— А если бы у тебя был авиабилет? — Что толку? В аэропорту полно его людей, а у них есть приказ на мой счет. — Надо найти другой выход. — Боюсь, это невозможно, Морган. Пока я не надоем Сабину. Не очень-то радужная перспектива. Я слышала, чем кончали его… подопечные. — А если найдется выход, ты рискнешь? Искра надежды задрожала в ее глазах, угасла, потом опять загорелась. — Неужели это возможно? — Надо обмозговать. — Зачем тебе это, Морган? — Мне хочется утереть пятак этой жирной свинье. — Так это не из-за меня? — Из-за тебя тоже. — Я в долгу не останусь, Морган. — Мне платы не надо, Лайза. — Мне надо. Я упрямая. Такие, как ты, встречаются только самым везучим женщинам… — Не искушай меня. Иди в свой номер и жди от меня вестей. Мой звонок узнаешь так: набираю твой номер, через несколько гудков вешаю трубку, через минуту набираю опять. Разговаривай неприветливо, чтобы это понял Сабин. С этим ураганом и массовым отъездом гостей у него сейчас дел но уши. — Морган… Спасибо тебе. Даже если ничего не получится, я так благодарна тебе. На стене возле регистратуры появилась карта, на которой разным цветом были отмечены возможные пути продвижения урагана. Все они весьма оптимистично обходили остров стороной. Служащие заверяли гос гей, что никакой непосредственной опасности не г, что здания построены с учетом ураганных ветров. На всякий случай есть оборудованные убежища со всем необходимым. Все самолеты вылетают по расписанию, пусть никто не волнуется, в случае необходимости дадут дополнительные рейсы. Наверное, никто, кроме меня, не заметил, что с того места, где висела карта, убрали старинный барометр в бронзовой оправе. — Уезжаете, сеньор Морган? — раздался ледяной голос. Я повернулся. — А. майор Турес. — Мы не встречались с тех пор. как они с Ортегой посетили наш номер. — Нет. я уже бывал в таких переделках. Его натянутая улыбка ничего не говорила. — Тем лучше. У вас есть несколько минут? — Честно говоря, нет. Он едва заметно сделал знак головой, и к нам стали приближаться еще двое. — Это лишнее, — сказал я. — Хорошо. Тогда пройдемте. Карлос Ортега сидел за столом, рядом стоял Руссо Сабин. У каждой из двух дверей кабинета вытянулись по два часовых. Едкий сигарный дым висел в комнате, как сизый смог. Посередине кабинета стоял стул. Майор указал на него и предложил мне сесть. Этим гадам не удастся обвести меня. Какого черта они ко мне привязались? А впрочем, плевал я на них. Я сел. небрежно закинул ногу на ногу и сам перехватил инициативу. — Что за шум? Мне, признаться, изрядно надоело повышенное внимание к моей особе. Ортега с усмешкой смотрел на меня, как дикий злобный кот, который забавляется с пойманной мышью. В нем была та неприкрытая врожденная жестокость, которую он не только не пытался сдерживать, но, казалось, наслаждался, давая ей выход. Ясно, что ему от меня надо, и ради этого он постарается быть бесстрастным. — Сеньор Морган, не стоит переходить в наступление. Мы вас ни в чем не обвиняем. — И не в чем. Он повернулся к Руссо Сабину. — У начальника полиции есть к вам несколько вопросов. — Задавайте. Мое спокойное и даже несколько вызывающее поведение явно не нравилось Сабину. — Вы можете сказать, что вы делали сегодня вечером? — Конечно. А вы не можете? Ведь за мной следит целая куча идиотов. — Вы не ответили на вопрос. — Я был в своем номере и наслаждался медовым месяцем, — ответил я недовольно. — И вы это можете доказать? — А как же! Пол дюжины свидетелей могут подтвердить, что наш брак свершился. Один из часовых хихикнул. Ортега посмотрел на него испепеляющим взглядом. Когда он повернулся ко мне, его лицо было сурово, как базальтовая скала. — Не время шутить, сеньор. — Кто из нас шутит? Посыльный принес ужин и шампанское. Мыс женой побаловались часок-другой, потом спустились вниз и просадили некоторую сумму в казино. — Не странно ли это для молодоженов? — спросил Сабин. — Вкусным можно и объесться. У кого есть женщина, сам знает. Его лицо налилось кровью, а сплетенные на животе пальцы сжались еще крепче. В чем дело? — спросил я. — До того, как вы уединились со своей женой, вы побывали в одном ресторане. Там вы поужинали, глупо и щедро разбрасываясь деньгами. А потом к вам подсела танцовщица. — Ну и что здесь плохого? Помолчав несколько секунд, Сабин ответил: — Ничего, если не считать, что совсем недавно девушку нашли убитой. Он опять был здесь, этот запах опасности. Но самое чудное, она исходила не от этих двух типов. — О чем вы говорили? — спросил Сабин. — Я был здорово под парами. Жена мне чуть голову не открутила из-за этой девчонки. Говорил ей какие-то комплименты, больше ничего не помню. Ваши люди следили ведь за мной. Разве они не доложили? — До мельчайших подробностей. Но разговор не был слышен. — Жаль, — заметил я. — А что с девицей? — Задушена. Злодейское преступление. Я собрал все силы, чтобы не выдать себя. — Жуткая история. Только я-то при чем? Они внимательно смотрели на меня, в надежде уловить хоть малейшее доказательство моей лжи. — А если я вам скажу, что вас видели, когда вы выходили из гостиницы черным ходом? Что вы взяли такси, номер которого нам известен, а водитель узнал вас по фотографии и сообщил, что высадил вас недалеко от дома убитой? — сказал Сабин. Допрашивали меня на моем веку изрядно. Глядя прямо в его свинячьи глазки, я ответил: — К чему это, приятель? Чего вы от меня хоти те? Что случилось с вашими ищейками? Кто это видел? Если бы я собирался прикончить эту девку, я бы позаботился, чтобы никакой таксист не признал меня. Кончайте это, я не такой дурак. Пытаетесь пришить мне это дело, чтобы захапать сорок миллионов. Эти деньги все еще принадлежат правительству Соединенных Штатов. Стоит мне свистнуть, и у вас во дворе припаркуется наш линкор. Ортега вкрадчиво ответил: — Не думаю, что это принесет пользу вам, сеньор Морган. Я пошел напролом.