– Зачем? – Золото – оно тяжелое. Если полезут и сразу нижний ящик дернут, могут насторожиться. Так что пусть думают, что все лежит, как оставлено. – Хитро, – одобрительно кивнул десятник и принялся командовать. Разложив мешочки с золотом по вещмешкам, десятник проследил, как его подчиненные задвинули пустой ящик обратно и принялись набивать его камнями. Сам же он в это время, по указанию парня, достал из-за голенища нож и принялся сверлить боковую стенку ящика с динамитом. Мишка, разобрав оба патрона, ссыпал из них картечь и, пересыпав порох в одну гильзу, принялся заталкивать в патрон плотный пыж. Потом, вложив в гильзу пять картечин, он утрамбовал их пальцем и, заткнув гильзу пыжом, достал из сумки огарок восковой свечи. – А это зачем? – не сдержал любопытства десятник, ткнув пальцем в свечу. – Пыж воском залить надо. Тут низина, ручей рядом. Место сырое. Так воск порох от сырости сохранит. – Вона как?! – удивленно протянул седоусый. – Ну и ловок ты, Миша. – Охотой живу, потому и знаю, – усмехнулся парень, чиркая кресалом и поджигая огарок. Быстро залив пыж воском, он вставил патрон в обрез и, убедившись, что десятник просверлил в ящике дырку, полез в провал. Вбив у дальней стены колышек, парень привязал к нему кожаный шнурок и выбрался наружу. Прикрутив обрез к боковой ручке ящика так, чтобы ствол вошел в просверленное отверстие, он с помощью парней затащил ящик в провал и, выгнав их, принялся прикручивать шнурок от колышка к спусковому крючку. Последним действием взведя курок обреза, он аккуратно выбрался из провала и, отдышавшись, махнул рукой: – Заваливайте. Полицейские жердями подвинули валун обратно, и Мишка, засунув жерди обратно в дыру, внимательно осмотрелся. С первого взгляда было заметно, что тут кто-то ковырялся. Отправив полицейских к выходу из оврага, он вытащил из брошенной бандитами подстилки еще не осыпавшуюся лапу и принялся заметать следы. Потом, подобрав у ручья несколько крупных камней, он разбросал их так, чтобы любому было понятно, что лежат они тут давно. Полюбовавшись на дело своих рук, Мишка поспешил за своими спутниками. Собрав часовых, они зашагали обратно. Ночевать им придется в тайге, но делать это рядом с такой миной Мишка не хотел. Взрыв ящика динамита снесет стену оврага и наверняка перекроет ручей. Потом тот, конечно, пробьет себе новое русло, но перед этим в овраге появится новое небольшое озерцо. К вечеру, едва начало смеркаться, Мишка выбрал подходящее для ночлега место и, не оглядываясь на попутчиков, принялся рубить лапник. Быстро приготовив шесть охапок, он вернулся к биваку и, заметив уже собранный хворост, одобрительно кивнул. Ножом вырезав дерн, он быстро выкопал ямку и развел костерок. Один из полицейских сбегал к ручью, и вскоре над огнем висел большой котелок. Готовить они не собирались. Бросив в закипевшую воду горсть чая, Мишка принялся выкладывать из сумки припасы, собранные ему теткой. Поужинав, десятник распределил дежурства и, растянувшись на лапнике, достал из кармана кисет. Бросив на него быстрый взгляд, Мишка мысленно скривился, но промолчал. В тайге запахи разносятся далеко, но даже если в овраге появятся бандиты, заметить что-то им будет сложно. От схрона они ушли верст на десять. Напомнив полицейским при любой нештатной ситуации будить его, парень положил винтовку под бок и, поплотнее завернувшись в кожух, моментально уснул. Спал Мишка по-волчьи. Откуда взялась такая способность, он так и не понял, но умение оказалось полезным. Его не беспокоил обычный таежный шум и шорох. Но стоило только кому-то из полицейских неосторожно брякнуть антабкой винтовки, как парень тут же поднимал голову и осматривался. Убедившись, что все в порядке и дежурный бдит, он снова так же легко засыпал. К своему собственному удивлению, проснулся он как следует отдохнувшим и выспавшимся. Полицейские уже принялись собирать хворост, чтобы развести костер и попить чаю перед дорогой, когда со стороны оврага раздался тяжкий грохот. Земля содрогнулась, а над тайгой поднялся бурый земляной куст. – Твою мать! – охнул Мишка, вскакивая на ноги и глядя в ту сторону. – Это что, мина твоя так рванула? – растерянно спросил десятник. – Больше нечему. За мной, – скомандовал Мишка и, подхватив вещи, рысью помчался к оврагу. – Мишка, стой, – осадил его десятник. – Нельзя нам туда. Задерживаться нельзя. Начальство приказало золото первым делом в управу доставить. – Давай мне одного из своих, и идите. Мы догоним, – подумав, кивнул Мишка. – Семен, давай мешок сюда, а сам под команду Михаилу поступаешь. И смотри мне, как родную маму чтобы слушаться, – добавил десятник, показав тому жилистый кулак. – Не извольте беспокоиться, господин десятник, – вытянулся молодой полицейский. – Все сделаю, как скажет. – Пошли, сынуля, – фыркнул Мишка и, взяв винтовку в руку, легко побежал вперед. * * * – М-да, новое озеро нам теперь обеспечено, – протянул Мишка, осматривая место взрыва. Ну как место… В овраг теперь было не спуститься. Небольшой, но быстрый ручей уже почти наполовину заполнил образовавшийся котлован. Стена, в которой была заложена мина, обрушилась и перекрыла русло высоким завалом. Случилось то, что парень и предполагал. Пройдя вдоль оврага по самому его краю, они добрались до места взрыва, и Мишка, рассмотрев на его дне пару тел, злорадно хмыкнул. Пришли. – Зря урядник меня не послушал. Сейчас бы с очередным «языком» были, – усмехнулся парень, показывая полицейскому на тела бандитов, точнее на то, что от них осталось. – Похоже, пришли уже по темноте, и с ходу в схрон сунулись. Вот оно и рвануло, – пояснил он, медленное смещаясь в сторону, чтобы хотя бы примерно пересчитать бандитов. – Рыл пять было, не… Договорить он не успел. За его спиной, в кустах, раздался еле слышный стон. Моментально сорвав с плеча винтовку, Мишка сделал шаг в сторону, опускаясь на одно колено. Не услышавший стона полицейский, увидев маневр парня, ничего не понял, но за оружие схватился, то и дело удивленно поглядывая на то на тайгу, то на Мишку. – Там, – указал парень стволом винтовки в нужную сторону. – Кусты лещины видишь? Держи их на прицеле, а я стороной обойду, – тихо приказал он и принялся осторожно обходить нужное место. Его тело, словно вспомнив все наработанные умения, начало двигаться так, что ни одна ветка не шелохнулась. Такой прыти Мишка и сам от себя не ожидал, но отметил это только краем сознания, продолжая контролировать кусты. Заметив небольшую прогалину в зарослях, парень осторожно скользнул в нее и, чуть высунувшись из кустов, увидел лежащее на животе тело. Рядом с человеком валялась английская винтовка. Чуть усмехнувшись, Мишка закинул свое оружие за спину и, подобрав винтовку неизвестного, откинул ее в сторону. Потом, достав из сумки очередной кусок кожаного шнура, принялся вязать бандиту руки. Сняв с него все, что только можно было, он выпрямился во весь рост и окликнул напарника. Полицейский, проломившись сквозь кусты, увидел пленника и, разведя руками, протянул: – Ну, Миша, удивил. И как только нашел? – Стонал он. Вот на звук и шел, – отмахнулся Мишка. – Давай вытащим его отсюда и в чувство приведем. Не на себе же это дерьмо тащить. – Это верно. На себе не хочется, – усмехнулся полицейский, хватая тело подмышки и вздергивая его на ноги. К удивлению Мишки, бандит хоть и покачивался, словно крепко пьяный, но на ногах устоял. Обойдя его, Мишка всмотрелся в лицо пойманного и задумчиво проворчал: – Похоже, если сам не пойдет, тащить все-таки придется. – Чего так? – не понял полицейский, пытаясь заглянуть пленнику в лицо. – Он очень на одного из уже пойманных бандитов похож. – Неужто тоже японец?! – сообразил парень. – Угу. Похоже, – мрачно кивнул Мишка. – Ну, значит, потащим, – решительно заявил полицейский и поволок пленника к краю оврага. «Жилистый», – мелькнула у смотревшего на это действо Мишки мысль. Подхватив все снятое с бандита, он поспешил следом, попутно извлекая патроны из винтовочного магазина и из снятой с него сумки. Выйдя к ручью, они быстро напоили арестованного и, пару раз плеснув ему физиономию ледяной водой, немного привели в чувство. Увидев перед собой славянские лица, пленник скривился и тихо зашипел сквозь сжатые зубы. – Чего это он? Змею, что ли, изображает? – не понял полицейский. – Нет. Выругаться хочет, да боится в языках запутаться, – усмехнулся Мишка. – Конитива, господин самурай. Не ожидавший таких слов пленник невольно вздрогнул. Мишке этого оказалось достаточно. Понимающе усмехнувшись, он достал из сумки очередной кусок кожаного шнурка и, обмотав его середину куском отхваченного от полы куртки, соорудил кляп. – Зачем? – не понял полицейский. – Если он и вправду самурай, может язык себе откусить. У них в плен попасть – позор, – пояснил Мишка и, подняв пленника, толчком направил его в нужную сторону. – Это как же там твоя мина рванула, если его из оврага выбросило?! – вдруг спросил полицейский. «Неужто тебя, дурака, не учили язык за зубами держать!» – раздраженно подумал Мишка, но, сдержавшись, ответил: – Он не в овраге был. Простых бандитов отправил ящики из схрона достать, а сам по верху пошел. Специально. Знал, что динамит штука опасная, но не думал, что там такой сюрприз приготовлен. – Чего приготовлено? – Подарочек нежданный. – Это откуда ж у тебя такие словечки? – Книжки всякие люблю. И слушать умею, – вывернулся Мишка. – Ты ж вроде охотник. Откуда время на книжки? – не унимался полицейский. – А чего еще зимой делать? Особенно если запуржит. Вот и занимал себя, чем придется. – А книжки где брал? – Да когда как. У кого что найду, то и читаю. Ты меньше языком молоти и по сторонам поглядывай. Если один поверху шел, может и второй найтись, – сместил он внимание полицейского. – А чего ж раньше-то молчал?! – всполошился тот. – Нужно ж вернуться да поискать. – Ага, найдешь ты его, как же! Если он на другом краю оврага стоял, то под взрыв не попал и давно уже пятки салом смазал. Да и двоих тащить опасно. Мало нас. А это звери такие, что чуть зазеваешься, тут же в глотку вцепятся. – Это да. Хунхузы те еще звери, – мрачно протянул полицейский. Дальше они шли молча. Выйдя к месту их ночевки, Мишка задумчиво покосился на темнеющее небо и, вздохнув, скомандовал: – Тут заночуем. С первым светом дальше пойдем. Этому ноги спутай и глаз не спускай. А я пока хворосту соберу. Хоть чаю горячего попьем. Быстро соорудив костерок, парень достал из вещмешка напарника котелок и, сходив за водой, подвесил его на рогульку. Всыпав в закипевшую воду горсть чая, он поставил его настаиваться и принялся вынимать из сумки съестное. Быстро поужинав, он вынул изо рта пленника кляп и, сунув ему в зубы кусок сухаря, поднес кружку с чаем, негромко велев: – Жуй и запивай. А начнешь ерепениться, руку сломаю. У меня к хунхузам свой счет.