Дико захотелось есть, и Митя вспомнил, что вчера он только завтракал. Чаем. *** — Митя! Митя, подожди, пожалуйста! Митя повернул голову и увидел, как по лестнице неуклюже сбегает Вика. Удивительно, какой она была маленькой, худенькой, и при этом начисто лишенной грациозности. Крошечный танк. — Я боялась, что тебя пропустила. — Вика улыбалась. — Мы можем с тобой поговорить? — Наверное. — Хорошо. Отойдем подальше? — Она обеспокоенно оглянулась на здание школы. Митя с трудом представлял, о чем они будут разговаривать. До недавнего времени Вика была вообще предметом интерьера, а не человеком – ну, просто сидит за партой. Позже пошла на повышение и превратилась в человека-функцию – подруга той девочки, которая нравится. Молча и быстро они дошли до перекрестка. Вика успела два раза поскользнуться, и спас от падения ее только рукав Митиной куртки. — Ну? — Митя знал, что звучит не очень, но ему хотелось поскорее попасть домой. Там – щи и FIFA19, и за всю неделю он в первый раз очень захотел вкусно поесть и с удовольствием развлечься. — Я, может быть, что-то неправильно сейчас сделаю, — неуверенно начала Вика, — но мне показалось, что ты хочешь встретиться с Лерой. Я вас обманула. К ней можно приходить. Только она не очень-то хочет. — И нахрена ты тогда мне это рассказываешь? Если она не хочет? Вика растерялась, но быстро взяла себя в руки: — Потому что я думаю, что ей нужно общение. Иначе там сдвинуться можно. И ей на самом деле было бы приятно, если бы кто-то пришел. Ну, кроме меня. Это было бы кому угодно приятно. Но всякие шарики, развлечения для больного и дежурства по часам в палате – что-то из параллельной реальности. По крайней мере, ни у кого из его знакомых или родственников ничего подобного не было. Когда, например, его двоюродный брат загремел в травматологию с каким-то нереальным переломом, Митя воспринимал посещения как обязанность, не более – с такой же охотой он садился за химию или мыл посуду. Хотя брата он, в общем-то, любил. — Лерины родители не хотели, чтобы в школе знали, где она лежит, — продолжала Вика. — Но Палне пришлось сказать, и… — …И Пална тут же донесла эту информацию до широких масс, — завершил за нее Митя. Его маме оказалось достаточно поприсутствовать на паре родительских собраний, чтобы вынести вердикт: фотография их классной должна располагаться в любом словаре напротив слова «сплетница». — Палне бы намордник не помешал, — неожиданно зло сказала Вика. — Мить, только ты учти: Лера думает, что в школе не в курсе. Зачем ее зря сейчас волновать? — А что, потом она меньше будет волноваться? — Я не знаю. Светофор уже отсчитал два раза по девяносто секунд. Было ветрено, Митя замерз от стояния на одном месте и спросил: — Я не пойму, ты чего от меня хочешь? — Ничего. Мне показалось, это ты хочешь. — Чего? — Леру проведать. Митя неестественно рассмеялся: — Ты че? Я же просто из вежливости спросил. Типа, одноклассница в больнице, фигня какая-то с ней… Ты че? — Да? А что же ты тогда к Новиковой не рвался? Она со своей ангиной месяц в школу не ходила. — Сравнила ангину с больницей! И вообще, это когда было? Видишь, я совершенствуюсь. Девиз – будь завтра лучше, чем вчера! Вика внимательно и долго на него смотрела. Девочка-рентген, блин. Захотелось убежать от нее куда подальше, и больше никогда не ловить на себе этот взгляд. — Ну, значит, мне показалось. — Вика сделала шаг в сторону. — Только не рассказывай никому, пожалуйста, что к Лере можно. Она не хочет. — Сдала подружку и боишься? — Я ничего не боюсь. Я хочу, чтобы у нее все было хорошо. Фраза прозвучала так наивно и по-детски, что Митя не сдержал улыбки. Вика побрела к остановке даже не попрощавшись. *** Митю будят раздающиеся отовсюду звонки. Звонят в дверь, звонит домофон, звонят телефоны – мобильный и домашний. Он затыкает уши, зажмуривается, но трели почему-то не становятся тише. Страшно ноет голова, Митя медленно садится, свешивает ноги с кровати и нащупывает трубку. — Да? Несколько секунд тишины, после чего раздаются короткие гудки. В дверь уже стучат, и Митя, натыкаясь на стены и косяки, идет открывать. Стоило бы посмотреть в глазок, но он этого не делает – наверное, папа снова забыл ключи, вот и названивает. Как только открываются оба замка, в прихожую влетает незнакомый мужчина. На улице холодно, но мужчина одет легко – в джинсы и черную рубашку. — Ты – Дмитрий? — спрашивает он. — Митя. — Я пришел поговорить с тобой, Дмитрий. Интонация его ровная, но лицо покрыто красными пятнами, в глазах читается злость, кулаки сжаты. — Я все знаю. — Мужчина повышает голос. — Все! Митя понимает, что перед ним – папа Леры. Ну конечно, они же так похожи. Митя хочет сказать что-то в свое оправдание – например, что не думал, чем все может закончиться, но почему-то голос сел и получается сиплый шепот. Стены сжимаются, становится душно, ноги и руки не слушаются. Страшно. На Лериного отца он смотрит с ужасом, хотя тот просто стоит напротив, точно чего-то ждет. — Сейчас менты приедут, — говорит он, — заберут тебя, будем разбираться. Митя отчаянно мотает головой и замечает, что в их маленькой прихожей появилось окно. Распахнутое. На ватных ногах он подходит к окну, смотрит вниз – высоко, но деваться некуда. Хватается за раму, становится на подоконник и делает шаг вперед… …Мите крайне редко что-то снилось, и сны он успевал забыть, дойдя до ванной. Так что представление о кошмарах он составил, по большей части, на основе книжек и фильмов: снится ужас-ужас, герой резко просыпается, рывком садится на кровати, весь в поту и тяжело дышит. В реальности дело обстояло иначе: Митя проснулся, как обычно, — от сигнала будильника, лежа лицом в подушку – видимо, поэтому во сне было нечем дышать, да и в комнате стояла духота. Ни пота, ни дрожи, ни паники. Одно только противное сосущее ощущение в области живота. Кое-как напялив майку и джинсы, не умывшись, Митя босиком прошлепал в кухню, где отец заканчивал завтракать. — Привет. — Митя сел на табурет и отхлебнул из папиной чашки. У него чай всегда получался вкуснее. — С добрым утром, мама уехала, яичницу себе сделаешь? — Ага. Пап, дай денег. — Зачем? — У меня это… Одноклассница в больнице, я хочу навестить. Ну, там, яблок купить. Или цветов, может. — Симпатичная? — Кто? — Одноклассница? — Папа подмигнул и полез в сумку за кошельком. — Нормальная. Мы все пойдем, скинуться надо, — соврал Митя и тут же пожалел. Ведь если надо скинуться, то денег, скорее всего, папа много не даст. Но волновался Митя напрасно. Папа положил на стол тысячу и спросил: — Хватит? — Более чем! — А что с ней случилось-то? — А… Воспаление легких, что ли. — Ну, ничего, поправится. Ты, кстати, куртку зимнюю достал бы, а то тоже будем к тебе с яблоками и цветами в больницу ходить. Митя послушно кивнул. — Мить, а это не та девочка, которой ты на день рождения дарить что-то собирался? — Не, ты что! Вообще другая!