Он вежливо постучал и, приоткрыв дверь, заглянул внутрь. В небольшой комнате находились мужчина и женщина средних лет. Женщина сидела за столом с компьютером, мужчина прохаживался по кабинету, рассказывая какую-то историю, видимо, из учебной практики. – …целый час объяснял, кажется, все уже разжевал, только проглотить осталось. Поднимаю его, говорю – повтори. И что ты думаешь? Думаешь, он… – Здравствуйте, вы что-то хотели? – перебила женщина, заметив скромно заглянувшего в кабинет полковника. – Да, побеседовать, – ответил тот. – Я звонил вам недавно… насчет племянника. – Ах да, конечно, – широко улыбнулась женщина. – Проходите, пожалуйста. – Что ж, я, пожалуй, пойду, – правильно оценив ситуацию, проговорил мужчина. – Не буду вам мешать. Он вышел, а женщина целиком переключила свое внимание на Гурова. – Присаживайтесь, пожалуйста, – сказала она, указывая на стул, стоящий напротив ее стола. – Меня зовут Ольга Валерьевна. По телефону вы говорили, что хотели более подробно узнать о наших программах. – Да, – подтвердил Гуров. – Я, собственно, в том плане, насколько это безопасно. У молодых, понятно, кровь кипит, им сразу на передовую хочется. А мы, старики, о другом думаем. Как бы не случилось чего, как бы не пострадал юнец безголовый. Андрюха, он у нас парень отчаянный. Одни «Рембы» да «Терминаторы» в голове. Думает, что в жизни это так же, как в кино. Все просто. Всю обойму в тебя в упор разрядили, а ты целехонек, здоровехонек, дальше воевать пошел. Андрюха, это племянник мой. Сестры сын. Школу заканчивает, в институт поступать не хочет, а хочет в Сирию на передовую. Узнал о вашей фирме, матери заявил, пойду, говорит, туда учиться. А она, бедная, с тех пор места себе не находит. Вот, попросила меня узнать. Правда ли, мол, что у вас спецназовцев готовят и прямиком в горячие точки отправляют? – Ну что вы! – снисходительно улыбнулась Ольга Валерьевна, выслушав этот монолог. – Мы готовим обычных охранников. Дежурство в офисах, сопровождение клиента – вот то, чем занимается большинство наших выпускников. Разумеется, профессиональный охранник должен уметь обращаться с оружием, и наши инструкторы обучают в том числе и этому. У нас преподают очень опытные люди, каждый из которых в свое время прошел серьезную боевую школу. Но это не означает, что мы обязательно готовим спецназовцев. Обычные охранники, – повторила она. – Правда? А Андрей говорил, что у вас в рекламе именно про спецназ. Он, похоже, как раз на это и клюнул. – Реклама, она на то и реклама, чтобы человек клюнул, – тонко улыбнулась Ольга Валерьевна. – Но вы ведь понимаете, что не все рекламные заявления следует воспринимать буквально. Разумеется, опыт наших инструкторов позволяет подготовить специалистов достаточно высокой квалификации, но говорить о том, что из аудитории наши студенты отправляются сразу на передовую… это большое преувеличение. – А обучение происходит в аудиториях? – изобразив неподдельный интерес, спросил Гуров. – Всякие там марш-броски, тренировки на износ, стрельба из гранатометов – этого нет? – Что вы, какие гранатометы! – Ольга Валерьевна даже рассмеялась, настолько упоминание об этом оружии показалось ей забавным. – Все тренировки у нас проводятся в спортзале, стрельба – в тире. Это хорошо оборудованные помещения с максимальным соблюдением всех требований безопасности. Вашему племяннику ничего не грозит, можете даже не беспокоиться. По крайней мере, во время обучения у нас. Чем он займется дальше, это, конечно, его личный выбор, тут уже мы не можем нести ответственность. Но еще раз повторю – во время пребывания у нас его жизни и здоровью, разумеется, ничего не угрожает. – Так, значит, это безопасно? – Абсолютно, – заверила Ольга Валерьевна. – Нужно будет сказать Андрюшке. Если все здесь так скромно, может быть, он и вообще откажется от этой идеи. Может, на компьютерные игры переключится, если так нравятся «стрелялки», а по жизни чем-нибудь серьезным займется. – Ну, в общем-то, тренировки в реальных условиях у нас тоже имеются, – поняв, что теряет потенциального клиента, переориентировалась Ольга Валерьевна. – На завершающих этапах обучения наши студенты выезжают на полигон, у нас есть договор с военной частью. Там проходят тренировки в условиях, приближенных, так сказать, к боевым. – Ну вот, а вы говорите, что не опасно, – изобразил беспокойство Гуров. – Условия, приближенные к боевым, это, знаете ли… это уже не спортзал. – Да, но точно в таких же условиях проходят службу призывники, и до сих пор никаких эксцессов не было. Вспомнив про недавние взрывы, про погибшего срочника и его пострадавших товарищей, Гуров подумал, что некоторые эксцессы все-таки были. Но вслух сказал другое: – Так вот я о том и спрашиваю. Из чего они там стреляют в этих боевых условиях? Может, они учатся танки подрывать с ближней дистанции. А вы говорите, не опасно. – Ну, что вы, какие танки! – изумленно воскликнула Ольга Валерьевна. – Обычная стрельба по мишеням. Даже странно, почему вы сделали такой вывод. – Так это не я, это Андрюха сделал. А мы с Валентиной беспокоимся. Валя, сестра моя, Андрюхина мамаша. Он ее этим своим спецназом до истерики довел, а она – меня. Вот и пришел. Узнать. – Можете передать Валентине, что беспокойство ее совершенно напрасно и впадать в истерику здесь абсолютно не от чего. Безопасность наших студентов мы гарантируем целиком и полностью. За все время существования фирмы никто из наших обучающихся не получил не только никакого вреда для своего здоровья, но даже царапины. Так что своего Андрея можете направлять к нам смело. Его ознакомят с основными теоретическими положениями работы охранника, научат обращаться с оружием, он приобретет отличную физическую форму и настоящую мужскую профессию. А уж как применять полученные навыки, это каждый из наших выпускников решает сам. – Путевка в Сирию к диплому не прилагается? – лукаво улыбнулся Лев. – Нет, нет, ни в коем случае, – улыбнулась в ответ Ольга Валерьевна. – У нас исключительно мирное направление деятельности. – Понятно. Что ж, пойду успокою Валюху. А то она, бедная, ночей не спит. – Да, конечно. Обязательно успокойте. И скажите, пускай присылает к нам своего мальчика. Уверяю вас, сотрудничество с нашей фирмой – это отличный вариант для таких «отчаянных парней», как ваш племянник. С одной стороны, это помогает им выбросить лишний адреналин, а с другой – не приводит ни к каким нежелательным последствиям. Мы работаем совершенно легально и даем только те обещания, которые действительно выполняем. Поэтому упомянутая вами «путевка в Сирию» и заоблачные гонорары, которыми заманивают неопытных людей, не упоминая о рисках, – это не наша тема. Мы даем людям надежную и престижную профессию и в процессе обучения гарантируем полную безопасность, – торжественно завершила свою речь Ольга Валерьевна. – Убедили! – в тон ей воскликнул Гуров. – В случае чего, будем отправлять Андрюху только к вам. В другие фирмы – ни-ни! – Очень правильно решение, – одобрила Ольга Валерьевна. – Всего доброго, – продолжила она, видя, что Гуров поднимается со стула. – Желаю вашему Андрею сделать правильный жизненный выбор. – А уж мы-то как желаем, – поддержал полковник. – До свидания. Спасибо вам за подробную консультацию. «Понятно, что история про тренировки спецназовцев – полная чушь, – думал он, выходя на свежий воздух. – Ни с какими гранатометами они здесь не упражняются и ни для каких ЧВК никого не готовят. Упражняются они явно в чем-то другом, и что именно это может быть, пока большой секрет. Поговорю-ка я с Витей. Может, он приоткроет завесу». – …да дурдом, а не обучение, – неожиданно услышал он у себя за спиной. – Обещали нормальные тренировки, а вместо этого целый день за партой держат как первоклассников. Обернувшись, Лев увидел двух молодых мужчин. Один из них держал в руках пачку сигарет и зажигалку, и Гуров понял, что они вышли покурить. – Сигареткой не угостите, ребята? – обратился он к парням. Тот, что держал в руках пачку, протянул ее полковнику. – А вы, похоже, учитесь здесь? Постигаете азы ближнего боя? – доброжелательно расспрашивал Лев. – Какие там азы, – с досадой ответил второй парень, тоже доставая из кармана пачку сигарет. – Теорией пичкают, как будто мы школьники какие-то недозрелые. Я что, пришел сюда изучать историю Куликовской битвы? Я с нормальным оружием потренироваться пришел. С пистолетом, с оптикой приличной поработать. А тут… черт-те что. Разговаривая, Гуров вместе со своими собеседниками прошел вдоль периметра здания до того места, где оно граничило с мебельной фабрикой. Здесь, между ограждениями двух соседних фирм, находился укромный закуток, по-видимому, служивший штатной «курилкой» и для работников мебельной фабрики, и для великовозрастных «студентов» фирмы «Щит». В этой уютной нише, изредка делая небольшие затяжки, Лев провел довольно забавные десять минут, выслушивая раздраженные жалобы серьезных мужчин на поразительно несерьезный, детский процесс обучения, за который их угораздило заплатить «такие реальные бабки». Пригодилась и история про племянника. Рассказав, что поучиться в «Щите» навыкам ближнего боя стремится выпускник общеобразовательной школы, Гуров, с одной стороны, мотивировал свое вмешательство в чужой разговор, а с другой – получил дополнительное подтверждение информации о том, что «Щит» – совсем не то место, где обучают профессиональный спецназ. – Вот-вот, только таким салагам здесь и учиться, – с чувством проговорил один из парней, тот, что угостил его сигаретой. – Программа для школьников. Вот пускай школьников и набирают. Нечего взрослым людям мозги парить. Докурив и отведя душу в еще нескольких нелицеприятных высказываниях в адрес фирмы «Щит», друзья отправились продолжать изучение «программы для школьников». Не желая показаться навязчивым, Гуров не пошел вместе с ними, а решил выждать некоторое время. Через пару минут, когда незадачливые «студенты» уже подходили к дверям своего «учебного заведения», он хотел было уже покинуть убежище, но услышанное вдруг заставило его остаться на месте. – …да не знаю я, Володя. Интересный ты такой – у меня спрашиваешь. Он мне не докладывает, когда приедет, когда уедет. Голос говорившего по телефону мужчины, который сейчас был невидим для Гурова, несомненно, принадлежал Николаю Пахотину. Причем доносился он не слева, от подъезда руководимой им фирмы «Щит», а справа, от ворот мебельной фабрики. Это обстоятельство, а также упомянутое имя «Володя» делало разговор интересным до чрезвычайности, и Лев застыл на месте, весь превратившись в слух. – Мне охрана докладывала, что он и сегодня здесь крутился. Да, у меня. А хрен его знает, что ему нужно. Вынюхивает, высматривает… А ты – грузиться. Как я при нем буду грузиться? А? Да понятно. Понятно, что сроки поджимают, но что я могу сделать? А? Ну да, это конечно. Если он и правда эту комиссию сюда пришлет и они на склады полезут, это… это, конечно, будет полная… А? Да знаю я, что Гасан торопит. Он и мне уж звонил. Но что я могу? Надо ждать. Ты в курсе, что они Витька взяли? Вот то-то и оно. Да черт его знает. Если он… По мере того как директор «Щита» удалялся от курилки, слышимость становилась все хуже и в конце концов вовсе сошла на нет. Однако, несмотря на то что Гурову удалось дослушать разговор только до середины, он понял, что стал обладателем очень ценной информации. «Так, значит, Гасан торопит, – думал Лев, медленным шагом направляясь к машине. – Сочувствую. И на склады, того гляди, «полезут». Тоже неприятно. «Володя», это, по всей видимости, Калачев. Может быть, мне отсюда следует прямо к нему и ехать? Не тратить время на Витю, а сразу, так сказать, перейти к главному вопросу? Что у них там такого интересного на складах, что они никак не могут вывезти, пока я здесь «кручусь»? Неучтенные ПЗРК?» Однако, поразмыслив, Гуров решил не торопить события. То, что на складах военной части находится «лишнее» оружие, не фигурирующее ни в каких документах, ему было уже понятно. Но откуда оно взялось и для кого было предназначено, пока оставалось тайной, и, чтобы раскрыть эту тайну, требовался более тонкий подход, чем незатейливая констатация факта. Если официально зарегистрировать «неучтенку», все наверняка снова свалят на Рыбакова, и история с ревизией складов закончится ничем. Ведь заведующий, натворивший там таких непонятных дел, мертв, а с мертвого и взятки гладки. Дойдя до машины, Гуров сел за руль, но, прежде чем ехать в изолятор, решил переговорить с Артемом. – Послушай, мы можем поставить кое-кого на прослушку? – поинтересовался он, когда молодой коллега взял трубку. – В целом можем, – осторожно ответил тот. – А кого именно? – Директора фирмы «Щит» и командира военной части, – коротко и ясно проинформировал Лев. – То есть Николая Пахотина и Владимира Калачева. – Ух ты! Насчет Пахотина, думаю, получится, а вот с командиром… с командиром не знаю. Здесь мне специальную санкцию брать придется, и если… – Тогда не надо, – перебил Гуров. – Хватит и Пахотина. Они, похоже, как говорится, одной веревочкой связаны, так что, где один, там и другой наверняка будет. Главное – «специального» ничего не делай и вообще постарайся о том, что я тебе говорю, особо не распространяться. Даже со своими. – Понял, – многозначительно ответил Артем. – Вот и хорошо. Сориентируйся с телефоном Пахотина и доложи. А дальше… посмотрим. Закончив говорить с Артемом, Гуров решил позвонить Орлову. В подслушанном им разговоре упоминалось не только имя Володя. Личность некоего Гасана, который имел власть «поторопить» не только директора фирмы «Щит», но и такого важного человека, как командир военной части, очень заинтересовала полковника. Но это имя или кличка ничего ему не говорили. Среди дел, которые доводилось расследовать, он не припоминал такого фигуранта. Однако, поскольку речь шла о незаконных махинациях с оружием, этот Гасан просто по определению не мог быть случайным человеком. Поэтому нужно было узнать, есть ли о нем какие-то сведения в базах МВД. – Здорово, Петр Николаевич! – приветствовал он генерала. – Здравствуй, коли не шутишь. Хочешь доложить об успешном окончании дела? – Почти, – усмехнулся Лев. – Успешно топчусь на месте, изо дня в день выслушивая всякий успешно сочиненный бред. Луч света, можно сказать, забрезжил только в данную минуту, так что в каком-то смысле это действительно доклад об успехе. Правда, пока не окончательном. Тут у меня товарищ один проявился, нужна о нем информация. Если она, конечно, есть. Некто Гасан. Не приходилось слышать о таком? – Нет, навскидку припомнить не могу. – Посмотри в базах. Или Стасу поручи, если самому некогда. Я здесь свободно действовать не могу, меня «пасут» плотненько, да и органы местные как-то подозрительно настроены. Не хочу к ним с такими вопросами обращаться. Даже не хочу, чтобы знали, что у меня возникают такие вопросы. – Действуешь в подполье? – Вроде того. Слишком уж все мутно. Концов не найти. Хотя главные фигуранты в целом понятны, но вот кто из мелкой сошки здесь повязан, пока определить трудно. Любой может оказаться, так что лучше не рисковать. Какая-нибудь вошь мелкая весь план может сорвать. Услышит или увидит чего не надо, кому не надо расскажет – и готово дело.