— Разумеется. — Что скажете? Насколько весомы мои подозрения? Викарий над ними посмеялся. Мистер Сарджент не проявил особого интереса. А что же вы? Инспектор не обнаружил на теле следов насильственной смерти. Это меня останавливает. Не хочу показаться фантазеркой. — Хм, — протянул мужчина, — раз уж спрашиваете, думаю, вам стоит рассказать обо всем инспектору. Или, — он сделал паузу и хитро улыбнулся, — самой заняться этим делом. Юджиния открыла рот, но раздавшийся женский крик оборвал ее на полуслове. Глава 7 Не сговариваясь, доктор и секретарь одновременно ринулись вперед. Они пробежали несколько метров, завернули за угол и уперлись в массивные деревянные двери, за которыми судя по звону кухонной утвари и располагалась кухня. Юджиния услышала приглушенные голоса: незнакомый женский и мужской, принадлежащий дворецкому. — Еще раз я узнаю, что ты это сделала… — донесся голос Каббэджа. Услышать окончание Юджинии не удалось. Доктор подался вперед и смело отворил дверь, прервав разговор. — Что здесь происходит? — строго спросил он, оказавшись внутри. Две пары испуганных глаз уставились на него. Юджинии пришлось встать на мыски и выглянуть из-за его плеча. Длинная кухня с низким сводчатым кирпичным потолком была наполнена запахом свежей выпечки и трав, развешенных тут же. Вдоль стен размещались стеллажи, заставленные банками, и мешки с картофелем, морковью, редькой и прочими овощами. Один мешок валялся на полу. Из него торчала баранья нога. Два узких окна с цветными занавесками размещались на удаленном расстоянии друг от друга, а напротив них, как артефакт древности, находился камин. Сейчас он не горел, но и без него в кухне было тепло от плит. Посреди стоял длинный стол, на котором стояло несколько корзинок с хлебом и поднос с чайным набором. Именно возле стола и были застигнуты врасплох Каббэдж и, как могла понять Юджиния, повариха Бамблби, невысокая и полная женщина средних лет, обладательница вьющихся темных волос, спрятанных под косынкой, и носа картошкой. — Доктор Шеппард, — промямлил дворецкий, не моргая. Миссис Смит с удивлением отметила бледность слуги. — Что вы тут делаете? Доктор прошел вперед и остановился у стола. Дворецкий и повариха, не сводя глаз, проследили за ним. Если Элиас Каббэдж выглядел напуганным, то его коллега казалась скорее дерзкой и озлобленной. Грудь Бамблби ходила ходуном, а лицо горело пунцом. Миссис Смит подумала, что, скорее всего, до их прихода, слуги графини ссорились. — Графиня ждет свой чай со сконами, но вы, голубчик, не спешили их нести. Вот я и миссис Смит вызвались проверить, что могло вас задержать, — как бы между делом ответил Джеймс Шеппард. — Так кто-нибудь объяснит мне, что тут происходит? — Мы слышали женский крик, — добавила Юджиния, поравнявшись со своим спутником. Дворецкий нервно усмехнулся и пригладил волосы. Бамблби тоже пришла в движение, озаряясь по сторонам. Никто из них не спешил с ответом. — Крыса! — наконец, нашлась повариха, округлив глаза и взмахнув руками. — Я увидела крысу, вот и вскрикнула. Простите дуру! — Верно, — подыграл ей Каббэдж с нескрываемой нервозностью, — Бамблби до ужаса боится крыс. Такой переполох устроила. Я пытался ее успокоить. Но женщины… Сами понимаете. — Вот-вот, — вторила женщина с натянутой улыбкой. — А задержался я, потому что провожал миссис Оукс к машине. — Почему ей понадобилась ваша помощь? — насторожилась Юджиния. Дворецкий постепенно приходил в себя, о чем красноречиво сказало раздражение, которым он одарил ее. — Ей стало дурно. — А мистер Оукс? Он не мог сам помочь своей жене? — Кто ж его на порог пустит? — усмехнулась Бамблби, но тут же скривилась, словно сказала лишнее. Недовольный взгляд дворецкого говорил о том же. — Забота о слугах — одна из задач дворецкого, — горделиво пояснил Элиас Каббэдж, — поэтому я посчитал своим долгом проследить, чтобы она благополучно добралась до машины и не потеряла сознание по пути. — Если она настолько себя плохо чувствовала, почему не позвали меня? — поинтересовался доктор. — Миссис Оукс посчитала это лишним. В любом случае, сейчас она под присмотром мужа, пускай он об этом беспокоится. Что ж, раз мы все прояснили, если позволите, я займусь своими обязанностями. Ступайте в кабинет, доктор. Передайте графине — я скоро буду. Дворецкий полностью взял себя в руки. Он говорил четко и с привычной сухой строгостью. Доктор Шеппард не решился ему возражать. Вместо этого он удовлетворительно кивнул и направился прочь из кухни. Юджиния последовала его примеру, напоследок поймав на себе полный неприкрытого любопытства взгляд поварихи. — И доктор, — произнесла она, спохватившись, — леди Хельга разлила ваше лекарство, но в жизни никогда в этом не признается. Будьте так любезны, приготовьте новое. Дальнейшее пребывание секретаря в Литтл-Пине в этот день не ознаменовалось примечательными событиями. Доктор Шеппард ушел сразу после перекуса. Графиня замкнулась в себе или задремала. Юджиния старалась не смотреть в ее сторону до самого обеда, поэтому сказать наверняка не могла. Владелица поместья не проронила ни слова, и это более чем устраивало секретаря. Миссис Смит смогла погрузиться в работу и отвлечься от собственных мыслей. Потом наступил обед. Прошел он тихо и мирно. Виктор Сарджент рассказал несколько историй из своего путешествия в Америку. Графиня опять молчала. Юджиния размышляла. После обеда она вновь погрузилась в работу, которая завершилась ближе к ужину. — Точно не хотите остаться? — поинтересовался мистер Сарджент, облокотившись в холле на одну их перил, когда провожал свою сотрудницу. Речь шла об ужине. Наниматель предложил миссис Смит задержать в Литтл-Пине еще чуть-чуть, но та отказалась. — Точно, — кротко улыбнувшись, ответила женщина. — Дождь прекратился и на улице еще не так темно. Лучшего шанса добраться до деревни может не представиться. — Я все еще считаю невозможной глупостью тот факт, что вам приходится ютиться в «Старом лисе», — пробурчал писатель. — Не стоит беспокоиться, — отмахнулась Юджиния, поправив шляпку, — мне нравится моя комната. Да и, — секретарь понизила голос и посмотрела по сторонам, желая убедиться, что никто их не подслушивает, — если честно, мне там куда спокойнее. Писатель нахмурился. — Я поговорю с графиней. Обещаю, завтрашнюю ночь вы проведете здесь, в Литтл-Пине! Нас ждет трудный день, миссис Смит. Маковый день! Мне бы не хотелось, чтобы после всего Вам снова пришлось тащиться в ту халабуду. — Писатель надул щеки и нахмурился. — Не в обиду миссис Синклер будет сказано. — Кстати, — оживилась женщина, — я совершенно не в курсе о ваших планах на завтра. — Ничего особенного я не планирую, — отмахнулся писатель. — С утра сопровожу графиню в церковь. Она не любит процессии, поэтому мы направимся сразу туда, минуя сбор у стелы павшим войнам. После проповеди я собираюсь в «Старый лис». Зачитаю там отрывок из новой книги, а, как освобожусь, прогуляюсь по площади, сделаю несколько пожертвований. Вечером графиня вновь созывает гостей. Как понимаете, я не могу не присутствовать. Как, впрочем, и вы. Можете пропустить посещение церкви, но в остальном я надеюсь на ваше присутствие рядом. Юджиния одарила нанимателя снисходительной улыбкой. — Я учту это. До завтра, мистер Сарджент. Дорога в деревню заняла больше времени, чем с утра. После затяжного дождя женщина идти в лес не отважилась, поэтому выбрала проселочную дорогу, огибающую лес и поля. Границу Литтл-Пин-Гроув она пересекла тогда же, когда зажглись первые уличные фонари. Миссис Смит вышла на Мейн Стрит и поспешила в гостиницу, где за стойкой регистрации застала поникшую Дороти Синклер. Женщина сидела погруженная в свои мысли, немного шевеля губами. Появление Юджинии осталось без внимания. Такое поведение хозяйки гостиницы заинтересовало секретаря. Она подошла ближе и услышала еле различимое «не понимаю, зачем она солгала». — Здравствуйте, Дороти, — произнесла Юджиния. — Что-то случилось? Вы сама не своя. Миссис Синклер вздрогнула, сморгнула и подняла глаза, попутно отложив в сторону небольшую брошюру. На первой странице большими буквами было отпечатано название «Информационный листок Жаннет». — О, миссис Смит, добрый вечер, — дрожащим голосом пробормотала женщина. Она попыталась выпрямиться и придать лицу беззаботность. — Уже вернулись, значит? Нет, все в порядке. В общем-то… Ничего такого. Не забивайте себе голову. Юджиния ободряюще улыбнулась. — Надеюсь, что все так и есть. Я слышала, что Марине стало плохо. Как она себя чувствует? — Уже лучше. Сейчас она отдыхает, — Дороти вздохнула и снова ссутулилась. — Бедняжка. Какой бы сильной она не пыталась казаться, по сути, она все та же впечатлительная малышка, какой была в детстве. Вы же слышали о трупе на кладбище, верно? — Да, — миссис Смит нервно кивнула, вспомнив о утренних событиях. — Это наша постоялица. Поэтому ее смерть имела особое значение для нас. Пойдут сплетни… Понимаете? Марина очень чуткая девочка. Она так много трудилась в последнее время. В этом есть и моя вина. Я понимала, что должна отпустить ее после замужества, но не смогла. Не отказывалась от помощи в гостинице. А должна была. У Марины просто не осталось сил, и случай с мисс Пити — так звали ту женщину — стал для нее последней каплей. — Какой ужас. Дороти согласно кивнула головой. — Так и есть. Это еще хорошо, что она не знает об ограблении, — сказала хозяйка гостиницы, осеклась и округлила глаза, словно выдала самую страшную на свете тайну. Эти слова Юджиния игнорировать не стала. — О каком еще таком ограблении? Дороти Синклер закусила губу, поозиралась по сторонам и тихо произнесла. Миссис Смит пришлось податься вперед и наклониться, чтобы расслышать сказанное. — Кто-то проник в Чертополох. Перед глазами секретаря возникла приоткрытая дверь. — Что-то украли? — на выдохе произнесла она. Дороти нахмурилась и развела руками. — Да кто ж знает. Ответить могла бы только хозяйка комнаты, но она умерла. Юджиния задумалась. — Тогда, может быть, и не было никакого ограбления? — Инспектор считает иначе, — удрученно пробормотала женщина. — Он явился сюда с утра, чтобы выяснить личность умершей. Попросил осмотреть комнату. Мы поднялись на вверх и заметили, что дверь открыта. — Мисс Пити могла забыть запереть ее за собой, — предположила Юджиния. Ей хотелось в это верить. — В том-то и дело, что она ее заперла. Я сама это видела — Когда это было?