— Именно поэтому лучше всего опросить всех сразу, а не вызывать их ко мне в кабинет. Намек на то, что либо Уоллес уступит, либо важных шишек из «Сталелитейной компании Коллинза» вынудят таскаться в Бруклин. — Ладно, — согласился он. — Велю всем поучаствовать. Мы распрощались, и мисс Пентикост пообещала держать их в курсе расследования. По дороге домой, в наш кошмарный район, она сообщила, что на этой неделе мне предстоит съездить на фабрику Коллинза в Джерси-Сити. Там я встречусь с руководством компании и с другими людьми, присутствовавшими на вечеринке. Конечно, можно было бы пригласить их к нам, но так я лучше почувствую атмосферу этого места. — Похоже, накануне смерти миссис Коллинз в компании случился какой-то кризис, — объяснила мисс Пентикост со своего кожаного гнездышка на заднем сиденье седана. — Совет директоров всеми силами добивался возобновления военных контрактов. Однако в прошлом году миссис Коллинз изменила мнение и начала выступать за то, чтобы компания вернулась к производству гражданской продукции. Видимо, зарабатывать на войне стало казаться ей неэтичным. — Неужели подобные идеи ей внушила Белестрад? — Таково господствующее мнение, — сказала мисс Пентикост. — А ее сорокапроцентная доля в компании могла бы склонить чашу весов в пользу меньшинства акционеров с аналогичными воззрениями. Я вильнула, объезжая суетливого пешехода, и показала ему средний палец, когда бампер машины мелькнул в нескольких дюймах от его коленей. — А кто теперь голосует этими сорока процентами? — После всех формальностей акции поделят между детьми, но в ближайший год ими будет распоряжаться опекун, пока близнецам не исполнится двадцать один. Хочешь сделать ставку на имя опекуна? — Обойдемся и без ставок, — отозвалась я. — Это Уоллес. — Глянув в зеркало заднего вида, я увидела, как мисс Пентикост кивнула. — И на чью же сторону склоняется дядя Харри? — Ни на ту, ни на другую. Я призадумалась. Ясно же, что пушки всегда будут приносить больше прибыли, чем степлеры. На чаше весов лежит крупная сумма. Если миссис Коллинз настаивала на степлерах, то это первостатейный мотив для убийства. А потом я вспомнила фотографию в кабинете. Что, если добавить к деньгам историю о тайной страсти? Отмахнувшись от этих мыслей, я пересказала мисс Пентикост свой разговор с Беккой и кухаркой, а также поделилась идеями насчет семейного портрета. Голую спину и вопрос о танцах я опустила. — Как думаете, может дядя Харри оказаться папочкой Харри? — спросила я. — Или хотя бы любовником Харри? — Он определенно испытывает сильные эмоции, когда говорит об Абигейл, хотя и тщательно это скрывает. Она поерзала на сиденье, пытаясь устроиться поудобнее. А значит, опять испытывает боль из-за усталости, и мне следует отправить ее подремать после ужина, иначе завтра у нее будет плохой день. — Конечно, все может оказаться именно таким, каким выглядит, — заметила я. — Сотрудница обольщает босса, заполучает пару спиногрызов, и — бац! — выигрывает в лотерею. Трудно судить наверняка, не разобравшись, какой она была. — К несчастью, ни мистер Уоллес, ни его крестники не могут или не хотят посвятить нас в подробности жизни Абигейл до замужества. Она приехала в Нью-Йорк в 1924 году, той же осенью начала работать секретаршей у мистера Коллинза и мистера Уоллеса и в течение года забеременела. Насколько им известно, она не хранила документов или памятных предметов из прошлой жизни. — Какова вероятность, что первая костяшка домино, запустившая убийство, упала так далеко в прошлом? — спросила я. Ответа с заднего сиденья не последовало. Это был риторический вопрос, а кроме того, я прекрасно знала, как мисс Пентикост относится к пропущенным главам в жизни жертв. — Видимо, в ближайшем будущем мне придется с головой погрузиться в расследование, — сказала я. — Нетрудно было предсказать. — Кстати, о предсказаниях. Что насчет Белестрад? — А что? — Она была в доме в тот вечер. Устроила спектакль в кабинете. Вызвала бурю страстей. Даже если она не имеет отношения к убийству, она явно запустила руки в дела семейства Коллинзов. Ответа опять не последовало. Я посмотрела в зеркало и увидела, что ее глаза закрыты. Не знаю, размышляла ли она или только притворялась. — Я лишь говорю, что эта женщина очень подходит на роль подозреваемой, и уж точно она отличный источник информации. Раз уж я не поеду в Джерси до пятницы, может, стоит завтра нанести ей визит? На заднем сиденье стояла тишина. Я уже собиралась задать еще один вопрос, но тут мисс Пентикост медленно произнесла: — Нет. Не стоит. Еще рано. — И чего мы ждем? Ну правда, босс. Как по мне, я бы поехала к ней прямо сейчас. — Знаю. Но не ты правишь балом, так что пока погодим встречаться с мисс Белестрад. Она не часто так решительно настаивает на чем-то, так что я решила не развивать эту тему. — Ладно. Что верно, то верно. Так чем займемся в ближайшие два дня? — Думаю, у нас в расписании визит к профессору Уотерхаус, — сказала она, когда седан въехал в Бруклин. — Она наблюдала за мисс Белестрад. Мне бы хотелось узнать результат ее наблюдений. — Позвоню в университет и спрошу, когда она свободна. Но это займет час или два. Что дальше? Да, это была западня, и довольно агрессивная. Уж больно мне хотелось добраться до Белестрад, и желательно немедленно. Мисс Пентикост не обратила на мои слова ни малейшего внимания. — Думаю, ты сэкономишь кучу времени на фабрике, если мы узнаем, что уже выяснила полиция насчет алиби, — сказала она. — Потереби своих людей в департаменте. Детективов из отдела убийств оставь на потом. Не хочу раньше времени раскрывать карты. Я припарковала «кадиллак» перед домом, причем передний бампер оказался в нескольких дюймах от знакомого неприметного седана. — Кажется, нам решили помочь сэкономить время, — сказала я, ставя машину на ручник. Копы были уже здесь. Глава 8 Лейтенант Лейзенби был достаточно вежлив и подождал в машине, пока мы не войдем в дом и не разольем напитки — воду для меня и бурбон для мисс Пентикост, чтобы снять боль. Не совсем то, что доктор прописал, но я научилась не распыляться по пустякам. Через три глотка тренькнул звонок. — Так вы работаете на семью или на компанию? Втиснувшись в самое большое гостевое кресло, Лейзенби выглядел почти в точности так же, как когда я впервые увидела его в участке на допросе. В талии прибавилась пара дюймов, а в бороде стало больше седых волос, но в остальном он остался таким же — острейший нож нью-йоркской полиции, когда нужно вскрыть самые запутанные случаи и добраться до сердца. Крепкую фигуру подчеркивал темно-серый костюм в полоску, в цвет глаз. Качество костюма могло бы возбудить подозрения в продажности Лейзенби, но он таким не был. Я знала, что его кузен работает портным на Мэдисон-авеню[6]. Он повторил вопрос: — Так на семью или на компанию? Мисс Пентикост откинулась в кресле и глотнула бурбон. — Так, значит, вы взялись за компанию, — произнесла она, и в ее настоящем глазу блеснул огонек. Это было утверждение, а не вопрос. Лейзенби насупился и поерзал. — Мы рассматриваем несколько версий. — Но предпочитаете версию компании. Считаете, что это убийство по деловым мотивам, а не по личным. — Думаю, для многих людей бизнес — это личное, — заметил полицейский. — Но кстати, почему вы решили… — Это просто. Лейзенби злило, когда его прерывают на полуслове, но он знал, что мисс Пентикост специально его злит, и потому не особенно злился, по крайней мере старался не показывать свою злость. Следите за моей мыслью? — Вы не спросили, расследую ли я смерть Абигейл Коллинз. Посчитали это очевидным. Как вам удалось это выяснить? Это делает честь вашим талантам сыщика. Лейзенби хмыкнул, хотя комплимент был искренним. Я вспомнила хвост, который заметила, когда мы покинули морг. — Наши дорожки и раньше пересекались, — продолжила мисс Пентикост. — Обычно к обоюдной выгоде. Коп снова хмыкнул. — А это значит, вас беспокоит, что меня могла нанять «Сталелитейная компания Коллинза», и тогда мое участие в деле помешает текущему курсу расследования. — Вы так и не ответили на вопрос, — процедил он сквозь зубы. — Не ответила, — сказала она с намеком на эхо от улыбки. — Я не уполномочена называть имя своего клиента. Если только вы не пришли с ордером. Лейзенби собрался уже возразить, но она снова его прервала: — Однако профессиональной любезности ради я отвечу. Меня наняла не компания. Здоровяк слегка расслабился.