Она трогает мой лоб. – Ты горячая. Не заболела? – Нет, всё нормально. Я просто долго не спала, – вру я. «Я спала целую вечность. Я только и делала, что спала, или плакала». – Ты уверена? – спрашивает Энджи со скептицизмом. – Я в полном порядке, – с уверенностью отвечаю я. Последнее, что мне сейчас нужно – это еще один человек, который волнуется за меня, ведь именно по этой причине я уехала от Рейвен. – Ладно, по дороге домой я купила немного китайской еды. Думала, что ты уже проснешься к этому времени, – хихикает она. Энджела берет в руки пульт, и включается стерео. – Нужно как-то оживить этот дом, – смеется она, начиная двигать бедрами в такт музыке. Я смеюсь от того, как она трясется и идет ко мне с серьезным лицом. – Я видела, как ты танцуешь в клубе. Не надо стесняться, – предупреждает она меня, берет мою руку и ведет на кухню. – Что ты купила? – спрашиваю я, услышав, как у меня урчит живот. – Обжаренный рис, курица в апельсиновом соусе и луковые блинчики, – говорит подруга, передавая мне тарелку и приборы. – Ну как там, в магистратуре? – спрашиваю я её, пока мою руки. – Скучно и сложно, но это того стоит ради хорошей работы, – смеется она, хватая луковый блинчик и усаживаясь на стойку. Я в шутку закатываю глаза. Родители Энджелы еще со школы готовы оплатить всё, что она захочет или попросит, и она с лихвой этим пользуется. – Ну же, не смотри на меня так. Кэл тебя ужасно избаловал, – смеется она. – Ну, это потому, что его никогда нет дома, – сухо отвечаю я, садясь за стол. Выражение её лица смягчается, и она садится рядом со мной. – Он все еще работает в корпорации «Крест Филд»? – спрашивает она обыденным тоном, и я киваю. – Целый день на работе? – даже у неё в вопросе слышится скептицизм. – Да, наверное, так и есть, – смеюсь я над собой с сарказмом. – Ты ведь не думаешь, что он тебе изменяет. Да? – Он говорит, что нет, но, сколько мужей говорят своим женам, что изменяют? – Ты ему веришь? – Думаю, наши проблемы гораздо серьезнее, чем просто женщина, но я не могу исключить такую возможность, – смеюсь я, насыпая себе немного риса. Набрав полную ложку, я чувствую, как атмосфера в комнате становится неловкой. – Что может быть хуже интрижки? – вдруг спрашивает Энджи. – Если бы я знала, – отвечаю я, и отодвигаю тарелку, потеряв аппетит. – Знаешь, когда ты мне позвонила, я, мягко говоря, удивилась, если не сказать больше, – сообщает она. – Извини, что не рассказываю тебе всё. Мне просто надо было убраться оттуда. – Всё нормально. Я знаю, каково это, – тепло улыбается она. – Помню, какими влюбленными вы были с Кэлом. Я уже не говорю о том, как сильно мы с Хилари завидовали, – смеется она. – Ну, то есть, он был невероятно привлекательным, – вздыхает она. Я улыбаюсь. – Он все еще такой, – признаю я. – Помнишь Девона? Как только я видела его, то сразу же захотела на него наброситься. Только проблема в том, что это хотела сделать любая другая женщина, когда его видела, – смеется она. – Девон, который играет в баскетбол, да? – спрашиваю я, будто не знаю. Его невозможно было забыть – загар, черные волосы и зеленоватые глаза. – Угу. И в каждом городе, где он играл, у него было, по крайней мере, три девушки, – хихикает она. – Знаешь, я встречалась с азиатом, черным, испанцем, а ещё с итальянцем. И милая, знаешь, что между ними общего? Они неспособны понять концепцию моногамных отношений, – объясняет подруга, нахмурив лоб, и насыпает мне еще немного риса. – А я решительно настроена найти именно такого. До этого у меня был ужаснейший вкус на мужчин, – хмурится она. Мне стало жаль подругу. Я помнила их с Девоном, и как она до безумия была влюблена в него. Он был красивым, и Энджела подходила ему внешне. У него была кожа цвета карамели, раскосые глаза и лицо, обрамленное короткими волосами. Она привлекала разных мужчин, но правильных – никогда. – У всех нас плохой вкус на мужчин, – бормочу я, поедая рис. – Ну, по крайней мере, у нас не всё так плохо, как у Хилари. Она даже дьявола заставит сходить с ума по ней, – вздыхает она. – Да, у неё был единственный хороший парень – Джон, и она бросила его ради того ужасного козла – Арона. – Боже, я думала, это я притягиваю плохих парней, но она превзошла нас всех. Я погружаюсь в свои мысли, не слушая Энджелу. Слишком ясно я помнила ту ночь, когда поняла, насколько плохим может быть мужчина, и какой действительно беспомощной и потерянной может стать женщина. В ту же ночь я увидела ту сторону Кэла, которую никогда не хотела бы увидеть снова, но какая-то часть меня была благодарна тому, что я это увидела. Глава 20 2 апреля 2009 года – Мне никогда это не надоест, – говорю я, кладя голову Кэлу на грудь. С крыши его дома открывается один из самых лучших видов Чикаго. – Тогда привыкай, – ухмыляется он, сохраняя спокойствие. Я игриво закатываю глаза и смотрю на небо, игнорируя его. Можно сказать, что я уже привыкла к его безразличию относительно того, что меня очаровывает. – Я могла бы сидеть здесь вечно, – вздыхаю я, рассматривая звёзды. Бросаю взгляд на Кэла, в чьих опьяняющих серых глазах сверкают зелёные искорки. Боже, он так смотрит на меня... – Что? – с улыбкой спрашиваю я. Мужчина слегка посмеивается. – Ты слишком хороша для меня, – говорит он, крепче обнимая меня за талию. Я растерянно смотрю на него. – Это ещё почему? – шутливо спрашиваю я. Кэл замолкает. – Ты напоминаешь мне о чём-то, – тихо говорит он. У меня вопросительно поднимается бровь. – Дело не в другой девушке, – он смеётся, почувствовав мой немой укол ревности. – Тогда в ком? – с любопытством спрашиваю я, и его улыбка смягчается. – Скорее, я чувствую себя по-другому, – бормочет Кэл, поправляя мои волосы. – Это так плохо? – спрашиваю я с улыбкой. – Ещё не знаю, – отвечает он, а затем прижимается своими губами к моим, чувственно целуя меня. От таких поцелуев у меня до сих пор кружится голова. – Нет, это ты слишком хорош для меня, – хихикаю я. Кэл улыбается: – И почему же? – его пальцы скользят вниз по моему животу. – Ты отвлекаешь меня, – говорю я, игнорируя мурашки, которые появляются у меня от его прикосновений. – От чего? – злобно улыбается он, и его пальцы продолжают свой путь. – От мыслей, на которых я пытаюсь сосредоточиться, о жизни, счетах, учебе, – я выпаливаю на одном дыхании. – Ну, это скучно, – прямо констатирует Кэл, начиная расстегивать мою блузку. – Знаешь, не все могут жить твоей жизнью. Ускользать на личном самолете, жить в дорогом пентхаусе и делать, что им вздумается, – говорю я ему, стараясь сфокусироваться на своих словах, а не ощущении, будто у меня сжимается живот. – Ну, им надо попробовать, – говорит он, прежде чем его губы находят мою шею и жадно её целуют. – Тогда весь мир погрузился бы в хаос, – объясняю я ему, пока Кэл продолжает меня раздевать, как будто он совсем не знает, что я не позволю ему вести себя так со мной на этой крыше. Скорее всего, не позволю. – Я уже жил по-другому. Было не очень интересно, – бормочет он, преследуя мои губы своими.