Я честно пыталась побороть в себе эту непрекращающуюся депрессию. Столько раз обещала, что завтра начну все сначала. Но, просыпаясь на утро, понимала, что она сильнее меня. И молча, лежала до тех пор, пока за Павлом не захлопывалась дверь, и он не уходил на работу. *** Дмитрий Вот и настал тот вечер, от которого я бежал долгих двадцать дней. Сегодня я снова увижу ту, чей въевшийся под кожу образ не давал мне спокойно жить. Преследовал повсюду. Даже в те моменты, когда я был полностью увлечен чем-то другим, он сидел во мне, дожидаясь своего часа. А потом снова из раза в раз разъедал меня изнутри лавиной непрошенных воспоминаний. Мы приехали к нам, когда гости уже начали потихоньку съезжаться. Ритка, облаченное в красное платье в пол, выйдя из машины, тут же вцепилась в мой локоть, давай всем понять, что мы вместе. Я не стал противиться ее жесту. Сегодня мы действительно были парой. — Дима, сынок, приехали! Как я рада вас видеть, — к нам навстречу вышла ба, которая казалось, только нас и ждала. Она без стеснения разглядывала Ритку, и по ее глазам было видно, что первое впечатление осталось приятным. Ба протянула свою ладонь и тут же в ее руке оказалась Риткина рука, украшенная невероятно дорогими кольцами. — Марина Андреевна, — представилась бабуля и расплылась в своей добродушной улыбке. — Маргарита… Но для вас просто Рита, — улыбкой на улыбку ответила Ритка, которая то и дело бросала на меня свой обожающий взгляд. — Дима много о вас рассказывал. — Да-а? — немного удивленно протянула ба, скосив недоверчивый взгляд в мою сторону, а потом добавила. — А я о вас знаю немногое, поэтому предлагаю познакомиться поближе. — Ба повела девушку в дом, а мне ничего не оставалось, как пойти следом. Я не переживал за их знакомство. Ритка была из тех, кто знал, как и где себя преподнести. Поэтому я был уверен, что дальнейшее впечатление о себе она не испортит. Эта девушка, привыкшая получать от жизни по максимуму, из кожи вон вылезет, но обязательно понравится сначала ба, потом моему отцу. К слову, об отце. За эти дни я заезжал пару раз к нему на работу, проведать, а заодно и помириться. Я извинился за свои слова, взяв каждое из них обратно. Отец простил. И даже поблагодарил за то, что помог Элине с похоронами. Не бросил. И все бы было хорошо, если бы не одно но… Его вновь потухший взгляд. Он старался улыбаться, но его глаза выдавали усталость и грусть. Я не лез в душу, боясь снова свести разговор к Элине. Просто надеялся на то, что это временное состояние и вскоре чёрная полоса наших жизней сменится на белоснежно белую. — А вот и наш виновник торжества. Отец Димы и мой единственный сын, моя гордость — Павел Георгиевич. Задумавшись о своем, я выпал из разговора с ба. Но ее восторженный голос, представляющий Ритке моего отца, привел меня в чувства и я, потерев виски, повернулся в ту сторону, куда смотрели все присутствующие сегодняшнего вечера. — А рядом моя дорогая невестушка, — не менее радостно продолжала говорить бабуля, когда мой взгляд скользнул по лестнице вверх и впился в платье цвета адского пламени. У меня перехватило дыхание. Жгуче красное платье струящееся в пол идеально облегало точенную фигурку его обладательницы, подчеркивая хрупкую изящность ее форм. Я молниеносно пробежал взглядом по девушке и остановился только тогда, когда достиг её лица. Ее естественная красота вызывала в окружающих умиление и восторг, во мне же она пробудила такие чувства, как нежность и тепло. Эти два чувства растекались по венам, несясь к сердцу и оставляя после себя сладкое послевкусие, вызывающее привыкание. Только сейчас, всматриваясь в тонкие черты Элининого лица, я понял, насколько сильно по ней скучал. По её образу. Не в моей голове, а здесь — перед глазами. Она была идеальной. Настолько, насколько только можно себе представить. Я смотрел на неё прямо и неотрывно. Касался взглядом губ, щёк, глаз. А мир вокруг нас превращался в блеклое пятно, которое с каждой секундой меркло все больше и больше. Она никак не вписывалась в мною созданный идеал девушек. Для меня она была другой. Особенной. Не такой, как все, кого я знал прежде. Наверное, именно поэтому я чувствовал то, чего не должен был чувствовать — желание познать неизведанное, что-то новое, не порочное. Именно такой она мне и представлялась — чистым безгрешным ангелом, который был послан в нашу жизнь, чтобы её разрушить. — Элина. Вы обязательно с ней подружитесь. Она очень отзывчивая и добрая девушка. — В каждом бабулином слове слышались нотки любви. Она действительно полюбила эту девочку, как дочь, которой у нее никогда не было. — Э-ли-на?.. — удивленно переспросила Ритка, отчего меня тут же передернуло. Я помнил ту ночь, когда назвал ее Элининым именем. Тогда я не стал ничего объяснять, а после Ритка уже сама не возвращалась к этому разговору. Знала, что ни к чему хорошему он не приведет. Я повернулся в ее сторону, в надежде прочитать по глазам, о чем она думает. Но ее взгляд не выражал ничего кроме недопонимания и удивления. Она смотрела на Элину так, словно пыталась найти хоть одно логическое объяснение тому, почему в тот вечер я назвал ее именем своей мачехи. Но по всему было видно, что в белокурую головку не приходила ни одна существенная мысль, отчего взгляд девушки становился все сосредоточенней и серьезнее. *** Элина Спускаясь по лестницы в гостиную, где уже собралась часть гостей, я все больше понимала, что не готова к таким торжествам. Натянув улыбку еще на выходе из спальни, я шла, смотря себе под ноги, и старалась, чтобы улыбка выглядела как можно естественнее. Павел шел рядом, поддерживая меня под руку. В какой-то момент я почувствовала неладное. Непонятно откуда взявшаяся тревога, заставила мое тело съёжиться от холодка, который по нему пробежался. Облизав пересохшие губы, я все-таки решилась поднять взгляд, и тут же мое внимание привлекло самое яркое пятно этого вечера. В центре гостевой рядом с Мариной Андреевной стояла красивая молодая девушка в длинном красном платье. Она смотрела на меня так, словно увидела нечто ей неприятное. Слишком долгий, изучающий взгляд не выражал приветливости, наоборот, казался враждебным и уничтожающим. Я непроизвольно съежилась. Этого просто не могло быть. Это все мое больное воображение. Я впервые видела эту девушку. С чего бы вдруг ей меня ненавидеть? Переводя свой взгляд с блондинки, я хотела спастись от неприятных эмоций, но не тут-то было. Следующим, за кого зацепился мой взгляд, стал Дима… Парень стоял ко мне спиной, но его невозможно было не узнать. Мое сердце пропустило тяжёлый удар. И, кажется, за столь долгое время впервые забилось. Я стала слышать его пульс в каждой клеточке своего тела. Вдохнув полной грудью воздух, которого мне так не хватало, я продолжила неотрывно наблюдать за Димой, тайно мечтая, чтобы он обернулся, дав мне возможность запечатлеть его в анфас. Но парень не спешил поворачиваться. А я тем временем была подведена к гостям, которые тут же принялись поздравлять моего мужа с победой, а меня засыпать вопросами о семейной жизни. Минут через пятнадцать к нам подошла Марина Андреевна. Услышав за спиной голос женщины, я была неимоверно счастлива выпавшему шансу отойти от гостей, которые, не имея обычного чувства такта, расспрашивали обо всем, даже о самом личном. Но, обернувшись и встретившись взглядом с ярко накрашенными кукольными глазами, поняла, что рано радовалась. Вместе с мамой к нам подошла блондинка, которая продолжала смотреть на меня в упор, стреляя невидимыми стрелами. Слабая улыбка сползла с моего лица. Но я выдержала ее тяжелый взгляд. Смотрела до тех пор, пока блондинка не отвернулась первая. — Здравствуйте. Павел Георгиевич, кажется. А я Рита, девушка вашего сына. На последних словах Рита снова бросила на меня мимолетный взгляд, но этого хватило, чтобы уловить в нем — превосходство. Девушка знала себе цену. Держалась уверенно. Ее, не сползающая с лица улыбка, покоряла окружающих своей открытостью. Кажется, только одна я видела, сколько лицемерия и притворства за ней пряталось. — Рита, очень приятно познакомится. Дима рассказывал о вас, но он забыл упомянуть, какая вы у него красавица. — Павел пожал Ритину ладонь, а потом, обернувшись ко мне, взял меня под руку и продолжил. — Рита, познакомьтесь — это моя жена, Элина. Девушка не растерялась. Она тут же сделала шаг навстречу и, вытянув правую руку, ответила: — Рита, очень приятно… Взгляд ее синих глаз прожег насквозь. Он так и кричал о том, что я никто. Нищебродка. Которая и в подметки не годится такой королеве, как она. Я не могла ответить ей взаимностью, мне была неприятна эта девушка, ее насмешливый взгляд, фальшивая улыбка. Но, поборов в себе чувство неприязни, я ответила на рукопожатие и, слабо улыбнувшись, добавила: — Элина… На большее сил не хватило, да и желания тоже. Я совсем не понимала, чем вызвана такая реакция. Мы ведь впервые виделись. Что за двусмысленные намеки в мой адрес? Не в силах больше противостоять ее ядовитому взгляду, я отвела свой в сторону и стала искать того, кто, как мне казалось, знал, почему блондинка так на меня реагирует. Но среди гостей Димы не оказалось. Почему-то осознание того, что его здесь нет, отозвалось болью в сердце. Оглядев зал еще раз, я выдохнула скопившееся напряжение и, извинившись, решила выйти на веранду, чтобы подышать свежим воздухом и привести мысли в порядок. *** Дмитрий Пользуясь случаем, что ба вызвалась познакомить Ритку с отцом, я незаметно удалился с вечера. Мне необходимо было побыть одному. Выйдя на веранду, пристроенную к задней части нашего дома, я облокотился о перила и подставил лицо лунному свету. Перед глазами до сих пор стоял Элинин миниатюрный образ. В платье цвета адского пламени она была похожа на дьяволицу. Смотрел на нее и где-то глубоко внутри себя понимал, что мечтаю встретиться со взглядом ее изумрудных глаз, чтобы в нем утонуть. Мне были неприятны эти мысли, но ее близость мешала связно думать, поэтому я в очередной раз сбегал от нее в надежде, что это поможет хоть как-то держать себя в руках. За своими мыслями я не сразу заметил тихие шаги за спиной. Мое тело мгновенно напряглось. Не нужно было оборачиваться, чтобы узнать, кто там идет. Ее поступь невозможно было спутать с другими. Элина поравнялась со мной и, последовав моему примеру, облокотилась на поручни вытянутыми вдоль тела руками, а потом неуверенно повернула лицо в мою сторону. Я наблюдал за ней боковым зрением, стараясь не выдать кипящих внутри эмоций. Одному дьяволу было известно, скольких усилий мне стоило, не повернуться к ней, чтобы запечатлеть ее образ в паре сантиметрах от моего тела. — Привет, — тихо начала девушка, словно боясь, что нас могут услышать. — Привет, — небрежно кинул я, давая понять, что мне неприятен наш дальнейший разговор. — Ди-им, — позвала она в попытке привлечь к себе внимание, но я был непоколебим. Продолжал смотреть на луну, делая вид, что наслаждаюсь тишиной. Пусть знает, что она, как была никем, так и осталась. А тот вечер, тот поцелуй для меня ничего не значат. Но девушка не унималась. — Давно хотела тебя поблагодарить… Да все не выпадало случая… Спасибо тебе за все… Последние слова дались ей особенно сложно. Ее голос дрожал, выдавая волнение и беспокойство. Отчего по спине забегали предательские мурашки. Я не понимал, что со мной не так. В той жизни, которой я жил прежде, таким, как она не было места. Я прошел бы мимо нее. Она осталась бы блеклым пятнышком, который зарисовался бы при первом возможном случае. Отчего же сейчас мое сердце так громко на нее реагировало. Хотелось вырвать его из груди и разбить о стену, чтобы не слышать этого проклятого грохота о грудную клетку. Я чувствовал его предателем. Своим врагом номер один. Девушка постояла рядом еще несколько секунд, а потом так же медленно, как пришла, решила и уйти. Но не тут-то было. У меня словно крышу сорвало. Схватив ее за локоть и развернув лицом к себе, прижал ягодицами к поручням, и навис сверху, обжигая ее манящие губы своим дыханием. Я смотрел ей прямо в глаза, проваливаясь в их бездну и чувствуя, как теряю самоконтроль. Господи, что же эта девчонка делала со мной? Знал, что должен оттолкнуть. Раз и навсегда возвести между нами непреодолимый барьер, но не мог. Смотрел на нее и понимал — это все. Я пропал. Она полностью завладела мной: вырвала сердце и держит в руках, полностью контролируя мои ощущения, эмоции, чувства. Я не в силах был оторвать от нее взгляд. А Элина отвечала на него своим. Не менее разгоряченным и в тоже время немного взволнованным. Смотрела так, что душа наизнанку выворачивалась. Будто читала открытую книгу. Обнажала нутро. Мы держались за руки и чувствовали через них сердца друг друга. Я не знал, как назвать эту связь, но знал одно, такое со мной впервые. Чувствовал себя слабым, бессильным, беспомощным. Слышал последние отголоски разума, что так нельзя. Но больное сердце заглушало его победными криками: без нее лучше сразу в огонь и в пепел, чем долго и мучительно тлеть, сотрясаясь в диких агониях от невозможности к ней прикоснуться. Рядом с ней я терял рассудок. Забывал, кто я. Кто она. Все теряло значение. Хотелось просто быть ближе. Она раскрыла во мне грани, о которых никто не знал, даже я сам. Рядом с Элиной я превращался то в зверя, то в собственника, то в романтика. Последнее особенно было интересным. Впервые в жизни мне хотелось говорить о своих чувствах с женщиной. Обычно все проходило без лишних слов: спонтанно и быстро. С Элиной же хотелось иного. Хотелось разрывать тишину словами, шепотом, криками. Чем угодно, только не молчать. Эта девочка была создана для большего, чем просто похоть. И возникало настоящее желание — ей это дать… Оставалось только понять, что это… Взяв ее лицо в ладони, прижал к груди. Она обвила мое тело руками и прильнула к нему щекой. Вдохнув сладкий аромат ее волос, я со всей нежностью, на которую только был способен, прижался губами к ее макушке и в этот момент во мне что-то щелкнуло. Я окончательно и бесповоротно понял, что она — это мое, это родное. Это то, что не выкинешь просто так. Придется оторвать часть себя, а то и больше. — Ты сводишь меня с ума… — На выдохе произнес я, не узнавая свой хриплый голос. — Это плохо? — услышал в ответ ее дрожащий шепот. — Нет… Не знаю, — честно признался я, — Просто это похоже на безумие… На огонь… На… Элина не дала мне договорить, прижав к моим губам свой маленький пальчик. — Я не боюсь… — И снова этот взгляд, выворачивающий душу наизнанку. Смотрела с трепетом, предвкушением, вожделением. А мне до ломоты в костях хотелось обнимать ее вечно. Казалось, что если отпущу, потеряю навсегда. — Я нуждаюсь в тебе… Ты мне нужен… А потом Элина встала на носочки, и первая сделала этот шаг. Шаг в неизбежность. Нежно. Одним легким касанием губ. Как летний ночной ветерок целует кроны деревьев, она поцеловала меня. А я, закрыв глаза, полностью подался ощущениям, которые накрыли меня с головой. Я понимал, что не смогу ее бросить. Не смогу сбежать. — Я здесь, я с тобой… — Целуя каждый миллиметр ее лица, как обезумевший, повторял я. А Элина продолжала вырисовывать на моей спине непонятные узоры. — Обещаешь? — Обещаю… Я сильнее прежнего сжал ее в объятиях, а она с новым трепетом прижилась щекой к моей груди. Стояли и не дышали. Боялись дышать. Боялись разрушить нашу идиллию. Наш хрупкий Рим. Пока за спиной не раздался крик, ударивший в самое сердце беспощадным разрядом молнии: — Ди-и-им?..