— Молли, мне не жалость нужна, а помощь. Где моя папка по Келлеру? — Я помогу тебе, Том. — Шмыгнув носом, она повела глазами на кабинет Бенсона. Тот сейчас сидел на телефоне и что-то диктовал с желтой папки формата А-4. — Я сейчас, Том! Молли Уилсон, звякая браслетами, припустила к начальственному кабинету. Рид ее опередил и, ворвавшись к Бенсону, выхватил у него из-под носа папку Келлера и вернулся с ней к Сидовски и остальным оперативникам. Бенсон очумело рванул следом. — Ты что себе позволяешь, Рид? — крикнул он, выдергивая папку к себе. — А ну дай ее сюда, — процедил Рид. — Том, я ужасно сожалею о том, что произошло. Поверь мне. Но успокойся и помысли рационально. Эта папка — собственность газеты, а ты, как ее бывший сотрудник, совершаешь правонарушение. — Что? — даже подрастерялся Рид. — Что ты сказал? — Отдать я ее, боюсь, смогу только по предъявлении ордера об изъятии. — Сейчас оформим, — успокоил Сидовски. — Линда. Тарджен взяла трубку одного из телефонов: — Как здесь выходить на город? — Через девятку, — подсказал кто-то. Спецагент ФБР Дитмайр закатил глаза: — Вот это да-а. Ушам своим не верю. Мы мчимся по горячим следам, а тут… Мерл, мы ведь можем обвинить этого господина в препятствовании правосудию? Рид опасно придвинулся к лицу Бенсона: — Часы тикают, на кону жизнь моего сына. Если ты сейчас же не отдашь мне папку, на кону будет твоя. Бенсон опасливо моргнул. — Ты отдаешь мне папку прямо сейчас, иначе я тут внизу устраиваю пресс-конференцию. Чтобы каждый родитель в Заливе знал, чем тут занимается Майрон Бенсон из «Стар». Прямо перед прессой я присоединюсь к Беккерам и Наннам с иском на вас в суд за причастность к гибели наших детей. — Майрон, отдай Тому досье. Сейчас же. Это был Амос Теллвуд, издатель. Рядом с ним стояла Молли Уилсон. Всякое движение в отделе новостей прекратилось. — Для меня сейчас многое прояснилось. Том, наша газета всемерно вас поддерживает. Теллвуд повернулся к Сидовски: — Я издатель этой газеты. Вам предоставляется полный доступ ко всему, что поможет розыску сына Тома. Не будем тратить драгоценные минуты на обсуждение. Том, ты остаешься нашим штатным сотрудником. Майрон, ко мне в кабинет, живо. Рид раскрыл папку. Оперативники сделали записи и вышли в холл делать звонки. Том рассказал о выездах Келлера к месту трагедии возле Фараллонов. Сидовски сообщил, что похититель не так давно обзавелся лодкой. Поиски Зака Рида, Габриэлы Нанн и Дэнни Беккера усилились. ФБР повторно сверилось с береговой охраной: да, все точки выхода с Фараллонов заблокированы. И ФБР, и дорожная служба Калифорнии подняли вертолеты в поисках нового белого минивэна (по всей видимости, арендованного), а также любой машины, транспортирующей лодку, схожую с купленной Келлером в Калаверасе. Бухту Полумесяца патрулировала группа полицейских, которая оповестила все пристани и причалы. По всему штату рассылались бюллетени с фотографиями и информационными выкладками. Полиция, расположившаяся в каждом известном месте, так или иначе связанном с прошлым Келлера, выслеживала его и детей. В дома Дэнни Беккера, Габриэлы Нанн и тещи Рида в Беркли отправились детективы, устанавливать телефонные ловушки. Аналогичную ловушку поставили и на телефон Рида в редакции. Полиция Сан-Франциско усилила слежку за Перри Киндхартом, а агенты под прикрытием с удвоенной силой вслушивались в любые уличные разговоры о похищениях. Одни детективы допрашивали членов группы скорбящих Мартин, другие обследовали все пункты проката машин в Заливе. Психолог ФБР изучил досье Рида на Келлера и обсудил его с профессором Мартин. Фотоотдел выдал три четких фотоснимка Келлера, сделанных втихую на той сессии группы скорбящих, а также размножил снимок Зака из бумажника Рида — более свежий, чем тот, что был в рамке на его рабочем столе. В «Стар» то и дело звонили из других газет — домогались хотя бы фразы или строчки от Рида, каких-нибудь фотоснимков. Рид нашел себе временное прибежище за пустым угловым столом возле окна. Из него виднелась часть моста через Бэй-Бридж между двумя офисными башнями. В руке Рид держал фотографию, сделанную Энн на фуникулере за месяц до их разрыва. Он сидел и машинально обводил пальцем личико Зака. Невольно вспоминался Натан Беккер, горестно согбенный в том бутике на Бальбоа с фотографией своего Дэнни; Нэнси Нанн, умоляющая перед камерами пощадить ее девочку. Помнится, он тогда думал: «Да, для них это, конечно же, грустно, но статья получится взрывная». А теперь в каком положении он сам? «Подожди, пока это случится с тобой». Сидовски подкатил к нему стул. Они здесь были одни. — Ну что, Том, как ты тут? Рид качнул головой, не зная, что ответить. — Давай держись. Если у нас что-то и получается, так это потому, что мы больше знаем об этом типе благодаря тебе. — Ты как думаешь, Зак мертв? Они глубоко посмотрели друг другу в глаза. — Нет, — ответил начистоту Сидовски. — Во всяком случае, пока. Рид повернулся к окну. — Том, я думаю, что бы он там ни затевал, он попытается осуществить это завтра, в годовщину. Рид согласился кивком. — Послушай, Том: ты же его встречал. Что тебе подсказывает чутье? — Он безумен. — Ты же знаешь, мы делаем все возможное, чтобы его разыскать. Сейчас у нас нет ничего конкретного — ни водительских прав, ни телефонной или коммунальной книжки, ни регистрации в налоговой, ни кредитных карт, то есть вообще ничего. На бумаге он не существует. У нас сейчас люди занимаются с «Фарго-банком», после того как он оплатил счет за цветы на семейной могиле. Может, мы сумеем выйти на след. Но это опять же вопрос времени. Рид кивнул. — Том, это же и есть тот парень, о котором ты хотел мне рассказать после пресс-конференции Нанн? Ты его тогда уже видел в группе Кейт Мартин и на том мутном видеофрагменте с вечеринки Наннов? — Да. Только после фиаско с Доннер я решил смолчать. Сидовски хотел рассказать ему все о Франклине Уоллесе и Верджиле Шуке, но решил, что сейчас не время. — Иди домой, Том, побудь с женой. Ты ей нужен. Если что-нибудь всплывет, я тебе перезвоню. Очень скоро мы все это перенесем во Дворец правосудия. — Уолт. — Да? — Он у нас единственный ребенок. Он все, что у нас есть. — Я понимаю. — Сидовски похлопал Рида по плечу. — Будь сильным ради него, — сказал он, прежде чем выйти. Рид провел пальцем по фотографии сына, снял телефонную трубку и набрал номер своей тещи в Беркли. — Да? — спросила мать Энн дрожащим голосом. — Дорис, это Том. Энн дома? — Она отдыхает. Приехал доктор из университета, дал ей успокоительное. Здесь много полиции… Они указывают, чтобы я не занимала линию. — Я скоро буду. — Том, я молюсь за нас всех. — Я приведу его домой, Дорис. Во что бы то ни стало, я приведу его домой. Рид прикрыл лицо рукой. Жизнь выходила, ускользала между пальцев, а он ничего не мог сделать. Ему в спину смотрел весь отдел новостей. Услышав знакомое позвякивание браслетов, он понял, что рядом Молли. Она коснулась его плеча. — Молли, я не знаю, что делать. Поговори со мной, о чем угодно. — Иди домой, Том. Побудь с Энн. — Я даже не знаю, смогу ли находиться с ней. Она винит меня. — Том, никто из людей не может сохранять ясность ума, когда происходит такое. Никто. Рид повернулся к окну.