– Истинно верно, Лизонька. Время отбытия – завтра по утру. – В девять часов утра, – записала Лиза и обратилась ко мне: – Ваше истинное имя? Истинное? Это по паспорту? Я вопросительно покосилась на бабу Тину. – Пиши, Ева… Ева Воронцова. Она и есть. – В принципе, все! – передо мной выложили заполненные листы. – Ева Дмитриевна, поставьте, пожалуйста, подпись здесь… Так, теперь здесь… И вот тут. Трудовой договор подпишите у руководителя и сами отнесете в бухгалтерию к Медузе Феокиевне… – сотрудница закашлялась и тут же поправилась: – то есть к Марии Федоровне Горгоновой, заместителю главного бухгалтера. А я испытала неимоверное облегчение от того, что не попала в расчетный отдел, как хотела в самом начале. Все же учиться и стажироваться под руководством тигра приятнее, чем работать под началом у Медузы Горгоны. – На-ка, возьми вот. Тинаида протянула мне вполне привычный с виду тюбик. В таких обычно продавали что-то косметическое, но в этом, мягко скажем, странном учреждении в подобной упаковке могло оказаться все, что угодно. Так и оказалось. – Состав там, – шепнула кикимора в ответ на мой недоуменный взгляд. – Магический. Позволит внутренней магии быстрее проявить твою истинную внешность, девонька. В голове тут же всплыла сцена из всем известной книги*. Интересно, автор знал об этой «волшебной» традиции или интуиция сработала? Образ кудрявой черноволосой женщины растаял, сменившись картинкой, на которой старая, растрепанная ведьма с длинным крючковатым носом и огромными волосатыми бородавками по всему лицу помешивала кончиком метлы мерзко булькающее варево в огромном котле. Я чуть заметно поморщилась. Нет, такая внешность совсем не впечатляла и не вдохновляла на подвиги. А с моим везением именно она мне, скорее всего, и грозила. Тинаида, очевидно, что-то заподозрила, потому что вдруг мягко улыбнулась и вполне дружелюбно похлопала меня по руке. – Магия, Евушка, она ить разная бывает. От души зависит, а у тебя она чистая, аки родник горный. Мажь без опасений, ничего дурного не приключится, а мир примет быстрее. Авось, и поможет тоже. – А как пользоваться-то? – решилась спросить я. Все же к незнакомым средствам всегда нужно читать инструкцию к применению. – На вечерней зорьке водицею тело омоешь, льняной тряпицей оботрешь, да сбором и намажешь. Смывать не обязательно, тело само впитает силу природную, – не очень понятно пояснила кикимора. Дошел только общий смысл, ну, и мы как раз почти дошли до выхода из здания и стойки администратора. – Теофаст Платонович! – хихикнула моя провожатая, когда мы оказались возле администратора. Мне показалось, что старушка разрумянилась. – Милейшая Тинаида Родуславовна! – воскликнул гоблин, поспешно выбираясь из-за стойки. – Рад. Бесконечно рад. Старичок засеменил нам навстречу, схватил сухонькую руку кикиморы и с чувством припал к тыльной стороне ладони, ткнувшись длинным носом ей в пальцы. Тинаида смущенно потупилась, растеряв свою обычную невозмутимость. Этих двоих явно связывали не просто дружеские отношения. – Чем могу быть полезен милым дамам? – казалось, старичок не замечал разницы в росте. Словно это мы были ниже его, а он – нашим защитником, надеждой и опорой. Сфокусировав магическое зрение, я взглянула на администратора по-новому. Внешность «гоблина» почти не изменилась. Надо же, он и не маскируется. Все тот же длинный нос, те же близко посаженные глаза, разве что полыхал в них нечеловеческий зеленый огонек, но смотрели они на мир так же внимательно, подмечая даже самые незначительные детали. А еще уши… уши стали большими и немного вытянутыми на концах – на человеческие они теперь никак не походили. – Вот, – выдохнула смущенная кикимора и протянула ему мои документы. Рука с длинными, узловатыми пальцами, увенчанными острыми ногтями, очень напоминающими когти, приняла бумаги. Я невольно вздрогнула, поспешно перестраивая зрение на «обычное». Хватит с меня пока потрясений. – Любопытно… любопытно… – бормотал гоблин, изучая мои документы. – Значит с нами… хм… в группу… самого лорда Марвелла. Однако… – Прошу посодействовать девочке, Теофаст Платонович, – заискивающе попросила кикимора и вновь зарделась, как маков цвет. – Будьте покойны, драгоценнейшая. Да между ними роман! С ума сойти… – Тогда я пойду? Голос Тинаиды звучал так, будто она спрашивала позволения и в то же время отчаянно не желала уходить. – Возможно, вы найдете время, чтобы выпить со стариком по чашечке какао? – Полноте, ну какой вы старик, – кокетливо рассмеялась моя сопровождающая, тряхнув седыми, короткими прядками. – С удовольствием. – Так я за вами зайду, прекраснейшая? Оу… Похоже Тинаиде на моих глазах только что назначили свидание и, судя по тому, как она задрожала всем телом, первое. – Буду ждать… Кикимора одарила собеседника радостной улыбкой, кивнула мне на прощанье и скрылась в угловом коридорчике. А Тофаст все стоял, сжимая в пальцах бумаги, и мечтательно смотрел ей вслед. В этот миг его не портили ни длинный нос, ни жидкие волосы, собранные в небрежную косу, ни маленький рост. Он улыбался, как мужчина, отважившийся на признание любимой и получивший ее согласие. – Да-с, – администратор словно очнулся ото сна, вновь становясь серьезным и собранным. – Полвека не решался, а тут вдруг… Он вдруг осекся и окинул меня колючим, внимательным взглядом. – А не ты ли тому причина, помощница? Никакой вины за собой я не чувствовала, поэтому стойко выдержала игру в «гляделки». Лишь едва заметно пожала плечами – мол, понимайте, как хотите. – Неужто ведьма? – старичок, так и не услышав ответа, неожиданно подмигнул. Доверительно так, почти по-дружески. – Не переживай, девонька. Я и не жду, что признаешься. Более того, советую никому правды не раскрывать. Хоть за вами уже не охотятся, да и санкции отменили, но чем провидение не шутит… – А почему вы решили, что я ведьма? Может быть, не стоило спрашивать и демонстрировать свою заинтересованность, но узнать очень хотелось. Да и Теофасту я почему-то доверяла. Как и бабе Тине. – Да потому что только ведьмы делают окружающий мир лучше, правильнее. Вот я… Столько лет симпатизировал Тинаиде Родуславовне, письма писал, не отправлял, правда, жег, а набраться храбрости и пригласить куда-нибудь не мог. А ведь не робкого десятка буду. И род мой не из последних. А тут вдруг появляется неизвестная девчонка, и, нате вам, признался! Да и Кир – маг знатный, сразу тебя почувствовал. Вон, в группу свою личную зачислил. Значит, не простая ты, девонька. Ох, не простая… Гоблин вернулся к себе за стойку, протянул мне пластиковую карточку с моей фотографией и, переходя на деловой тон, произнес: – Ну что, Ева Дмитриевна Воронцова... Добро пожаловать в наш дружный коллектив. – Спасибо. Только, я Дуня, – решила все-таки уточнить напоследок. – Ева… – усмехнулся администратор. – Ева и есть. И зови меня дядька Теофаст. Тем более, с некоторых пор, я твой должник. Заходи, если проблемы какие появятся, покумекаем за чашкой чая. – Зайду обязательно, – совершенно искренне пообещала я. В том, что проблемы обязательно возникнут, сомнений отчего-то не было. – Потап! – развернулся Теофаст к медведеподобному швейцару. Огромный детина шагнул в нашу сторону, уперся в меня взглядом и поморщился. Я запоздало спрятала за спину злополучную сумку. – Это Ева Дмитриевна. Зачислена в личную группу Кирилла Сергеевича нашего, – известил его администратор, и швейцар присвистнул от удивления. – Прошу жаловать. Любить, по всей вероятности, не обязательно. – Да понял уже, – пробасил Потап, снова возвращаясь к двери. – Надо же… Сроду начальство пришлых к себе не приближало. – Не обращай на ворчание внимания, парень он хороший, – тихо произнес гоблин. Я попыталась снова переключить зрение, но абсолютно ничего не изменилось. Потап как был громадным и кряжистым, так им и остался. – А кто он? – тоже шепотом поинтересовалась я. – Оборотень. Их, Евушка, магическим зрением до оборота не отличишь. А у Потапа и магии-то капля, но обращаться может. – А… в кого? Перед глазами стоял огромный тигр. Пришлось тряхнуть головой, чтобы отогнать наваждение. Все же начальник таможни и швейцар слишком отличались друг от друга. – Медведь. Обычный, бурый. Парень нелюдимый, но верный. Ума, конечно, небольшого, но силушкой не обижен. Его давно в охрану зовут, а он вот в швейцарах застрял. Но в академию-то я его вытянул, с нами едет. Ты уж привлекай его, если куда потребуется, авось сгодится. Да и тебе, после моей протекции, ни в чем не откажет. Матушка его, Пелагея, уж больно сокрушается: единственный сынок, а стоит, двери подпирает… Теофас сокрушенно покачал головой. – Я сама еще не очень представляю, что меня ожидает. Вряд ли я вправе что-либо обещать. – А ты не обещай, – лукаво прищурился старичок. – Просто не забывай про нас. Твой дар, моя хитрость, мудрость Тинаиды и сила Потапа многое могут. Чувствую… – Спасибо, – еще раз поблагодарила кавалера кикиморы. Ох, не прост этот гоблин, совсем непрост. Но его симпатия ко мне выглядела искренней, что не могло не радовать. Стоило оказаться на улице и немного отойти от «Граней миров», как телефон пиликнул, оповещая, что связь снова доступна, и меня усиленно разыскивают. Посмотрев на экран, обнаружила несколько пропущенных от Зиминой. Звонки чередовались с сообщениями. Наташка настойчиво предлагала увидеться в нашем кафе. Я принюхалась к сумке и, решив, что запах уже несколько выветрился, направилась на встречу с подругой. Она сидела за тем же столиком, что и раньше, в тот день, когда показывала мне роковое объявление. Неужели это было лишь вчера? А казалось, что все это произошло очень-очень давно, в какой-то прошлой жизни. Увидев меня, Наташка подскочила, и глаза ее лихорадочно заблестели. – Дуся, – почему-то зашептала она, хотя вокруг не было ни души. Даже официант скрылся за дверью с надписью «Служебный вход». – Дусь, скажи, ты прошла?