– Сверток доставайте, который у вас на полу за тумбой, – пояснил тигрейшество. – Или у вас имеется еще что-то запрещенное? – Запрещенное? У меня? Да что вы говорите?! – возмутился Суслякин, но послушно полез за тумбочку. Достал и «искренне» удивился, отчаянно при этом переигрывая. – Что это? Первый раз вижу. Подбросили. Да-да. У меня знаете, сколько недоброжелателей и завистников? Так и запишите в своих протоколах. – А вот об этом вы расскажете уже дознавателю. В деталях и подробностях, не пропуская ничего. Я его как раз вызвал, – спокойно парировал лорд директор. – Но предупреждаю, говорить стоит только чистую правду. Поисковое заклинание сразу покажет, что вы прикасались к свертку, раскрывали его и прятали. С чарами не шутят, неуважаемый. Об этом известно каждому магу, и это нужно помнить всем, даже тем, кто не наделен даром. На этом разговор, в принципе, был исчерпан – улика найдена, виновник установлен. Но тут в диалог Суслякина и начальника ДММТ внезапно вмешалась Фами. Ох, зря она это сделала. – Кир, стоит ли отрывать от дел Агния? – ласково пропела леди Сирин, не замечая, что ее уловки не действуют. Я-то это чувствовала, а вот Марвелл своим непроницаемым лицом, явно ввел главу оперотдела в заблуждение. – Я тоже находилась здесь, все видела, досконально представляю сложившуюся ситуацию. Могу сама допросить господина Суслякина и написать протокол. Так будет проще и быстрее, согласись. – Вот как? – тихо, очень мягко переспросил тигрейшество. Но Фами уловила в тоне босса что-то еще и замолчала… на мгновение. Отступила на шаг, коротко выдохнула, а затем предприняла еще одну попытку – сдаваться мадам не собиралась. – Ты же знаешь, наши с Агнием службы всегда помогают друг другу, – призывно улыбнулась она, подыскав новое оправдание своей настойчивости, чтобы она не выглядела слишком уж подозрительной. – Думаю… – Не думаю! – не дослушав, в тон ей отрезал Марвелл. Резко поднялся на ноги, заложил руки за спину. – Протоколом и бывшим чиновником Суслякиным, который не только пособничал контрабандистам, но и распространял секретную информацию, а также сведения об одаренных полукровках, рожденных на Земле, займется лорд Агний Верт. Совету я доложу сам. И, Фами, запомни: сам – это значит сам. Лично. В свое время. Я ясно выражаюсь? Щеки женщины вспыхнули, а в глубине глаз, прежде, чем она прикрыла их ресницами, промелькнул очень недобрый огонек. Ее только что поставили на место, отчитали как девчонку – и все это в моем присутствии. – Но Кирстен… – Возвращайся в департамент, к Денмару. Он ждет. И не дай тебе боги, по дороге «заскочить» куда-нибудь… по своим делам. Лорд директор произнес это так сурово, что даже я прониклась. Хейлайл, судя по всему, тоже – неохотно, но все же склонила голову в знак покорности, и почти сразу ее подняла, чтобы… – Я могу захватить с собой стажера и проводить ее до академии, – неожиданно произнесла она. Вот тут уже я растерялась и напряглась. Сердце тревожно застучало, дыхание сбилось, а ладони предательски вспотели, выдавая мое волнение. – Не нужно. – К счастью, Марвелл и на этот раз не воспользовался «любезным» предложением подруги. – У нас есть еще здесь дела. Кроме того, Еве недавно было плохо, ей стоит отдохнуть перед межмировым переходом… Иди, Фами. И не забудь мои слова. – Да, Кир. Нет, на лорда директора она не смотрела. Все ее раздражение, злоба и ярость достались мне. Будь это не эмоции, а боксерские удары, я бы сейчас лежала в глубоком нокауте. Если бы вообще осталась жива. Я никогда не нравилась Фами. С самого начала она видела во мне потенциальную угрозу своему благополучию, даже не зная о спящем ведьминском даре. Женщину категорически не устраивало, что Марвелл взял меня под свою опеку. А теперь, после сегодняшних событий, ее ненависть лишь еще больше окрепла. В дверях Хейлайл столкнулась с мужчиной в форме таможенника – мне уже приходилось его видеть, в тот день, в таверне, именно он допрашивал хозяина и служанку. – Добрый день, Фами. – Для кого как, – поморщилась леди в ответ на приветствие, еще раз обожгла меня взглядом и вышла. – А, Агний. Заходи, – тон лорда директора неуловимо изменился, утратив властную отстраненность и холодность. – Магзапись с подробностями нашей с господином Суслякиным беседы я тебе отправил. Осталось составить протокол и скрепить его подписью обвиняемого. Ну, или кровью, тут уж как пойдет. Уверен, Алексей Петрович расскажет обо всем, что знает. Это в его интересах. Хозяин кабинета, по-видимому, тоже рассчитывал, что его станет допрашивать глава оперотдела. С уходом Хейлайл все надежды рухнули – это было заметно по затравленному взгляду, поникшим плечам и ауре обреченности, которая окружала чиновника. – Да-да… Расскажу… Все расскажу… – промямлил он, умоляюще глядя на тигрейшество, но тот уже отвернулся. Шагнул ко мне, подал руку, помог подняться и обнял за талию. Конечно, это было всего лишь желание помочь, поддержать после приступа слабости, но… Я все равно разволновалась, смутилась и, наверное, покраснела. Ладонь Кирстена казалась такой горячей, что почти обжигала, даже через одежду… – Я провожу, – мягко, с успокаивающими нотками в голосе, произнес Марвелл. – К-куда? Губы почему-то пересохли, но я не решалась их облизнуть. – В мой кабинет. Тебе действительно нужен отдых, а еще сладкий горячий чай. И… я подумал, ты захочешь позвонить маме. Встретиться с ней ты пока не можешь, до конца адаптационного периода новичкам нельзя покидать магически насыщенное пространство. Но мой телефон в полном твоем распоряжении. – Что? Я… Я… Конечно, захочу. Так и подмывало завизжать от радости и броситься его тигрейшеству на шею, но я сдержалась. – Спасибо... Он не ответил. Просто кивнул, спрятав теплую улыбку в уголках гу Подобная забота очень тронула. Благодарность переполняла меня, заставляя счастливо улыбаться в ответ, но вместе с признательностью внутри росло, искрилось что-то еще – большое, светлое и чистое, как свежевыпавший снег под солнцем. *** – Ева, чай. – Что? – огромные зеленые глаза недоуменно захлопали и уставились на Марвелла. Кажется, своими словами он оторвал девушку от каких-то размышлений. Интересно, о чем она так усердно думала? – Пей. Я добавил настойку роджа. Не беспокойся, всего несколько капель. Это поможет быстрее восстановиться. – А… – А звонить будешь потом, когда полностью придешь в себя. Ты же не хочешь, чтобы мама что-то заподозрила и начала волноваться? – Нет… Конечно нет… Тонкие пальцы потянулись к оставленной на столе чашке, и Кирстену нестерпимо вдруг захотелось накрыть их своими ладонями, ощутить ответное тепло, задержать, хоть ненадолго. Потребность оказалась настолько острой, что он на мгновение прикрыл глаза, чтобы не испугать девушку жаждой, что, наверняка, читалась сейчас в его глазах. Не оттолкнуть. Не испугать раньше времени. Ева… Маленькая ведьмочка с дремлющим пока даром и запутанной, неясной родословной. Его ведьмочка… Да, именно его. Когда Кир начал так о ней думать? Он и сам не знал. Все произошло стремительно и неотвратимо. Незаметно для него самого. В жизни Марвелла, самого молодого главы ДММТ и Лорда одного из крупнейших кланов оборотней, было немало женщин. Очаровательных и, как правило, неглупых, юных и зрелых, стыдливо-застенчивых и раскрепощенно-страстных. Спутниц на одну ночь или более-менее постоянных любовниц. Но ни к одной из них он не испытывал и сотой доли того, что чувствовал к этой девочке. Ведьме. Его паре. В том, что Ева его истинная, он уже не сомневался. Тигр сходил с ума, требуя завоевать, присвоить, оберегать, не отпускать далеко. Уничтожить всех соперников, что посмели кружить рядом и надеяться на что-то. Да и сам Кир в ее присутствии дурел настолько, что с трудом сохранял ясность мысли. Постоянно внутренне одергивал себя, контролировал, заставляя сдерживаться. Рано, пока рано… Нельзя идти напролом. Если он сорвется, ничего хорошего из этого не выйдет. Ева, разумеется, не простой человек, но она и не оборотень. На нее зов пары не действует – если она и слышит его, то очень слабо. А давить, навязывать свои желания, принуждать, как поступали с истинными некоторые из его предков… Нет, он никогда так не сделает. Ему нужна ее любовь, искренние эмоции, а не молчаливая покорность желаниям мужчины. И он обязательно своего добьется. Будет приручать постепенно, бережно. Соблазнять, искушать, окружать вниманием, заботой. И защищать – от любых опасностей, которые неожиданно стали пугающе реальными, от всех, кто способен причинить вред. В том числе, и от Фами Хейлайл. Фами… Их родовые усадьбы располагались неподалеку, так что они знали друг друга чуть ли не с рождения, росли рядом, а потом и учились вместе. Юная наследница Хейлайлов в детстве частенько сбегала от учителей и гоняла по окрестностям с оборотнями, ввязываясь с мальчишками во все приключения, за что и ей, и им неизменно влетало. Красивая, талантливая, умная, смелая, приятельница всегда стремилась доказать, что она ни в чем не уступает Киру, что достойна стоять рядом – как соратник, помощник, партнер по общему делу. Как равная. Когда это желание преобразилось во что-то большее, сменившись влечением к нему? Кирстен был честен с ней и никогда ничего не обещал. Да Фами ничего и не требовала, заявив, что ее полностью устраивает их связь – необременительная, без обязательств. Вот только соревноваться и соперничать с ним не перестала, даже, кажется, стала еще азартнее и упорнее. Словно поставила своей целью что-то доказать. Она всегда была жесткой, но не жестокой. Упрямой, настойчивой, колючей, но не безжалостной, а тут… Нет, Фами, конечно, пыталась сдерживаться, контролировать себя, но Марвелл слишком давно ее знал, чтобы не заметить, что она постепенно превращается в злобную, бессердечную, мстительную особу. Дошло до того, что она даже попыталась манипулировать им, подчинить, диктовать свою волю. Ему – оборотню, Лорду клана. Абсурдно, нелепо, смешно. Но смеяться почему-то не хотелось. Кирстену, как главе ДММТ, очень хорошо были знакомы эти симптомы, он прекрасно понимал, почему характер Фами стал меняться. Лунная пыль действовала на магов не так фатально, как на другие расы, не убивала, даже не калечила. Но личность все равно разрушала, уродовала – неотвратимо и беспощадно. Спрашивать Фами не имело смысла, все равно бы не призналась. Кир сделал вид, что ни о чем не подозревает, позволил поверить, что она владеет ситуацией, а сам принялся наблюдать, следить, собирать доказательства. И то, что он видел, нравилось ему все меньше и меньше. Только вот поймать Фами, найти неопровержимые улики не удавалось – слишком она была осторожна и предусмотрительна. Марвеллу повезло, что среди его стажеров появилась ведьма. Потенциально очень сильная, пусть пока и неинициированная. Существовала у этой расы одна удивительная особенность, о которой мало кто знал – Киру о ней рассказал Сол Кронс, друживший когда-то с последним Эшем. В присутствии ведьм все преступные, бесчестные, корыстные, агрессивные намерения из тайных так или иначе становились явными. Внезапно всплывали убедительные факты и свидетельства, выяснялись новые обстоятельства, происходили неожиданные события, встречи. Все это выглядело, как случайность, простое совпадение, но происходило почему-то именно при ведьмах. Они сами по себе были чем-то вроде легендарного древнего амулета удачи, который все приводил в порядок и расставлял по своим местам. Кирстен помнил об этом и старался, чтобы Ева с первого дня всегда сопровождала его. Сегодня он тоже взял ее с собою и не прогадал – без нового стажера так быстро и легко тайник обнаружить бы не удалось. Только одного Марвелл не учел, что Фами заподозрит именно Еву. Вряд ли она вот так, с ходу, «вычислила» в девушке ведьму, но то, как на нее смотрела, что читалось в ее взгляде…