– Вы что, не читаете газет? – удивился Рубен, потрясенный неосведомленностью своей собеседницы. Майте изящно, двумя пальцами, взяла чашку, поднесла ее ко рту и отпила маленький глоток кофе. – К вашему сведению, я работаю целый день. – Я тоже. Но при этом нахожу время, чтобы просмотреть газету, особенно сейчас, когда правительство прибегло к жестоким репрессиям. – Очевидно, вы один из тех, кого Леонора время от времени выручает, – ответила Майте, думая о том, что, должно быть, этого парня не раз задерживала полиция. Но Рубен не смутился. Наоборот, выпятив небритый подбородок, взглянул на нее с горделивым выражением на лице: – Да, она меня выручала. И что? Я печатаю листовки с политическими карикатурами. А правительство? Оно поручает бандитам избивать студентов. Кто, по-вашему, напал на нас, когда мы проводили демонстрацию? – Я думала, ваши товарищи-анархисты. – Очень смешно! Газет не читаете, но поддерживаете линию правительства. Все понятно. Интересно, как вы вообще сдружились с Леонорой? Рубен взглянул на Майте с подозрительностью во взгляде, как на шпионку. Может быть, представил, что они персонажи одного из фильмов о Джеймсе Бонде. – Мы с ней вовсе не подруги, если вы об этом, – ответила Майте. – Просто живем в одном доме. – А зачем же вы ее так упорно ищете? – Да у меня же ее кот. Что, думаете, я тоже из «соколов»? – Как знать, – ответил Рубен. – Впрочем, нет. Там одни мужчины, и все головорезы. Ими руководил Альфонсо Мартинес Домингес. Это мэр Мехико, его недавно отправили в отставку. А то вы так заняты на работе, что, наверно, и не знаете, кто он такой. И правительство с готовностью дает им команду «фас!», когда считает, что мы слишком расшалились. – Да, теперь понимаю, – отозвалась Майте, помешивая ложечкой в чашке, куда только что положила еще немного сахара. Вообще-то кофе был достаточно сладкий, но она не знала, чем занять руки. Этот парень жутко ее раздражал. Ей хотелось залепить ему пощечину. – Но ведь «соколы» вроде бы не существуют. – Кто это вам сказал? – У нас в офисе так говорят. – Это как раз «соколы» напали на людей возле кинотеатра «Космос». Кто-то решил, что нужно убивать студентов. И это были не призраки, – раздраженно проговорил Рубен. – Я не утверждала, что они призраки. Просто считается, что их не существует. Значит, у Леоноры имелась какая-то информация о «соколах». Что за информация? – Не знаем. Какие-то фотографии. – А ее бывший бойфренд искал фотоаппарат, – задум чиво промолвила Майте, и в ее сознании возник яркий образ Эмилио Ломели. Вот это настоящий мужчина, а не какой-то там печатник и по совместительству политический активист. – Эмилио?! – воскликнул Рубен, пораженный словами девушки. – Он как-то приходил к ней, и я открыла ему ее квартиру. Ему нужен был ее фотоаппарат. Он поискал его, но не нашел и откланялся. Только это ничего не значит. – По-вашему, это совпадение? Леонора пропадает сразу же после того, как сообщает нам, что у нее есть какие-то снимки, а потом Эмилио приходит за ее фотоаппаратом. Вас это не настораживает? Пожалуй, логика в словах Рубена есть. На совпадение не похоже. Только вот тон его коробил: словно она дура набитая, потому что газеты не покупает, как он. – Не знаю. Мне он показался приличным человеком. Оставил свою визитку на тот случай, если объявится Леонора. Если б он имел какое-то отношение к ее исчезновению, зачем бы он стал оставлять визитку? – Готов поспорить, ему что-то известно. С него надо поиски начинать. Может, вы позвоните ему? – Я? – изумилась Майте, выронив ложку. Она обеими руками обхватила сахарницу. – Вы же сказали, он дал вам свою визитку. – Да. Но… – Люди просто так не исчезают с лица земли. Леонора, должно быть, попала в беду, и мы должны ей помочь. А этот тип, возможно, что-то знает. – Хорошо, допустим, он что-то знает. Допустим, мы должны… – Конечно же должны. Мы просто обязаны ее найти. – Но если речь идет о том, что пропал человек, полиция… – «Соколы» работают на правительство. Полиция и военные… они позволили «соколам» в нас стрелять. Вдоль проспекта выстроилась целая колонна полицейских автомобилей с мегафонами на крышах. Но они были там не для того, чтобы остановить «соколов». Их задача состояла в том, чтобы обеспечить «соколам» условия безнаказанно убивать людей. – Но ведь из-за этих событий сняли мэра, так? Вы сами сказали. – Да, президент снял мэра, но лишь потому, что ему надо было на кого-то свалить вину. Черт, а может, он даже хотел, чтобы митинг перерос в беспорядки, ведь это давало ему возможность спокойно сместить Мартинеса Домингеса. Или Мартинес Домингес сам напортачил. Но президент наверняка знал, как будут действовать «соколы», и приказал полицейским не вмешиваться. В общем, это повторение Тлателолько. Этим свиньям нельзя доверять. В газетах обозреватели обвиняли коммунистов-иностранцев в том, что они совращают молодежь Мексики и желают погубить страну. А полицейские – по их мнению, ни в чем не повинные, законопослушные граждане – просто выполняли свою работу. Возможно, пресса очерняла одних и обеляла других, но у Майте от ужаса мурашки побежали по коже: никто не желал повторения кровавых событий 1968 года. Поговаривали, что тогда огонь открыли снайперы, нанятые правительством. Выступления студентов ставили под угрозу проведение Олимпийских игр, и правительство решило усмирить их силой. Люди шептались, но Майте старалась их не слушать. Но все равно кое-что слышала. От действительности не спрячешься. – Не знаю… – протянула Майте. – Вы беспокоитесь о Леоноре? – спросил Рубен. – Полиция… – К черту полицию! – Вы дадите мне договорить?! – возмутилась Майте, отпихивая сахарницу. С минуту они пристально смотрели друг на друга. Рубен был похож на ребенка, который получил нагоняй, что доставило Майте удовлетворение. – Я не собираюсь обращаться в полицию. Бог свидетель, у меня нет ни малейшего желания общаться с копами! Я хотела сказать, что, возможно, в полицию обратятся ее родственники. И, если им станет известно, что мы тоже ее ищем, выйдет конфуз. И потом, с какой стати именно я должна звонить господину Ломели? Почему не вы? Вы, кажется, с ним знакомы. – Он не станет со мной разговаривать, бросит трубку, – ответил Рубен. – Мы не жалуем друг друга. Я ему нос сломал. – За что? – Он стал ухлестывать за Леонорой, когда она была моей девушкой. И она меня бросила. Майте не осуждала Леонору за то, что та нашла более интересный вариант, и все же ей было неприятно. Неужели Эмилио Ломели из тех, кто переманивает чужих девушек? Это никак не вязалось с ее представлениями о нем. Майте отвела ему роль романтического героя, а не ловеласа, хотя ловеласы тоже бывают привлекательны. Взять хотя бы Пабло из «Тайного романа». Конечно, до знакомства с Беатрис он красоток менял как перчатки, но ведь это потому, что Магдалена Ибарра погибла в результате кошмарного несчастного случая, ныряя с аквалангом. Должно быть, и с Эмилио произошло что-то подобное. – Сожалею, – посочувствовала ему Майте. – Это было давно, – пожал плечами Рубен. – Вы вместе учились? – Раньше да. В Национальном автономном университете. Правда, на разных факультетах. Я бросил учебу год назад. – Но вам, я вижу, она по-прежнему небезразлична. – Теперь мы с ней друзья. Вот этого Майте не понимала. Как можно оставаться друзьями после разрыва отношений, тем более что они, судя по всему, расстались не по-доброму? Сама она не смогла бы дружить с Кристобалито после того, что между ними произошло. Как-то раз, года два назад, она шла по проспекту Букарели, и ей показалось, что навстречу идет Кристобалито. Майте охватило непреодолимое желание куда-нибудь убежать. Она нырнула в какой-то переулок, и ее тут же стошнило прямо на груду мокрого картона. Она до ужаса испугалась, что ее бывший парень увидит ее и у него на лице отразится досада, ведь за те годы, что миновали с момента их расставания, Майте подурнела еще больше. Вечером того дня, придя домой, она долго рассматривала отвисшую кожу на животе и даже думала отрезать лишнее ножницами. А потом рыдала над одним из выпусков «Тайного романа». Мужчины, наверно, на встречи с бывшими возлюбленными реагируют проще. К тому же Рубен был молод. Ему, вероятно, и двадцати пяти лет еще не исполнилось. Успеет найти свою вторую половинку. – С Леонорой что-то случилось. Если Эмилио известно, где она и что с ней, я тоже хочу это знать. Да и вы, наверное, тоже, разве нет? О да, разумеется. Прежде всего из чисто практических соображений: Леонора задолжала ей денег, к тому же Майте не намерена всю жизнь возиться с ее котом. Кроме того, ею владело любопытство: интересно было бы узнать, во что ввязалась Леонора. И главное – у нее появился прекрасный повод поболтать с Эмилио Ломели. Майте взяла бумажную салфетку и принялась рвать ее на полоски. Скучающая официантка за стойкой бара включила радио, и зазвучала песня группы «Los Shain’s»[42]. – И что я ему скажу? – То же, что и мне. Что Леонора до сих пор не вернулась, что вы ее ищете. Меня не упоминайте. Как я уже говорил, он меня ненавидит. Если узнает, что ее ищу я, слова не скажет. Мстительный, гад! – Прямо-таки мстительный? – Еще какой! Я разбил ему нос. А он разбил мою машину. – Как это? – Нанял каких-то негодяев. Они угнали мою машину и врезались на ней в телефонный столб. Я не могу это доказать, и даже если б мог, что толку? Но я точно знаю, что это его рук дело. Майте, скручивая полоски салфетки в бумажные шарики, отпихивала их к центру столика, а сама думала о Беатрис, которая в отчаянии пыталась выяснить, что же случилось с Хорхе Луисом, пока тот, бедняжка, лежал в коме. Может быть, нечто подобное произошло и с Леонорой. Может быть, какой-то неизвестный злодей держит ее в старом особняке. Майте нравилось, что сложившаяся ситуация органично вписывается в сюжет ее любимого комикса. Она взглянула на Рубена и щелчком послала бумажный шарик по столу в его сторону. Официантка все с тем же скучающим видом выключила радио. – Ладно, я позвоню ему. – Отлично. Спасибо.