Себастьян поморщился – еще не хватало, чтобы всякие кудрявые выпендрежницы принимались его воспитывать. И плевать, что Блэр права, а он сам – слаб и ни демона не понимает в придворных интригах. В то, что его рано или поздно туда втянут, Себастьян ни капли не сомневался. Разумеется, при условии, что его обучение будет успешным, а «дурная силища» будет подчиняться охотнее, чем даже сейчас. – А разве ваша хваленая академия не решит проблемы с моим образованием? Тебе вот помогли, насколько я знаю. Впрочем, я открыт для предложений, если тебе есть что предложить. Киара огляделась по сторонам, недовольно наморщила свой фейский нос, нелепо и довольно мило присыпанный веснушками. – Места тут вообще нет… Я вот как-то не учла, что долбаные деревья будут торчать прямо на каждом шагу, – пробормотала она. И, задрав голову к небу, резким движением рук запустила в небо яркую искру. Которая, достигнув облаков, взорвалась с оглушительным треском. Себастьян, позабыв обо всем на свете, зачарованно наблюдал, как в небе разворачиваются сверкающие плети ультрамариново-синих молний и фиолетовых всполохов. То, что они смертоносны и могут уничтожить дюжину человек разом, дошло до него гораздо позже. Когда затейливая иллюминация на фоне пасмурного неба немного поутихла, Себастьян тут же вперился взглядом в некромантку, явно позабавленную его детским восторгом, и требовательно спросил: – Что это было и как мне это повторить? – Никак, деточка, – ответствовала Киара с притворной грустью. – Это боевая магия, а я боевой некромант. Но у тебя очень агрессивная сила, в этом я успела убедиться на собственной шкуре. Поэтому облегченные версии темных боевых заклинаний должны у тебя хорошо выйти, – она пожала плечами. – Собственно, поэтому я здесь: Макинтайр и Фалько одинаково бездарны как в боевке, так и в малефицизме. А боевка тебе жизненно необходима, чтобы держать в узде агрессию и куда-то сливать свой огромный резерв. – Малефицизм – это же когда проклятия насылают? – уточнил Себастьян, уже почти позабывший, что мечтал спровадить постылую некромантку куда подальше. – Такое я тоже хочу! Блэр страдальчески скривилась. «На что я, в Бездну, подписалась?» – так и читалось на ее физиономии большими каллиграфическими буквами. – Я тебя поучу, если у меня найдется время, – все же пообещала она. – Но это терпит, сначала боевка… Ну, чего встал-то? Тащи свою задницу поближе, покажу тебе базовые плетения. Себастьян послушался. К некромантам он относился предвзято, по большей части благодаря неуемному и сверх всякой меры раздражающему Френсису. Но ценность для себя конкретно этой некромантки не видеть не мог. Киара Блэр была сильна, очевидно умна и имела за плечами историю, крайне похожую на его собственную. Без десяти лет отшельничества, но все же. Сам Себастьян тоже не идиот и обладал достаточной тягой к знаниям, без которой не смог бы всего за несколько месяцев проделать путь от опасного психа до вменяемого человека. Плетения заклинаний, которые показывала Киара, не были сложными. Просто непривычными. И требовали больше сосредоточенности и опыта, нежели имелось у вчерашнего мальчика-из-леса. Но, в конце концов, он ведь осилил непатентованное заклятие дражайшего папеньки. Что ему какие-то искорки? Глава 15 Салют, как окрестил его сам Себастьян, вышел далеко не с первого раза, но добротный. Менее эффектный, чем у некромантки, и отожравший кучу энергии («Не твоя специализация», – пожала плечами Киара), но отозвавшийся внутри небывалым удовлетворением. – Я все еще хамоватый нестабильный засранец или у меня есть шанс прижиться в вашем столичном серпентарии? – повернулся он к Блэр, крайне довольный собой. – Ты все еще хамоватый нестабильный засранец. – Та, разумеется, поспешила подпортить ему настроение. – Но шанс у тебя, несомненно, есть. Стала бы я иначе тратить на тебя свое драгоценное время? – Стала бы. Согласись, неплохо иметь в знакомцах будущего канцлера? Что ж, пусть и ненадолго, но удивить заносчивую принцессу он смог. По крайней мере, неприлично громко рассмеялась она не сразу, а спустя несколько секунд. – А ты не слишком ли высокого о себе мнения? – В самый раз, я же Лейернхарт. Но, разумеется, все зависит от жалованья. Сколько там платят первым лицам государства? – Боги и богини, – послышалось со стороны портала усталое ворчание, – кто о чем, а мое чудовище вечно о золотишке. Себастьян развернулся, вмиг позабыв и о Блэр, и о собственных амбициях – вот уже неделю Мэйр он видел разве что по ночам. И сейчас, в вечерних сумерках, обычно смуглое, живое лицо его феи выглядело непривычно бледным, а под глазами залегли некрасивые тени. – Даже знать не хочу, где ты была и чем занималась. – Он приблизился к ней, обхватил за талию и прижал к себе, чтобы ненароком не свалилась. Возможно, это было излишне, и ни в какой обморок Мэйр падать не собиралась, но Себастьян привык следовать своим порывам. – Хотя нет, хочу. Какой Бездны, Мэйр? Ты, кажется, обещала, что тебя больше не будут ко мне приносить. – Меня и не принесли! – Как будто это что-то меняет! – Хреновенько выглядишь, Макинтайр, – подойдя ближе, протянула Киара. Несмотря на желчный тон, Себастьян уловил идущие от нее волны беспокойства и даже легкие отголоски гнева. – Что, Грегор вконец затрахал? Чем лечить этого мудака, лучше поджарь ему мозги, а я помогу спрятать труп. Стоило Себастьяну услышать это имя, он тут же разжал руки. Хоть он и был тогда не вполне самим собой, но прекрасно помнил и чужую ненависть, и огонь, обжигавший кожу. И желание, которым чокнутый архимаг опалял его фею. – Грегор? – едва ли не выплюнул он. Магия взметнулась, заколола кончики пальцев, желая вырваться наружу. Только то, что Себастьян больше не был рабом своей силы, позволило ему сдержаться. – Ты лечишь этого ублюдка? – Ума не приложу, почему бы мне этого не делать, – парировала Мэйр, одновременно прожигая Киару возмущенным взглядом. Киара ожидаемо не прониклась. – Например, потому что он наглухо отбитый мерзавец? Потому что опасен для окружающих? Бездна, Мэйр, да хватило бы и того, что в прошлый раз он на тебя набросился и вполне мог… – Киара, всеми богами заклинаю – заткнись нахрен! Ты уже достаточно наговорила! Киара выразительно глянула сначала на взбешенную Мэйр, потом на тяжело дышащего от ярости Себастьяна, и передернула плечами. – Ну-у… полагаю, я всего лишь приблизила неизбежное. И мне пора, да? – Не дождавшись ответа, она глубокомысленно кивнула. – Определенно пора. До встречи, котятки. И не разнесите ненароком ваш кукольный домик, он мне нравится. Все в том же гнетущем молчании Киара прошествовала к порталу и вскоре исчезла в сопровождении короткой фиолетовой вспышки. Наверное, стоило ее проводить. Или хотя бы попрощаться. Надо было – да только куда там, когда ярость красной пеленой застилает глаза. На Мэйр он был зол тоже, хотя именно к ней Себастьян не собирался испытывать ничего помимо любви. – Я так понимаю, ваши милые свиданьица начались с той ночи? – тихо, едва слыша сам себя, поинтересовался он. – Милые свиданьица? Серьезно, Себастьян? – переспросила Мэйр безо всякого выражения, но уже злобно полыхая глазами. – Дела у Грегора… плохи, и я не могу отказать ему в помощи. Да и не должна вообще-то. Это моя работа, которую другие целители сделать либо не могут, либо не хотят. Поэтому, пожалуйста, давай ты не будешь раздувать скандал на пустом месте. – Другие целители хотят жить, судя по всему. – Мэйр открыла было рот, но Себастьян остановил ее, подняв вверх ладонь, хотя разгневанную фею хотелось схватить и встряхнуть как следует. – Даже не думай заливать про то, что ты можешь справиться и сама, Мэйр! – Да что ты себе!.. – То же, что и ты! Только не вру неделями, в отличие от тебя! Что за «пустое место» такое, раз ты предпочла скрывать, с кем проводила долгие осенние вечера? Расскажешь или мне влезть в твою голову? – На что это ты намекаешь?! – взвилась Мэйр; волна ее возмущения докатилась до Себастьяна, едва не обжигая кожу. – Собираешься приплести мне измену? Будь Себастьян в чуть менее… психованном настроении, он бы удивленно вытаращил глаза. Предположить, будто Мэйр променяет его на какого-то Грегора? Вот уж невообразимая чушь. – Какая, в Бездну, измена?! – прикрикнул он. – Я тебе доверяю, Мэйр. Беззаветно, безоговорочно и всей душой! Доверял до сегодняшнего дня! А вот уроду, который только и мечтает, что отодрать тебя на первой же пригодной поверхности – как-то не очень! Мэйр принялась с силой тереть виски, то ли силясь прогнать боль, то ли с трудом сдерживаясь, чтобы не оторвать Себастьяну голову. С ней и раньше такое случалось, когда она выматывалась на работе: хваленая фейская сдержанность истончалась, и наружу выглядывала демонесса – вспыльчивая, агрессивная и подчас жестокая. Огонь и ярость. Себастьяну стоило бы поберечь и нервы своей феи, и собственную же башку; однако он сам сейчас бесился почище всякого демона. Видят боги и богини, свою дурную силу бывало легче сдерживать, чем свой же норов. – Мне очень жаль, что я… умолчала о Грегоре, – наконец заговорила Мэйр подозрительно тихим голосом. – Это было не то чтобы красиво и правильно. Однако я не скрывала от тебя никакой жизненно важной информации, не солгала тебе ни словом. Я всего-то думала, как будет лучше для тебя – и, мне кажется, не заслужила, чтобы на меня орали или перекладывали ответственность за красочные мыслишки Нэльтана. – Да я не то имел в виду! – Да мне без разницы, что ты имел в виду, – отрезала Мэйр. – Грегор мне не навредит, я умею за себя постоять. И ты либо принимаешь это, либо твои трескучие тирады о доверии – треп, который и медяка не стоит. Я все сказала. С этими словами она резко развернулась и быстрым шагом направилась в сторону дома. Себастьян дождался, пока Мэйр зайдет в дом, а заодно и постарался хоть немного успокоиться, после чего последовал за ней. Он был в бешенстве – хотелось прямо сейчас прыгнуть в портал, отыскать смертника Грегора и отправить его туда, где ему самое место. Чертоги Хладной, как известно, привечают всех. Но фея важнее. Хотя бы потому, что с ней он собирается прожить всю оставшуюся жизнь. И это даже не обсуждается. – А я вот сказал не все, – едва закрыв за собой дверь, заявил Себастьян. Стараясь не орать, хотя его голос едва ли можно было назвать ровным. – Я менталист, Мэйр. То, что я узнал о Грегоре от какой-то кучерявой ведьмы, а не прочтя тайком твои мысли, прекрасно демонстрирует, сколько стоят мои тирады о доверии. И, представь себе, я хотел бы, чтобы мне отвечали тем же. Я не доверяю Грегору. Я не доверяю ему ту, кто является единственной радостью моей жизни. И ты можешь быть какой угодно сильной, но я никогда не перестану беспокоиться о тебе, ценить тебя; никогда не начну доверять твою жизнь хоть кому-то, кроме себя. – Ах, Себастьян, это было бы очень трогательно, – еще холоднее, чем прежде, откликнулась Мэйр. В ее глазах разгорался настоящий пожар, а на смуглой коже стальной изморозью проступили живые узоры. – Если бы не было очередной попыткой мной помыкать. Бессовестной и эгоистичной попыткой. Да, я поступила нечестно, и признаю это. Но я хотела как лучше, мне это казалось правильным – и я не могу пообещать, что впредь стану поступать как-то иначе, лишь бы ты всегда был доволен. Вот это было по-настоящему обидно. С другой стороны, обижаться всерьез тоже было глупо: все же для откровений он выбрал самый неподходящий момент из всех возможных. Да и нельзя отрицать очевидного… – Я бессовестный и эгоистичный, – согласился Себастьян, криво усмехаясь, – это правда. Зато не прикрываюсь отговорками типа: «ах, я хотела как лучше». Давай я сам за себя буду решать, как лучше? Хоть на это я имею право, Мэйр?! Или так и будешь относиться ко мне, как к психопату, неспособному себя контролировать? – Я просто забочусь о тебе, болван ты самоуверенный. – Ее голос дал трещину, зазвенел гневом и сталью – и это был пугающий, но хороший знак. – Если тебя это так оскорбляет – ну что ж! Ты теперь в здравом уме и трезвой памяти, волен идти на все четыре стороны. Я держать не стану, даже вещи собрать помогу! – Заботу обо мне в ключе твоих променадов с Грегором можешь засунуть в свою очаровательную задницу, это во-первых. И во-вторых, прекращай врать самой себе и честно скажи, чего хочешь – собирать мои вещи или трахаться со мной? – Да при чем тут… Сейчас вообще не важно, чего я хочу! – Вот Бездна, Мэйр! Ты опять за свое? Положительно, у них было бы гораздо меньше проблем и бессмысленных споров, если бы Мэйр тоже была бессовестной и эгоистичной. Хотя бы самую малость. Себастьян не без раздражения вздохнул и, резко шагнув к ней, стиснул пальцы на хрупких плечах. – Я тебе уже миллион раз сказал, чего хочу я – остаться здесь. С долбанутым деревом, плотоядной лошадью и вредной, упертой, недоверчивой феей, которая вечно думает обо всех, кроме себя, – заявил он, встряхнув упомянутую фею для пущей доходчивости. – Скажи уже наконец, чего ты хочешь? Потому что мне-то это важно! Чего ты, чтоб тебя, хочешь?! Себастьян был готов к очередной порции отговорок, увещеваний и обвинений демон знает в чем. Но Мэйр вдруг обхватила его лицо лихорадочно-горячими ладонями, дрожащими то ли от волнения, то ли со злости. – Тебя, – выдохнула она непривычно низким, почти рычащим голосом. – Тебя, несчастье ты мое. В личную собственность и пожизненное пользование. Ну что, доволен? И резко подалась вперед.