Крепче сцепляю зубы, шумно выдыхая через нос. Голову даю на отсечение, Иисус с небес гордится моим терпением. Но это не означает, что я хорошенько не отшлепаю Саби по жопе, когда она выздоровеет! В следующий раз будет думать наперед! – Лия, детка, послушай. – Я опускаюсь на корточки перед девочкой. Моя смышленая и не по годам умная дочь резко прекращает истерику и настороженно смотрит на меня. – Мама очень устала и поэтому заболела. Сейчас ей надо очень хорошо отдохнуть. А я вызову доктора, он осмотрит нашу маму и вылечит ее. Все будет хорошо, поверь мне. Дочь серьезно кивает головой, соглашаясь, но в ту же минуту отчаянно шепчет: – Не надо доктора, я их очень боюсь. Они ставят болючие уколы в попу. Маме будет больно. Давай лучше, как в сказке? Хмурюсь, не понимая, к чему клонит малышка, а она не дожидается моего ответа и продолжает: – Мне мама читала, что принцесса заснула и не могла проснуться, а потом пришел принц и поцеловал ее, и она проснулась. Поцелуй маму, и она выздоровеет. Пожалуйста? Я улыбаюсь, в очередной раз поражаясь находчивости этой малышки. Вообще я с детьми не то, что не очень, я с ними…никак. У меня нет никакого опыта общения – мои брат с сестрой давно выросли, а желания заводить своих не возникало. До настоящего времени. А с Лией…нужные слова находятся сами собой, и общение получается легким и непринужденным. Наверно сказывается наше кровное родство, наша связь, я не знаю, как это еще назвать. Лия – удивительный ребенок, и мне до сих пор не верится, что это чудо отчасти принадлежит мне! И я данным фактом безмерно горжусь. – Солнышко, не в этот раз. Мама была плохой девочкой, гуляла, наверно без шапки, и поэтому заболела. И только доктор сможет ее вылечить. – Тогда пусть он не делает ей уколов, – упрямо тянет малышка, насупившись и забавно шмыгая носиком. – Обещаю, я не дам нашу маму в обиду. А теперь иди на кухню и слушайся во всем тетю. Я скоро подойду. Накормите ребенка чем-нибудь, она наверно голодная. Мне нужно сделать несколько важных звонков. – Конечно – конечно, – женщина кивает головой, увлекая, наконец, Лию из спальни. – Я позабочусь, не волнуйтесь. Идем, деточка, приготовим еду, покушаешь, дядю покормим тоже… Они выходят из комнаты, а я набираю Борису Иосифовичу – нашему семейному доктору. Слава богу, его строгое «Алло!» раздается буквально после двух гудков. – Борис Иосифович, утро доброе! Нужна ваша помощь – моя жена заболела. Доктор быстро и вежливо поздравляет меня с женитьбой и интересуется, в чем суть проблемы. Подробно описываю состояние Сабины, ожидая вердикта. – Нужно сбить температуру. Найдите любое жаропонижающее и заставьте выпить с большим количеством воды. Полностью ее раскройте, обтирайте тело прохладным и влажным полотенцем. И ждите меня. Я уже выезжаю. Доктор отключается, а я внимательно смотрю на жену. Сбрасываю пиджак на стоящий рядом стул и закатываю рукава рубашки. На принца я, конечно, не тяну, так что придется вживаться в роль доктора и вылечить эту засранку. Я дочери обещал. Теперь мое правило номер один: держать данное слово ребенку. Почему-то мне кажется, что это для нее очень важно. – Мои личные услуги врача очень дорого вам обойдутся, Сабина Альбертовна, – бормочу и направляюсь на кухню в поисках лекарств. Лия при виде меня тут же спрыгивает со своего места, подбегает и вцепляется в ноги. – Ну, что, ты вылечил маму?! – Еще нет, солнышко. Но я очень стараюсь. Доктор уже едет. А ты пока будь умницей и кушай, чтобы тоже не заболеть, ладно? Не знаете, где Сабина хранит лекарства и термометр? Еще мне нужно полотенце и кастрюля с холодной водой, – это я уже обращаюсь к женщине. – Сейчас – сейчас, – она начинает суетиться, проверяя шкафчики гарнитура. – Кажется, должно быть здесь, в этой коробке…Вот! Нашла. Соседка Сабины протягивает мне лекарство и градусник. – Идите, полотенце и кастрюлю я сейчас принесу. – Хорошо. И стакан с водой, пожалуйста. Ей нужно много пить. Женщина кивает и снова открывает ящики, уже не обращая на меня внимания. В комнате я откидываю одеяло в сторону. Доктор сказал, что Сабину нужно обтереть влажным полотенцем. А, значит, ее нужно раздеть… Тяжело сглотнув, стягиваю с Сабины одежду. То еще «веселое» занятие, учитывая огромный интерес к девушке у нижней части моего тела. Напоминаю себе, что девушка больна, и плату я с нее стребую потом. Насильно заставляю выпить лекарство ничего не понимающую жену и запить его водой. Что мне еще остается? Только ждать прихода врача и следить, чтобы температура начала спадать. От моих временных обязанностей отвлекает вибрация мобильного. – Роберт Александрович, вы просили напомнить, что у вас через полчаса важное совещание с партнерами, – новый секретарь добросовестно выполняет свои обязанности. Черт! Совершенно вылетело из головы! Зажимаю переносицу двумя пальцами, чтобы упорядочить мысли. Все взвесить. На принятие верного решения уходит доля секунды. – Отменяй. И ближайшие совещания и встречи тоже. Все, что можно перевести в режим онлайн, переводи. Я на связи после обеда по телефону и на электронной почте. Все важное отправлять мне туда. Сбрасываю вызов и перевожу взгляд на свернувшуюся клубочком Сабину. – Поздравляю с началом совместной семейной жизни, жена. Глава 37 Сабина Первое, что я ощущаю, проснувшись, – это панику, которая мгновенно захватывает мой разум. Мое тело меня не слушается, даже веки открываются с трудом. И лишь тогда накатывает адская боль сразу везде. Что за…?! Далеко не с первого раза я распахиваю глаза и едва ли не задыхаюсь от ужаса. Ничего не вижу! Но все же спустя несколько долгих секунд предметы обретают очертания, и становится понятно, что просто темно. Потому что на улице…ночь. А я нахожусь в зале, хоть и засыпала в спальне. Что вообще происходит?! Господи, сколько же я проспала?! И почему так тихо?! Что с Лией, где она?! Покушала ли, спит ли, как она спит одна?.. В голове круговорот вопросов, и ни одного ответа. Но я все решу позже, надо только найти дочь и убедиться, что с ней все в порядке. Вряд ли Антонина Ивановна спит вместе с Лией в спальне – с ней невозможно спать в одной постели: дочь предпочитает позу звезды. Осторожно, превозмогая боль, приподнимаюсь на локтях и…падаю обратно. Пол и потолок резко меняются местами, меня начинает тошнить. Сглатываю и стону от резкой боли в горле. Только этого мне не хватало! Неожиданно в комнате включается ночник, и я жмурюсь, ослепленная. А когда распахиваю глаза… – Еще и галлюцинации, – из меня вылетает карканье, напоминающее голос Джигурды. Роберт, почему-то одетый в простые спортивные штаны и серую футболку, ухмыляется, приближаясь пружинящей походкой: – Нет, моя дорогая жена. Я как раз настоящий и обязательно отшлепаю тебя, как только встанешь с постели. – Как в «Пятьдесят оттенков серого»? – Лучше, – довольно хмыкает, обходя диван, на котором я лежу. Я напрягаюсь, потому что Роберт наклоняется надо мной и хватается за край одеяла. – Что ты делаешь?! – шиплю, намертво вцепившись в одеяло. – Я подрабатываю твоим личным доктором, – язвительно замечает Роберт, демонстрируя мне градусник. – А не то, что ты там успела подумать! Пошлячка! Я мгновенно заливаюсь краской, но тут же хмурюсь, ничего не понимая. В голове столько вопросов, но я совершенно не знаю, какой задать первым. – Давай сюда, – мрачно бурчу себе под нос, забирая градусник. Заглядываю под одеяло, а там… Картинки одна хлеще другой проносятся в моем воспаленном мозгу. Только не это…!!! – Ты что…?! Слова застревают в горле, едва я представляю, как Роберт делал это…Как касался, смотрел…Да, я смущаюсь, потому что…Да хотя бы потому, что для меня, несмотря на наличие ребенка, непривычно, когда мужчина меня раздевает. Дико. Смущающе. Хотя бы потому, что в моей жизни после Роберта не было больше мужчины… – Если ты про то, что ты в нижнем белье, то да, я тебя раздел. Сам. Дважды. Потому что врач прописал тебе кучу лекарств, – он указывает рукой на журнальный столик, где действительно выстроилось огромное количество медикаментов. – Там есть мощное жаропонижающее, и как только температура спала, ты вся промокла насквозь. Я переодел в свежее. Потом снова снял. Я во все глаза смотрю на Роберта. Что он сейчас сказал? Что действительно ухаживал за мной, пока я была не в сознании?! Роберт Штефан – мой босс, известный бабник и ловелас, миллионер с гуляющим ветром в голове, давал мне лекарства и переодевал?! Я точно не брежу?! – Спасибо, – бормочу искренне и все еще смущенно. – Не ожидала от тебя такого. – Я же сказал уже однажды, Сабина, что все изменится. И я в том числе. Я не настолько говнюк, как ты думаешь. Давай сюда градусник. Протягиваю градусник Роберту, а сама не могу посмотреть ему в глаза. Отчего-то стыдно. – Тридцать восемь и три. Отлично. Уже гораздо ниже. Выпей вот это и ложись обратно. А Роберт вполне себе милый в роли властного доктора. Он настолько хорош, что у меня не возникает даже мысли с ним спорить.