– Это что-то новенькое? – недовольно спросила она. – Мы берем пробу слюны у всех, кто контактировал с местом преступления, чтобы избежать бесполезных ДНК. Люси посмотрела на свои израненные пальцы: – А вы… Вы можете заодно взять у меня кровь? Я укололась шприцем… В доме в Эме… Врач с серьезным видом кивнул, достал инструменты для забора крови. А потом спросил: – Длинный шрам у вас на затылке… Опухоль? Киста? Люси напряглась и выкрутилась: – Э-э-э… Киста… – Какого рода? – Я… уже не помню, это еще в юности. Ерунда… В любом случае ничего серьезного. Эскулап скептически глянул на нее и молча приступил к делу. Люси вздрогнула, увидев, как тонкая прозрачная трубочка наполняется ее кровью. – Все, теперь вон отсюда! – приказал капитан. Прежде чем опустить насквозь промокший рукав, Люси несколько раз согнула и разогнула локоть. Потом сощурилась и посмотрела в сторону других автомобилей: – Где Манон? – Там, в машине. Я говорил по телефону с Флавианом и ее неврологом, как его… Ванденбюшем. По их мнению, лучше будет отвезти ее домой. Насколько я понял, допрашивать бесполезно. – Да, это наверняка. Она последовательно все забывает. – Люси указала на свою рану. – Вот доказательство… Красноватый окурок наконец догорел в пальцах капитана. – Я поставлю возле ее дома группу. Она вроде с братом живет. – Да, хотя не совсем. Они живут в одном доме, но у каждого своя квартира… Как она? – Да уж всяко получше, чем ты. Люси попробовала приподняться, но почувствовала головокружение. – Тебя мы тоже отвезем к семье. – Нет, я… – За сегодняшнюю ночь ты и так много сделала! Про своих малышек, случайно, не забыла? Какой-то студент звонил, хотел во что бы то ни стало связаться с тобой! Люси глянула на часы: – Черт! Энтони! А… – Все в порядке, не беспокойся. Он просто не мог понять, почему ты не отвечаешь по своему мобильному… А так как он считал, что посидит только пару часов… И вообще, ты себя видела? Как выжатый лимон. Разберись со своими девчонками, отоспись немного и возвращайся на службу, когда придешь в норму. Работы невпроворот. Прошерстить три городка… Рем, Эм, а теперь еще Роэ… Этот паршивец любит разнообразие и расстояния. Он обернулся. Вдали на шоссе мелькнули фары. – Вечно этот прокурор Арраса. Ничего не трогаем, скоро приедет эксперт, будет брать первые пробы. Пока криминалисты будут делать свои выборки, целая вечность пройдет. – Я хочу остаться на расследовании! Я обещала этой девушке, что… – Ты обещала? Как давно мы с тобой вкалываем вместе, Энебель? – Три года. – Сколько я тебя знаю, всегда одно и то же. Ты всегда и во всем хочешь быть первой. Драки, семейное насилие, нападения… Уж очень ты отчаянная, все работаешь и работаешь как автомат, уже на себя не похожа… А потом вдруг слетаешь с катушек. Как-то устраиваешься, чтобы сбагрить куда-то своих детишек, чтобы слинять и спокойно заняться делом… думаешь, никто не замечает? – Потому что… – Знаю, дочки. Может быть, однажды они заставят тебя осознать, что наша работа отнюдь не самая лучшая на свете. Ты хороший полицейский; мне известно, что и мать ты тоже хорошая. Но совмещать это трудновато, ведь так? Чувства – с одной стороны, работа – с другой. У меня тоже есть дети. Я понимаю, о чем говорю. – Да, трудно, но я же справляюсь, – возразила Люси. – Не отстраняйте меня! Привыкший к беспрекословному подчинению сотрудников, Кашмарек стиснул свои тяжелые челюсти. – На сей раз дело обстоит иначе. Это не бандитские разборки. Мы меняем категорию преступления. – Я знаю! Я через это уже проходила, капитан! – Тогда ты была в отличной форме! Не боялась работать ночью! Если ты берешься за подобное дело, необходимо уйти в него на сто процентов! Тут уж ни шагу назад, никаких колебаний! Так что возвращайся домой и хорошенько подумай! Потому что это дело скверно пахнет! Люси ответила сразу: – Я готова за него взяться. Уверена, что Профессор вернулся. И я сделаю все возможное, чтобы задержать его. Чтобы защитить Манон. – Манон, Манон… Ты говоришь о ней так, будто вы сто лет знакомы. Вас что-то связывает? – Нет, не то чтобы… Но… я просто чувствую какую-то близость к ней. Кашмарек бросил окурок в лужу и указал на дом: – Это зрелище чертовски напоминает ту адскую картину, на которую наши коллеги наткнулись четыре года назад. Математические загадки, школьная доска, голубой мел, образ действий… Надо бы переговорить с Парижем, чтобы узнать подробности того дела. Но если преступник действительно убил ее тем же способом, если он заставил ее пройти через те же… мучения… тогда, я думаю, наше дело плохо… Посмотрим, что покажет вскрытие… Одного только я не понимаю… – Почему она, да? Почему эта садистка Рене Дюбрей… Он утвердительно кивнул и спросил: – С чего вдруг ему, прежде нападавшему только на «нормальных» людей, ни с того ни с сего стать этаким поборником справедливости? – За четыре года много воды утекло… Возможно, возраст, фантазмы, условия повседневной жизни или попросту окружение изменили его мотивации. Я вот другого не понимаю: как серийный убийца способен внезапно остановиться, а потом через столько лет взяться за старое? Такое случается крайне редко. И как правило, тому способствует серьезная причина. – Какая же? – Что-то, что мешает им убивать. Заключение, психологическая нестабильность, тяжелая травма… Или же они все это время убивали где-то не здесь и иными способами. Другая страна, другой образ действий. Но если нет таких крайних обстоятельств, они никогда так надолго не уходят в подполье… Вы только представьте себе, целых четыре года! – Допустим. Но если речь действительно идет о Профессоре, мы преследуем убийцу, у которого нет очевидного мотива, четко определенного типа жертвы, причем каждый раз он наносит удар в другом регионе. А у нас нет ни одного подозреваемого. Люси отрицательно покачала головой: – Не верю я в отсутствие подозреваемых. Даже если мы не можем понять, если трудно догадаться, то все равно за его поступками, за его modus operandi всегда стоит какая-то мотивация. – Не смеши! Или тогда найди ее! Флаг тебе в руки! Только не забудь, что твои коллеги с самого начала ломают голову над этим делом! Люси приложила ладонь ко лбу. Голова болит. – О’кей! Теперь исчезни! Тебя отвезут домой! – И последнее… – прошептала она, потирая лоб. – На листке… Задачка, которую он ей задал… Я не успела разглядеть как следует. – Ничего сложного, но, учитывая ее возраст и IQ, этого хватило, чтобы загнать ее в ловушку. «Моллюск наутилус вместе с раковиной весит 200 граммов. Наутилус весит на 100 граммов больше, чем раковина. Сколько весит наутилус?» – Но это же очевидно… 100 граммов… Нет? – Она решила эту задачку так же, как ты, и записала ответ на доске… И ты, так же как она, была бы уже мертва… Люси даже не попыталась понять. У нее больше не было сил. – Ладно, еду домой. Позвоните мне насчет вскрытия. Я бы хотела присутствовать… – Вечно ты хочешь присутствовать на вскрытиях. Это для тебя что, развлечение? – Бросьте, капитан… Пойду спать… 16