Но вот недалеко от них раздался холодный поучительный голос, в котором сквозила явная неприязнь: — Медленно летел к башне! Неуклюже маневрировал! И чему только я тебя учил? — Чак Милый в настоящий момент отнюдь не казался таким уж милым. — Может быть, висеть на турнике? — с иронией ответил Артур, с вызовом глядя в напомаженное лицо тренера. Чак Милый нахмурился. Перед ним встала непростая дилемма. С одной стороны, у него руки чесались отлупить своего непокорного ученика, который совершенно не проявляет к нему почтения, а с другой — ему хотелось предстать в выгодном свете перед девушками, которые во все глаза смотрели на них. Передумав напрямую отвечать дерзкому юноше, не умеющему держать язык за зубами, Чак Милый решил отомстить ему другим образом. Круто развернувшись в сторону Дианы и Милли, белокурый тренер с деланным сожалением проговорил: — Милые дамы, я прошу прошения за его дилетантскую игру. Мне казалось, когда у ученика свой собственный единорог, то он по определению должен бы летать чуть лучше. Но увы… Боюсь, в этом есть доля и моей вины тоже. — Что вы, тренер! — с жаром воскликнула восторженная Милли Троуд, которая с легкостью переключилась на другой объект обожания. — Вы самый лучший тренер в Троссард-Холле! У вас настоящий талант! Чак Милый самодовольно улыбнулся. — Спасибо, милочка, но думаю, ваши похвалы все же немного преувеличены… Диана, а вы что думаете, вам понравилось? Жаль, вы не видели моего непосредственного участия в игре. Командам ужасно не повезло, что их тренер не играет, — с толикой бахвальства проговорил белокурый юноша, почти вплотную подойдя к девушке. Он буквально спиной ощущал нарастающий гнев Артура. Тренер надеялся вывести его из себя, чтобы потом под этим предлогом отстранить от игры. — Мне кажется, команды очень много потеряли… — тихим, почти ласковым голосом начала Диана, и Артур на мгновение почувствовал, как от ужасной ревности его кидает в дрожь. — …бы яиц в случае вашего участия! — закончила девушка, насмешливо глядя на своего ухажера, который даже сперва не понял, что она хочет этим сказать. Его красивое лицо выражало такое искреннее недоумение, что Артур едва сдержал себя, чтобы не расхохотаться во весь голос. — Вы ведь уже давно не участвовали в играх, — пожала плечами девушка, сделав невинное выражение лица. — Запомните, милочка, тренеру не нужно постоянно играть, чтобы быть в хорошей форме, — немного разочарованно пробормотал Чак Милый и, не глядя ни на кого, ушел с поля. — Ты что, Диана! — раздраженно бросила Милли Троуд. — Говоришь какую-то ерунду! — с этими словами девушка бросилась догонять тренера, чтобы показать, что она совершенно не согласна с мнением Дианы, а напротив, чрезвычайно хотела бы увидеть Чака Милого в рядах игроков. Диана насмешливо глянула на Артура, и они обменялись веселыми улыбками. — И как вы его терпите? — поинтересовалась девушка. — Должен же кто-то спустить его с облаков на землю. — У тебя это неплохо получилось, — сказал ей Артур. — Только неплохо? Или отлично? — лукаво поинтересовалась девушка, и юноша почувствовал, как его сердце затрепетало от одного ее взгляда. — Милли Троуд явно не оценила твоей иронии, — заметил Артур, улыбаясь. — Главное, что ты оценил, — почти серьезным голосом проговорила девушка и с этими словами тоже убежала с поля, оставив счастливого юношу в весьма приятном расположении духа. Тин не слышал этого разговора, так как все это время ходил от одного игрока до другого, с живейшим интересом обсуждая все детали состязания. Будучи игроком, мальчику хотелось продолжать участвовать в едингболе, несмотря даже на то, что его отстранили. Впрочем, вот и он ушел с поля, так как перерыв закончился. К Артуру степенно подошел его единорог; он выглядел довольно бодро. Вероятно, баклажановые единороги были куда сильнее и выносливее белых. — Ребята, про тактику не забывайте! — строго проговорил профессор Даг де Вайт, обращаясь преимущественно к Дориусу, Помпилиусу и Дэлгху. Преподаватель спустился вниз, чтобы лично поговорить с каждым игроком. Артуру он просто ободряюще подмигнул. Это могло значить только то, что мальчик прекрасно справляется со своей задачей. И снова единороги с игроками взмыли в воздух. Скороходы, словно собаки-ищейки, опять кинулись к башням. В небе ярко горело полуденное солнце, слепя глаза игрокам. Артур со своими верными нападающими подлетел к башне Лекарей. Защитники на ней были разъярены и готовы сражаться. — Не-а! — покачал головой Как и задорно улыбнулся. Он был дружен с Артуром, но так уж случилось, что в игре ребята оказались соперниками. — Посмотрим! — улыбнулся ему в ответ Артур и неожиданно отпрянул на своем единороге назад; защитники вздрогнули и на секунду опустили свои щиты, и в этот момент Артур стрелой пролетел к заветному яйцу. Ловкому скороходу удалось выхватить его из плетеного гнезда! Птичка быстро отреагировала на вора своим визгливым кличем, но дело уже было сделано: Артур вытащил последнее яйцо у Лекарей, и те проиграли. Так что эта вторая десятиминутка закончилась почти также быстро, как и началась. Глашатай подвел итоги: на втором месте оказались Лекари, а Львы с Энергетиками сыграли вничью и разделили почетное первое место. Девочки-Лекари очень расстроились, а некоторые даже заплакали. Мальчишки тоже поникли — все ведь так мечтали о награде. Путешествие к морю по горной гряде! Как можно было пропустить такое приключение? Глядя на расстроенных ребят, преподаватели поняли — надо что-то предпринять. Посовещавшись, они заявили студентам, что все союзы без исключения смогут отправиться в поход, в том числе и проигравшие. Тем ведь и так было обидно, что они проиграли. Поучаствовать в настоящем походе будет полезно всем группам. Результат сегодняшней игры настолько удовлетворил всех, что ребята с этих пор стали постепенно сплачиваться и дружить группами. Былая вражда, подогреваемая азартом, прошла, и теперь все стали друзьями. До большого путешествия оставалось совсем немного, а на море игроки могли бы основательно отдохнуть после изнуряющих воздушных баталий. Глава 18. Или Просто бал К такому событию, как Праздник рисового фонаря, готовились задолго. Традиционно в этот день устраивались танцы, на которые нужно было приходить парами. Название свое праздник получил благодаря бумажным конусообразным фонарикам, которые изготавливались беруанскими мастерами вручную из рисовой бумаги. Во время торжества эти изящные поделки поджигались изнутри, и влюбленные вместе запускали в ночное небо свой фонарик, символически выражающий их любовь, которая как птица возносилась к небесам. Существовала легенда, что однажды одинокий юноша смастерил эту игрушку, дабы совершить полет в небо, пусть даже не человека, но… своего послания! Он написал на фонарике первые две строки своего любимого стихотворения и запустил его в небо. А через какое-то время на поле, где он трудился, ночью опустился похожий фонарик с крохотной запиской, привязанной к нему тонкой нитью. На ней было продолжение четверостишья и женская подпись, кокетливо выведенная на другой стороне листка. Юноша так впечатлился этим событием, что тут же пламенно влюбился в таинственную девушку, даже не видя ее. И всю жизнь он провел в поисках своей второй половинки, которая смогла так точно ответить на его чувства. Вполне возможно, что он ее нашел, иначе бы не появилась эта красивая легенда, согласно которой только по-настоящему любящие друг друга люди могут отправить в небесный путь свой светящийся фонарик, что не погасит даже сильный ветер и гроза. Праздник рисового фонаря устраивался прямо перед началом нового смрадного года и каникулами. Все девчонки, и даже мальчишки, ждали этого события — ведь после него наступал долгожданный отдых, который, впрочем, многим быстро надоедал, а совсем уж незаурядные личности вроде Триумфии начинали презирать его уже с самого первого дня. За неделю до торжества по территории замка бегали взбудораженные ребята-гонцы, которые разносили по всем кабинетам красивые открытки с сердечками, шоколадки в виде переплетенных сердец и прочую мелочь. Традиции школы берегли с особым усердием и даже с некоторым пылом. В празднике участвовали все без исключения, даже великолепная и строгая Дейра Миноуг. На уроках преподаватели старались делать все возможное, чтобы заставить своих питомцев хоть чуть-чуть потрудиться перед каникулами. Профессор Лист решила на семинаре приготовить любовное снадобье, которое, как впоследствии оказалось, было всего лишь пресловутой короедной похлебкой, без особых побочных, в том числе и любовных эффектов. Потом, правда, она с кривоватой чернозубой улыбкой предложила ученикам добрую дюжину имбирных пряников. И все с необычайной радостью вгрызались в хрустящие лакомства, поспешно запихивая угощение за щеки, при этом все же торопясь поскорее покинуть аудиторию по лекарскому искусству. Знаменитая фабрика шоколада тоже приготовила сюрпризы для отличников. Оттуда на протяжении всего дня разлетались такие сладкие пряные ароматы, что бедным ученикам приходилось зажимать нос, чтобы нечаянно не прикусить язык от желания попробовать эти лакомства. Наконец наступил «черный день» или канун праздника. Почему он так зловеще именовался среди учеников? Никто толком не знал, но в этот день учителя были особенно строги, словно сожалея о том, что отпускают свои жертвы на целых две недели каникул. Ветерок, гуляющий вблизи замка, казалось, облачился в прекрасный запах сладкой карамели, и воздух стал даже каким-то непривычно-липким, густым, с нотками имбиря, сладкой корицы и ванили. Повсюду валялись красочные обертки, ребята шуршали любовными открытками, и все пространство в округе, просто решительно все было завалено предпраздничной шелухой. Милли Троуд уже успела похвастаться перед всеми девчонками количеством красных сердечек, скопившихся в ее шкафчике. Некоторые, правда, были убеждены в том, что неряшливая девочка пишет открытки себе сама. Как бы то ни было, она успела надоесть всем, особенно Диане. Милли частенько брала ее за руку, как свою самую закадычную подружку, и начинала на ухо рассказывать ей все новости, которые сумела собрать за день. Этими бесконечными сплетнями Милли раздражала Диану, отчего та частенько сбегала к мальчишкам, предпочитая проводить время в их обществе. Площадку для праздника готовили недалеко от озера, так как именно его водная гладь должна была в полночь загореться бессметным множеством цветов отражающихся в ней летящих фонариков. Артур в последнее время был настолько погружен в себя из-за всего произошедшего у Левруды, что как-то совсем позабыл про праздник, и лишь за два дня до наступления события, после нудного напоминания Даниела Фука, мальчик озаботился по-настоящему. Он сразу вспомнил о том, что ему нужно как можно быстрее пригласить Диану, пока этого не сделал кто-нибудь другой. Почему-то юноша был почти убежден в том, что девушка не откажется пойти с ним на бал. Он даже самонадеянно полагал, что если кто и приглашал ее ранее, то язвительная девочка, скорее всего, всем отказала с той очаровательной ловкостью, характерной для нее одной, предпочтя его кандидатуру. Предстоящее мероприятие, надо сказать, озаботило не только Артура. То, что для девочек казалось лишь развлечением, в действительности сильно волновало мальчиков. Тут было множество хитрых нюансов. Во-первых, именно со стороны представителей сильного пола ждали приглашения. Некоторые раскрепощенные особы, впрочем, иногда сами выбирали себе компаньонов, но это было скорее исключением из правила. Причем приглашения от мальчиков ждали не какого-то обычного, а непременно произведенного по всей форме — то есть с цветами, романтическими изысками, серенадами под окном и прочей чепухой, которая повергала представителей мужского пола в настоящий ужас. Впрочем, выбирать не приходилось, ибо те, у кого напрочь отсутствовала фантазия, имели все шансы опозориться и прийти на бал в гордом одиночестве. Это представлялось недопустимым — ведь тогда все остальные ребята сочтут тебя неудачником или попросту слабаком. Во-вторых, девушка должна быть непременно хороша собой; все-таки нешуточное дело — вместе запускать фонарик в небо. Вдруг это на всю жизнь? Что потом с выбранной «красоткой» делать? Не стоит недооценивать тот факт, что многие юноши просто стеснялись представительниц женского пола и боялись подойти к ним даже на единометр, что уж говорить о приглашении. Артура мало волновали эти проблемы, единственное, чего он боялся в глубине души — это то, что Диану успел пригласить кто-то другой. Тина в это время занимали похожие думы. — Как считаешь, стоит мне пригласить нашу училку по борьбе с гномами? — деловито спросил он своего лучшего друга. — Говорят, ее не раз приглашали… Но ты вполне можешь попытаться. В конце концов, чем ты хуже других? — обнадежил его Артур и, улыбнувшись, добавил: — Впрочем, позови лучше Триумфию. Ей, думаю, будет приятно. — На бал надо приглашать девочек. А она точно не девочка, — безапелляционно заявил Тин, на секунду представив себе Триумфию в вечернем платье и ее обычных черепашьих очках. Зрелище было настолько комичным, что он, не сдерживаясь, глупо захихикал. — Да она в своем балахоне и шагу не сможет сделать, зуб даю, грохнется на пол! — Теперь уже во весь голос хохотал он. Артур тоже засмеялся, так как ему в голову пришла точно такая же картина. — А ты? С Дианой пойдешь? — с дружеской иронией поддел друга Тин, зная, что Артур никак не может решиться ее пригласить. — Я еще не позвал ее, — просто ответил юноша. В шахматном коридоре ребята как нельзя кстати столкнулись со своими подругами — обе были возбуждены до предела. Триумфия выглядела страннее обычного — взлохмаченная и непривычно неопрятная, она была до самого подбородка укутана в свой черный плащ, из которого торчала только невероятно круглая оправа коричневых очков. — К празднику готовитесь? — как бы невзначай осведомился Тин и храбро оттопырил чубчик. Хотя его вопрос был риторическим; ему и так было видно, что, например, Триумфии готовиться незачем. Наряд ведь уже был на ней. — Продумываем платья, — небрежно бросила Диана, мельком взглянув из-под своих прекрасных черных ресниц на Артура. В ее взоре юноша словно прочитал немой вопрос; он уже намеревался позвать ее, но тут ему бесцеремонно помешали. Мимо ребят величавой поступью прошла Роза Мидельстоун. Она кокетливо подмигнула мальчикам, вместе с тем умудрившись накрыть Диану с Триумфией волной презрения и ехидства. Как девчонкам удавалась такая двойственность, оставалось для ребят загадкой. — Вы без партнеров, да? — язвительно бросила она в их сторону, отчего Диана скорчила презрительную рожицу. — Нас уже пригласили, — мстительно пропела Триумфия из своего кокона. — Вас? — в один голос удивленно переспросили все трое. Тин, конечно же, этим возгласом подчеркивал свои сомнения насчет того, что Триумфию мог кто-то пригласить. Артур же интересовался больше Дианой. Ну а противная Роза спросила просто так, из вредности. Триумфия немного помолчала, дабы подольше насладиться этой маленькой победой и продолжила: — Вот Ди идет с Чаком Милым…. — С Чаком? — опять переспросил Артур, не веря своим ушам. Его фантазии рушились одна за другой. Диана как-то рассказывала ему о том, что наглый тренер пытался за ней ухаживать, но юноша не хотел воспринимать эту информацию всерьез, так как в глубине души все же надеялся, что такая девушка как Диана никогда не обратит внимания на франтоватого и напыщенного тренера, притворщика и лицемера. Неожиданно юноша ужасно разозлился. Ревность и обида застилали ему разум, не давая передышки для того, чтобы хорошенько поразмыслить над всей ситуацией. Поэтому он почти с презрением посмотрел на Диану и язвительно бросил: — Вот как? Никогда не думал, что светловолосые принцессы в твоем вкусе. Диана с негодованием взглянула мальчику в глаза и резко ответила: — По крайней мере, светловолосая принцесса хотя бы подумала о том, чтобы заранее пригласить меня. И потом, мне начало казаться, что в целом он не так уж и плох, — мстительно добавила она, насмешливо улыбнувшись мальчику, чем совершенно вывела его из себя. — В таком случае ты могла бы не тратить свое драгоценное время и не просиживать все тренировки от начала до конца, а приходить после, когда он как раз уделял внимание своим легкомысленным простушкам-поклонницам! — совсем не помня себя от ярости, заявил он. Диана же в ответ только фыркнула. — Отличная идея! Неудивительно, что она не пришла в голову такой простушке, как я, — с этими словами девушка развернулась на сто восемьдесят градусов и ушла, оставив ребят смущенно смотреть ей вслед. Триумфия сначала по инерции последовала за своей подругой, а потом, будто передумав, повернула обратно к ребятам. — Ну а кто же твой избранник? Криви-Цветик? — язвительно поинтересовался Тин у Триумфии, тоже чувствуя непонятную досаду. Это неприятное чувство, впрочем, было вызвано отнюдь не особым расположением к девушке в роговых очках, а скорее просто ему стало на миг завидно и обидно — ведь у него-то еще не было пары. — Двельд Тигмер! — почти застенчиво ответила Триумфия, даже не думая сердиться на бестактного Тина. Ребята изумленно замерли. Двельд Тигмер был молодым преподавателем по лингвистике и единологии, весьма симпатичный, всего только год назад окончивший обучение в Троссард-Холле. Многие девчонки мечтали с ним подружиться. — Да ну! — только и сказал Тин, а Триумфия скромно улыбнулась. Темные глаза из-под очков смотрели лукаво. К слову сказать, Артур частенько подмечал в ее янтарных глазах некую лукавую искорку, которая удивляла и немало сбивала с толку. Порою мальчик думал, что вдоль и поперек изучил характер Триумфии, ведь в нем не было каких-то выраженных особенностей, кроме этой немыслимой и беззаветной любви к наукам. Более того, иногда даже создавалось впечатление, что девушка в черепаховых очках является практически неотделимой от своих учебников, которые она без запинки может цитировать наизусть; например, в какие-то дни она могла быть неким продолжением пособия по лекарству, в другие же — практической тетрадью по кулинарии. Иной раз девушка перевоплощалась в саму историю древесного города и могла дать немало полезных советов, основанных на прошлых неудачных жизненных опытах разных известных берунцев. С другой стороны, иногда Артур отмечал про себя, что увлечения науками — отнюдь не единственная любовь Триумфии. Вот и сейчас девушка в черепаховых очках весьма удивила ребят своим шокирующим сообщением о том, что идет на бал с первым красавцем школы. Роза Мидельстоун изумилась так сильно, что какое-то время продолжала смотреть на Триумфию, забыв даже прикрыть рот, который у нее всегда чуть приоткрывался, когда она сильно чему-то удивлялась. Эта бледная овечка, поганочка, девушка в черепаховых очках переплюнула даже красавицу Диану! Это ж надо, чтобы Двельд сам ее пригласил! А ей, Розе, придется довольствоваться скучным и не в меру прозаичным Антуаном, который даже позвал ее на бал как-то невообразимо скучно, без малейшей оригинальности. — Ладно, нам с Дианой еще надо кое-что обсудить, — беспечно произнесла Триумфия, совсем при этом не походя на саму себя, и, как-то по-особенному взглянув на Артура, ушла вслед за своей подругой. — Ты слышал это, Арч? — сокрушенным голосом произнес Тин. Артур же молчал, так как думал о Диане. Роза, однако, быстрее всех пришла в себя. Подойдя ближе к Артуру, она призывно улыбнулась и сказала: