Тарджен кропотливо записывала. — На нем еще татуировки, здесь и здесь. — Флоренс коснулась своих рук. — Змея и пламя. Белый, лет за сорок, рост примерно метр восемьдесят, телосложение среднее, борода с проседью, лохматый такой. — Где он живет? — задал вопрос Сидовски. — Не знаю. Флоренс тревожно покосилась на делающую записи Тарджен, затем снова поглядела на Сидовски. — Пожалуйста, очень вас прошу: он ничего не должен знать о нашем разговоре. Я его смертельно боюсь. — Не волнуйтесь, Флоренс, все будет в порядке, — успокоил ее Сидовски. — Вспомните хорошенько: нет ли еще чего, что может нам помочь выйти на Верджила? Куда он ходит, чем занимается и с кем? Флоренс раздумчиво моргнула. — Ходит? Ходит к нам в церковь, почти каждый день. В приют, где раздача. — А в том приюте он не упоминал про детей? Про Дэнни Беккера, Габриэлу Нанн? Может, обсуждал новости, всякое такое? — Нет, никогда. — Возможно, у него в приюте есть друзья? — Да как-то нет. Держится от всех особняком. — Флоренс всхлипнула. — Инспектор, а что, если там у него еще и другие дети? Я молюсь за них. Вы должны его поймать, пока не поздно. Схватить. — Она скомкала салфетку. — В приюте я его видела два дня назад. Скоро, наверно, снова объявится. Сидовски доверительно тронул Флоренс за руку: — Вы правильно сделали, что позвонили нам. Женщина растерянно кивнула. — Между прочим, вы хороший детектив, Флоренс, — тихим голосом похвалил он. На нее нашло теплое, уютное спокойствие. Ее метания, тревоги, поиски смысла и цели жизни завершились. В клетке что-то щебетнул Бастер. — Я могу воспользоваться вашим телефоном? — попросил Сидовски. 52 Примерно сорока километрами южнее Сан-Франциско, если ехать по хайвею № 1, Рид остановился в Бухте Полумесяца — сонной деревушке, ласкаемой морем под защитой зеленых холмов, где фермеры выращивают тыквы и артишоки. «Рекламный проспект рая», — подумал Рид, выходя из своей «Кометы» возле пристани. В солоноватом воздухе с криками реяли чайки. Он прошелся по причалу, показывая местным аборигенам ксерокопии вырезки о трагедии Келлера. Те смотрели, недоуменно пожимая плечами и почесывая в затылках. Уж очень давно это было. Вокруг было несуетно, нелюдно. Примерно через полчаса Рид решил заглянуть в местную газету и уже собирался уходить, когда к нему легкой трусцой подбежала молодая загорелая женщина. — А вы попробуйте Реймера, — предложила она. — Кого? — Реймера. Здешняя реликвия. Живет здесь так давно, что, наверно, еще динозавров возил. Катает на лодке туристов. Если кто эту историю и помнит, так это наверняка он. — А где его можно найти? Женщина взглянула на часы. — Сейчас в «Глории», на главной улице. Сходите туда, спросите его. — Спасибо. Забрезжил некоторый оптимизм. Возможно, о Келлере все же удастся что-то вызнать. Инстинкты подсказывали: копай. Прежде чем отправляться в Полумесяц, он съездил в Фило, откуда была родом жена Келлера, Джоан. После осмотра особняка Келлеров на Рашн-Хилл и прочтения ее дневника он решил, что это место наиболее логично. Однако никто из тех, с кем он там разговаривал, этой женщины не помнил, а копать дальше у него не было времени. За сэндвичем и колой в местной закусочной Риду пришло в голову, что, прежде чем ехать в Полумесяц, имеет смысл заглянуть на кладбище. Быть может, там похоронена Джоан. Смотритель кладбища оказался общительным и вполне компетентным студентом университета. Выслушав просьбу Рида, он пригласил его к себе в дежурку. — Келлер, Келлер, Келлер, — нараспев приговаривая, он проворно перелистывал картотеку указателя. Если не считать шипящей в наушниках «Нирваны», в помещении было тихо и успокаивающе прохладно. — Ага, все путем. Покачивая головой в такт музыке, он вытащил карточку и скороговоркой пробормотал: — Зона «Б», второй ряд, участок восемь. Северо-западный край, много тени. На могиле Келлера нес бессменную вахту огромный ангел из белого мрамора. Каменный лик являл собой застывшую маску скорби, а распростертые крылья охраняли надгробие из полированного гранита. Над именем Джоанны и ее детей Пирса, Алиши и Джошуа, поверх дат их рождения и смерти, была начертана эпитафия: «И если ангелы падут, я воздыму их, и вместе в рай мы вознесемся». По спине Рида пробежал льдистый холодок. Рядом с именами жены и детей находилось имя и самого Эдварда Келлера, открытой оставалась лишь дата его смерти. Внизу у надгробия лежал еще не увядший букет алых роз с запиской: «Люблю навеки. Папа». Рид сухо сглотнул. Возраст Дэнни Рафаэля Беккера и Габриэлы Нанн соответствовал возрасту Джошуа и Алиши Келлер на момент их гибели в пучине. Рафаил и Гавриил — имена ангелов. «И если ангелы падут, я воздыму их, и вместе в рай мы вознесемся». Это подтверждало версию Молли. Неужели Келлер высек на этом надгробии свой план? А Дэнни и Габриэла — некие суррогаты, нужные ему для осуществления какой-то извращенной цели? С его миссионерскими заскоками. Если б только можно было найти этого Келлера. Поговорить. Осмотреть его жилье. Рид вынул мобильник, набрал номер Молли в редакции. Включилась ее голосовая почта. Он оставил сообщение. Келлера необходимо разыскать. Причем времени в обрез. Букет на могиле вывел Рида на цветочный магазинчик в Фило, где Келлер покупал те розы. На подъезде к «Глории» в центре Полумесяца зазвонил сотовый. Молли Уилсон. — Томми! Черт возьми, ты где? — В Бухте Полумесяца. Пытаюсь найти парня, который может знать Келлера. У тебя с его поисками что-нибудь сложилось? — По нулям. А тебе лучше поскорей вернуться: тут что-то всплывает по делу. — Что именно? — Никто не знает. Но слухи ходят. — Хорошо. Слушай, у меня тут по Келлеру появилась одна зацепка. Недели три назад он купил цветы на могилу своей семьи в Фило. Купил через фирму «Флористика» в Сан-Франциско. Посмотри, можно ли через эту контору пробить его адрес. Сделай прямо сейчас, его необходимо разыскать. — Обязательно, Том. Но тебе лучше вернуться сюда побыстрее. Босс интересуется, куда ты там запропастился, и у меня не получится прикрывать тебя долго.