— Это могло быть так, но… Слишком странно выглядел незнакомец. — Ты же его почти не разглядел? — Да, но я словно бы… Почувствовал его, понимаешь? — Кстати, я забыл сказать, что этот лес в письменах называется не только Дорожным, но и Диким, так как он граничит также с неосвоенными территориями, которые простираются на многие единомили, и никто не знает, что и кто там обитает. Возможно, люди. Там могут жить враждебные народы, и исполины, и вообще единорог знает кто. Я не говорю уже о том, что находится за Вилковыми горами. Толкуют, там вообще народ невиданный живет, у которого вместо рук — когти, вместо ушей — ноги, и так далее. Так что лучше в этот лес не соваться. Как говорится, «не буди лихо, пока оно тихо». — Как тогда узнать, есть ли это лихо, если оно тихо? — сразу же по инерции возразил Артур, по-своему переиначив пословицу. Он имел в виду, что опасность надо знать в лицо, а иначе не разберешь, чего бояться стоит, а чего нет. Люди в Беру, даже никогда не бывав в лесу, умудрялись бояться невиданных чудищ, которых, возможно, никогда не носила на себе земля. — Как бы я хотел отправиться туда, к горам! — с восторгом продолжил Артур, смакуя про себя свое предполагаемое приключение. Тин покачал головой. — Многие уходят и потом не возвращаются. Люди запуганы. И никто даже не знает, что творится вокруг, наше «Крыло короля» занимается только Беру и ближними городами. Взять даже ваш Клипс… Какой-то неизвестный отсталый городок, я ни разу про него не слышал и не читал. Кстати, я не спрашивал тебя. Как у вас живут люди, чем занимаются? Тоже предпочитают не покидать стен родного города? — Да, в этом, пожалуй, беруанцы и клипсяне мало чем отличаются, — хмыкнул Артур. — А в целом ничего особенного. Обычный уездный город, на мой взгляд, даже больше деревня. В возрасте шестнадцати лет всех подростков забирают на пашни работать. Либо прислуживать знати. У нас всего одна школа, но учатся там только те, у кого есть деньги на оплату учебы. Самое примечательное событие в Клипсе — это, пожалуй, праздник, день города, ведь именно в этот день из-за леса прилетают белые единороги. Ну, если не считать того фиолетового, который принес меня сюда. — Ничего себе! — перебил его Тин. — Фиолетовый единорог! Каждый раз, слыша это, удивляюсь. Может, это был и не единорог вовсе? — Может быть, — с улыбкой ответил Артур. — Думаю, этот единорог неспроста привез тебя сюда, — многозначительно заметил Тин, и ребята надолго замолчали, думая каждый о своем. Обоим в голову пришла мысль, что их жизнь в школе оплетается какими-то событиями, несомненно, связанными друг с другом. — Тин… — произнес, наконец, Артур. — Завтра я хочу обойти всю территорию Троссард-Холла. И заглянуть в лабиринт. Возможно, его сильно переоценивают. Тот незнакомец, который бродил около нашего домика, побежал куда-то в сторону леса. Думаю, он пришел именно оттуда, и ему явно не составило труда найти дорогу в лабиринте. — Ты с ветки, что ли, рухнул? — неожиданно рассердился Тин. — Или короеды мозг проели? Не удивлюсь, если ты еще и в Дикий лес захочешь заглянуть! — Может, и туда, — насмешливо улыбнулся Артур, поддразнивая друга. — Не понимаю, что интересного ты рассчитываешь найти в этом лабиринте… В нем легко можно заплутать навсегда. Сомневаюсь, что за всю историю существования Троссард-Холла кто-либо в здравом уме хотел бы побродить там! — Да успокойся, Тин! Я не буду заходить далеко, просто гляну, что это за лабиринт, и все. Хорошо, что выпало много снега, по следам можно будет легко найти дорогу обратно. Думаю, идти надо после обеда. Занятия уже закончатся и к … — Один ты не пойдешь, — перебил его Тин. — Я с тобой. Неужели ты думаешь, что я буду сидеть в домике, пока ты там разгуливаешь? Ну уж нет! — Хорошо. Я в тебе и не сомневался, — усмехнулся Артур, про себя дивясь страхам Тина. Ведь лабиринт тоже относился к школе, значит, по идее ничего опасного в нем быть не могло. Конечно, существовала вероятность натолкнуться на того загадочного незнакомца, но Артур был убежден, что его либо поймали единороги, либо он уже далеко за пределами школы. — Ты больше никому не будешь рассказывать про сегодняшнее происшествие? — уже засыпая, поинтересовался Тин. — Даже не знаю. Стоит ли вообще кому-то знать, что я выходил в неположенное время из спального домика? Может, они сами как-нибудь разберутся… — Да, но вдруг этот… Неизвестный, опять появится здесь? И нападет на кого-нибудь из нас? Оба друга поежились и стали засыпать, прислушиваясь к каждому шороху за окном и к каждому завыванию ветра. Глава 6. В которой почти все заняты исключительно учебой На следующий день Артур с Тином едва разлепили глаза, ибо подъем был в шесть утра! Дейра, будучи убежденной в том, что развиваться нужно не только духовно, но и физически, настояла на том, чтобы каждое утро у студентов начиналось соответствующим образом. Сначала едва проснувшиеся школьники делали зарядку с тренером, которая включала в себя разные нехитрые упражнения, направленные на то, чтобы быстрее проснуться и согреться. Кульминацией же спортивных мероприятий было следующее. Студенты переодевались в тонкие хлопковые халаты и выходили на улицу, где их уже в нетерпении ожидал тренер. Каждый подходил к нему и получал свою порцию обливаний — сначала несчастному на голову выливали ушат холодной воды, затем, из другого ведра, горячей. После чего мокрый студент должен был бегом возвращаться в свой спальный домик, интенсивно растираться сухим полотенцем и переодеваться, чтобы быть готовым, наконец, к завтраку. Первокурсники, еще не вполне привыкшие к таким экстремальным утренним мероприятиям, во весь голос жаловались друг другу. Действительно, для некоторых изнеженных домашних ребят, совершенно не привыкших к физической нагрузке, эти процедуры казались настоящим испытанием. Например, упитанный Треверс и так с трудом справлялся со своим телом, что уж было говорить о специальных упражнениях! — Мои родители отдали целое состояние, чтобы надо мной тут так издевались! — в совершенном ужасе говорил Даниел Фук, который уже стоял в смешном хлопковом халате в ожидании обливаний. — Я хочу стать фармацевтом, но сомневаюсь, что после этой экзекуции вообще выживу. Скорее мне самому понадобится фармацевт! Девочки тоже стояли в очереди и возмущались не меньше мальчиков. Никому не пришлась по душе система, придуманная непосредственно Дейрой, согласно которой студенты Троссард-Холла должны были за три года превратиться в выносливых, сильных и готовых к любым трудностям девушек и юношей. Некоторые девочки визжали во весь голос, когда им на головы выливали ведро с ледяной водой. В целом, со стороны это было довольно забавное зрелище. Вот к тренеру медленно подошла Диана; Артур с неприкрытым интересом следил за девушкой, ибо ему хотелось знать, как она отреагирует. — Сейчас еще одна будет орать, как недорезанная куропатка, — с едким смешком заметил Тод. Однако, ко всеобщему удивлению, красивая девушка без единого возгласа выдержала испытание; казалось даже, что обливания пришлись ей по вкусу, словно она искупалась в горячем термальном источнике. Диана грациозным движением руки закинула свои длинные мокрые волосы за спину, и с насмешливым видом прошла сквозь толпу дрожащих от страха и холода ребят. — Кажется, в этот раз куропатку вам придется наблюдать лишь в виде блюда в столовой. Не опоздайте на завтрак, мальчики, — заявила она, с лукавой усмешкой посмотрев Тоду в глаза. Когда девушка скрылась в спальном домике, Тод восхищенно присвистнул. — Вот это женщина! Ради такой можно претерпеть даже эти утренние унижения! Закончив с необходимыми процедурами, ребята пошли в главное учебное здание, то самое, которое и именовали Троссард-Холлом. Оно было большим и немного устрашающим по сравнению с их спальными домиками — гигантских размеров замок с кривыми перевернутыми башнями, увенчанными бронзовыми вензелями с огромными буквами Т и Х. На первом этаже располагалась просторная обеденная зала, украшенная полотнами известных беруанских мастеров. Тут можно было увидеть копию знаменитой картины «Мир глазами птиц» Беруара Леше. Честно говоря, Артуру было невдомек, чем так прославилось это замечательное творение, которое казалось ему обыкновенной мазней — на желтом холсте были изображены темные грязно-зеленые полосы (наверное, так художник представил лес и поле с высоты древесного города Беру). Такому видению окружающего мира можно было только посочувствовать. Хотя куда уж Артуру, простому мальчишке из уездного городка, было судить великих гениев? Обеденная зала была единственной комнатой, выполненной в классическом стиле. Здесь студенты могли поесть за длинными столами, украшенными пузатыми самоварами ручной работы. Ребята, проголодавшиеся после утренних разминок, спешно принимались набивать себе щеки едой. Повсюду слышалось заговорщическое перешептывание и бормотание, изредка прерываемое громким чавканьем. На завтрак подавали блюда не менее изысканные, чем на ужин. Причем саму подачу и оформление можно было сравнить разве что с лучшими ресторанами Беру. Так, например, паштет из гусениц следовало аккуратно намазывать на хлеб, поверх чего нужно было непременно положить чайную ложку варенья из древесной коры и, наконец, присыпать все это сушеным маком. О произошедшем ночью говорили вполголоса; как и следовало ожидать, крик Артура не остался незамеченным. Однако, разумеется, никто не подозревал, какие причины в действительности вызвали этот крик. Первокурсники были убеждены, что именно старшие студенты решили выкинуть такую шутку — кричать посреди ночи единственно для того, чтобы напугать других. Старшекурсники же, напротив, считали подобную глупую выходку делом рук первокурсников, которые, вместо того чтобы пораньше лечь спать перед своим первым учебным днем, всю ночь шумели и балагурили. Единороги-охранники так и не обнаружили истинных виновников произошедшего, следовательно, решительно никто, кроме Тина, Артура и Триумфии не подозревал о том, что на территории школы находился незнакомец, по какой-то немыслимой причине напавший на студента Троссард-Холла. Дейра Миноуг несколько раз показывалась в обеденном зале; она выглядела как всегда опрятно и строго. Ее глаза спокойно обозревали столовую, а губы время от времени растягивались в вежливую доброжелательную улыбку. Однако наблюдательный человек сразу бы приметил кое-что странное. Из гладкого черного шиньона директрисы торчала шпилька! Это могла бы позволить себе любая женщина, но не Дейра, в мире которой не существовало подобных непростительных небрежностей. Разумеется, ни Артур, ни Тин не обратили на это внимание. Однако они заметили кое-что другое. Директор школы выглядела весьма уставшей; на это указывали черные круги под ее глазами, которые могли появиться только вследствие длинной бессонной ночи. Мальчики, уже невольно начавшие подозревать Дейру во всех странностях, происходивших в школе, отметили про себя этот факт. Сложно было сказать, какие именно причины спровоцировали подозрения ребят. Они рассуждали следующим образом: кем бы ни был этот незнакомец, но он пытался напасть на одного из учеников, что уже само по себе говорило о его нелегальном нахождении на территории школы. Так как только одна Дейра отвечала за тех, кого приглашали в Троссард-Холл, то вполне вероятно, именно она была виновницей всего произошедшего этой ночью. Поэтому Артур, Триумфия и Тин с невольным подозрением косились в сторону директрисы, когда она важно проходила мимо столов. Теперь этих троих объединял общий, пусть даже совсем маленький секрет. Сегодня утром Дейра у себя в кабинете собрала всех преподавателей, которые после этой встречи выходили испуганно, практически на цыпочках, словно боясь расплескать какую-то тайну вокруг ночного происшествия. Учеников, конечно же, в известность не поставили. О чем говорили на секретном заседании, осталось за завесой молчания. — Ее волнует, похоже, только репутация школы, а не здоровье студентов. А иначе рассказали бы нам. Вряд ли студент ночью кричал ради шутки! — раздался голос Дианы, и Артур с Тином переглянулись. Ничего не подозревающая девушка, возможно, оказалась недалека от истины. Дейру Миноуг действительно весьма заботила репутация школы — заведения, которое до сего момента считалось самым престижным и безопасным во всем Королевстве. Безопасным, даже несмотря на близость с Дорожным лесом. Дело в том, что Дейра очень не хотела тратить свое бесценное время, отвечая на письма родителей, озабоченных благополучием своих чад. Несанкционированные ночные похождения студентов по территории школы могли стать причиной различных неприятностей, о которых директриса пока старалась не думать. В действительности, Дейра являлась человеком, способным решительно на все ради своего родного детища — Троссард-Холла. И если бы для осуществления этого плана понадобилось бы исключить проказников, гуляющих посреди ночи, она бы сделала это с легкостью. И вряд ли Артур стал бы исключением из этого правила. Поэтому мальчик не ошибся, когда решил ничего не говорить директрисе. Студенты довольно быстро позабыли про ночное происшествие, а первыми — Морские львы. Никто из них толком ничего не слышал, так как все спали словно младенцы. А признаться самим себе, что они дрыхли в своих кроватях в то время, как снаружи произошло нечто интересное — нет, лучше уж притвориться, что ничего серьезного не случилось. Львы усиленно делали вид, что заняты просмотром учебного расписания. Даниел Фук, читая план занятий, все время морщил свой маленький носик, чем необычайно раздражал одногруппников. Диана и Триумфия искренне радовались «лекарству или науке о цветах», а Милли Троуд, сидящая рядом с ними, вообще ничему не радовалась, так как считала учебу самым пренеприятнейшим времяпрепровождением. Данные мысли подтверждали не только выражение лица, но и внешний вид девушки — одна косичка у Милли была растрепана, что придавало ее облику чрезвычайную неряшливость. Сейчас она развлекалась тем, что сосредоточенно ковырялась у себя в носу. Расписание у всех первокурсников было одинаковым. — В шесть подъем… Зарядка и обливание, — уныло начал читать Тин, когда они благополучно покончили с завтраком. — Так… Девять… Искусство борьбы с гномами, русалками и сиренами. — Мальчик громко засмеялся. — А с ними-то зачем бороться? Гномов уже лет двести никто не видел, а русалки, говорят, самые прелестные женщины на свете, — с видом знатока провозгласил Тин. — Это интереснее, чем наука о цветах, — сказал Артур, показывая на следующий предмет. Тин поморщился и покрутил в пальцах свой длинный чуб. — И это — расписание для перваков! Ты смотри, весь день забит! — огорченно протянул он. Пузатый Треверс, сидевший рядом с ними, тоже охал, подперев курчавую голову обеими руками. Ему тоже не хотелось учиться. После лекарской науки была алгебра, затем никому неинтересная кулинария. Ну а последним уроком стояла философия. — Что, малыш Тин боится перезаниматься? — язвительный голос пропел у ребят над ухом, и Тин увидел свою сестру Стурцию. Она была одета в строгую школьную форму с брошью лекарей на воротничке, а ее блестящие волосы, аккуратно убранные в прическу, являли собой образец прилежной девочки (что было совсем уж нехарактерно для ее образа). Впрочем, надо отдать девушке должное, выглядела она гораздо лучше, чем обычно. — Артур… — она резко изменила свой голос от насмешливо-пренебрежительного до тихого, влюбленного. — Если тебе вдруг понадобится помощь по учебе, можешь обращаться ко мне. По цветам я уже прочла кучу книг, и могу дать тебе совет… — Э-э-э… Хорошо. Спасибо, — пожал плечами Артур, отчего-то сразу почувствовав себя неловко. — Вообще-то я тоже могу иногда нуждаться в помощи, моя дорогая сестрица, — напомнил ей о себе Тин, чувствуя недовольство за сестру. Она, по его мнению, вела себя как-то очень уж странно. Затем он помахал рукой полной девушке-лекарю, которая, с трудом протискиваясь между столами, разыскивала Стурцию, выкрикивая ее имя на всю столовую. — Извините, вы, кажется, ищете мою сестру? — крикнул Тин, обворожительно улыбаясь. И в тот же момент Стурция гневно толкнула его в бок. — Я от нее все утро не могу отделаться! — быстро проговорила она и скрылась в толпе учениц. — Порой сестрица бывает просто невыносима, — наигранно-сокрушенным тоном сказал Тин. — Да еще и увлекается этими цветочными предметами… — Ну это вполне логично, она ведь лекарь, — встал на защиту Стурции Артур. — Именно так. Представляешь? Позор для семьи! Про любителей цветочков говорят «пустаки»… — Э-э… Пустаки? Глупцы, что ли? Разве так легко варить всякие отвары из лепестков и корневищ? — Да конечно! Покрошил, поплевал, помешал, и напиток — пальчики оближешь, — с убеждением ответил Тин. Артур улыбнулся, и они пошли искать нужную аудиторию. Ребята отбились от группы и посему эти поиски были достаточно продолжительными. Узкие коридоры потрясали воображение своими замысловатыми цветами и формами; в некоторые проходы ученикам приходилось протискиваться с большим трудом. Наконец по маленькой карте, которая прилагалась к расписанию, они смогли отыскать нужную дверь и при этом умудрились не опоздать на первый урок. Искусство по борьбе с гномами, русалками и сиренами преподавала высокая красивая девушка, которая была сама ненамного старше выпускников школы. По крайней мере, так можно было подумать, глядя на ее изящное, аристократически бледное лицо. Артур и Тин разочарованно посмотрели друг на друга. Им казалось, что само слово «борьба» предполагает что-то серьезное, мужское. А тут вместо сурового, внушающего уважение мужчины, перед ними стояла молоденькая особа. Зал был наполовину заполнен, здесь сидели ребята всех групп. Студенты с интересом и любопытством посматривали друг на друга. Как только Артур с Тином заняли свои места, начался урок, и молодая преподавательница обворожительно улыбнулась. — Меня зовут Дельфина, — скромно представилась она, очаровательно наклонив красивую головку с копной блестящих черных волос. На ее бледном, словно присыпанном мукой лице алели маленькие аккуратные губки, которые улыбались независимо от ее глаз, смотревших строго и непреклонно. Она походила на фарфоровую куклу. Казалось, все ученики влюбленно смотрели на нее, и Артур тоже почувствовал какое-то неудержимое влечение к этой девушке. А Тин вообще готов был, высунув язык, сделать все, что она скажет. Она очаровала и влюбила в себя всех присутствующих. Но юная преподавательница, казалось, не замечала восхищенных взглядов; говорила она вежливо и очень тихо; вскоре всем пришлось оставить болтовню, чтобы различить хоть одно ее слово. Чуть слышимый ее голос, как волшебная музыка, ласкал слух, да и вообще она казалась почти неземным существом. Ее глаза странного серо-лилового цвета внимательно изучали каждого студента. — Я попрошу вас взять в школьной библиотеке две книги, — почти ласково пропела она, и все словно заколдованные кивнули головой. — Я напишу вам их название на доске. Ну а теперь… Кто сможет мне ответить на вопрос: по каким причинам русалки могут покинуть места своего привычного обитания?