больше. Обещаю. Просто из меня досада всегда лезет, как пена, понимаешь? Удержать её не могу. Чувствую себя бутылкой шампанского, с которой неудачно пробку сорвали. Прости меня, солнышко, – добавлял нежно, – эта пена уйдёт, потом вино будет. Обещаю, слышишь? – Да, любимый, слышу, – говорила Элла, стараясь не расплакаться. А любимый ластился к ней, как кот, толкая ногой вертящуюся под ногами Басту. Не любил он кошек, да и котов, вообще он никого, кроме себя, не любил, даже Эллу. Это позже она поняла, когда в очередной раз схлопотала от него в порыве очередной истерики. Он никогда не бил сразу. Смаковал каждое слово, каждый шаг, когда на него накатывало это странное настроение. Словно зверь вселялся в этого щуплого парня, когда он хотел размазать девушку по стенке своими колкими фразами. Садюга, да и только, как бы сказала Марго. Да, было в нём, что-то от этого образа. Говорил вкрадчиво. Разглядывая, как обижается Элла от каждого слова, дожидался, когда та начинала потихоньку смахивать с ресничек первые непослушные слёзы. Хватал её, как дичь, и волок к месту казни, продолжая шептать разные гадости. А наигравшись всласть, гладил её по головке, утешал и говорил, что это просто она его вывела. Она и только она, и никто другой, виновата, что он с ней всё это сотворил. Вот и входная дверь хлопнула, Кирилл пришёл. Надо оторваться от созерцания любимой фотографии, выйти в прихожую и упасть в объятия любимого. Ведь так встречают своих мужчин все счастливые женщины. Или ещё подождать, чтобы понять, в каком настроении он сегодня пришёл… Уже второй месяц Кирилл посещал личного психолога. Его бесконтрольные вспышки гнева пугали Эллу. Она переставала понимать, когда и как с ним разговаривать, чтобы нечаянно не нажать на красную кнопку. Кирилл всё списывал на усталость, завалы на работе и то, что Элла просто его не понимает. Ну да, конечно, куда уж ей. А она всё чаще отправляла смс Лизе с текстом: «Если я не позвоню тебе через 2 часа, напиши мне смс. Если не отвечу, вызови, пожалуйста, наряд на мой адрес». Элла знала, что Лиза умеет хранить секреты и тихонько переживать. Отошли она такую смс Василисе, та бы уже терроризировала вопросами, а Марго, скорее всего, приехала и вышибла дверь плечом, если бы Элла не подошла к ней вовремя. Вот тогда бы Кириллу не поздоровилось. Вот тогда бы, наверное, его мозги встали на место. Но пока, пока рано. Их общий психолог, к которому они стали ходить месяц назад, после первой его истерики, советовал формировать полезные привычки. – Понимаете, все мои подруги… Ну как все?! Почти все. В общем, они замужем, и у них дети. А я одна, – мямлила и поджимала под себя колени, пыталась сформулировать свой запрос Элла на сессии с психологом, работающим с парами. Пока специалист долго и нудно рассказывал о новой схеме проживания с партнёром, Эллу посещали противоречивые мысли: «Двадцать один день не говорить о дальнейших отношениях. Двадцать один день не говорить о поисках новой работы. Двадцать один день не заикаться о детях. Интересно, а если двадцать один день не думать о том, о чём в следующий раз будешь говорить с психологом? Поможет? Попробовал бы он сам пожить с Кириллом двадцать один день. И каждый день при разговоре с ним чувствовать себя сапёром, который с каждым словом делает осторожный шаг, проверяя почву на мины». Она сама себя уверяла, что у них всё обязательно получится. «Ведь никто не говорил, что будет легко. Надо поднапрячься, и обязательно всё получится. Они две сильные личности, и им просто необходимо притереться», – повторяла как мантру Элла. Глава 15. Откровения под Рождество – Прости за нескромный вопрос. А сколько у вас психологов? – выпуская тонкую струйку дыма, спросила Марго. Они вышли из бара покурить на улицу, где крупными хлопьями валил снег. Очки её запотели, и их пришлось по привычке водрузить на голову. Теперь на Эллу смотрели маленькие, но очень пытливые глазки. Она чувствовала себя неловко под их прицелом и постоянно ёрзала, то кутаясь в длинное пальто, то ныряя носом в огромный шарф. На широких полях фетровой шляпы собралось приличное количество снега, и они понемногу начали опускаться, как будто девушка таяла. – Д-д-ва. У Кирилла свой психолог и один наш общий. Но я подумываю над тем, чтобы тоже начать ходить к своему личному психологу, – как-то неуверенно отвечала Элла подруге. – Зачем? – Мне кажется, у меня много проблем. – Да-а-а, и какие у тебя проблемы? – спросила Марго, сканируя каждый сантиметр её неуверенного лица. Не зря она выбрала карьеру журналиста. Ей трудно врать. Трудно недоговаривать. Как будто смотрит сквозь тебя. Заходит внутрь, хлопает бесцеремонно дверью и начинает лазить по твоим тайным ящикам. Перекапывает вещи как попало, и запихивает их обратно так, что обязательно откуда ни возьмись высунутся розовые кружевные трусы, которых никто не должен был видеть. Элла молчала. Собираясь с мыслями, как это всё преподнести подругам. В каком свете? У неё всё-таки всё хорошо и они просто работают над отношениями, или всё уже давно караул, и стоит бить тревогу. – Ляля, не нервируй меня. Ты чего-то не хочешь всем нам рассказывать? – нарушила мысленные метания Марго. О ситуации, что происходило в отношениях, все уже примерно догадывались. Да и Лиза оказалась так себе шпионом и держателем тайн. Так что прецеденты были. Как бы Элла ни старалась держаться молодцом, но от подруг ничего не скроешь. Они смиренно ждали, когда наконец-то сама созреет к разговору. – Вы там скоро? – высунулась из дверей ресторана Василиса. – Вы тут одни стоите, мои снегурки. Давайте внутрь, уже всё принесли. Элла очень обрадовалась, что допрос был прерван, и тут же двинулась внутрь. По дороге пытаясь стряхнуть снег с одежды и восстановить форму любимой шляпы. – По-моему, она сегодня очень устала, – сказала Василиса, забирая головной убор у Эллы и кладя его на свободное место. – Пусть передохнёт, а мы посплетничаем.