Именно на одном из глубоководных участков реки и должны были соревноваться ребята. Небольшие деревянные плоты преданно ждали участников на берегу. Они остались еще с предыдущих гонок. Ведь уже не первый год первокурсники приезжали в Хвойную долину, чтобы отдохнуть и попробовать свои силы в противостоянии дикой природе. На каждую команду приходилось по два плота, поскольку вместить всю группу на одном плоту представлялось невозможным предприятием. Место соревнований начиналось на значительном возвышении и заканчивалось прямо недалеко от лагеря. Здесь река была достаточно спокойной и без высоких порогов, что обеспечивало ребятам безопасность во время сплава. Участвовали одновременно все команды, но первыми на воду спускались победители предыдущих испытаний. Побеждала группа, чей плот первым приплывал в гавань лагеря. Сильнейших ожидал загадочный подарочек, о котором лишь единожды обмолвилась Дельфина. Впрочем, самым лучшим подарочком для всех без исключения могло бы стать плавание в теплом море и безмятежное времяпрепровождение в тени вечнозеленых деревьев в самом сердце Хвойной долины. Лечебная соленая вода могла если и не исцелить, то хотя бы просто поднять настроение каждому. Тод в испытаниях не участвовал. Впрочем, ему разрешили сесть на плот, но не грести; ну а о спилях и речи быть не могло. Поэтому он довольно вальяжно разлегся на траве, сквозь полуприкрытые глаза внимательно наблюдая за приготовлениями остальных. В голове мальчика роем проносились странные мысли, которые никогда раньше не посещали его. Например, а что если все они вдруг упадут в реку и расшибутся о камни? Тогда он останется один и уж точно не пожалеет об этом. Его сестра Эвридика… Но и она ведь не пошла с ним к Желтому морю, в каком-то смысле бросила его, хотя все могло быть иначе… — Тод… Как ты, приятель? — послышался голос за его спиной. Тод резко обернулся, почти запаниковав от мысли, что ему придется сейчас с кем-то общаться. Перед ним, неловко переминаясь с ноги на ногу, стоял Даниел Фук. На спине у него нелепо болталась вязанка со спилями, да и он сам выглядел весьма забавно — маленький, взлохмаченный, ножки как спички. Тоду непременно захотелось его обидеть. — Мне кажется, ты меня с кем-то перепутал. Лилетта уже пошла к речке. И кстати, если ты и впредь будешь таким же мямликом, как обычно, ты вряд ли ее добьешься. Вон она уже хвостом вертит перед Дином Риверсом. И правда, Лилетта шла сейчас бок о бок с высоким рыжеволосым мальчиком из ее группы и о чем-то мило с ним беседовала. Даниел покраснел от обиды. — Что с тобой? — прямо спросил он, глядя в холодные глаза Тода. Тод поежился, чувствуя свою уязвимость в этом простом на первый взгляд вопросе. — О таком говорят обычно с друзьями. Не с тобой же мне откровенничать. Даниел ничего не ответил на это оскорбительное заявление и угрюмо пошел за остальными, которые уже готовились к переправе. Его плечи слегка подрагивали, но, вероятно, так показалось только Тоду, который проводил его вполне удовлетворенным взглядом. Между тем ребята уже собрались на небольшой возвышенности над речкой, готовые приступать к переправе. Шустро раздевшись, они остались лишь в легких майках и спортивных шортах. Всем было не по себе, а особенно Милли Троуд и Триумфии. — Что может быть страшнее того, что с нами приключилось в горах? — попробовала утешить девочек Диана, но Триумфия с жаром возразила: — Там я не видела дороги. А здесь я буду смотреть вниз и созерцать эту дикую реку, в которой течение такое, что вполне способно унести меня в море! И потом… Я боюсь, что мои очки утонут… — Ну и отлично! — рассмеялся Тин. — Без них тебе гораздо лучше. Но Триумфия тут же смерила его презрительным взглядом, а он, в свою очередь смиренно замолк, сделав вид, будто ему невообразимо стыдно за свои слова, но вслед за этим сразу же хитро улыбнулся и показал язык своей ворчливой одногруппнице. Горная река, веками и тысячелетиями кропотливо вымывавшая свое каменистое ложе, выглядела не так уж и безопасно — с большими уклонами, рваными берегами, острыми зубцами камней и белой пеной, бурлящей так, будто она доведена до последней стадии кипения. В этом месте ее русло напоминало напряженную руку с синими набухшими венами. Из-за ужасного гула воды никто друг друга не слышал, и ребятам приходилось кричать изо всех сил. Над рекой была натянута толстая веревка, по которой соревнующимся предстояло переправиться на другой берег. От одного конца маршрута до другого летали единороги, с интересом наблюдая за происходящим. — Это настоящее приключение! Как в детской сказке про путешественника Гримса! — восторженно пробормотал Тин, подойдя к обрыву. — Да, но Гримс переправлялся через реку на летающем пони! А не на своих собственных руках! — с всезнающим видом поправила его Триумфия, весьма критически оглядывая свои худенькие маленькие ручки. Тин вздохнул и пожаловался Артуру: — Ну почему она всегда такая зануда? И слова не даст сказать? — Просто я знаю чуть больше, чем ты… Хотя… Почему «чуть»? Значительно больше! — ввернула словцо Триумфия, по обыкновению, задрав вверх носик с очками. — Господа смельчаки, кто желает первым показать свою храбрость и подать отличный пример остальным? — раздался саркастический голос Дага де Вайта. Взгляд его остановился на Антуане Ричи, который тут же начал истерично оглядываться по сторонам, будто не понимая, что речь идет о нем. На лице испуганного мальчика проступила ужасная бледность, на которой устрашающе выделялись черные круги под глазами. — Давай же! — воскликнула Роза, чувствуя досаду за своего приятеля. Ей претила мысль о том, что другие девочки могут счесть Тана трусом. — Вы согласны быть первым? — участливо спросил у Антуана профессор Каучук, положив мальчику руку на плечо. Тот, ужасно вздрогнув всем телом, резко отшатнулся от него. — Я… Пожалуй… Еще не готов. Я пережду минутку-другую, с вашего позволения, — промямлил Тан. — Иди немедленно! Ты ведь не хочешь прослыть слабаком? — прошипела ему на ухо рассерженная Роза Мидельстоун. Артур, услышав эти слова, решил прийти другу на помощь. — Я буду первым, — громко провозгласил он. Ему захлопали, восклицая: — Храбрец! Давай, покажи всем! Артур ловко надел на себя страховку и достал спили. — Вы уверены, что готовы? Может, еще кто-нибудь желает попробовать? — поинтересовался вдруг профессор Каучук, и в его голосе ощутилась какая-то странная напряженность. Артур отметил, что голубые глаза профессора за очками смотрят с добротой и заботой, только вот стоит пристальнее в них вглядеться, как можно заметить некоторые тревожные черточки. Словно внутри них сидит еще один человек, с другими глазами, которые смотрят уже отнюдь не ласково, а блестят смраденьским холодом. — Отчего же, я вполне готов, — с вызовом произнес Артур, обращаясь к профессору. Потом, не говоря больше ни слова, храбрый юноша подошел к канату и прикрепил к нему свои спили. Даг де Вайт помог первопроходцу со страховкой. — По команде вы должны разбежаться… В какой-то момент под вами окажется только пустота и бурная река, и держать вас будут только ваши собственные руки. Ну и страховка, разумеется, если она исправна, — ехидно сказал Даг де Вайт. — Дельфина и Мидий поймают вас на том берегу. Артур коротко кивнул и по команде побежал по крутому берегу. Самое страшное — шагнуть в пустоту, а потом увидеть под собой острые камни. Но отважный юноша не боялся высоты, ведь летать ему было не впервой. Поэтому он, быстро разбежавшись, прыгнул и заскользил на спилях по канату. Стремительно он понесся над рекой, чувствуя на себе свежий ветер и брызги воды. Самым сложным в этом задании было ни при каких обстоятельствах не отпускать руки, чтобы не подвести команду. Артур понял, что уже не в силах больше держаться за дугу и уже был готов повиснуть на веревке, когда почувствовал под ногами твердую почву. Он на другом берегу! Первопроходец радостно засмеялся и помахал ребятам рукой. Ответом ему были восторженные крики Морских львов. — Всего-то! Тааак легко! — протянул Тин, желая немедленно последовать за своим другом. Он недолго повозился со снаряжением. — Смотрите, я в детских штанишках! — засмеялся мальчик, и, кривляясь, как гусь, важно прошагал перед самым носом у Триумфии. Но девочке в черепаховых очках было не до смеха. Она тоже напялила на себя страховочный пояс и выглядела гораздо комичнее, чем ее веселый одногруппник. Всезнайка с трудом заправила в него свою длинную юбку, которая была до самых пят; при этом Триумфия тщательно укутала голову платком и теперь еще даже с большей правдоподобностью походила на огромный кокон в черепаховых очках. — Господа, побыстрее, время идет! — поторопил их недовольный Даг де Вайт, которому сейчас ужасно хотелось оказаться в другом месте, и желательно в компании бутылки с винотелем. Следующим отправился Тин. Он тоже не отпустил рук, чем вызвал бурное восхищение со стороны женского пола. Теперь у него появились новые причины для зазнайства, чем он не преминул воспользоваться, когда прекрасная Дельфина встретила его на другом берегу. — Я все время смотрел на вас, и это помогло мне удержаться на спилях! — довольно высокопарно произнес он и тут же зарделся, как девчонка, поняв, что сболтнул лишнее. Артур скорчился пополам от смеха, но ничего не сказал. Зато сирена подарила Тину одну из самых благожелательных своих улыбок, отчего юноша совсем смутился и отошел к Мидию Варелли, чтобы больше не краснеть перед дамой своего сердца. После Тина ребята стали скатываться по канату довольно быстро — они словно наливные яблочки падали на другой берег, ловко отцепляя страховку. Надо отметить, что далеко не у каждого все проходило гладко. Многие девушки падали вниз с ужасающими визгами и зависали прямо над бушующим потоком, и тогда их команда разочарованно вопила, перекрикивая рокот воды. Удивительно, но Триумфия не упала, а довольно легко соскочила на берег. Ее платок, как и следовало ожидать, слетел в воду, отчего девочка в черепаховых очках невероятно расстроилась. Даниел Фук свалился — но иначе и быть не могло. Его слабенькие худенькие руки просто не смогли устоять перед одним из встречных порывов ветра. Но, впрочем, мальчика никто не осуждал. Треверс, ввиду своей упитанности, так сильно прогнул канат, что в своем воображении ему чудилось, будто он вот-вот коснется пухлыми ножками ледяной воды. Испугавшись невиданной скорости, мальчик в панике отпустил руки и с громким криком завис над рекой, подобно спелой гигантской груше. Антуан Ричи, последовавший за Розой (он оказался последним), довольно сносно скатился по веревке. Лицо его было мокрым от пережитого волнения, будто его с головой окунули в реку. Роза не смотрела на своего приятеля, ужасно обидевшись. Мало того, что он не захотел идти первым, так он еще и отправил вперед ее, слабую девчонку! Разве это поведение, достойное мужчины? Впрочем, легкомысленная блондинка даже не задумывалась о том, что причины страха ее избранника, возможно, кроются в чем-то другом. Возможно, его гложут какие-то другие мысли, и, стало быть, именно из-за них он потерял желание рисоваться и геройствовать перед кем бы то ни было. Прошло какое-то время и наконец выяснилось, что победила команда Энергетиков, о чем они незамедлительно известили победным кличем. Остальные чуть погрустнели, но ненадолго. Все-таки пусть даже из-за физической неподготовленности кто-то и не смог прийти к финишу, несмотря на это каждый решился полетать над пропастью, не испугавшись и не отступив назад. Почти сразу же за последним участником соревнований на берег, где стояли ребята, приземлился единорог с Тодом на спине. Мальчик выглядел так, словно это единственно он победил сегодня. — Мы оказались на самой нижней ветке. Третье место, — сообщила ему Эвридика, но он только равнодушно пожал плечами. Ему, в общем-то, было все равно. Катание на спилях сменилось наскоро приготовленным обедом на противоположном берегу реки. Девочки, как и всегда показывали свои кулинарные способности, удивляя сочетанием, казалось бы, невозможных ингредиентов. Вот, например, кто в здравом уме обваляет гусеничные котлеты в древесном угле? Но с подачи Мидия Варелли практически все окружающие ребят предметы могли пойти в котел. Мужчина видел еду там, где ее просто по определению быть не могло. Кулинар довольно скоро стал кумиром Тина, поскольку мальчик всегда с огромным уважением относился к пище и к ритуалу ее потребления. Другие же мальчишки попросту недовольно крутили носы, никак не решаясь отправить в желудок блюда со странным, если не сказать «пикантным» набором компонентов. Впрочем, все ели с удовольствием — приключения на свежем воздухе всегда способствуют здоровому аппетиту. Поев и чуть отдохнув, ребята отправились в большое плавание по реке, которое началось ничуть не менее весело. Впрочем, сперва каждой команде пришлось на себе пронести плот, что было делом отнюдь не легким, тем более после сытного обеда. На краю плотов сидели мальчики, по-заправски вооружившись веслами. Девушки в кучке сидели по центру и, подставляя лица солнцу, нещадно командовали, раздавая ценные, по их мнению, команды новоиспеченным гребцам. Порою они голосили так, что у некоторых юношей появлялось острое желание освежить в ледяной воде своих неутомимых спутниц. Плоты в целом продвигались вперед на одном уровне — никому не удавалось быть первым. То Лекари выходили чуть вперед, то их обгоняли Энергетики. Когда плоты оказывались совсем рядом, ребята начинали брызгаться ледяной водой, пытаясь как-то помешать друг другу. Словом, это было весьма потешно. Тод в своем нынешнем состоянии был приравнен к девочкам в том смысле, что он был избавлен от любых физических нагрузок. Так, мальчик по-армутски восседал в центре одного из плотов Морских львов и без особого интереса поглядывал по сторонам, иногда морщась от нестерпимых визгов девочек. Помимо прочего, страдальца жутко донимала жара, поэтому он разделся по пояс, пытаясь хоть как-то охладиться. Во время всего сплава на плотах он неизменно ловил на себе восторженный взгляд Розы Мидельстоун, девушки Антуана. Эта девчонка умудрялась глядеть на него с другого плота на протяжении почти всего их маршрута. И что она к нему привязалась? Впрочем, не стоит слишком винить легкомысленную блондинку. Тод был действительно хорош, со своим по-армутски бронзовым загаром, совсем не характерным для беруанца (люди, постоянно проживавшие в Беру, как правило, были обладателями белой молочной кожи, на которой явно проглядывались малейшие изъяны, в том числе и прыщи), стройным торсом и крепкими мышцами, присущими более мужчинам с хорошей физической подготовкой, но никак не юношам. — Хочешь погрести, Тод? — спросил наивный Треверс, полагая, что их другу захочется хоть немного поучаствовать в процессе. Тод длинно улыбнулся, уничижительно глядя на толстячка. Сейчас он ему казался особенно противным. Тод и раньше скептически относился к слабым ребятам из своей группы. Им место среди лекаришек, а не исследователей. Морские львы — путешественники. Они априори должны быть сильными и выносливыми, например, как он, Тод. «Однако ж, я завираюсь… Я ведь и сам слабак», — тут же подумал про себя мальчик. — Спасибо за предложение. Но мне нравится смотреть, — сказал он таким отвратительным голосом, на который только был способен. Треверс удивленно воззрился на приятеля. Впрочем, никто особенно не удивился. Тод никогда не отличался приятностью в общении, а сейчас, в общем-то, у него была достаточная причина для такого поведения. — Как ты себя чувствуешь? — вдруг прямо спросил Артур, и Тоду непременно увиделась насмешка в этом вопросе. Его даже передернуло от ужасной неприязни. — Ты правда хочешь узнать, как? Иди, искупайся в Желтом море, потом поговорим, — грубо ответил он, не глядя на Артура. — Мы не виноваты в том, что с тобой случилось, Тод. Ты сам пошел к морю. И ты мог бы, по крайней мере, не срывать свое зло на нас. Мы тебе не враги. И кстати, мы даже не знаем… А что, собственно, произошло там, на берегу? — несмотря на просьбу не затрагивать этот вопрос, Артур все же решил поговорить с Тодом начистоту. Прямолинейный юноша всегда предпочитал действовать честно и открыто, нежели скрывать что-то из-за страха обидеть. Прямодушие было одной из отличительных черт его характера. Лицо Тода исказилось гневом и даже чуть побелело, что особенно дико смотрелось на его загорелой коже. Но в этот самый момент их плот чуть накренился набок; они столкнулись с энергетиками. Деджери ловко извернулся и оттолкнул веслом суденышко морских львов от себя, отчего ребята чуть не врезались в огромный камень, торчавший из-под воды. Река, огибая его, бурлила и волновалась. — Так нельзя! — воскликнул Треверс, и все как-то сразу позабыли про Тода. Когда в игре появляются нечестные приемы, она сразу становится чуть более ожесточенной. Юноши начали грести изо всех сил, а Диана, выловив из реки какую-то водоросль, кинула ее на голову Деджери. Теперь та мокрой лепешкой сползала с его головы, делая его похожим на какого-то русалочьего принца. — Мы почти приплыли к берегу. Первые, между прочим… — объявил Даниел Фук, спасая Тода от необходимости объясняться. Ребята радостно закричали и стали причаливать к берегу, где их ждали тренеры. И про недовольного Тода все как-то сразу позабыли. Даг де Вайт лично поздравил морских львов и энергетиков, присудив им по первому месту, лекарям же досталось второе. Впрочем, это были оценки за плоты, первое испытание показало совсем другой результат. — Морские львы — молодцы! — весело проговорил Треверс, когда ребята уже сошли на берег. — Мы все — молодцы, — поправил его Гок, и все сразу же с ним согласились. — Все-таки это великолепное чувство — победить свою фобию! — с умным видом говорила Триумфия, которая, по всему видно, была в полнейшем восторге от самой себя. — Господа, на сегодня вы свободны! Купание, прогулки, игры — в вашем распоряжении все, что пожелаете, — важно провозгласил Даг де Вайт. — Я бы еще подкрепился… — просящим голосом предложил Тин, но армут только ухмыльнулся. — Это, увы, не входит в список одобренных тренерами занятий. — Почему вы ограничиваете ребенка? — возмутился Мидий Варелли, увидев в лице Тина своего страстного обожателя и последователя. — Если ему так хочется, мы можем с ним пособирать гаврелию волосистую… В здешних краях полно личинок этих гусениц. Кстати, их испражнения тоже съедобны. — Э-э… Я тут подумал… Я лучше сначала покупаюсь, нагуляю еще аппетит, — ответил Тин и быстренько ретировался, предоставляя кулинару возможность самому собирать провизию для ужина. Купаться предпочел не только Тин, и спустя какое-то время, ребята уже плавали в соленом Мраморном море. Вернее, не плавали. А барахтались, крутились, если не сказать боролись с водой, которая всеми силами выталкивала их на поверхность. Большая концентрация соли не позволяла спокойно плыть. Помимо этого, спустя какое-то время пребывания в море, все тело начинало чесаться и щипать, так что удовольствие в этом занятии находили немногие. Вдобавок и глубина была небольшая — всего-то по колено. Тем не менее, это не мешало ребятам расслабляться и наслаждаться отдыхом. Артур, как и остальные, впервые плавал в море. В Клипсе само существование моря ставилось под сомнение, что и неудивительно — ведь его никто не видел, так как клипсяне никогда не покидали родных краев. Огромные водные источники представлялись им как нечто мифическое, страшное и непременно опасное. На местном наречии большое скопление жидкости, именовавшееся «морем», происходило от неприятного слова «мор» или «смерть». Ведь именно в воде — месте, наименее изученном человеком, — могла таиться смертельная опасность. За это люди и прозвали ее столь страшным словом. Фраза «заморить кого-то» означала для клипсянина «утопить». А выражение «заморить червячка» в дословном понимании означало утопить червяка в воде на съедение рыбе. В действительности Мраморное море оказалось совсем не таким уж и страшным. Но и романтического в нем было мало — пустынное, без волн и даже без какой-либо ряби на воде, словом, просто лужа, но только огромная.