– Не останавливайтесь, пока не доберетесь до хижины. Затем повернулся и побежал прочь так стремительно, что я едва успевала за ним уследить. Я судорожно вздохнула. – Кассандра, ну идем же! – взмолилась Элрин. Меня трясло от озноба. – Да, идем. Мы со всех ног помчались к хижине, хотя и двигались вдвое медленнее Роана. Мы изо всех сил старались избегать снежных лужаек, чтобы не оставлять следов. Хотя любой, даже самый неумелый следопыт мог легко вычислить нас, я надеялась, что они сосредоточились на преследовании Роана. Я изо всех сил работала руками, дыхание обжигало горло. Минут через десять Элрин начала отставать. Я повернулась и схватила ее за руку. Она на мгновение замерла, уставившись на меня: – Прикосновение пикси нервирует. Интересно, какими эмоциями она питается? Хотя мы едва знакомы, так что вопрос слишком личный. Стуча зубами, я обхватила себя руками: – Нам предстоит долгий путь. Выдержишь? – Обо мне не беспокойся, – напряженно глядя на меня, ответила Элрин. Наверное, она тоже гораздо сильнее, чем кажется. Я снова бросилась бежать, время от времени таща спутницу за руку. Ее хватка была слабой, пальцы до сих пор дрожали, и я задумалась, как долго она пробыла в тюрьме и что ей пришлось вынести. К счастью, моя одежда высыхала на бегу, согреваясь теплом тела. Минут через двадцать Элрин споткнулась и упала на колени. Я присела на корточки и помогла ей подняться. – Чуть-чуть осталось, – соврала я, ободряюще улыбаясь. Она слабо и вымученно улыбнулась в ответ. Мы побежали дальше. Глава 28 Дверь с грохотом ударилась о стену, когда мы, спотыкаясь, ввалились в темный дом. Элрин была почти без сознания, а я на исходе сил. Она прилегла на пол, рассыпав рыжие волосы веером по деревянному полу, и схватилась за грудь, хрипло и тяжело дыша. Я тем временем шарила по комнате в поисках спичек. Коробок нашелся на грубо сколоченном столе, рядом с медной лампой. Я чиркнула спичкой и зажгла в лампе наполовину оплавленный фитиль. Теплый свет залил округлые стены и изогнутые ветви. С дерева в центре комнаты свисали еще несколько светильников. Я зажгла их и повернулась обратно к Элрин. Она по-прежнему лежала на полу, безудержно дрожа. – Давай… – Я опустилась на колени и просунула руку ей под спину, чтобы помочь подняться. – Переместись ближе к камину. Элрин всхлипнула. С мольбами и уговорами мне наконец удалось подтащить ее к очагу. Возле камина лежали вязанка дров и, к моему облегчению, маленькая медная зажигалка. Каково бы ни было его мнение о человеческих технологиях, Роану явно нравились наши способы добывания огня. Я быстро сложила из поленьев пирамидку, сунула под нее несколько маленьких сучков и чиркнула зажигалкой. Пламя быстро занялось; треск горящего дерева звучал словно музыка для моих ушей. Я скинула с плеча сумку и плюхнулась у камина, Элрин присела рядом. Жар от огня постепенно растворил жуткий внутренний холод. Я стянула с дивана мягкий коричневый плед и набросила на трясущиеся плечи спутницы. Я и сама не отказалась бы от него, но благодарный взгляд Элрин того стоил. В мерцающих отблесках пламени веки начали слипаться. Мы обе слишком измучились, чтобы шевелиться или разговаривать. Но я все равно не могла уснуть из-за тревоги о Роане. И где-то в глубине сознания другая Кассандра – агент ФБР – нарушала спокойствие, напоминая о чертовом серийном убийце. И еще о моем статусе беглянки в Лондоне. Что меня ждет, когда я вернусь через портал? В животе Элрин заурчало, отвлекая меня от начинающегося приступа паники. – Ты голодна? – спросила я. Она уставилась на огонь, ее фиалковые глаза казались остекленевшими. – Умираю с голоду. И хочу пить. – Наверняка где-то есть запасы сушеного мяса и хлеба. – Я поднялась с места. – Да. – Элрин указала на арку в глубине дома, прикрытую ветками с листьями. – Там кладовая. Я подошла к дубу в центре комнаты, сняла с его ветвей светильник и направилась к закрытой двери под аркой. Повернула ручку, и дверь открылась. За ней оказалось тесное помещение с грубо сколоченными деревянными полками, на которых стояли банки с сушеным мясом, фруктами и даже с зерном. Рядом выстроились в ряд бокалы и закупоренные бутылки, которые сразу привлекли мое внимание. Вино? Я поднесла бутылку к лампе, глядя, как свет проникает сквозь золотистую жидкость – точно такого же цвета, как и кларет, который я пила у Лероя. Я просунула запястье через ручку светильника, сунула под мышку бутылку и сушеное мясо и прихватила три бокала в надежде, что Роан вот-вот появится. Я уже собиралась повернуться и уйти, но что-то остановило меня. Что-то не давало покоя – непонятно, что именно. Запах? Какой-то звук? Я стояла, пытаясь сосредоточиться, но слышала только потрескивание огня за стеной и чувствовала только запах свежей древесины, исходящий от дома. Снова осмотрела тесное помещение и не обнаружила ничего подозрительного. Отогнав эти мысли, я вышла из кладовки и прикрыла за собой дверь кончиками пальцев. Когда я приблизилась к камину, меня обдало жаром. Я опустилась рядом с Элрин. Та повернулась, сонно улыбнулась и накинула мягкий плед мне на плечи. – Да это настоящий банкет, – произнесла она. – Я подумала, что вино прекрасно подойдет к мясу. – Я улыбнулась в ответ. Она пожала плечами. – По сравнению с тем, что нам давали в тюрьме, сушеное мясо – просто деликатес. Я протянула ей банку. Элрин открыла ее и мгновенно проглотила целый кусок. Я наполнила два бокала золотистым вином – один лишь его аромат пьянил, – протянула один Элрин, взяла другой и сделала глоток. Вкус оказался превосходным: горько-сладкий, насыщенный, с легким фруктовым оттенком. Даже лучше, чем у Лероя. Мы уютно устроились у камина, я вытащила из банки полоску вяленого мяса и откусила кусочек. Странно, но здесь я чувствовала себя как дома. Несмотря на полученную в тюрьме психологическую травму, я бы с радостью осталась в этой хижине на какое-то время. Танцующие языки пламени зачаровывали, и мы с Элрин погрузились в молчание. Но я не могла расслабиться до конца, не зная, что с Роаном. – Как думаешь, с ним все будет в порядке? – спросила я. Элрин выгнула бровь. – Ты серьезно? Разумеется. Он тоже сильнее, чем кажется. Тогда ладно. На языке вертелся вопрос, в каких они отношениях между собой. Но нельзя же вот так прямо взять и спросить… И в любом случае меня это не касается. – Вы давно знакомы? – С детства, – она отпила из бокала. – Уже пятьсот лет. Когда Роан попал в тюрьму, я тоже сделала все, чтобы его вытащить. Интересно… – Понятно, – я изо всех сил старалась скрыть любопытство. – Думаю, ему пригодилась любая помощь. Учитывая все обстоятельства. Тонко, Кассандра. Очень тонко. – Ну да. Если б не связи Роана со старшими фейри, король сгноил бы его в тюрьме. – Старшие фейри… – Я сделала еще глоток, глядя в сторону. Классический психологический приемчик: просто повторять все за пациентом. Заставить его думать, что ты все понимаешь. – Конечно. Он же последний из рода Таранисов, единственный, кого они слушают… – Элрин проницательно посмотрела на меня. – Ты ведь понятия не имеешь, о чем я говорю, правда? – Я все знаю о старших фейри, – сблефовала я. Элрин рассмеялась, и этот звук напомнил звон стеклянных колокольчиков на ветру. – Ты мне нравишься, Кассандра. – Она стала серьезной. – А как ты попала в Триновантум? Я глубоко вздохнула, даже не зная, с чего начать и как много можно ей рассказать. – Мы с Роаном расследовали одно и то же убийство. И в конце концов я напала на след преступника в этом городе. Элрин медленно кивнула. – Впечатляет… Большинство пикси не зашли бы так далеко, как ты. Я почувствовала странный прилив гордости. – А ты и он… – Она поболтала вино в бокале. – Вы любовники? – Нет, конечно! – Не понимаю, почему ты так испугалась. После того, что я видела, я предположила, что ты поддалась чарам Тараниса.