– Я не мог до него дозвониться. Думаю, поэтому. К счастью, Энджел не поднимает шума, заметив Кигана. То ли потому, что он знает, что тот одержит победу, то ли он понял, что хочет скорее сбежать с этой быстро заполняющейся народом улицы. Зак хлопает меня по руке, я оборачиваюсь и вижу, что Полин подъехала на другой машине и стоит со включенной аварийкой. Нас не нужно просить дважды – мы забираемся на заднее сиденье так быстро, как только можем, хлопая дверью под нарастающее крещендо людей, выкрикивающих наши имена. Сердце стучит в горле, и я ищу руку Зака в тот момент, когда мы прячемся в салоне автомобиля. Он держит меня мертвой хваткой, потрясенный так же сильно, как и я. – Вас было не так уж сложно найти, – говорит Полин Джону, пока мой разум снова пытается подобрать слова. – Ваши фотографии по всему «Твиттеру». Вы, мальчики, не можете даже кашлянуть без того, чтобы вас не снимали в прямом эфире, так с чего вы решили, что сможете выйти погулять без охраны? Если вы хотели немного подышать воздухом, то могли бы сказать. Мы бы сопроводили вас, ничего не сказав Эрин! Посмотрите, что теперь происходит! Конечно, они нашли нас. Мы пропали всего на пятнадцать минут, и нас выследили. Я еще никогда настолько ясно не осознавал, что за мной следят. Но в то же время я никогда не был так благодарен за это. Конечно, основной минус заключается в том, что нас везут обратно в отель, где вся команда собирается выяснить, чем мы занимались. Забирайся ко мне на голову. Я перевезу тебя на другой берег. Глава 14 Зак Saturday все еще в тренде. Я жду, когда все утихнет и что-то другое наберет популярность. Боже, пожалуйста, пусть Кардашьян сделают что-нибудь, что угодно, лишь бы отвлечь внимание. Но нет. Похоже, весь мир решил сделать паузу, чтобы каждый высказал свое мнение о том, что сейчас известно как «Падение Энджела». И, черт возьми, людям нравится высказывать свое мнение. Сегодня должен быть день отдыха перед нашим вторым концертом в Берлине, но никто не может усидеть на месте. Большую часть дня мы вчетвером нервничали в комнате Джона, потому что, честно говоря, она самая чистая. Я сижу за столом, пытаюсь разобраться с текстом песни End of Everything. Рубен, Джон и Энджел лежат на кровати, смотрят телевизор или роются в своих ноутбуках. Chorus изменил пароли к нашим аккаунтам в социальных сетях, обещал временную заморозку, так что мы не можем публиковать ничего, что могло бы доставить еще больше неприятностей. Однако я проверил, и в аккаунте группы опубликовали наше селфи, которое нас попросили сделать несколько дней назад. На нем мы улыбаемся, и кажется, что все в порядке. Энджел берет пульт и переключает документальный фильм о природе. – Хэй, – говорит Джон, – я смотрел. – У тебя должна быть собственная жизнь. – Энджел листает, натыкаясь на новости. Они говорят о нас. На немецком языке. Это действительно странно. – Ну зачем? – стонет Джон, откидывая голову на спинку кровати, когда Энджел включает субтитры. – Просто проверить, – говорит Энджел. – Если они говорят обо мне, будет справедливо, если я это услышу. Джон притворно кашляет. – Самовлюбленный, – говорит он между приступами кашля. – Чья бы корова мычала. Я просто не стесняюсь этого, как ты. Новости представляют собой шоу, подобное тому, что транслируется у нас на каналах в США. Позади участников дискуссии находится экран с надписью «ЭНДЖЕЛ: СВИХНУЛСЯ?» большими белыми буквами, вместе с фотографией Энджела в середине. Мы читаем субтитры: – Мы видели это раньше, все очень по-голливудски. Молодые люди становятся популярными, слава ударяет им в голову, и тогда происходит вот что. Неужели это неизбежно? Что думаешь? – Слушай, нет, я бы не сказал, что это неизбежно. Есть сотни детей, выросших в центре внимания, которые никогда не делали ничего подобного. Лучше поговорить о них. Зрители аплодируют. – У Энджела есть два пути. Первый: он берет себя в руки и возвращает свою жизнь в нужное русло. Второй… не хочу даже думать об этом, но мы видели это раньше. – Но что могло бы остановить это? – Он единственный, кто может сам себя остановить. Пока не поймет, что разрушает свою жизнь, ему ничем не поможешь. – Да пошли вы, – говорит Энджел, выключая телевизор. – Держу пари, они все начинают поливать грязью в ту же секунду, как выключаются камеры. Лицемеры. Я возвращаюсь к своему ноутбуку и проверяю «Твиттер». Во всяком случае, это еще хуже. Не знаю, чего я ожидал. Гребаный «Твиттер». Если бы Энджела выложили в «Вайн», я бы не злился. Видеозапись вспышки гнева Энджела распространилась по всему сайту. Имя Энджел Фан находится в тренде наряду с главным хештегом Saturday. Кадр с криком Энджела стал мемом, а реакция нас с Рубеном, где мы выглядим испуганными, стала популярной гифкой. Естественно, Chorus был вне себя. Нас держат здесь до дальнейшего уведомления «для нашей же безопасности», что на самом деле означает, пока они не выяснят, каков наш следующий шаг. Как всегда, нам скажут только тогда, когда они примут решение, потому что им виднее. Я нажимаю на хештег Saturday, который по-прежнему занимает первое место во всем мире. Не знаю, почему я продолжаю проверять. Как будто если я буду следить, то все исчезнет. Однако этого еще не произошло. Верхний твит – гребаный TMZ с подписью: «ПАДШИЙ ЭНДЖЕЛ: бывший безупречно чистый Энджел Фан из Saturday ВИНОВЕН в том, что напился в Берлине! Посмотрите на его пьяную тираду!» Я начинаю читать комментарии. Ничего себе. Они все пишут о том, чего я боялся. Эта его тирада – подтверждение того, что мы все втайне ненавидим быть в Saturday. Что мы ненавидим группу и хотим сбежать. Даже люди, у которых мы на аватарке, похоже, согласны с этим. Один из твитов с больше чем тремя тысячами лайков твердит: Я ЗНАЛ, ЧТО ОН НЕНАВИДИТ SATURDAY, АХА-ХА-ХА. Я продолжаю читать. Кого это волнует, омг? Честно говоря, я бы хотел, чтобы они ушли в соло, мы все знаем, что они это сделают. Может быть, тогда мой мальчик Рубен сможет выбраться из этой передряги. Они давно в стрессе, стримьте REDZONE. Хочу напомнить людям, что мальчикам разрешено пить в Берлине! Например, кто из вас время от времени не срывался? Боже. Где Джон? Его задница в беде. #Энджон Он, наверное, просто разозлился, что Signature флопнулась, ха-ха-ха-ха-ха. У меня начинает щипать глаза. Это ужасно. Просто сплошная критика. Мы – бойз-бэнд, так что ненависть входит в нашу работу, и после двух лет постоянных оскорблений в интернете я настолько привык к этому, насколько это возможно. Я научился избегать социальных сетей и стараюсь никогда не читать комментарии. Во-первых, я думаю, что музыка, которую мы создаем, хороша, даже если на самом деле это не мое. Во-вторых, каждый известный человек, которого я знаю, сталкивался с этим. Некоторые, конечно, больше других, но никто не может нравиться абсолютно всем. Это невозможно. До популярности все думают, что станут тем самым единственным артистом, которого все любят, но такого никогда не происходит. Никогда. У каждого есть по крайней мере одна черта, которая многим людям не понравится. Черт возьми, даже Бейонсе ненавидят за то, что она слишком идеальна. Дело в том, что хейтеры и тролли не имеют значения, даже если кажется наоборот. Продажи – это самое главное, и мы все еще бьем рекорды. Пока у нас есть это, хейтеры могут болтать свое дерьмо, но мы в безопасности. Я знаю это. Я выдыхаю. Пока мы не слишком расстроили Джеффа, мы переживем это. Его мнение – это единственное, что сейчас важно. Я провожу рукой по волосам, убирая их со лба. В последнее время они постоянно падают мне на глаза. Надо подстричься. Я прочитал еще несколько комментариев, пытаясь найти хоть один положительный. Или хоть какой-то позитивный, чтобы заглушить шум. Дальше, действительно есть много фанатов, которые поддерживают Энджела, но по какой-то причине они кажутся не такими значительными, как хейтеры. Хотя должно быть наоборот. Они должны быть важнее. Рубен соскальзывает с кровати и подходит ко мне. Я сворачиваю вкладку браузера.