Эрнест быстро вскочил, поправляя короткие панталоны. Женщина издевательски молвила: –Меня переполняет чёрная зависть к твоей силе воли, уважение за проявленную выдержку! Ты же обещал, что Модред – это последняя ошибка! Дворянин закричал: – Ты не дала мне ночью того, что я хотел! Управляющий, надевая штаны, хихикал: – Завладела этим типом, и думаешь, что справишься с его темпераментом?! И подчинённый вышел из амбара. Хотела выйти и Аделаида, но кандидат в мужья поймал её за руку. Эрнест пытался оправдаться: – Огонь любви рождается в каждом сердце. У кого-то один раз, а кто-то любит многих…Я люблю тебя, Модреда и этого парня. – Я не верю в твою любовь! Ты меня ни во что не ставишь, совсем не любишь! Вон изменяешь… – Это называется семейной жизнью, дорогая. Мужчины все изменяют жёнам, в основном: с такими, как твои подружки. Может, я сильнее других подвержен негативным влияниям…Но я буду заботиться о тебе и об Артраде. – Умелый манипулятор! Лучше мы уедем отсюда, поищем жизни поспокойнее. – Не пытайся испугать ежа голым задом! – Но ты же говорил, что, если меня что-то не устроит, то отпустишь… – Ты и, правда, наивная! Полагала, что я тебя отпущу? – Тебе в политики надо идти, ты тоже всё время врёшь! – Будешь верещать на меня: я отдам твою дочь рабам для увеселения. Эглантин стращал дальше: – Попробуешь убежать – убью и тебя и твою дочь. Гарсанда шла вдоль берега. В этом месте берег размыло, и пальмы накренились к воде, их листья касались волн, а корни обнажились. Пена от волн, словно хлопья снега на траве, делала пейзаж необычным. Вдали показался дом Эглантина. Слуга подвёл Гарсанду к Эрнесту, который обрезал деревце в саду. – Какой у Вас красивый дом, мсье Эглантин. Везде процветание,– рассыпалась в любезностях пришедшая. – Да, мы приумножаем на острове богатства. Я смотрю: Вы прилежно зубрили правила хорошего тона. Теперь жалеете, что отказали мне? – Вы так своеобразно делали предложение…испугав меня…И я была не готова к замужеству. – Пойдёмте, я покажу Вам свои виноградники. Это моя гордость. – Виноград по «Библии» – самое первое растение на Земле. Адам и Ева ели в рае виноград каждый день. Там виноград созревал каждый день. Розовый – на заре, а чёрный – вечером. – О, значит, мы с Аделаидой живём в Эдеме,– усмехнулся мужчина. Гарсанда увидела, как к ним спешит её подруга. На лице Эрнеста мелькнуло недовольство. Женщины обнялись. Обе всплакнули. Аделаида бормотала: – Я думала, что ты с концами ушла в лес… – В лесу я наткнулась на дом Алларда. Мы некоторое время жили вместе, затем разругались. Ты-то счастлива? Аделаида покосилась на сожителя. Отвечала пространственно: – Жизнь, конечно, не удалась, а в остальном – всё нормально. – Понятно,– кивнула Гарсанда, понимая, что подруга не находит общего языка с дворянином,– Проблемы не создаются, не решаются, они просто переходят в другие формы. Эрнест с юмором предлагал: – Девчата, нет настроения? Съешьте что-нибудь сладкое. И, если не поможет, запейте горести коньяком или вином. Я прекрасно делаю купажи вин. Хотите попробовать?– видя их нерешительность, он звал с собой,– Возьмём слуг с провизией и пойдём на пригорок, там видно, как Атлантика встречается с Карибским морем. Аделаида не знала, как отказать. А Гарсанда не знала о масштабах их ссоры, она согласно закивала головой, думая, что хозяин этих мест хочет развлечь дам, помириться с женой. Слуги принесли пикантные закуски – мясо жареных обезьян, фазанов, рябчиков, голубей, жареные ананасы, отварной батат, маринованные крабы. В бутылках стояли сладкие напитки, соки и вино. – Почему с нами нет Артрады?– насторожилась Аделаида. – Играет с детьми прислуги,– пожал плечами Эрнест,– Своевольная становится. Место действительно было очень красивое. Волны красиво бились о белые скалы, разбрасывая фейерверк брызг в разные стороны. Эглантин запел пиратскую песенку с интимным подтекстом: – Сто человек на борту корабля и ни одной девахи! Йо-хо-хо я пристану к парню! Сожительница одёрнула его: – Похабные песенки режут слух! – Пой свои баллады, а я люблю песни повеселей! Слуги присели невдалеке. Он налил в бокалы вина себе и дамам. Гарсанда потянулась к крабу, как услышала всплеск у кромки скалы. Пират молниеносно вскочил и помчался на тревожные звуки. Через несколько минут он вёл мокрого индейца, подталкивая бедолагу остриём шпаги. – Во время лихорадки индейцы лезут в воду, чтобы сбить жар,– весело пояснял Эрнест. – Отпустите его!– воззвала к совести дворянина Гарсанда. – Он может быть заразен! Не хочу заразить Артраду!– заговорила материнская забота в Аделаиде,– Прогоните его! Волосы индейца-кариба блестели от обилия жира, а на лице застыла маска из чёрной краски. За поясом у него торчала палка с наконечником из зуба акулы. – Какой вы, женщины, глупый народ! Индейцы на борту корабля указывают: где ловить косяки сельди и других рыб, ловят на гарпун рыбу, черепах и ламантин. Они ненавидят испанцев, но охотно сотрудничают с французами. Мы же их не убивали, просто выслали большую часть индейцев с острова…Эй, ты говоришь по-французски? – Да, сеньор,– пробурчал индеец. – Поплывёшь со мной на большой лодке? – Да, сеньор,– подтвердил пленник. – Эй, слуги, увидите этого, заприте в сарай,– распорядился хозяин. – Если бы он хотел работу на корабле, то сам бы пришёл в порт,– заметила мадемуазель Фази. – И скажи он: «Нет», ты бы его тут же убил. Он согласился, опасаясь за собственную жизнь,– поддакнула подруге Аделаида. Дворянин вернулся к столу, отпил вино из бокала, поморщился, вылил через плечо. Говорил: