Макс взглянул на расписание движения поездов. «19.45 Калининград — Москва № 109 «— прочитал он в самом низу. «Платформа № 3». Это то что надо. Макс неспеша пересек вокзал, стараясь не бросаться никому в глаза, посмотрел на часы — «19.18». Значит поезд уже должен стоять. Он взбежал по ступенькам на нужную платформу. Поезд, действительно, уже подогнали и проводницы, морщась от осенней прохлады, повылазили из вагонов. Макс медленно шел вдоль поезда, наслаждаясь вечером. Где-то внутри мозга уже ожил червячок, предчувствуя скорую обильную трапезу. Макс внимательно рассматривал уже подошедших людей, оберегающих свой багаж и наблюдающих за ними безразличных проводниц. Возле головы поезда пассажиров еще не было, и Макс, ускорив шаг, направился туда. Издали он увидел молоденькую, наверное, только после школы или курсов, проводницу, которая одиноко стояла возле открытого вагона. Придав себе вин запыхавшегося человека, он широкими шагами подошел к девушке. — Извините, — Макс старался, чтобы его голос звучал с европейским акцентом. — Это поезд на Москву? — Да, — ответила проводница, разглядывая его. — Тогда я к вам. — Макс вынул из кармана бумажку и сделал вид, что читает. — Восемнадцатый? — Да, восемнадцатый, купейный, — девушка заинтересовалась немного странным пассажиром. — Слава богу! — Макс засмеялся. — Как это по-русски? Проводница тоже улыбнулась. — А я поехал на Северный вокзал, и ждал там. Если бы не случайность, опоздал бы. — На такси тут быстро, — возразила проводница. Пассажир опять рассмеялся. — Я с группой из Гамбурга. Детей везу в Москву. Один совсем замотался. Но в Москве нас атташе по культуре встретит… Он засуетился и посмотрел на часы. — О! Не успею всех довести, им ведь все дай посмотреть, дети… — Он с мольбой взглянул на проводницу. — Вы не поможете? Я естественно все оплачу, вашу помощь… атташе будет очень благодарен… Девушка с сомнением посмотрела в середину поезда. Начальника видно было. Да и немец ей определенно понравился. Вообще то правилами категорически запрещено отлучаться, но она подумала, что начальник поезда будет даже рад, если она поможет детишкам. — Хорошо, пойдемте. Где они, ваши ребята? — Она закрыла вагон и посмотрела на соседний. Проводница оттуда еще не вышла. — Там, внизу… — На автостанции? — Да, я помню, но не знаю, как это называется. Они прошли через знание вокзала и вышли в город. Уже стемнело. Девушка поежилась. — Далеко они стоят? А то мы можем не успеть… — Нет, уже близко. За углом. Они вошли в темную аллею, ведущую к автовокзалу. Ни один человек не рисковал сюда заходить. Под ногами расплескивались лужи, перемешанные с мокрыми листьями. — Мы уже пришли, — сказал Макс и когда она в недоумении подернулась, зажал ей рот и нос тряпкой, пропитанной чем-то вонючим. Проводница дернулась и тут же обмякла. Макс оттащил ее в кусты и опустил на землю. Потом он побежал на остановку такси. Несколько одиноких машин безнадежно светили зелеными огоньками. Макс подошел к одной из них. — Куда едем? — высунулась голова таксиста. Он был молод, наверное, двадцать два, двадцать три года. Длинная челка спадала на лицо. «Такой вопросы задавать не будет», — решил Макс. — У меня жена там, — взволнованно сказал он. — Ей плохо, надо быстрее в больницу. Не меняя сонного выражения лица, таксист произнес: — Сперва деньги, парень. Это будет стоить тридцатник. — Я дам тебе пятьдесят, помоги ее донести, — умоляюще попросил Макс. Таксист с сомнением посмотрел на него, но когда Макс вынул из кармана полтинник, сразу же преобразился. Взяв деньги, он живо вылез из машины. — Давай, приятель, где она? — Там, — показал Макс. Через три минуты они погрузили ее в машину. — Что с ней? — полюбопытствовал шофер. — Сахарный диабет, а инсулин закончился. Надо быстрее! — Макс понимал, что поиски начнутся немедленно. — Куда едем? Макс назвал адрес и таксист, заметно превышая скорость, покатил по пустынным улицам. Они остановились за несколько домов от нужного. Машина уехала. Проводница начала приходить в себя и тихо постанывала. Скоро она очнется и могут быть неприятности, — подумал Макс. Он достал шприц, наполнил его из маленького флакончика и закатав рукав, медленно нажал на поршень. Через минуту подействует. Действительно, через некоторое время она пришла в сознание, если это можно было так назвать. Ее красивые глаза заволокла мутная дымка. — Ты можешь идти? — спросил ее Макс. — Да, — медленно ответила она. Макс поднял ее на ноги и потащил к черному входу. — Как красиво, — сказала она, глядя куда-то в пустоту. — столько огней и небо все — зеленое… где мы? — В Москве, — ответил Макс. — Пойдем быстрее, нас ждут. Но быстрее она не могла. Озираясь по сторонам, девушка постанывала от восторга. «Хорошо, что на улицах никого нет», — подумал Макс. Глава 18 Утренний наст затянул асфальт в скользкий серебряный щит. По последним сводкам число аварий на дорогах резко возросло, чуть ли не на сто процентов. Имелись жертвы. Василий переоделся в гражданский костюм, начинающий отдавать нафталином, натянул недавно купленную зимнюю куртку — пуховик без единой пушинки и вышел на оживленную улицу перед общежитием. На остановке, экономя остатки домашнего тепла и мужества, толпился народ в ожидании какого-нибудь транспорта. Как назло, дул пронзительный северный ветер, завывая в ветвях обледеневших деревьев. Серое небо с примесями дождя или снега хмуро перестраивало ряды едва видневшихся облаков. Василий скептически оглядел мерзнущих людей и быстрым шагом пошел по тротуару, огибая глянец покрытых грязью и льдом луж. Прошло ровно полчаса с того момента, как он покинул общежитие и поднялся на четвертый этаж большого административного здания в центре города, окруженное черным частоколом железного забора и вмещающее в себя сотни две различных контор. На вахте его остановила щупленькая старушенция с хитрыми бегающими глазками, облаченная в синий, чуть ли не до пола длинный халат. Пока он подробно не объяснил, куда, к кому и зачем направляется, она стояла перед ним, как ракетоносец «Петр Великий», полная решимости при случае дать достойный отпор. Ее снисходительность пришлось купить за пятьсот рублей. Столько стоил одноразовый пропуск. В фойе первого этажа виднелись два лифта, но Василий предпочел ступеньки. Поднявшись на четвертый этаж, он увидел массивную черную дверь с белой табличкой. На ней было что-то написано по-английски, и, хотя он не изучал этот язык, сразу понял, что попал по адресу. Оттуда доносилось несколько голосов, мужских и женских, но понять, о чем они разговаривают, было трудно. Заметив неподалеку золотистую пепельницу на длинной изогнутой ножке, он неспеша выкурил сигарету и заодно посмотрел, чем балуется народ. Народ, наверное из бедности, курил исключительно Мальборо-лайт. И только пару раз кто-то попробовал Вог. Теперь уже без промедления, Василий открыл дверь и вошел в большую, ярко освещенную комнату, представляющую собой типичный офис. Как всегда, черно-белый, словно люди, работающие в нем — поголовно дальтоники, экстра-компьютеризированный и, естественно, со шторами-жалюзи. На самом крайнем, ближайшем к двери, необъятном столе красовалась безликая, как на памятниках, табличка «Оформление страховок». С другого края стола стоял компьютер, принтер и в большом кожаном кресле сидел мужчина средних лет с вспученными глазами. Его строгая прическа и такой же официальный костюм только подчеркивали готовые вот-вот вывалиться белки. Выглядело все это смешно, но потом становилось неприятно. На его груди висел квадратик с надписью «Яков Семенович», и чуть ниже, «менеджер». Абсолютно никто из большой, кипящей работой или ее видимостью комнаты не обратил на Василия никакого внимания, кроме Якова Семеновича. Он, на удивление легко поднялся из кресла и поздоровавшись, спросил: — Что вы хотели? — при этом его голос звучал ровно и спокойно, как у палача на эшафоте. Василий уселся на стоящее перед столом кресло из алюминиевых труб и окинул взглядом помещение.