– Чего ты не договариваешь? Я закрываю глаза и вспоминаю ту ночь. – В ту ночь, когда я встретила Мишу в лагере беженцев, меня схватили. Мне ввели этот токсин, и я не могла пользоваться своей магией. Мои руки были закованы в кандалы… Я была в меньшинстве и так устала – после превращения, от того, как использовала свою магию, когда бежала из дворца, и от того, что помогала тем детям добраться до портала. И на земле рядом со мной лежал окровавленный нож – мой нож. – Ты считаешь, что это сделала ты? – спрашивает он. – Но ты не помнишь? Я крепко зажмуриваюсь, не желая признаваться в этом даже самой себе. – Я видела, как ужас вспыхивал в их глазах, когда их внутренности вываливались из их животов, – наконец говорю я. – Я убеждала себя, что я придумываю. Что это мой мозг пытается разобраться в чем-то, что я не могу объяснить. – Черт, – бормочет Финн. – Что это значит? Я превращалась в тень бесчисленное множество раз, но никогда не покидала своего тела. Он поднимает лицо и выдыхает. – Есть легенды о Неблагих, которые могли контролировать свои теневые сущности. Они жили поколения назад. Есть история о Мэб. Что однажды ее схватили и заперли в железной комнате, которая лишила ее силы. Но все же она смогла послать свою теневую сущность, уничтожить охранников и освободиться из этой тюрьмы. – Даже несмотря на то что она не могла пользоваться магией? – Суть заключалась в том, что ее теневая сущность не была привязана к ее материальному телу. – Он пожимает плечами и выдыхает. – Многие из этих историй – легенда. Я никогда не верил, что это происходило на самом деле. – Есть ли какое-нибудь другое объяснение тому, что произошло с нами сегодня ночью? – спрашиваю я. – Я видел тебя – чувствовал – на себе. Я прикасался к тебе, и ты была такой реальной. Но потом, как только я заметил твою спящую фигуру на кровати, ты перестала быть материальной. Мои руки просто прошли сквозь тебя. – Ты не знаешь никого, кто мог бы это сделать? – спрашиваю я, но меня все еще трясет. – Нет, – выдыхает он. – Вообще, эту способность пытался получить мой отец. Он тренировался со специальной жрицей, пытаясь получить доступ к своей теневой сущности, но так и не смог этого сделать. Будь осторожна, принцесса. С тобой мы не… – …не знаем, как работает моя магия и почему, потому что я смертная, которая стала бессмертной и обладает силой короны Неблагих, которую Оберон в принципе не должен был мне передавать. Он пожимает плечами, но выражение его лица извиняющееся. Он смотрит на ночное небо и задергивает шторы. – Нам нужно поспать. Я откидываюсь на спинку кровати. При виде пряди волос и ножа на прикроватном столике мне становится стыдно. Я так напугана, что не уверена, что смогу заснуть. – Что это? – спрашивает Финн, проследив за направлением моего взгляда. Я качаю головой, все еще глядя на волосы. – Я не уверена, но кажется, это волосы Джулианы. Финн издает лающий смешок. – Ты отрезала волосы Джулианы? – Я думала, это был сон. Его грудь сотрясается от беззвучного смеха. – Ты думала, что спишь, и поэтому позволила себе отрезать ее волосы, но вышло так, что твоя теневая сущность делала это на самом деле. Я снова пожимаю плечами. Это описывает то, что произошло, но менее жутким оно от этого не стало. – Напомни, чтобы я не ссорился с твоей хорошей половиной, принцесса. Я бросаю на него недовольный взгляд. – Не уверена, что ты вообще с ней встречался. Его взгляд скользит по моему лицу к шее и глубокому вырезу ночной рубашки и вниз к одеялам, которые прикрывают мои ноги. Его взгляд так обжигает, что я с таким же успехом могла бы быть голой. – Встречался, – говорит он. – В ту ночь она вышла поиграть в душе. С ней было очень весело. Я бросаю в него еще одну подушку, и он с ухмылкой перехватывает ее в воздухе. – Спасибо. Похоже, у меня теперь есть все твои подушки. Не означает ли это, что ты будешь спать на полу рядом со мной? – Он хватает с пола другую подушку и поднимает обе. – Или лучше мне перелечь к тебе на кровать? – А как же «не ссориться с моей хорошей половиной»? Посмеиваясь, он бросает одну подушку обратно мне и снова ложится на свой тюфяк из одеял на полу. Мы долго молчим. Я закрываю глаза и прислушиваюсь к его дыханию, но знаю, что он не спит. Мне тоже не спится. Не уверена, что я смогу заснуть, когда у меня перед глазами мелькают образы выпотрошенных орков. – Ты дрожишь, – говорит Финн. – Я чувствую это даже отсюда. – Мне очень не нравится, что есть какая-то часть меня, которую я, возможно, не контролирую. – Я прикусываю губу. – Мне страшно. Он молчит так долго, что я думаю, что он заснул, но потом я слышу, как он шевелится, – и чувствую, как он откидывает мои простыни. Кровать прогибается под его весом. – Я здесь, – шепчет он, и его рука находит мою под одеялом. – Здесь, с тобой. Обещаю, что разбужу тебя прежде, чем твоя теневая сущность успеет меня соблазнить. – Его слова пронизаны озорством, и я не могу сдержать улыбку. Я щипаю его за тыльную сторону ладони. – Откуда ты знаешь, что ей не нужна была прядь твоих волос? Посмеиваясь, он перекатывается на бок, чтобы посмотреть мне в лицо. Его губы прижимаются к моему плечу. Это очень теплый, сладкий поцелуй. – В следующий раз, когда сядешь на меня, – бормочет он, – сначала проснись. Я хочу тебя всю, а не только какой-то темный извращенный уголок твоего сознания. Я снова дрожу. Но теперь уже не от страха. * * * Солнце светит настолько ярко, что это причиняет физическую боль. Я переворачиваюсь на живот и зарываюсь лицом в подушку. – Задерни шторы, – стону я. В ответ на свое требование я слышу женский смешок. – Просыпайся, соня, – говорит Прета. – Если ты сейчас же не оденешься, им придется уходить без тебя. – И пусть, – бормочу я. – Мне надо поспать. С меня срывают одеяло, и я хнычу. – Почему ты меня ненавидишь? – Я не ненавижу тебя. Ни капельки. Но сегодня очень важный день. Вставай. Я сажусь, но только потому, что чувствую запах кофе. И тут же вспоминаю, что произошло вчера ночью. Закрыв на мгновение глаза, я позволила себе вспомнить, каково это – сидеть на Финне, слышать его голодное рычание, когда он проснулся и понял, что это я… хотя это было не так. Это была не совсем я. Воспоминание вызывает только смущение и новые вопросы об этом мире и моих силах. Но потом я вспоминаю, как он заснул, держа меня за руку. Как хорошо было чувствовать его рядом. А его слова перед тем, как он заснул? «Я хочу тебя всю». Я направляюсь к кофейнику, дымящемуся на угловом столике. Кофе мне пригодится, если я хочу обдумать то, что произошло вчера ночью. Финн заснул рядом со мной, а я все лежала, пытаясь совладать со своими беспокойными мыслями. Ночь, кажется, тянулась целую вечность, и задремать у меня получилось только под утро. – Напомни мне, что мы сегодня делаем? – спрашиваю я, наливая себе чашку ароматного напитка. Прета задумчиво изучает содержимое шкафа. – Сегодня днем и вечером мы празднуем Лунастал, – говорит она, улыбаясь мне через плечо. – Скажи, во что это может вылиться. Объяснение Финна оставляло желать лучшего. – Это праздник начала сбора урожая. В этих краях считается дурной приметой не праздновать. Считается, что бог Луг насылает порчу на посевы тех, кто не воздает ему почести.