– Чистая случайность, согласись. Могли бы и не заметить. При таком объеме документации было бы неудивительно. – Наверное, на это они и рассчитывали. – Разумеется. Вот и с этим «Щитом», думаю, что-то похожее будет. Я тебе что хочешь могу поставить, что все в этой папке правильно, а если что неправильное обнаружится, то объяснить это снова сможет лишь Рыбаков. – Заколдованный круг. – Это я и пытаюсь тебе втолковать. Именно – круг, причем не сам собой возникший, а довольно искусно организованный чьими-то умелыми руками. И нас с тобой по этому кругу пытаются водить. – Кажется, не без успеха, – саркастически усмехнулся Артем. – По крайней мере, от истины мы сейчас, похоже, так же далеко, как и в начале расследования. – Очень тонкое замечание, коллега, – одобрил Гуров. – Водить нас за нос, пусть и с некоторыми небольшими накладками, им действительно до настоящего момента вполне удавалось. И теперь, когда мы с тобой эту игру разгадали, наша главная задача – не дать догадаться об этом оппонентам. Пусть думают, что продолжают вешать нам лапшу на уши. Мы же тем временем должны активизировать работу совсем на других направлениях. – На каких именно? – с интересом взглянул на него Артем. – Понятно, что от высоких начальников никакого толку в этом деле мы с тобой не добьемся, – начал пояснять Лев. – Все они повязаны каким-то большим секретом, и, судя по всему, секрет этот достаточно серьезный. Ни люди уровня Калачева, ни приближенные к ним этот секрет не выдадут. Чтобы добиться успеха, нужно действовать на мелкую сошку. И здесь для нас немалым подспорьем может оказаться многоуважаемый Виктор Зыбин. – Надеюсь, – заметил Артем и с усмешкой добавил: – Если он будет в состоянии оказаться подспорьем. Я тут на всякий случай попросил кое-кого присматривать за ним. Мало ли… все-таки последний, кто в тот день общался с Рыбаковым. Если мы его решили пока не трогать, это ведь не значит, что нужно совсем упускать из вида. – Молодец, соображаешь, – похвалил Гуров. – Упускать из вида его не следует ни в коем случае. Только почему ты думаешь, что он не в состоянии для нас подспорьем оказаться? – Разведка доносит, что он с того самого памятного вечера не просыхает. Каждый день «подогретый» на службу является. – Вон оно как, – задумчиво проговорил Лев. – Хм, а ты знаешь, вполне возможно, что эта его ежедневная «подогретость» есть самое надежное доказательство, что в качестве подспорья Витек – именно то, что нужно. Ты сам подумай, с чего бы ему все время себя «подогревать»? Повторять, так сказать, плохой пример безвременно почившего друга? Не иначе, догадывается он, что «самоубийство» это шито белыми нитками. Командиры-то знают точно, поэтому спокойны. А этого в важные дела не посвящают, не дорос, но для мелких услуг в некоторых случаях используют. – Как, например, в случае с этим «самоубийством»? Думаете, Зыбин не сам собой в тот вечер пришел в гости, а решил навестить друга по чьей-то убедительной просьбе? – Очень может быть. Ясно одно: после Зыбина к этому самому «другу» приходил еще кто-то, и вполне возможно, что Витька для того и послали к Рыбакову, чтобы он предупредил об этом самом посещении. Это, конечно, только предположение, но… – Предположение весьма вероятное, – закончил фразу Панфилов. – Да, я тоже так думаю. Поэтому стратегия наша в отношении гражданина Зыбина будет следующая. Поскольку после заключения экспертизы у следствия появились подозрения, что самоубийство Дмитрия Рыбакова – это не совсем самоубийство, то оно посчитало целесообразным задержать до выяснения всех обстоятельств дела человека, который последним с упомянутым Рыбаковым общался. То есть небезызвестного нам Виктора Зыбина. – Хотите помариновать его в СИЗО, пока дойдет до кондиции и выложит заказчика? – Насчет заказчика не уверен, но второго позднего гостя Рыбакова Зыбин вполне мог знать лично. Возможно, тот и явился еще до того, когда Витек ушел. Жена ведь не слышала, что там, на второй половине происходит. – Возможно, других вариантов просто не было. Судя по концентрации алкоголя в крови Рыбакова, Витек – единственный, кто на тот момент был более-менее вменяемым. Ведь он даже сам сумел добраться домой. – Да, подвиг немалый, – усмехнулся Гуров. – Я, собственно, об этом и пытаюсь сказать. Вполне возможно, что Витек знает, кто в ту ночь приходил к Рыбакову. А может быть, и не знает. Но в любом случае просто так он ничего нам не расскажет. Здесь явно замешаны чьи-то непростые интересы, так что давление, в той или иной форме, оказывать все равно придется. Сейчас Витя у нас, по-видимому, расслабился и заливает горе. На мой взгляд, момент для задержания вполне подходящий. С одной стороны, его подбодрит, так сказать, неожиданность этого происшествия, а с другой – практический опыт неоднократно доказывал, что для потенциальных подозреваемых нет более подходящего вытрезвителя, чем СИЗО. Когда человек приходит в сознание не где-нибудь, а на нарах, это действует лучше всякого словесного аргумента. Думаю, после такой предварительной «обработки» разговорить Витю будет не так уж сложно. – Что ж, очень может быть, – согласился Артем. – Так что, мне высылать людей на задержание? – Высылай, Артем, – взглянув на часы, сказал Гуров. – Время уже позднее, регулярная армия отдыхает, и Витек наверняка если не дома, то на пути к родному очагу. Он, по-моему, живет на территории части, в тех самых трехэтажках? – Да, там, – подтвердил Артем. – Вот и займись. Об исполнении доложи и можешь отдыхать. А я сейчас разделаюсь с этой папочкой и тоже отправлюсь восвояси. Выдав задание молодому коллеге, Лев занялся документами, где были зафиксированы взаимоотношения военной части и фирмы «Щит». Как он и ожидал, во взаимоотношениях этих все было светло и безоблачно. По крайней мере, на бумаге. Договор о сотрудничестве, документы на выдачу боеприпасов и вооружений, все – в небольших количествах, как и полагается, когда это нужно исключительно для тренировок. Каждый факт проведения таких тренировок на полигоне в части и каждая транспортировка «ознакомительных» вооружений в фирму «Щит» были тщательно задокументированы, и в целом вся предоставленная Гурову «бухгалтерия» не вызывала ни дополнительных вопросов, ни подозрений. «Даже как-то слишком красиво, – усмехаясь, думал он. – Как будто специально все эти бумажки делали как образец идеального ведения документации. Только нас этими образцами не обмануть. Мы на них уж собаку съели». Даты на документах тоже имелись, и это позволило Гурову получить представление о периодичности взаимодействий фирмы с военной частью, которую так тщательно скрывал от него Николай Пахотин. Оказалось, что «свидания» были не так уж часты. В среднем представители «Щита» навещали партнеров каждые две недели. «Помнится, эта Лариса Петровна, занимающаяся учебной работой, говорила, что последнюю партию вооружений заказывал некто Назаров. Причем как раз около двух недель назад, – вспомнил недавний разговор Лев. – Значит, по всей видимости, вскоре мы должны ожидать нового визита друзей. Очень интересно было бы посмотреть, как это происходит на практике. Столько разговоров, столько тайн вокруг этих «товарищеских взаимоотношений». Поневоле просыпается нездоровое любопытство». В этот момент он еще не знал, как неожиданно повернутся события и насколько своеобразным будет способ, которым ему придется это самое любопытство удовлетворять. Глава 8 Закончив просмотр папки, Гуров уже собирался покидать кабинет, когда позвонил Артем. – Все в порядке, Лев Иванович, – бодро доложил он. – Витек в камере. Доставили в лучшем виде, без сучка без задоринки. Можно сказать, на руках принесли, родимого. – Даже так? Ну, это уже, наверное, чересчур. – По-другому не получилось бы, – рассмеялся Артем. – Он, оказывается, домой сегодня пораньше пришел. А причина – успеть как следует нализаться, пока жена с работы не явилась. – Вот оно что. Судя по твоим словам, ему это удалось. – Более чем. Насилу растолкали, да все равно без пользы, только зря трудились. Лыка не вяжет, какой уж там идти. Мычит только. Так что пришлось ребятам поднапрячься. Под мышки его подхватили, кое как до машины донесли. В изоляторе на койку бросили, он и снова захрапел. Так что пробуждение этой «спящей красавицы» будет именно то, какое нужно. – Не сомневаюсь, – улыбнулся Лев. – Ладно, Артем, потрудился ты сегодня хорошо, можешь идти отдыхать. Да и я пойду. Не каждый же день, действительно, до полуночи сидеть. – Что, уже приходили выгонять вас? – Пока нет. Но в этот раз я ждать не собираюсь. У меня на завтра очень плотный график, хочу отдохнуть перед рывком, собраться с мыслями. – А что там в документах по этому «Щиту»? Есть что-нибудь интересное? – Нет, в этот раз без сенсаций. Все так правильно, что даже приторно. Комар носа не подточит. – А гранатометы? Числятся они у них на балансе? – Разумеется, нет. Когда это частным фирмам разрешали с такими игрушками баловаться. Если их даже на вооружении в настоящей военной части нет, куда уж тут всяким левым фирмочкам соваться. – Да, я тоже так подумал. С гранатометами история странная. – Еще какая. Нужно все это хорошенько обдумать. Пожалуй, этим я и займусь вечерком. А ты отдыхай. Попрощавшись с Артемом, Гуров запер кабинет и отправился в гостиницу. По дороге, размышляя о странной истории с гранатометами, он вспомнил объяснения Пахотина, сообщившего под большим секретом, что у них тренируются бойцы для частных военных корпораций. Именно они, по словам директора, упражнялись с РПГ, и теперь Лев старался определить для себя, правдой или ложью были эти заявления. По его мнению, второй вариант был гораздо вероятнее, чем первый. Бойцов подобных подразделений с самого первого дня начинают тренировать в реальных условиях, и теоретическая часть у них минимальна, разве что устройство этого самого РПГ в общих чертах объяснят. Основную же часть «обучения» составляют физические тренировки и марш-броски на дальние дистанции с полной выкладкой. Фирма «Щит» для таких дел явно была жидковата, как бы ни кичился ее директор тесным сотрудничеством с реальной воинской частью. Тогда с какой же стати он разливался перед Гуровым соловьем, рассказывая эти басни? Ответ мог быть только один – чтобы хоть как-то объяснить наличие в этой самой части снарядов для гранатометов, которых не было у нее на вооружении. «Шарашку, вроде этого «Щита», гораздо проще было бы заподозрить в торговле гранатометами, чем в том, что ее «студенты» используют их на тренировках, – с усмешкой думал Гуров, поднимаясь в номер. – Не того полета птица. Типчик вроде этого Пахотина гораздо больше смахивает на мошенника, чем на заслуженного ветерана, мечтающего передать свой опыт молодым». Размышляя о том, как можно было бы дополнительно проверить эту информацию, он вспомнил об Интернете. Чтобы обеспечить себе непрерывный поток обучающихся, фирма неизбежно должна была как-то «засветиться» в Сети, и у нее наверняка был собственный сайт. В «армейском люксе» компьютера не было, и Гурову пришлось вести поиски со смартфона. Несмотря на некоторые неудобства, он довольно быстро обнаружил то, что искал. Несколько абзацев хорошо продуманного текста, размещенного на фоне загадочных фигур в темных очках и с пистолетами, доводили до сведения посетителей сайта основные сведения, касающиеся обучения в фирме «Щит». В тексте говорилось, что фирма осуществляет подготовку охранников и частных телохранителей. Про спецназ и опыт военных действий упоминалось только в абзацах, посвященных инструкторам. Из содержания этих абзацев можно было сделать вывод, что практически все эти инструкторы – бывшие бойцы спецназа, и благодаря этому каждый, кто будет иметь счастье обучаться в фирме «Щит», по окончании курса станет настоящим профессионалом. То ли для создания большей привлекательности, то ли и впрямь для некой скрытой рекламы определенных «дополнительных возможностей», текст был построен так, что у читающего создавались стойкие ассоциации именно с образом некоего «спецагента», а не только обычного телохранителя или охранника. Казалось бы, это косвенно подтверждало заявления Пахотина о том, что его фирма готовит и более серьезных специалистов, чем рядовые сотрудники всевозможных ЧОПов. Но сомнения не оставляли полковника, и, поразмыслив, он нашел неплохой способ их разрешить. «Нужно представиться тем самым соискателем, который стремится после окончания курса стать не телохранителем, а именно «спецагентом». Сам я уже староват для этих игр, но ничто не мешает сказать, что у меня есть, допустим, очень ретивый внук или племянник, который так и рвется в бой. И под этим соусом, изображая трогательную заботу, подробно расспросить, насколько все это может оказаться для племянника опасным, и правда ли, что прямиком из стен «Щита» он может попасть в какую-нибудь горячую точку. Тогда, возможно, не понадобится и разговаривать со «студентами». Может быть, беседа с «приемной комиссией» ответит на все вопросы и расставит недостающие точки над i». Мысль понравилась Гурову и, переписав координаты и телефоны, которые имелись на сайте, он твердо решил начать завтрашний день с визита в фирму «Щит». Разобравшись с этим вопросом, Лев вновь вспомнил, что почти целый день ничего не ел, и отправился ревизовать холодильник. Учитывая позднее время суток, идти в знакомое кафе уже не было смысла. Перекусив, он принял душ и начал готовиться ко сну. Загадка с несуществующими гранатометами не выходила из головы, и, засыпая, Лев думал, что для выяснения этого вопроса не мешало бы провести полную проверку вооружений, имеющихся на складах этой военной части. Как знать, может быть там обнаружатся еще какие-то несоответствия с документацией. «Шкатулочка полна сюрпризов, – размышлял он, вспоминая, что все главные новости выяснялись лишь в последний момент, тогда, когда, в силу самих обстоятельств, невозможно было дальше скрывать информацию. – Если у них и правда в документах числится одно, а на складах лежит другое, и это вошло в систему, тут и впрямь все предпосылки для нелегальной торговли оружием. Калачев, согласно текущим нуждам, боеприпасы приходует, а Пахотин, под сурдинку, бойко толкает их на черном рынке». Мысль эта вызвала у него усмешку, и он уснул, даже не подозревая, как скоро и как неожиданно подтвердится его «остроумная» догадка. На следующее утро Гуров позвонил по одному из телефонов, указанных на сайте фирмы «Щит» и договорился о встрече. Из подробных разъяснений очень вежливой девушки, ответившей на звонок, он понял, что интересующая его «приемная комиссия» находится в той же части здания, что и аудитории, и попасть туда можно через боковой вход. К этому входу он и направился, прибыв на место. По телефону ему объяснили, что «заградительные кордоны» проходить не придется, и, войдя в небольшой вестибюль, Лев действительно увидел слева от себя дверь. Турникет и перегородка, разделяющие вестибюль на две части, располагались немного дальше, и попасть в помещение, куда вела дверь, действительно мог любой желающий.