— Я должен сперва немного выпить для храбрости. Давай встретимся через час. — Ну что за глупости! Скажи сейчас! — Я могу дать тебе ребус. — Это все равно что не сказать ничего. Ты ведь знаешь, что я в жизни не справилась ни с одним ребусом. — Да, но этот ребус очень простой. — Ну тогда давай. — Имя автора «Время и свободная воля» плюс «К». Что? «Время и свободная воля» плюс «К»? 36 Чарли заметила, как Микке двинулся к выходу из паба вместе с молоденькой девушкой. Она быстро пошла вслед за ними. — Тебе что-то нужно? — спросил он, заметив Чарли. — Поговорить с тобой. — Мы как раз собирались покурить. Микке кивнул в сторону девушки, которая расхохоталась, как будто он сказал нечто смешное. — Наедине, — добавила Чарли. — Милла, — сказал Микке девушке. — Я только побеседую с коллегой. — А сигареты? — сказала Милла, склонив голову набок. — Держи, — сказал Микке, протягивая ей одну из двух сигарет, которые держал в руке. — Мы сейчас вернемся. — А зажигалку? — крикнула им вслед Милла, но проблема тут же разрешилась, ибо на помощь ей уже устремился молодой парень с зажигалкой. — Пошли к воде, — предложил Микке. Чарли охватило неприятное чувство, когда она оказалась одна на темной тропинке вместе с Микке. Тут не имело значения, что он полицейский, — он был неприятной личностью, а от того, что он сказал раньше, ей стало совсем не по себе. Тем не менее она последовала за ним. — Сигаретку? Микке протянул ей пачку. Они дошли до открытой танцплощадки у края реки. Она кивнула, взяла сигарету и дождалась, пока Микке поднесет ей зажигалку. — Так чего ты хочешь от меня, Чарлин? — спросил Микке. Он сделал глубокую затяжку. При свете луны его лицо казалось старым, хотя он должен быть моложе Чарли. — Меня зовут Чарли. — Тебя называют Чарли, — ответил Микке. — Но зовут-то тебя Чарлин? — Я хотела с тобой поговорить не для того, чтобы ссориться по поводу моего имени, — сказала Чарли. — Так чего же ты хочешь? — улыбнулся Микке. — Я хочу знать, кто тебе угрожал. Почему тебе так важно получить назад дело и… — И — что? — И почему ты так настойчиво напоминаешь мне о моем происхождении? — Это все для твоего же блага, — ответил Микке. — Все ради тебя. Вот и все, что я могу сказать. — Этого недостаточно, — возразила Чарли. — Если ты хочешь получить назад дело, дай мне еще что-нибудь. — И что я за это получу? Глаза Микке сверкнули в темноте. — Папку с делом, — ответила Чарли. «Боже, какой идиот!» — Куда ты? — спросил Микке, когда Чарли повернулась и пошла обратно к мотелю. — Мы ведь еще не закончили! Я просто хотел сказать: мне нужно от тебя обещание, что ты больше не будешь рыться в этом старом деле. — Почему? Чарли остановилась и обернулась к нему. — Ты сам дал мне дело. Почему теперь ты так против того, чтобы я рылась? — Хорошо, я скажу. Это из-за Улофа. Он обнаружил, что дела нет в архиве — не спрашивай меня как. Я должен вернуть его назад. — Почему это так важно для Улофа? — А я откуда знаю? Спроси у него самого. Чарли не смотрела на него, но интуиция подсказывала ей, что он говорит правду. Поняв, что дальше не продвинется, она сменила тему. — Почему ты сказал, что мне следует держаться подальше от Юхана? — спросила она. — Забудем, пошли обратно. Микке зашагал назад. — Почему я должна держаться от него подальше? — настаивала Чарли, догоняя его. — Обещаю забыть об этом деле, если ты мне расскажешь, — солгала она. — Потому что, — проговорил Микке. — Потому что мне удалось раскопать о нем кое-какие сведения. — Что за сведения? Какие у тебя о нем сведения? — Его папа и твоя мама жили вместе. — Я в курсе. Я жила вместе с ними. — Из некоторых источников я узнал, что они встречались и раньше, — сказал Микке. — Из каких таких гребаных источников? Ей стало жарко, когда до нее дошел смысл слов Микке. — Этого я тебе сказать не могу, но на твоем месте я бы не стал с ним трахаться. Если ты, конечно, не хочешь трахаться с собственным братом. Чарли уставилась на Микке, пытаясь переварить то, что он только что сказал. Это невозможно. Это неправда. — Он мне не брат, — выпалила Чарли. Голос не слушался. — По моим данным он именно твой брат. Но ты всегда можешь надеяться, что это не так — в смысле, нельзя сказать, чтобы твоя мамаша была известна как образчик моногамности. «Не слушай его, — сказала она себе. — Он просто сумасшедший. Не стоит воспринимать это всерьез». Она споткнулась о камень и упала, приложившись головой о землю. От удара зашумело в ушах. Микке поспешно подскочил к ней. — Сама справлюсь, — заявила она, когда он попытался помочь ей подняться. — Ну как хочешь.