Том с минуту молчит, тяжело дыша. Я не представляю, каково родителю оказаться в такой ситуации, а уж как приходится родителям Джоша, и представлять не хочу. – Прости. Я страшно злюсь, когда думаю об этом. – Я понимаю, – вставляю коротко, чтобы его не прерывать. – В общем, мы отвезли Роу к нему. На следующий день она снова захотела поехать туда. И мы снова ее отвезли. Шесть месяцев мы каждый день возили ее в дом Джоша, и она сидела в гостиной или кухне, разговаривая с мамой Джоша или читая. Иногда она приезжала туда, чтобы сделать домашнюю работу. А потом однажды она не захотела туда больше ездить. Сказала, что застряла в замкнутом круге, после чего у нее началась жуткая паническая атака: она задыхалась, а затем ее вырвало. Мы рассказали об этом ее психотерапевту. – Россу, – понимаю я. Роу упоминала о нем. – Да. Я рад, что ты знаешь о нем. Мы рассказали о случившемся Россу, и он ответил, что Роу пытается повзрослеть, жить дальше, но ее душит вина. Поэтому Росс поговорил с ней о поступлении в университет. Мы поговорили с ней о поступлении в университет. И каждый день продолжали поднимать эту тему. А потом она выбила у нас с Карен почву из-под ног, заявив, что выбрала Макконнелл. Но мы хотели, чтобы она поехала учиться, а расстояние… на самом деле расстояние было благом. Оно было нужно Роу. И нужно до сих пор, Нейт. В эти выходные мы снова увидели нашу девочку – такой, какой она была. Роу сейчас живет. Не только благодаря тебе, но и благодаря себе самой. Однако ты сильно повлиял на нее, и я очень благодарен тебе за это. – Я люблю ее, сэр. – Мне нужно, чтобы Том понял, как глубоки мои чувства. Не хочу, чтобы он думал, будто я с Роу только из жалости, из чувства вины или пользуюсь ситуацией. Он улыбается, пожимает мне руку и, не выпуская, накрывает своей ладонью с другой стороны. – Я знаю. Мы это видим. Мы с женой говорили об этом всю ночь, Нейт. И Карен… сомневалась, что мне нужно приходить сюда утром и говорить с тобой. Но… нам нужна твоя помощь. У меня вдруг все внутри обрывается. Что-то не так. С Роу что-то случилось. – Джош умер. Несколько дней назад. И я сразу понимаю, почему Том пришел. Эта новость раздавит Роу. Она любит меня, я в этом уверен. Но свое сердце она отдала Джошу. Не как своему парню, а как воспоминанию. Ее сердце в ловушке – того дня, того, кем они были друг другу, и давящей вины из-за того, кем они друг другу не стали. – Что мне нужно сделать? Я сделаю все что угодно. Я готов ради нее в огонь и в воду. – Меня правда повысили. Мы продаем дом и переезжаем. Но отпуск с поездкой?.. Их мы сами придумали. Собирались на праздник свозить Роу отдохнуть. Но теперь нам не придется этого делать. Мы хотим переехать как можно быстрее, скрыв это от Роу. Возможно, ты не понимаешь почему и, наверное, я покажусь тебе самым бесчеловечным отцом на земле, но я не могу допустить того, чтобы моя малышка вернулась в тот дом… Она снова попадет в замкнутый круг, Нейт. Мне нужно сделать так, чтобы, узнав обо всем, Роу никогда больше не смогла вернуться туда, в свое прошлое. Это сломает ее. – Я понимаю. – От охватившей меня паники к коже приливает кровь. Я столько всего знаю… намного больше, чем Роу. Но ведь это ее жизнь. А я должен молчать, храня узнанное в отдельной коробке и не смешивая ни с чем другим. Придется лгать Роу. Том Стэнтон похлопывает меня по спине, вытаскивает из кармана солнечные очки и еще раз пожимает мне руку. – Как я уже сказал, Нейт, мы с Карен были безумно рады познакомиться с тобой. Ты очень хорошо влияешь на Роу. – Он начинает подниматься по ступенькам трибуны. – Они будут здесь через час. Пусть все сказанное останется между нами, хорошо? Я пришел сюда посмотреть на твою игру. – Так точно, сэр, – широко улыбаюсь я, не разжимая губ, и закрываю лицо маской, пряча от мира свои истинные чувства. 26. Роу После отъезда родителей Нейт изменился. Не знаю, как это объяснить… Физически он все еще со мной и все еще говорит, что любит меня. Но порой он словно мысленно находится совершенно в другом месте: вот он тут со мной, а через миг – уже где-то там. – Как насчет этого? – спрашивает Кэсс, снимая с вешалки и показывая мне костюм медсестры. Мы с ней копаемся в секонд-хенде Оклахома-Сити. – Слишком развратный, – морщу я нос. Мои слова привлекают внимание Пейдж. – О-о-о, дай взглянуть. – Она забирает у сестры шлюшковатый наряд и, подойдя к зеркалу, прикладывает к себе. Уверена, ее буфера вывалятся из костюма, но, может, на то и расчет. Мы уже час ходим по магазинам в поисках костюмов на Хеллоуин. Сестринство Пейдж закатывает большую вечеринку в своем доме вне кампуса, и, когда она пригласила на нее нас с Кэсс, я обрадовалась. Наверное, меня воодушевила идея притвориться кем-то, кем я не являюсь. Так в толпе будет не очень страшно – я словно спрячусь у всех на виду. – Что ты выбрала? – Кэсс продолжает копаться в горе сваленных на полу костюмов. – Костюм привидения, – показываю я ей найденную простыню за девяносто девять центов. – Не дури. Ты не можешь быть привидением, – возражает подруга. – Она права. Я сделаю вид, что не знакома с тобой, если ты придешь в этом тряпье, – доносится до нас голос Пейдж из-за шторки примерочной. Она выходит в костюме медсестры, в который кое-как запихала грудь, и мы с Кэсс, глядя на нее, еле сдерживаем смех. – Я его беру. – Пейдж поддергивает вырез платья, из-за чего грудь выпирает еще больше. – Верное решение, – говорю я. Когда Пейдж исчезает за шторкой примерочной, мы с Кэсс беззвучно смеемся. – Значит, не привидение. – Я закидываю простыню на ближайшую полку, но на всякий случай запоминаю, куда ее положила. – Тогда кем же мне быть? – Перевожу взгляд на перебирающую костюмы Кэсс и вижу, что у нее загорелись глаза. – Нашла! – Она показывает мне наряд, смахивающий на старомодную женскую бейсбольную форму. А что, совсем неплохо. – Хм-м, может быть… – Я подхожу к Кэсс, прикладываю костюм к себе и смотрю в зеркало. – Тебе нужно будет его чуть-чуть переделать. – Кэсс подгибает бейсбольную курточку, чтобы показать, как та будет выглядеть обрезанной. – Эм… до оголяющей пуп одежды моей уверенности в себе еще расти и расти. – Точно. Прости, забыла. Тогда уберем верхние пуговицы. У меня есть потрясный лифчик, который я могу тебе одолжить. – Кэсс задумчиво покусывает ноготь на пальце. – Я думала, это Пейдж у нас – мастер по преображению и созданию новых образов. – Когда, интересно, Кэсс стала такой креативной? – Так и есть. Но в секси-прикидах я разбираюсь. Постоянно щеголяю в них перед Таем, – как ни в чем не бывало заявляет подруга. – Боже мой. Не хочу этого слышать. – А что такого? Ему нравится. Мы же не дети. – И она возвращается к груде костюмов, чтобы найти что-то для себя. Еще раз приложив к себе бейсбольную форму, приподнимаю ладонями грудь, пытаясь представить, как буду выглядеть. – Я все видела! – бросает мне Кэсс. Покраснев, опускаю форму на колени. Кэсс останавливает свой выбор на форме чирлидерши, что довольно предсказуемо, но она довольна, как слон. Мы отчаливаем обратно в кампус и оставшееся время готовимся к вечеринке. С Нейтом я договорилась встретиться прямо там, поскольку во второй половине дня у него тренировка и я хочу удивить его своим видом. Все-таки он очень странно себя ведет в последнее время. Перед уходом я долго стою у зеркала, глядя на свое отражение. Из-под бейсбольной куртки выглядывает – и довольно сильно – черный кружевной лифчик Кэсс. Волосы собраны в два высоких хвоста, под глазами размыта тушь. Кэсс была права: я выгляжу сексуально и привлеку к себе много внимания. Только не знаю, готова ли я к этому и хочу ли этого. Самым сложным оказывается пройти в таком виде по кампусу – большинство студентов, не идущих на вечеринку, одеты как обычно, и я кожей ощущаю каждый обжигающий мужской взгляд. Сначала чувствую небольшую неловкость, но потом внимание становится даже приятно. – Йе-е-е-е-е-е-е-е-е! – За одобрительным криком следует свист. Рядом с нами замедляется кабриолет «Камаро» с пятью парнями. Упивающаяся вниманием Пейдж посылает проезжающей машине воздушные поцелуйчики. – Если она продолжит в том же духе, они сделают ее своей королевой, – говорю я Кэсс, когда мы ступаем на лужайку перед сестринским домом. – Прикалываешься? Она уже их королева. И ты тоже можешь ею стать, в таком-то наряде, – отвечает подруга и выразительно обмахивает себя, будто ей жарко рядом со мной. Улыбнувшись, опускаю голову. Какая из меня горячая штучка? Может, я и хорошенькая и у меня есть на что посмотреть – с кокетливо-то выставленной грудью, но назвать себя горячей штучкой я еще не готова. – Спасибо, но лучше я буду рулить миром Нейта. – Да наступит твое правление! – Кэсс с улыбкой разворачивает меня и толкает к группе собравшихся у большого костра парней. Нейт стоит спиной ко мне. На нем футбольная куртка, в руках – шлем. – Роу Стэнтон, – появляется в нескольких футах от меня Такер. Мое сердце пропускает удар, и не от радостного, а от тревожного волнения. Не хочу, чтобы Нейт увидел меня в наряде спортивной развратницы, болтающей с другим парнем. – Такер… привет… – Я умолкаю. – Ты выглядишь… – Он тоже не заканчивает предложения, но, похоже, не в силах оторвать взгляда от моего тела и посмотреть мне в лицо. – Как бейсболистка из сороковых? – Я пытаюсь сразу пресечь комплименты, но Такера не проймешь. – Роу, если в то время бейсболистки выглядели так, то я сейчас рвану домой и построю машину времени. Вот ведь! Должна признать, его слова довольно приятны. – Спасибо, – отвечаю, покраснев и натянуто улыбнувшись. – А где твой парень? Не хочу быть побитым, – полушутя замечает Такер.